«Основные представители российской социологии второй половины XIX – начала ХХ века»

    Николай Яковлевич Данилевский (1822—1885) — создатель первой в истории социологии антиэволюционистской модели общественного прогресса. Взамен “произвольных” систем он предлагает “естественную” систему группировки исторических событий, учитывающую многообразие человеческой истории, исходя из определенных типов ее развития, тогда как временная классификация (по степеням и фазам изменения культуры) объявляется второстепенной. Каждый организм, в том числе культурно-историческое явление, рассматривается как целостная система, некий “морфологический принцип”, структурный план которого “начертан рукою промысла”.

    “Человечество”, по мнению Данилевского, — только отвлеченное понятие, реальными же носителями исторической жизни выступают “естественные” системы — обособленные “культурно-исторические типы”. Главным критерием выделения типов является языковая близость, а сам культурно-исторический тип понимается как сочетание психоэтнографических, антропологических, социальных, территориальных и др. признаков. На место однолинейной исторической схемы Данилевский ставит “драму” многих культурно-исторических типов, каждый из которых образует целостный организм и подобно живому организму переживает соответствующий жизненный цикл от зарождения через расцвет к упадку.

    Другим, не менее оригинальным отечественным социологом был Лев Ильич Мечников (1838—1888). Главное его произведение — “Цивилизация и великие исторические реки. Географическая теория развития современных обществ” (1889). В этой работе Мечников выступил как крупнейший представитель географической школы в социологии, стремился объяснить неравномерность общественного развития изменением значения одних и тех же географических условий, прежде всего водных ресурсов и путей сообщения, в различные эпохи под влиянием экономического и технического прогресса.

    В соответствии с этим он выделял три периода в истории цивилизации: 1) речной — со времени возникновения первых рабовладельческих государств в долинах Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Хуанхэ и Янцзы; 2) средиземноморский — от основания Карфагена; 3) океанический — после открытия Америки.

    Усматривая критерий общественного прогресса в “нарастании общечеловеческой солидарности”, Мечников считал неизбежными закономерным переход человечества от деспотического правления к свободе, от угнетения к братству всех людей и народов, покоящемуся на добровольной кооперации.

    Ситуация, сложившаяся в социальном мышлении в России во второй половине ХIХ в., предопределила характер и направление развития русской социологии. Многие русские социологи явились наследниками первого поколения народников (Н.Г. Чернышевский и др.). Определяющей ориентацией социологической мыслив России стал субъективизм, наиболее яркими представителями которого были П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский, Н.И. Кареев.

    Петр Лаврович Лавров (1823—1900) первым ввел в социологическое знание такие термины, как “антропологизм”, “субъективный метод”, “субъективная точка зрения”. “В социологии и истории есть вещи неизменные и абсолютные, как и в других науках. Они объективны, о них могут не знать в какую-то определенную эпоху, но их обнаруживают в другую. Социология и история содержат такие истины, которые не могут быть обнаружены до определенного момента не в силу объективного несоответствия уже известному, но по причине субъективной неготовности общества понять вопрос и дать на него ответ”.1

    Социология представлялась Лаврову наукой нормативной. По его мнению, индивид является единственной реальной движущей силой общества, а потому пренебрегать его интересами — значит проглядеть самые важные социальные явления. Хотя ход истории определен объективными законами, индивид, по-своему интерпретируя исторический
процесс, ставит свои цели и выбирает свои средства, трансформируя объективно необходимое в акт собственной воли.

    Лавров попытался дать определение социологии. Для него “социология есть наука, исследующая формы проявления, усиления и ослабления солидарности между сознательными органическими особями, и поэтому охватывает, с одной стороны, все животные общества, в которых особи вырабатывали в себе достаточную степень индивидуального сознания, с другой — не только существующие уже формы человеческого общежития, но и те общественные идеалы, в которых человек надеется осуществить более солидарное и вместе с тем, следовательно, и более справедливое общежитие, а также те практические задачи, которые неизбежно вытекают для личности из стремления осуществить свои общественные идеалы или хотя бы приблизить их осуществление”.1

    Раскрывая основное содержание своего подхода к жизни общества и его процессам, Лавров отмечал, что личность всегда имеет право и обязанность стремиться изменить существующие формы сообразно своим нравственным идеалам, имеет право и обязанность бороться за то, что она считает прогрессом (постоянно подвергая критике по основным требованиям этики свои представления о прогрессе), вырабатывая общественную силу, способную восторжествовать в подобной борьбе.

    Другой крупный русский социолог — Николай Константинович Михайловский (1842—1904). “Коренная и ничем не изгладимся разница между отношениями человека к человеку и к остальной природе состоит прежде всего в том, — писал он, — что в первом случае мы имеем дело не просто с явлениями, а с явлениями, тяготеющими к известной цели, тогда как во втором — цель эта не существует. Различие это до того важно и существенно, что само по себе намекает на необходимость применения различных методов к двум великим областям человеческого ведения... Мы не можем общественные явления оценивать иначе, как субъективно... Высший контроль должен принадлежать тут субъективному методу”. 1

    Михайловский считал, что социология и этика неразрывно связаны между собой. Он утверждал, что нельзя беспристрастно относиться к фактам общественной жизни. “Скажите мне, — говорил он, — каковы ваши социальные связи, и я скажу, как вы смотрите на мир”.2   Михайловский отверг эволюционную теорию Ч. Дарвина и Г. Спенсера и исходил из теории необходимости спасения индивида от разрушительного воздействия социального контроля. По его мнению, между индивидом и обществом происходит непрекращающаяся война, свидетельством чему является история России. Обратив внимание на то, какое влияние на социальное поведение оказывают подражание, внушение, престиж, Михайловский предвосхитил психоанализ З. Фрейда и В. Адлера.

    Главный интерес Николая Ивановича Кареева (1850—1931) лежал в области философии и истории, однако им написано много работ и по социологии. В монографии “Введение в изучение социологии” он утверждал, что социология должна быть учением об обществе, подобно тому, как существует общее учение о жизни.

    Особое внимание Кареев уделял роли индивида в истории, главной составляющей единицы организованной среды. Он пришел к выводу, что общество является сложным продуктом взаимодействия биологических, физических факторов, а также факторов внешней среды. Социологические исследования Кареева были направлены на развитие идеи прогресса общества.

    Названные выше представители субъективизма в социологии дают достаточно полное представление об этой ориентации социологической мысли в России в конце ХIХ—начале ХХ в. Все перечисленные авторы считали себя эмпириками и позитивистами, что не мешало им придавать главное значение этическим проблемам социологии. Интересно, что в научной иерархии они размещали психологию между биологией и социологией, а этику возводили в
ранг высшей ценности, хотя считали эти науки переходными и относительно независимыми. Особая роль отводилась психосоциальной деятельности интеллектуальной личности.

    Интересны взгляды отечественного ученого Евгения Валентиновича де Роберти (1843—1915). Центральная категория социологии де Роберти — понятие “надорганическое”. С одной стороны, это высшая — социальная — форма проявления мировой энергии, а с другой — продукт психического взаимодействия. Надорганическое проходит в своем развитии две стадии: сравнительно простых психофизических отношений, представляющих собой исходный пункт социальности (зачатки “животной общественности”, общение первобытных людей), и психологических взаимодействий, обнимающую огромное количество исторических, т.е. общественных, процессов и явлений. Их де Роберти подразделяет на четыре большие группы: науку, философию (или религию), искусство и практическую деятельность, или поведение. Последнее, в свою очередь, подразделяется на технику, экономику, право и политику. Эта классификация была призвана отразить любое психологическое взаимодействие и стать основой его теории “четырех факторов цивилизации”.

    Известное влияние на развитие социологической мысли в России оказал Петр Бернгардович Струве (1870—1944), который вначале своей научной деятельности был последователем социологических взглядов К. Маркса, а после поражения революции 1905 г. стал ярым его противником. Струве отверг диалектику и теорию социального развития Маркса. Он считал, что диалектика построена на метафизическом принципе, по которому законы логики являются одновременно законами внешнего мира. Логика, таким образом, переходит в онтологию. Преобразовать общество, по мнению Струве, может образованный индивид, а не классовая борьба и революции.1

    Михаил Иванович Туган-Барановский (1865—1919), придерживаясь материалистического понимания истории, проанализировал ее по трем направлениям: а)
природа человеческих интересов, их роль в социальном развитии; б) соотношение экономической деятельности с другими аспектами социальной жизни; в) классы и классовая борьба. Он выделил пять основных групп интересов человека, среди которых наиболее важными для социального развития являются психологические, альтруистические и религиозные. Согласно взглядам Туган-Барановского, классовая борьба не применима к тем сторонам человеческой жизни, которые лежат вне экономических интересов человека и общества.

    Александр Александрович Богданов (псевд. Александра Александровича Малиновского) (1873—1928) разработал социально-философскую систему, дав ей название тектологии (от tecto — строить, конструировать).

    В области социологического знания Богданов разработал теорию социальной адаптации, считая, что последняя существенно не отличается от биологической, показал, как изменения в естественной среде вызывают изменения социальных форм, большинство из которых не выживает в борьбе за существование. Он выделил два типа социальной адаптации — относящуюся к знанию и к идеологии. Оба типа тем социальнее, чем больше они пронизаны “социальным инстинктом”, силой, заставляющей человека находиться среди других людей, поступать, как они, что особенно полено проявляется в имитации. Социальный прогресс — это развитие обеих форм адаптации.

    Кроме того, Богданов работал над теорией социальной эволюции. В связи с этим особое внимание он уделил развитию исторических типов общества и их идеологий, завершив это исследование провозглашением “коллективного общества будущего. В отличие от Маркса Богданов утверждал, что социальное бытие и социальное сознание — одно и то же, а поэтому социальное сознание определяет социальную борьбу.

    Важным этапом в развитии социологической мысли в России стала публикация двухтомного капитального труда Максима Максимовича Ковалевского (1851—1916) “Социология”.

    В своем подходе к социологии как системе научного знания Ковалевский придерживался точки зрения, согласно которой психология — не область биологии, а подразделение социологии. Конкретные науки — этнография, статистика, политическая экономия и др. — обеспечивают социологию необходимыми данными, в свою очередь, эти науки должны опирать свои эмпирические обобщения на те общие законы сосуществования и развития, какие призвана установлять социология как наука о порядке и прогрессе человеческих обществ. Однако социология должна не заимствовать у конкретных дисциплин свои основные посылки, а вырабатывать их сама, принимая во внимание разнообразие человеческих чувствований и потребностей.

    Ковалевский утверждал, что не существует единого определяющего социального фактора. В действительности мы имеем дело не с факторами, а с фактами, из которых каждый, так или иначе, связан с массою остальных, ими обусловливается и их обусловливает, - утверждал Ковалевский.1

    Начало юридической социологии в России положил Николай Михайлович Коркунов (1853—1904). Его значение и заслуга заключается в том, что он успешно развил правовую систему с позиции социологического знания. Главная работа Коркунова по общей теории права была переведена на несколько языков (Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. CПб., 1886).

    В области социологии преступности русские ученые много сделали для установления взаимосвязи между различными видами преступлений и социальными, физическими, биологическими причинами, их обусловливающими.

    К юридической социологии близко примыкает психологическая социология Льва Иосифовича Петражицкого (1867—1931). Он выступал против применения традиционной логики и традиционной психологии к учению о государстве, праве, морали и обществе. Особое значение он придавал роли эмоций как автономному, нормативному,
доминирующему фактору социального поведения, благодаря которому возможна адаптация к окружающей среде. На основе “эмоциональной психологии” Петражицкий проанализировал виды социальных процессов, социальную структуру и социальное развитие, уделив особое внимание юридическим и политическим институтам.

    Питирим Александрович Сорокин (1889—1968) — один из крупнейших социологов ХХ в. В книге “Социальная мобильность” он рассматривал понятия горизонтальной и вертикальной мобильности. Горизонтальная мобильность — это фактическое перемещение в физическом пространстве, миграция; вертикальная — изменение социального статуса, «движение вверх и вниз по социальной лестницей. В разных типах общества это движение различно по виду и скорости. В каждом обществе существуют так называемые лифты, посредством которых осуществляется это движение. Классическими примерами таковых являются армия, школа, бюрократия, профессиональные и богословские организации. Они так же необходимы социальному организму, как органы контроля кровотока в сложном биологическом теле. Сорокин пришел к выводу, что мобильность способствует развитию умственной гибкости и разносторонности интеллекта вообще, но, в свою очередь, порождает скептицизм, цинизм, приводит к патологической изоляции, моральному падению и самоубийству.

    В 1922 г. П.А. Сорокин вместе с другими русскими интеллигентами был выслан из России, работал в Гарварде (США), опубликовал ряд работ по проблемам динамики культуры, социологической теории, теории конвергенции.

    Несмотря на то, что во второй половине ХIХ — начале ХХ вв. социология в России получила достаточно широкое распространение, она не была представлена в качестве учебной дисциплины в университетах до революции 1917 г.

    В 1916 г. ведущие русские социологи, биологи и экономисты основали первое в стране социологическое общество им. М.М. Ковалевского, президентом которого стал А.С. Лаппо-Данилевский, секретарем — П.А. Сорокин. Была принята широкая программа исследований. Первая мировая война, а затем Октябрьская революция приостановили работу общества. Выдающимися представителями марксистского течения социологической мысли в России были Г.В. Плеханов и В.И. Ленин (Ульянов).

    Георгий Валентинович Плеханов (1856—1918) — революционер и мыслитель, основатель социал-демократического движения в России. В его работах “К вопросу о развитии монистического взгляда на историю” (1895), “Очерки по истории материализма” (1896), “К вопросу о роли личности в истории” (1898) и многих др. блестяще изложена марксистская теория общества. Плеханов оценил учение К. Маркса как новый этап в философии и социологии. Он развил материалистическое понимание истории, показав сложность отношений общественного бытия и общественного сознания; подчеркнул роль общественной психологии в той идейной борьбе, которую ведут социальные группы в данном обществе.

    Владимир Ильич Ленин (1870—1924) — революционер и социальный мыслитель, основатель Советского государства. В 90-х гг. Ленин в ряде работ исследовал общественный строй России и роль различных классов в надвигавшейся революции. Исключительное значение имела его книга “Что такое “друзья народа” и как они воюют против социал-демократов?” (1894). Субъективной социологии Ленин противопоставил марксистскую диалектику, в частности учение о конкретности истины, и материалистическое пониманиё закономерностей развития общества, роли народных масс, классов и личности в истории. В книге рассмотрены такие категории марксистской теории общества, как “общественная формация”, “способ производства” и др. Значительное место в работах Ленина накануне Октябрьской революции 1917 г. и после ее победы занимает марксистская теория соотношение классовая сущность и функции государства, различных видов демократии и диктатуры, анализ особенностей Советов как государственной формы диктатуры пролетариата, определение перспектив и условий “отмирания государства” (“Государство и революция” (1917) и др.). Несмотря на то, что Ленин многие теоретические и методологические вопросы, относящиеся к сфере социологического знания, поставил и разработал впервые, в его работах мы не найдем законченной концепции социологии. Вместе с тем в его трудах можно выделить три уровня развития марксистской социологической мысли: во-первых, дальнейшая разработка марксистской теории общества (прежде всего российского); во-вторых, применение этой теории для анализа различных сфер жизни общества; в-третьих, систематическое проведение исследований прикладного характера, в ходе которых он использовал разнообразные приемы сбора социальной информации. Замечательным примером последнего уровня может служить работа Ленина “Развитие капитализма в России” (1896—1899).