«Понятие истины и задачи правосудия по гражданским делам»

Одной из самых обсуждаемых и сложных проблем современной процессуальной науки является проблема истины в судопроизводстве.

В современной процессуальной литературе, как и во все предшествующие периоды, разброс высказываемых мнений по этой проблематике значителен и колеблется в диапазоне двух крайних позиций: приверженцы одной из них, оставаясь в русле господствующей на протяжении многих лет после 1917 г. доктрины, считают целью правосудия объективную истину в том значении, какое ей придавалось в советское время, а приверженцы другой называют поиск истины в правосудии химерой (Е.Б. Мизулина)[1], блефом (М.М. Бобров)[2].

Для  адекватного разрешения проблемы истины в судопроизводстве необходимо четко сознавать, что вне зависимости от форм осуществления правосудия ее поиск судом отнюдь не "химера и не блеф", поскольку в противном случае суд не смог бы выполнить свое социальное предназначение, которое Конституция РФ для российского правосудия определяет как обеспечение прав и свобод человека и гражданина. Более того, без получения знания о фактических обстоятельствах, необходимого для правильного применения норм процессуального и материального права, вообще невозможно осуществление последовательной процедуры рассмотрения и разрешения дела и принятия по нему судом заключительного правоприменительного акта как итога всей процессуальной деятельности. В этом смысле применительно к гражданскому и арбитражному процессу суд по конкретному делу начинает заниматься поиском истины со стадии его возбуждения, и этот поиск завершается с принятием последнего по нему судебного постановления. Причем установление истины является обязанностью именно суда как правоприменительного органа, чему вовсе не противоречит закрепленный в Конституции РФ принцип состязательности судопроизводства как способ установления судом фактических обстоятельств дела, предполагающий максимальное использование при доказывании искомых фактов потенциала самих спорящих сторон и других лиц, участвующих в деле.[3]

Кроме фактической стороны истина в судопроизводстве имеет и правовой аспект, поскольку для установления действительных прав и обязанностей сторон суд должен дать юридическую оценку фактическим обстоятельствам дела. Как физик, который для получения истинного знания о полученных экспериментальных данных рассматривает их через призму естественных физических законов, так и судья полученные в результате доказывания сведения о фактах сопоставляет с нормами юридических законов.

Соответственно, являясь одной из промежуточных целевых установок судопроизводства, установление истины есть необходимое условие (средство) для достижения любой из общих целей процесса, поскольку посредством правосудия должны защищаться действительно нарушенные или неправомерно оспариваемые права, свободы и законные интересы. Только при достижении такого результата судопроизводство вправе именоваться правосудием, только тогда оно будет способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду. Соответственно, на суд в любом из видов судопроизводства возлагается задача рассмотреть дело правильно, что предполагает целевую направленность процессуальной деятельности на полное и точное установление действительных обстоятельств дела и их правильную юридическую квалификацию.

Для правильного (полного и точного) установления фактических обстоятельств судебного дела как целевой установки судопроизводства предназначено доказывание, в процедуре которого на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ) и должно быть установлено действительное содержание спорных правоотношений, прав и обязанностей их участников. Окончательную оценку доказательствам по результатам рассмотрения всего дела или отдельного вопроса, завершающую процедуру доказывания, суд дает в совещательной комнате при вынесении судебного акта (по гражданскому делу решения или определения), в котором отражаются результаты такой оценки в сопоставлении с нормами права, подлежащими применению к установленным фактическим обстоятельствам.

В этом смысле примечательно апелляционное определение Тюменского областного суда от 8 октября 2012 г. по делу N 33-4591/2012[4], в котором сказано, что судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ответчицы К. на решение Калининского районного суда города Тюмени от 15 августа 2011 года, которым постановлено: 

"Иск Ш.А. к Администрации города Тюмени, отделу УФМС России по Тюменской области в Калининском АО города Тюмени, Ш.В., Ш.И., К. о признании утратившими право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета удовлетворить.

Признать Ш.В., Ш.И., К. утратившими право пользования квартирой.

Возложить обязанность на отдел УФМС по Тюменской области в Калининском АО города Тюмени снять с регистрационного учета Ш.В., Ш.И., К. по квартире ".

Намерение гражданина отказаться от пользования жилым помещением по договору социального найма может подтверждаться различными доказательствами, в том числе и определенными действиями, в совокупности свидетельствующими о таком волеизъявлении гражданина как стороны в договоре найма жилого помещения.

Судебная коллегия считает, что суд первой инстанции, при разрешении возникшего спора, не определил обстоятельства, имеющие значение для дела, не дал оценку представленным доказательствам в их совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и как следствие пришел к необоснованному выводу об удовлетворении исковых требований.

Согласно ст. 195 Гражданского процессуального кодекса РФ решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

В соответствии с ч. 1 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса РФ при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд, должны быть указаны в мотивировочной части решения суда, что предусмотрено ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса РФ.

В силу ч. 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Исходя из принципа процессуального равноправия сторон и учитывая обязанность истца и ответчика подтвердить доказательствами те обстоятельства, на которые они ссылаются, в ходе судебного разбирательства необходимо исследовать каждое доказательство, представленное сторонами в подтверждение своих требований и возражений, отвечающее требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Однако в нарушение указанных процессуальных норм судом первой инстанции вообще не приведены доказательства, на основании которых он пришел к выводу о том, что ответчики в спорном жилом помещении не проживают, выехали на другое постоянное место жительства.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции допрошенные в качестве свидетелей. подтвердили факт постоянного проживания ответчиков в квартире. Как следует из показаний свидетелей ответчики из спорной квартиры не выезжали.

Кроме того, в материалы дела представлена справка садоводческого некоммерческого товарищества "Нива от 01 ноября 2011 года, согласно которой ответчики Ш.В., Ш.И., К. в период с 01 мая 2011 года по 01 ноября 2011 года проживали на даче по адресу: СНТ "Нива" (л.д. 135).

С учетом изложенного судебная коллегия Тюменского областного суда находит решение суда подлежащим отмене, поскольку обстоятельства, что ответчики Ш.В., Ш.И., К. выехали из спорной квартиры и не проживают в ней с 2005 г., которые суд счел установленными, нельзя считать доказанными.

При таких обстоятельствах обжалуемое решение суда первой инстанции об удовлетворении исковых требований Ш.А., как постановленное при неправильном определении обстоятельств, имеющих значение для дела и недоказанности установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, подлежит отмене с учетом положений п. 1 ч. ч. 1, 2 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Поскольку истицей не представлено доказательств, в обоснование исковых требований, судебная коллегия считает, что истице Ш.А. в удовлетворении иска следует отказать в полном объеме.

На основании изложенного, судебная коллегия полагает необходимым решение суда первой инстанции отменить и принять по делу новое решение об отказе истице Ш.А. в удовлетворении исковых требований.

Итак, установление истины является промежуточной целью судебного процесса в целом, конечной она будет лишь для той его части, которая называется доказыванием. Устанавливаемая истина должна быть объективной в том смысле, что она отражает факты объективной действительности, причем для ее обозначения вовсе не обязательно употреблять соответствующий термин, поскольку истина, как указывалось, и есть соответствие человеческих знаний действительности, совпадение человеческой мысли и объекта.

С таким пониманием истины вполне согласуется состязательность как принцип установления фактических обстоятельств дела, предполагающий возложение обязанности по их доказыванию на стороны, при том что окончательный вывод об истинности исследуемых фактов и их юридической оценке делает суд.[5]

В действительности основные противоречия при установлении истины в судопроизводстве проистекают из очевидной ограниченности возможностей судьи (судей) во всех случаях получить достоверные знания о фактических обстоятельствах дела. Этому препятствуют как естественные свойства мышления человека, так и объективные условия социальной жизни, в которых осуществляется судебное познание прошедших событий с участием лиц, заинтересованных в благоприятном для них освещении познаваемых фактов. С учетом этого установление истины судом, которое в любом случае является целью доказывания, происходит при соблюдении закрепленных в законе правил, часть из которых во избежание большего зла создает определенные препятствия для достижения поставленной цели. Однако введение законодателем таких препятствий вполне оправданно, поскольку они служат гарантией от произвольного и недопустимого в системе ценностей современного демократического общества вмешательства государства в сферу прав и свобод конкретного человека и гражданина. В частности, согласно Конституции РФ судебное познание не может осуществляться с применением средств, умаляющих достоинство личности (ст. 21), с использованием доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч. 2 ст. 50), с помощью показаний, полученных вопреки праву на свидетельский иммунитет (ст. 51).

Учитывая наличие объективных и субъективных препятствий при судебном познании фактических обстоятельств дела, вряд ли следует употреблять применительно к судопроизводству термин объективная истина, даже не подвергая сомнению взаимосвязь полученных при доказывании знаний с объективной реальностью. Не следует при характеристике истины как цели доказывания в судопроизводстве называть ее и формальной, рассматривая формальную истину по существу в роли некого антипода объективной истине.[6]

В марксистской философии термин "истина" с прилагательным "объективная" (или "материальная") употреблялся прежде всего в противовес идеализму для обозначения знания об объекте, содержание которого не зависит от познающего субъекта. При этом признавалось, что всякая истина, будучи объективной по содержанию, субъективна по форме, поскольку является результатом деятельности человека как субъекта познания. Соответствующие постулаты марксистско-ленинской теории познания лежали в основе подразделения в юридической науке истины в судопроизводстве на объективную (материальную) и формальную, при этом объективной истине в противовес истине формальной придавались еще свойства неограниченного (полного и точного) знания о фактических обстоятельствах дела.

В советском гражданском судопроизводстве принцип объективной истины также рассматривался как требование полного соответствия выводов суда действительным обстоятельствам дела, а принцип формальной истины (атрибут буржуазного судопроизводства) - как только формально-логическое соответствие выводов суда доказательствам, представленным сторонами[7].

Современное процессуальное законодательство, распределяя бремя доказывания обстоятельств дела в условиях состязательного процесса между сторонами, и не обязывает суд установить объективную истину. Однако оно возлагает на него обязанность при сохранении независимости, объективности и беспристрастности создать условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении дел.

Формальная истина не обязательно есть истина в подлинном смысле этого понятия, обозначающего правильное, адекватное отражение предметов и явлений действительности познающим субъектом, соответствие человеческих знаний действительности, совпадение человеческой мысли и объекта. Это лишь предположение о том, что при наличии определенных формальных условий соответствующие суждения и выводы являются истинными. Реально же они могут быть таковыми, а могут и не быть, поскольку отражают не достоверное, а лишь вероятное знание о фактических обстоятельствах дела.

Таким образом, при общей направленности судебного познания на поиск объективной истины достичь этой цели удается не всегда, иногда суд при соблюдении предусмотренного законом порядка судопроизводства вынужден ограничиваться установлением лишь формальной истины, которая в реальности может соответствовать объективной истине, а может и не соответствовать. В связи с этим правильнее для обозначения соответствующего явления в судопроизводстве употреблять широко используемый в процессуальной науке термин судебная истина.

Являясь целью судебного доказывания и одним из средств достижения общих целей судопроизводства, основной из которых является защита прав, свобод и законных интересов, судебная истина есть и важнейший принцип судебного процесса.

Вместе с тем следует согласиться с позицией А.Т. Боннера[8], возражающего против употребления для обозначения цели доказывания и соответствующего принципа судопроизводства термина юридическая истина, поскольку юридические факты устанавливаются не только в судебном порядке, в связи с чем данный термин имеет более широкое значение и неточно отражает соответствующее понятие. Эти же возражения могут быть распространены и на используемый в процессуальной литературе применительно к судопроизводству термин процессуальная истина, ибо судебный процесс лишь частный случай юридического процесса, а юридические дела с установлением по ним фактических обстоятельств рассматриваются не только судами.