«Задачи по арбитражному процессу»

Несколько предваряя тему множественности преступлений, необходимо определить понятие и возможные виды так называемых единичных[1] преступлений. Ибо именно единичные преступления составляют структуру практически любой формы множественности. Однако необходимо отметить также, что единого подхода к самой дефиниции понятия единичного преступления, к дифференциации его видов в существующей сегодня учебной литературе не выработано.

Так. Г. Г. Криволапов под единичным преступлением понимает «общественно опасное деяние, содержащее признаки одного состава преступления, предусмотренного в определенной статье или части (пункте) статьи Особенной части Уголовного кодекса»[2].

Чуть ранее подобное же определение давал Б.В. Леонтьев, допуская, на наш взгляд, все-таки одну неточность. Понятие единичного преступления определялось не законодательством, как пишет автор, а теорией уголовного права. «В качестве единого (единичного) преступления в законодательстве признается такое деяние, которое образуется из одного действия, последствия, формы вины, охватывает один состав преступления и квалифицируется по одной статье Особенной части УК»[3].

Н. И. Ветров считает, что общее понятие единичного преступления дается в ч.1 ст.14 УК России[4].

Кроме указанных авторов, в учебной литературе попытки определить в целом единичное преступление никто не предпринимал[5]. В основном единичное преступление определяется через дифференциацию его видов.

Условно все единичные преступления можно подразделить на две большие группы: простые единичные преступления и сложные единичные преступления.

В свою очередь, среди простых единичных преступлений можно выделить простые единичные преступления с материальным составом и простые единичные преступления с формальным составом.

1) Простое единичное преступление с материальным составом представляет собой одно деяние, посягающее на один объект, совершаемое, как правило, одним действием или бездействием, с одной формой вины и влекущее какое-либо одно преступное последствие. Примером подобного единичного преступления может служить, например, ч.1 ст.105 УК России.

2) Простое единичное преступление с формальным составом представляет собой одно деяние, посягающее на один объект, совершенное, как правило, одним действием или одним бездействием, с одной формой вины. Примером подобного преступления может служить ст.129 УК России.

Сложное единичное преступление может быть следующих видов.

1) Сложное единичное составное преступление. Данные преступления складываются из двух или более простых единичных преступлений, являющихся вполне самостоятельными, если их рассматривать изолированно[6]. Законодатель искусственно формирует подобные составы, сливая в один простой состав два или более простых единых преступлений именно в силу их повышенной общественной опасности. При этом последовательность совершения составных частей подобных преступлений может быть различной. В одних случаях эти составные части могут «меняться» местами, представляя, тем не менее, все-таки одно и то же составное преступление. Так, например, разбой, предусмотренный ст. 162 УК России, может быть совершен как сначала путем нападения, а затем завладения имуществом, так и сначала путем завладения имуществом, а затем путем применения насилия для его последующего противоправного удержания.

В других составных преступлениях подобное невозможно. Так, например, изнасилование, предусмотренное ст.131 УК России, не может быть выполнено сначала путем осуществления полового акта с потерпевшей, а затем уже применением к ней насилия.

В конечном же счете, несмотря на то, что составные части единичного сложного составного преступления, если рассматривать их изолированно, имеют определенную уголовно-правовую самостоятельность, поглощенные составом сложного преступления они теряют свою самостоятельность и становятся элементами составного преступления.

2) Сложное единичное преступление с альтернативными действиями. Как и предыдущий вид, данное единичное сложное преступление можно было бы условно отнести к группе единичных сложных преступлений с осложненной объективной стороной. Данное преступление также состоит не из одного, а из нескольких действий, образующих его объективную сторону[7].

Особенностью данного вида единичных сложных преступлений является то, что совершение любого, отдельно взятого действия, или нескольких действий, но не всех, в любом их сочетании уже позволяет признать данный состав преступления оконченным, а преступление, следовательно, совершенным. Примером такого преступления может служить незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, предусмотренное ст. 222 УК России. Для того чтобы привлечь лицо к уголовной ответственности по данной статье ему, например, достаточно только хранить огнестрельное оружие.

3) Единичное сложное преступление с несколькими объектами (многообъектное преступление). Объективная сторона данного вида единичных сложных преступлений также является осложненной, так как представлена несколькими объектами. Так, например, хулиганство, предусмотренное ст. 213 УК России относится именно к единичным сложным преступлениям с несколькими объектами, так как в диспозиции статьи указано, что помимо, собственно, общественного порядка как основного непосредственного объекта, дополнительными непосредственными объектами должны также выступать либо личность, либо собственность.

Особого рассмотрения требуют еще два вида единичных сложных преступлений, отграничение которых от случаев множественности вызывает наибольшие трудности. К ним относятся длящиеся и продолжаемые преступления.

4) Длящиеся преступления. «... длящееся преступление можно определить как действие или бездействие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под угрозой уголовного преследования»[8]. Иными словами, характеризуя длящиеся преступления, можно было бы сказать, что виновный неопределенно длительное время находится в преступном состоянии. «Длящееся преступление начинается с момента совершения преступного действия или акта преступного бездействия и на стадии оконченного преступления продолжается некоторое (часто весьма продолжительное) время»[9].

Для характеристики длящихся преступлений необходимо также четко отграничивать друг от друга моменты прекращения преступного деяния (поведения) и момент законодательного окончания преступления.

В силу особенностей конструкции объективной стороны все длящиеся преступления являются преступлениями с формальными составами, т.е. для того, чтобы признать данные деяния оконченными, законодатель не требует наступления общественно опасных последствий. Следовательно, момент окончания длящегося преступления будет зависеть от выполнения первого (изначального) акта преступного действия (бездействия). Момент же прекращения преступления поставлен в зависимость от поведения самого лица, совершающего преступление (явка с повинной), либо от действий соответствующих государственных органов (задержание), либо от наступления определенных событий (прошествие определенного времени).

Примером длящегося преступления может служить, например, побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи, предусмотренный ст. 313 УК России.

5) Продолжаемые преступления. Понятие продолжаемого преступления, впрочем, как и других видов единых преступлений, законом не определено. Однако в силу определенной сложности отграничения продолжаемого преступления от тех или иных форм множественности преступлений, понятие продолжаемого преступления выработано теорией уголовного права и судебной практикой[10].

Продолжаемые преступления - преступления, состоящие из ряда тождественных или однородных деяний, направленных к единой цели, продолжаемых во времени и приведших к наступлению однородных последствий в рамках единой формы вины и в своей совокупности представляющих единичное преступление.

Основными характерными моментами, позволяющими определить продолжаемое преступление, можно считать совокупность следующих признаков:

а) продолжаемое преступление должно состоять из ряда (т.е. не менее двух однородных или тождественных) деяний;

б) все деяния, составляющие продолжаемое преступление, должны быть объединены единым умыслом;

в) преступные эпизоды (деяния) продолжаемого преступления должны быть объединены единой формой вины;

г) между преступными эпизодами должен быть, как правило, небольшой промежуток времени;

д) деяния совершаются, как правило, в одной и той же обстановке (из одного источника[11]), продолжаясь во времени;

е) эпизоды, составляющие продолжаемое преступление, могут быть как преступными в своей основе (например, ряд хищений, каждое из которых по сумме превышает размер минимального месячного размера оплаты труда), так и иными видами деликтов (например, ряд мелких хищений, каждое из которых не превышает размера минимального месячного размера оплаты труда, и представляет тем самым административное правонарушение).

К сложным единичным преступлениям можно отнести еще два вида, выделяемых, в частности, Д. В. Качуриным и И. С. Дедюкиной: преступления квалифицированные дополнительными тяжкими последствиями и преступления, образованные системой непреступных деяний.

6) Первый вид по-иному можно было бы обозначить как единичные сложные преступления с двумя формами вины. «Характеризуя субъективную сторону таких преступлений необходимо доказывать наличие двух форм вины. Сначала в отношении к совершенному общественно опасному деянию (для формальных составов) либо к общественно опасному деянию и наступившим общественно опасным последствиям первого порядка (для материальных составов). Затем к наступившим в результате общественно опасного деяния общественно опасным последствиям второго порядка, которые не охватывались умыслом виновного, но в отношении которых имеется неосторожная форма вины»[12].

7) Второй вид – преступления, образованные системой непреступных деяний. Так, в диспозиции ст. 151 УК России «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий», совершение вовлечения в употребление спиртных напитков и одурманивающих веществ предполагает их систематическое совершение, т.е. три и более раза, хотя сами по себе эти действия (даже совершенные до трех раз) преступными не являются. В данном случае, по мнению Д. В. Качурина и И. С. Дедюкиной имеет место аморальный проступок[13]. Очевидно, что в данном случае налицо определенного рода аморальная преюдиция.

Если под единичным преступлением понимается ситуация, когда лицо одним или несколькими, последовательно совершенными деяниями выполняет один состав преступления, предусмотренный одной статьей Особенной части УК, то под множественностью преступлений понимается ситуация, когда лицо одним или несколько последовательно совершенными деяниями выполняет несколько составов преступлений, предусмотренных различными статьями УК[14].

До недавнего времени (а именно до вступления в силу нового уголовного закона России) институт множественности был неизвестен уголовному законодательству, но достаточно интенсивно разрабатывался теорией уголовного права. УК РСФСР 1960 г. знал только статью 241, в которой косвенно говорилось о повторении преступлений[15]. Теория же уголовного права давно и плодотворно разрабатывала понятие множественности и ее формы, и ей были известны следующие из них: идеальная совокупность и повторность, которая, в свою очередь, делилась на реальную совокупность, неоднократность, систематичность, рецидив, совершение преступления в виде промысла[16].

Сегодня часть форм множественности законодательно закреплена. Это неоднократность преступлений, совокупность и рецидив.

1) Неоднократность преступлений. Согласно ч.1. ст.16 УК России «Неоднократностью преступлений признается совершение двух или более преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи настоящего Кодекса. Совершение двух или более преступлений, предусмотренных различными статьями настоящего Кодекса, может признаваться неоднократным в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса».

В связи с тем, что случаи неоднократности преступлений могут образовывать только тождественные преступления, а в определенных случаях и однородные, необходимо определить, что понимается под тождественными, однородными и неоднородными (разнородными) преступлениями.

«Под тождественными преступлениями принято понимать такие, ответственность за которые предусмотрена одной, и той же статьей УК. Эти преступления совпадают по своим объективным и субъективным признакам»[17].

Однородными следует признать такие преступления «...посягающие на одинаковые или сходные непосредственные объекты, совершенные с одинаковой формой вины и сходными мотивами»[18].

Разнородными же преступлениями, исходя из предыдущих определений, очевидно, признаются преступления, которые посягают на разные (разнородные) объекты.

Однако единства в понимании однородных преступлений в доктрине уголовного права нет. Так, или почти так, в соответствии с вышеприведенным определением, однородные преступления определяет, например, Н. А. Ныркова[19]. Несколько по-иному определяют однородные преступления Г. Г. Криволапов, С. В. Скляров.

Так, Г. Г. Криволапов считает, что однородные преступления это преступления, чьи признаки, с одной стороны образуют основной состав, а с другой – состав с отягчающими обстоятельствами (например, ч. 1 ст. 111 УК России и ч. 2 ст. 111 УК России). Разнородными же преступлениями, с точки зрения Г. Г. Криволапова, являются, например, кража и грабеж. Таким образом, исходя из подобных рассуждений следует признать, что уголовный закон просто допускает неоднократность разнородных преступлений[20]. То, что Г. Г. Криволапов признает однородными преступлениями, С. В. Скляров предлагает считать тождественными преступлениями в широком смысле[21].

Нам импонирует точка зрения на тождественные, однородные и разнородные преступления Н. И. Ветрова. «Тождественные преступления – это преступления, полностью совпадающие по своим объективным и субъективным признакам и предусмотренные одной и той же статьей или частью статьи УК, имеющей самостоятельную санкцию. Например, тождественными следует считать два убийства (ч. 1 ст. 105 УК), две кражи (ч. 1 ст. 158 УК), два хулиганства (ч. 1 ст. 213 УК) и т.п. Фактическое несовпадение отдельных признаков совершенных преступлений (например, места, времени, обстановки, предмета кражи) не исключает возможности признания их юридически тождественными. Преступления являются тождественными только в рамках одной нормы, а за ее пределами они могут быть однородными или разнородными.

Однородными являются преступления, совпадающие по наиболее существенным признакам, но предусмотренные различными статьями или частями статьи, имеющими самостоятельные санкции. Преступления могут быть однородными только при условии, если из родовой группы выделяется определенный вид посягательства в отдельную норму, т.е. одна уголовно-правовая норма (общая) предусматривает род посягательства, а вторая (специальная) один из его видов. Например, однородными преступлениями являются кража (ч. 1 ст. 158 УК) и кража при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 и 3 ст. 158 УК), убийство (ч.1 ст. 105 УК) и убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105 УК), хулиганство (ч. 1 ст. 213 УК) и хулиганство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 и 3 ст. 213 УК) и т.п.

Разнородными являются преступления, не имеющие между собой сходных, близких признаков, предусмотренных различными статьями или их частью, имеющими самостоятельными санкции. Такие преступления подпадают под признаки нескольких уголовно-правовых норм, не имеющих между собой связи «общая - специальная» («род – вид»). Например, разнородными преступлениями являются кража (ст. 158 УК) и грабеж (ст. 161 УК), мошенничество (ст. 159 УК) и вымогательство (ст. 163 УК), хулиганство (ст. 213 УК) и вандализм (ст. 214 УК) и т.п.»[22].

Думается, следует поддержать точку зрения тех ученых, которые толкуют ч. 1 ст. 16 УК России буквально, т.е. признают тождественными преступлениями только те, что предусматриваются одной и той же статьей (в случаях, если данная статья не имеет квалифицирующих признаков) либо одной и той же частью статьи.

Не менее серьезной проблемой в институте неоднократности является и вопрос о том, могут ли преступления, составляющие неоднократность быть связаны с предшествующей судимостью лица. По мнению В.И. Ткаченко, ситуация, при которой дублируются положения ст. 18 УК России, которая предусматривает рецидив преступлений, т.е. совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление, вряд ли может быть признана удачной. Часть 2 ст. 16 УК России гласит: «Преступление не может признаваться совершенным неоднократно, если за ранее совершенное деяние лицо было в установленном порядке освобождено от уголовной ответственности, либо с у д и м о с т ь (разрядка наша – Э.Г.) за ранее совершенное преступление была погашена или снята». Исходя из данного законодательного установления, действительно возможна ситуация, когда неоднократность преступлений составляют несколько преступлений, при этом за совершение какого-либо из них лицо было осуждено. В данном случае абсолютно невозможно «развести» неоднократность и специальный рецидив преступлений, когда лицо осуждается за совершение преступления, если до этого оно было осуждено за тождественное преступление.

Спорность указанных вопросов, с точки зрения, например, Н. А. Нырковой, обусловлена именно «неуклюжестью формулировки», закрепленной в ч. 2 ст. 16 УК России. «Безусловно, подобная точка зрения представляется глубоко ошибочной, ущербной в теоретическом плане, не позволяющей установить соотношение между видами множественности преступлений и, наконец, провоцирующей ошибки и сложности в правоприменительной деятельности… По нашему мнению, неоднократность охватывает лишь такие случаи совершения тождественных либо однородных преступлений, когда лицо не было осуждено ни за одно из них. Именно по этому признаку неоднократность отграничивается от рецидива преступлений, именно поэтому в Особенной части неоднократность выступает как квалифицирующий признак, а рецидив – как особо квалифицирующий признак конкретных составов преступлений»[23].

Хотя необходимо указать и на существование иных точек зрения, авторы которых подобную законодательную погрешность не отмечают. Так, например, З. А. Незнамова, предлагает выделять два вида неоднократности: неоднократность, связанную с предшествующей судимостью и неоднократность, не связанную с предшествующей судимостью[24].

О неоднократности, выделяемой по признаку предшествующей судимости в уголовном законе, косвенно свидетельствует еще один факт. Так, в ч. 3 ст. 151 УК России «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий» говорится о том, что, в частности, вовлечение несовершеннолетнего в систематическое употребление спиртных напитков и одурманивающих веществ, совершенное неоднократно, является особо квалифицирующим признаком данного состава. Однако, совершенно очевидно, что пока лицо не будет осуждено в первый раз за систему в вовлечении, речь о применении ч. 3 указанной статьи идти не может, так как вовлечение и в пятый и в десятый раз должно быть сначала «зафиксировано» первой судимостью.

2). Совокупность преступлений. Согласно ст. 17 УК России: «Совокупностью преступлений признается совершение двух или более преступлений, предусмотренных различными статьями или частями статьи настоящего Кодекса, ни за одно из которых лицо не было осуждено. При совокупности преступлений лицо несет уголовную ответственность за каждое совершенное преступление по соответствующей статье или части статьи настоящего Кодекса.

Совокупностью преступлений признается и одно действие (бездействие), содержащее признаки преступлений, предусмотренных двумя или более статьями настоящего Кодекса».

Из данного законодательного определения совокупности преступлений можно выделить ряд признаков, наглядно характеризующих совокупность:

- лицо совершает два или более преступления;

- лицо ни за одно из совершенных преступлений не было осуждено (все они совершены до вынесения приговора хотя бы по одному из них);

- преступления, образовывающие совокупность, могут быть разнородными, однородными, но ни в коем случае не тождественными. Об этом, в частности, свидетельствует четкое законодательное установление, о том, что преступления должны предусматриваться различными статьями или различными частями одной и той же статьи.

Сравнительный анализ ст. 17 УК России позволяет сделать вывод о том, что уголовный закон в части 1 и 2 статьи различает соответственно два вида совокупности преступлений реальную и идеальную[25].

А). Реальная совокупность. Ситуация, характеризующая данную форму (вид) множественности будет тогда, когда лицо несколькими, последовательно совершенными деяниями выполняет несколько составов преступлений, предусмотренных различными статьями (частями статьи) УК. При этом для реальной совокупности преступлений характерно именно разновременное совершение преступных деяний. Например, сначала лицо совершает кражу, затем убийство, а затем, допустим, при задержании совершает посягательство на жизнь сотрудника милиции.

Б). Идеальная совокупность, как один из видов совокупности, характеризуется тем, что лицо одним действием (бездействием) выполняет несколько составов преступлений, предусмотренных различными статьями УК. Такая ситуация будет тогда, когда, например, лицо, совершающее насильственный половой акт с потерпевшей, одновременно заражает последнюю каким-либо венерическим заболеванием.

В ч. 3 ст. 17 УК России речь идет о так называемой коллизии или конкуренции уголовно-правовых норм. Именно к идеальной совокупности (как форме множественности) наиболее близко примыкает данный уголовно-правовой институт. Однако прежде чем перейти к его рассмотрению необходимо, на наш взгляд, определить одну очень важную проблему, заключающуюся в том, являются ли понятия коллизии и конкуренции уголовно-правовых норм идентичными понятиями или это абсолютно разные категории.

«Конкуренция и коллизия, - считает З. А. Незнамова, - по сути дела тождественны. Это разные термины, обозначающие одну и ту же правовую проблему - проблему выбора нормы из числа нескольких, регулирующих одно и то же фактическое отношение. В равной степени можно говорить как о конкуренции (соперничестве), коллизирующих норм, так и о коллизии (конфликте) конкурирующих норм»[26].

Напротив, не согласен с подобной концепцией В. И. Ткаченко, считающий, что конкуренция, прежде всего, предполагает равное соперничество. «Фактически ч. 3 ст. 17 УК исключает соперничество, т.е. конкуренцию. Она императивно дает преимущество специальным нормам. В этой связи точнее говорить о коллизии, при которой одно исключает другое»[27].

Представляется, что и та, и другая точки зрения являются не совсем точными. Коллизия представляет собой не исключение одним другого, а столкновение каких-либо противоположных сил, интересов или стремлений[28]. Конкуренция же это соперничество, борьба за достижение наилучших преимуществ, выгод. Конкурировать это значит соперничать, состязаться, добиваясь первенства[29]. В данном случае, на наш взгляд, речь и идет именно о соперничестве, т.е. о достижении своеобразного «преимущества» в применении той или иной нормы. Категоричность же утверждения законодательного преимущества специальной нормы по отношению к общей является логически оформленным законодательным установлением.

В уголовном праве данный институт преимущественно и получил обозначение «конкуренция уголовно-правовых норм». «В науке считается, что конкуренция норм имеет место в случаях, когда одно и то же преступление охватывается двумя статьями УК»[30]. Одна из статей в данном случае будет являться общей статьей, а вторая специальной, т.е. имеющей большую или меньшую степень общественной опасности. Так, например, действия лица, совершившего служебный подлог, предусмотренный ст. 292 УК, характеризуются по сути дела теми же самыми признаками, что и состав злоупотребления служебными полномочиями, предусмотренный ст. 285 УК, только в гораздо меньшем объеме.

Что же касается вопросов квалификации преступных деяний при конкуренции уголовно-правовых норм, то их правила определены в ч. 3 ст. 17 УК России «Если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме».

Однако существование определенного рода парадоксов среди конкурирующих норм отметить все-таки необходимо.

Так, В. И. Ткаченко отмечает существование в уголовном законе не института коллизии, а совершенно самостоятельного феномена парных норм, т.е. норм, содержащих одинаковые деяния[31]. При этом ученый отмечает непоследовательность законодателя при выделении этих парных норм. Во-первых, отсутствие единой тенденции в их санкциях (в одних случаях специальные нормы имеют более жесткие санкции, в других – более мягкие), во-вторых, невыделение всех возможных парных норм. В конечном счете, делает вывод В. И. Ткаченко, предельное малое число парных норм ставит под сомнение их существование вообще[32].

Помимо конкуренции общих и специальных норм (так называемые «содержательные коллизии») в теории уголовного права выделяются также иные виды конкуренции, при этом в основу их дифференциации положены различные критерии.

В зависимости от принадлежности норм к Общей или Особенной частям УК различают: конкуренцию норм только Особенной части; конкуренцию норм Общей части с нормами Особенной части; конкуренцию норм только Общей части.

В зависимости от свойств и особенностей конкуренции правовых норм подразделяются на темпоральную (временную или конкуренцию транзитных законов), пространственную (при которой конкурируют нормативно-правовые предписания, действующие в различных пространственных пределах) иерархическую (субординационную, возникающую между актами различной юридической силы) и содержательную (конкуренцию между общей и специальной нормами)[33].

В зависимости от объема регулирования конкурирующих правовых предписаний выделяют конкуренцию между общими и специальными юридическими предписаниями, а также конкуренцию между общими, специальными и исключительными нормами.

В зависимости от степени конфликта (столкновения) конкурирующих норм выделяют: «коллизии – конфликты, в которых состоят нормы, противоречащие друг другу, предлагающие различные, противоположные правовые предписания по одному и тому же вопросу; коллизии, выступающие в форме различия, когда коллизирующие нормы не противоречат друг другу, но лишь по-разному регулируют одно и общественное отношение; коллизии норм, полностью совпадающие между собой по объему регулирования (так называемая тождественность правового регулирования)»[34].

3). Рецидив преступлений. В соответствии со ст. 18 УК России рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное преступление. Законодательно, в ч. 1,2,3 ст. 18 УК определены следующие виды рецидива преступлений:

а) простой рецидив преступлений (определен выше);

б) опасным рецидив преступлений будет признан в следующих случаях: при совершении лицом умышленного преступления, за которое он осуждается к лишению свободы, если ранее это лицо два раза было осуждено к лишению свободы за умышленное преступление, а также при совершении лицом умышленного тяжкого преступления, если ранее оно было осуждено за умышленное тяжкое преступление;

в) особо опасным рецидив будет признан в следующих случаях: при совершении лицом умышленного преступления, за которое оно осуждается к лишению свободы, если ранее это лицо три или более раза было осуждено к лишению свободы за умышленное тяжкое преступление или умышленное преступление средней тяжести, а также при совершении лицом умышленного тяжкого преступления, если ранее оно два раза было осуждено за умышленное тяжкое преступление или было осуждено за особо тяжкое преступление, и, наконец, при совершении лицом особо тяжкого преступления, если ранее оно было осуждено за умышленное тяжкое или особо тяжкое преступление.

Впервые о рецидиве, как специальном виде повторности, упоминается в ст. 8 Псковской Судной грамоты и ст. 5 Двинской Уставной грамоты. Так, в частности, третий случай совершения воровства влек сметную казнь. Ю. И. Бытко определяет понятие рецидива указанного периода следующим образом: «Рецидив – есть случай совершения лицом воровства в третий раз, когда оно было наказано или, по меньшей мере, осуждено за два предыдущих воровства, независимо от длительности срока, отделяющего третье преступление от двух предыдущих»[35]. В Судебнике 1497 г. нет общепринятого понятия рецидива – наказание усиливается уже за повторное совершение преступления, т.е. за повторение тождественного преступления. Не внесли существенных изменений в понятие рецидива Судебник 1550 г., Судебник 1589 г. и Сводный судебник 1606-1607 гг.[36]. Соборное Уложение 1649 г. понятием рецидива охватывает все случаи повторения преступлений, и хотя Уложение и не предусматривало сроки разделяющие преступления, но именно в указанный период началась выдача специальных писем, подтверждающих отбытие наказания[37]. Последующие законодательные акты, вплоть до первой половины девятнадцатого века, существенных изменений в понятие рецидива не внесли. «Под рецидивом понимается совершение лицом повторного преступления после отбытия наказания за ранее совершенное тождественное преступление»[38]. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных1845 г. регламентировало понятие повторения и рецидива в ст.ст. 137 и 138. В советский период, в УК РСФСР 1922 г. в ст. 25 была сделана попытка разграничить понятия рецидивист и профессиональный преступник. «Терминологическая непоследовательность УК РСФСР 1922 г., - пишет Ю. И. Бытко, - не позволяет сделать категорического вывода о тех признаках, по которым законодатель считал возможным разграничивать понятия «повторение преступлений» и «рецидив»[39]. Термин «рецидив» был восстановлен в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. где в ст. 231 было дано понятие особо опасного рецидивиста[40].

Помимо определенных законодательно видов рецидива преступлений в теории и судебной практике выделяются также следующие его виды: общий, специальный, однократный, многократный, пенитенциарный.

«Общий рецидив – это совершение лицом, имеющим судимость за умышленное преступление, любого (разнородного) умышленного преступления, а специальный – совершение лицом, имеющим судимость за умышленное преступление, нового аналогичного (однородного, тождественного) преступления»[41].

«Простой (однократный) рецидив – совершение умышленного преступления лицом, имеющим одну судимость, и сложный (многократный) – совершение нового умышленного преступления лицом, имеющим две и более судимости»[42].

«Пенитенциарный рецидив – совершение нового умышленного преступления лицом, отбывающим наказание в месте лишения свободы»[43].

Теории уголовного права также известны и иные формы множественности, которые хотя и не получили законодательного закрепления, но тем не менее их уяснение является достаточно важным для овладения всего комплекса знаний института множественности. К этим формам относятся повторность, систематичность и совершение преступления в виде промысла.

Повторность является, по большому счету, системообразующей формой множественности, интерпретируемой различными авторами по-разному. Так. А. В. Наумов считает, что повторность включает в себя неоднократность преступлений, реальную совокупность и рецидив[44]. При этом А. В. Наумов придерживается точки зрения В. П. Малкова и Ю. А. Красикова, считающих, что множественность, сама по себе, включает повторность, с присущими ей вышеуказанными формами и идеальную совокупность[45]. Г. Г. Криволапов, называя повторность преступлений повторением, включает в ее содержание повторение тождественных преступлений, повторение однородных преступлений и повторение разнородных преступлений. Помимо повторения, в содержание множественности входит также и рецидив преступлений[46].

Под систематичностью, в частности, Г. Г. Криволапов понимает «совершение виновным три и более раз тождественных преступлений, выражающих определенную линию его преступного поведения, если ни за одно из этих преступлений оно не подвергалось осуждению»[47]. Под совершением преступления в виде промысла автор понимает «такую систематическую преступную деятельность с целью извлечения нетрудового дохода, которая являлась бы для виновного основным или дополнительным, но при этом достаточно существенным источником средств существования.

---