«Международное право и его основные принципы»

Многие газеты стран Европейского Союза по свежим следам прокомментировали результаты декабрьских выборов в Государственную Думу РФ. Даже беглый просмотр этих материалов, вынесенных на первые полосы, оставляет впечатление, что в ЕС российскую демократию принимают отнюдь не безоговорочно.

К объявлению Бориса Ельцина об уходе в отставку западные политики и средства массовой информации отнеслись хоть и с осторожностью, но в целом положительно, сочтя это событие признаком того, что в России смена власти может, по крайней мере формально, проходить в рамках демократии. Тем не менее, по мнению западных обозревателей, демократия в России еще не утвердилась, хотя уже три раза были проведены "свободные и честные" выборы в Думу, и, по всей видимости, президентские выборы также пройдут в соответствии с Конституцией. Можно даже сказать, что в последнее время пессимистические оценки перспектив развития России встречаются чаще, чем оптимистические. Запад успел утратить иллюзию сравнительно быстрой и, как казалось, неизбежной демократизации России.

"Хельсингин саномат", ведущая газета Финляндии, председательствующей в ЕС на момент выборов в Думу, в передовой статье отметила, что "выборы трудно назвать важной вехой на пути демократического развития России". По мнению газеты, в странах с прочной демократией "не могло бы и речи идти" о том, чтобы партия, основанная в поддержку правительству всего за три месяца до выборов, получила четверть голосов. Это произошло, считает газета, главным образом за счет обработки общественного мнения "сомнительными и явно чуждыми демократии способами". ¹

Ведущая газета Швеции "Дагенс Нюхетер" так же недоумевает, как смогла добиться успеха партия, у которой нет даже своей программы: "Это не вызывает ассоциаций со стабильной демократией и развитой партийной системой". Несмотря на это, газета называет сам факт проведения выборов "еще одним шагом в направлении демократического развития". ²

Лондонская "Файнэншл Таймс" считает, что результаты выборов в Думу принесли как хорошую, так и плохую новости. Хорошая новость состоит в том, что новая Дума более склонна к экономическому либерализму. А плохая - в том, что "в жертву этому был принесен либерализм политический". ³

Обозреватель немецкой газеты "Зюддойче цайтунг" прокомментировал выборы в статье под заголовком "Декорации демократии". Используя сравнение с потемкинскими кулисами, он утверждает, что не может быть действенной политики без программы и благонадежных партий.⁴

Складывается впечатление, что российская действительность никак не гармонирует с западными представлениями о существе демократии.

Каково же реальное состояние демократии в России? Можно ли считать правдоподобными сценарии, рисующие картину эрозии демократического развития или резкую реакцию авторитаризма в будущем? Что может послужить причинами такого пути развития? Наконец, почему вообще все это интересует внешние силы, такие как Европейский Союз? Какую стратегию выберет ЕС для поддержки демократического развития России?

Российская политическая культура: свобода в государстве или свобода от государства?

Политическая система проявляет себя главным образом во взаимоотношениях государства и общества. Многие сегодняшние проблемы России, как внутренние, так и внешние, являются следствием неполадок в этих взаимоотношениях. Речь идет о жизнеспособности политической системы, ее умении создать фундамент для осмысленной жизни в обществе и естественного, непринужденного развития.

За всю историю России ни разу не удалось толком построить такой фундамент. Она всегда была тоталитарным или авторитарным государством, в котором общество выполняло задачи, спущенные сверху, то есть работало для достижения целей государственной элиты или любой группы, объявившей себя авангардом. Демократия же, наоборот, подчеркивает, что источником развития является инициатива снизу, изнутри общества.

Существует несколько механизмов, при помощи которых обеспечивается возможность влияния общества на государство. С учетом того, какие механизмы преимущественно используются, можно условно выделить два типа демократии - представительский и партисипаторный.

При демократии представительской граждане обладают, как минимум, избирательным правом и, следователь но, имеют возможность сменить власть, при необходимости прибегнув к помощи конкурирующей политической элиты, обещающей проводить угодную избирателям политику.

Партисипаторная демократия невозможна без развитой толерантной гражданской культуры, действенного, независимого от государства гражданского общества, а также конструктивной позиции государства и властей в отношении деятелей гражданского общества. Такая система должна обеспечить обществу прямые каналы влияния и возможности контроля за принятием решений в делах, касающихся граждан страны.

Обычно в западных демократиях присутствуют - в различных комбинациях - черты обоих типов. Для действующей демократии недостаточно создания представительных институтов власти. Важной составляющей развитой и действенной демократии считается гражданское общество. Именно этого звена часто недостает в поставторитарных системах ⁵.

В принципе, речь идет о разнице между массовым обществом и плюралистическим обществом. Массовое общество не способно контролировать действия государственных властей, несмотря на наличие формальных путей воздействия, таких как избирательное право. Основные принципы правового государства, такие как защита граждан от произвола властей, равноправие граждан перед законом, могут быть провозглашены, то есть формально гарантированы, но на практике они могут нарушаться. В свою очередь, общество с плюралистической системой ценностей состоит из групп людей, эффективно организованных в соответствии с их материальными или духовными интересами. Через эти группы общество может следить за действиями властей, критиковать их.⁶

Несмотря на несовершенство механизмов правового государства - систем, гарантирующих гражданам защиту от произвола властей, - и на имевшие место в последнее время случаи ущемления прав человека и национальных меньшинств, главным образом связанные с чеченской войной, можно сказать, что Россия, по крайней мере формально, отвечает минимальным критериям представительской демократии, что и отмечено в западных обзорах. У страны есть одобренная всенародным голосованием Конституция, регулирующая разделение власти; регулярно проводятся свободные выборы президента и состава парламента; есть также многопартийная система, свобода слова и относительно свободные СМИ, поддающиеся, правда, влиянию со стороны различных власть предержащих группировок. Однако от демократии западного типа, в которой объединены элементы представительской и партисипаторной демократий, по всей видимости, Россия по-прежнему далека. Создание толерантной и плюралистической гражданской культуры, действенного гражданского общества и конструктивных отношений между гражданским обществом и государством, одним словом, создание демократической политической культуры на обломках советского режима в России оказалось более сложным процессом, чем во многих других посттоталитарных странах с аналогичным развитием.

Отношение граждан к закону и власти в России традиционно строилось на недоверии, и многие действия современного российского государства это недоверие оправдывают. Справедливости ради надо отметить, что нынешняя российская Конституция установила рамки для действий государства в отношении общества, в частности обеспечила основные гражданские права, права человека и национальных меньшинств. Однако в ней по-прежнему не находят отражения такие понятия, как общественный контроль за действиями властей или активная роль гражданского общества. Правда, в парадных речах российского руководства и, например, в программе исполняющего обязанности президента Владимира Путина, опубликованной в конце декабря 1999 года⁷, говорится о важности создания гражданского общества. И все же на уровне политической практики общество, как и прежде, находится в позиции пассивного выполнения "спущенных сверху" задач.

С другой стороны, результаты многих из проведенных в 90-е годы обширных социологических исследований свидетельствуют о том, что большинство граждан России не выражает недовольства по поводу отношений между государством и обществом. Хотя мнения по поводу конкретных политических задач расходятся, подавляющее большинство россиян думают, что демократия означает "закон и порядок" или же гарантированное государством экономическое благополучие. Лишь небольшая часть респондентов считает основными чертами демократии многопартийную систему, свободные выборы и право критиковать политических деятелей; еще меньшая доля готова включить в список участие в принятии решений, касающихся себя лично.⁸

Этот характерный, может быть, для российской политической культуры феномен был подмечен еще в начале века философом Николаем Бердяевым, который писал, что "русский народ как будто бы хочет не столько свободного государства, свободы в государстве, сколько свободы от государства, свободы от забот о земном устройстве".⁹

Существуют разные мнения о том, как скоро и насколько удачно российская политическая культура сможет удовлетворить условиям действенной демократии. Многие исследователи считают, что западную политическую культуру еще долго не удастся приспособить к России, где традиционная политическая культура довольно консервативна. ¹⁰ По мнению других, в России наряду с авторитарной политической культурой всегда существовала альтернативная, демократическая или либеральная политическая культура. ¹¹Третьи подчеркивают, что, хотя последнее из указанных мнений частично справедливо, всегда доминировала авторитарная политическая культура, а демократическая лишь изредка проявляла себя вспышками общественного недовольства действиями властей¹² . Другие выводят на передний план межрегиональные различия в отношении граждан и администрации к демократии - в одних регионах быстро развивается демократическое сознание, в других предпочтение отдается авторитарному пути.¹³

"Третья волна" демократии, или откуда ждать авторитаризма

Когда процесс демократизации в России рассматривается в более широком контексте, обычно его привязывают к так называемой "третьей волне" демократизации. Этот термин был пущен в обиход Самюэлем Хантингтоном. По его теории, "первая волна" демократизации приходилась на период между 1828-1926 годами и была очень медленной и длинной; "вторая волна" вписалась в промежуток 1943-1964 годы. "Третья волна" началась в 1974 году демократизацией сначала Португалии, а затем многих латиноамериканских стран. В указанные периоды демократическое развитие во всем мире было заметно сильнее, чем противоположное направление развития. ¹⁴ Посткоммунистическая демократизация стран Восточной Европы значительно усилила "третью волну". Подсчитано ¹⁵, что в 1974 году из всех государств мира на демократии приходилось менее 30%, а во второй половине 90-х годов - уже более 60%. По мнению Хантингтона, за всеми предыдущими волнами следовала обратная реакция в мировом масштабе, возврат к антидемократии, различным авторитарным режимам.

Существует ли подобная опасность для России? Попытаемся найти ответ на этот вопрос.

Процесс демократизации делится на определенные фазы, две из которых можно считать основными: 1) переход от авторитарных политических институтов к демократическим и затем 2) создание действенной демократии, или закрепление демократии. Кроме того, по мнению многих, демократия - непрерывный процесс, предполагающий как постоянное обновление демократии, так и ее углубление и распространение на новые сферы жизни. В условиях неустойчивой демократии особой угрозой является поворот вспять к авторитарной системе. Это может произойти как постепенно (путем эрозии демократии), так и внезапно (вследствие авторитарной реакции). ¹⁶

Именно о России сказано, что ее история периодически проходит через один и тот же цикл. Стремясь "догнать" Запад главным образом в экономической модернизации, Россия всегда отставала в модернизации политической. В конечном итоге неспособность к политической модернизации, регулярные возвраты к авторитаризму, привели к полной утрате возможности модернизации общества в целом.¹⁷ По мнению многих политологов, России, возможно, так и не удастся выйти из порочного круга.

Какие из черт, присущих нынешней стадии российского процесса демократизации, могут оказаться предвестниками авторитарной реакции? Отсутствие демократической политической культуры - несомненно, один из факторов, который может сыграть роль катализатора авторитарной реакции. Однако более серьезная угроза авторитаризма кроется внутри политических институтов.

Представительские демократии можно разделить на две группы: с преобладающей президентской властью и с доминирующей властью парламента. Россия явно относится к первой из этих категорий. Как известно, Конституция РФ 1993 года принималась с тем, чтобы исключить возможность кризиса, подобного октябрьскому, возникновения тупиковой ситуации в отношениях президента-реформатора и консервативного парламента. Конституция давала Президенту право разогнать парламент, если возникнут неразрешимые противоречия, или же, чтобы, не обращая внимания на мнение парламента, можно было проводить политику реформ. Путин, которому пророчат следующее президентство, уже успел объявить, что не считает изменение Основного закона первоочередной или требующей скорого решения задачей, одновременно подчеркнув, как это ни странно, значение "партнерских" отношений между исполнительной властью и гражданским обществом ¹⁸.

Теоретики все же указывают на то, что из двух демократий - парламентской и с доминирующей властью президента - первая по своему характеру более демократична. Причина проста: парламентский процесс принятия решений - с публичными дискуссиями и голосованием - более "прозрачен" для наблюдения и контроля со стороны граждан, в то время как Президент, хоть он и избран демократическим путем, принимает решения в закрытом кабинете в узком кругу советников. ¹⁹ Даже если выбор в пользу модели преобладающей президентской власти сделан из искреннего побуждения стабилизировать ситуацию и затем приступить к постепенной демократизации, слабой стороной этой модели все равно остается непрочность связи между государством и обществом. Это, в свою очередь, приводит к внедрению в государственную политику таких элементов, как личные связи, коррупция и корпоративная элита. Таким образом,авторитарная модель демократизации, принятая после краха тоталитарного режима, зачастую вовсе не ведет к демократии, а только заменяет бывшую гегемонию государства на власть немногочисленных представителей новой элиты. Вскоре начинается эрозия уже достигнутой демократии, что приводит систему назад, к политическому авторитаризму.

Замечено также, что модель демократизации с доминирую щей властью президента, то есть демократизация сверху, особенно опасна в условиях фрагментарной партийной системы, экономических трудностей и плохого общественного устройства. В такой ситуации различные авторитарные решения, даже крайне резкие, становятся весьма заманчивой альтернативой ²⁰.

По многим западным и некоторым российским оценкам, несмотря на то что формально страна соответствует минимальным критериям демократии, в современной политической практике России по-прежнему можно проследить элементы авторитаризма. Именно Конституция, закрепившая широкую президентскую власть, на основе которой ведется процесс демократизации, сделала возможным существование этих элементов. Сравнивая российскую Конституцию с основными законами других стран, специалисты по конституционному праву прослеживают в ней даже диктаторские черты²¹. Отмечено также, что гуманистический пафос некоторых статей Конституции легко сводится на нет путем переноса акцента на авторитарные элементы ²². В свою очередь, это означает, что грядущие президентские выборы играют несоразмерно большую роль с точки зрения будущего демократии России.

В таком случае именно изменение Конституции в сторону парламентской демократии пошло бы на пользу демократическому развитию, и многие политические силы в России поддерживают эту линию. Однако парадокс и своего рода дилемма демократизации России заключается в том, что в условиях отсутствия демократической политической культуры парламент также представляет собой угрозу авторитарной реакции и эрозии демократии. Многие партии в России в своей идеологии или практике отдают предпочтение таким моделям политических систем, которые никак не совместимы с западным идеалом демократии. Отчетливый авторитаризм и главенствующая позиция государства по отношению к обществу заметны в рядах правых, левых и центристских партий. Толерантность и плюрализм общества приносятся в жертву "государственности", сохранению позиции "сверхдержавы" или "гармонии". В условиях экономического кризиса и неразвитой демократической политической культуры значительная часть населения готова голосовать за партии, предлагающие подобные "однозначные решения". Подобный ход мыслей прослеживается и в политической риторике Путина, и в недавно опубликованной им программе, хотя в ней есть стремление балансировать между сильным государством и плюралистическим обществом.

Таким образом, развитие демократического процесса предполагает не только укоренение демократической политической культуры, но также достижение внутри политической элиты определенного консенсуса относительно характера и задач истинно демократической политической системы. Другими словами, нужно одобрение всеми правил демократической политической игры²³.

Постмодернистские кулисы демократии

Как уже отмечалось, главные признаки представительской демократии - это наличие многопартийной системы и свободные выборы, гарантирующие избирателям представление их интересов в демократических органах власти. В этом отношении Россия продвинулась далеко вперед, если сравнивать со временами однопартийного Советского Союза и формальных ритуальных выборов. Тем не менее многие знатоки российской партийной системы - как западные, так и отечественные - считают, что с точки зрения демократии в России еще не создана действенная партийная система²⁴ . Ее партийную систему можно назвать живой мозаикой, составленной из многочисленных сформированных вокруг отдельных лидеров мелких партий, которые внезапно рождаются и так же внезапно умирают. Перед выборами, однако, партийная система перегруппировывается, сотни мелких партий сливаются в несколько десятков более крупных или образуют предвыборные блоки. После выборов партии, движения и союзы снова распадаются; мозаика партийной системы опять начинает калейдоскопически вращаться, обновляя цвет и форму фрагментов.

Причины подобной раздробленности общественных движений указываются разные. Самые простые объяснения строятся на понимании роли демократических институтов России для развития ее партийной системы, особенно таких, как закон о выборах и Конституция, дающая широкую власть Президенту ²⁵. Российские политологи чаще всего находят причины раздробленности в сфере политической культуры, отмечая при этом, что консенсуса, достигнутого обществом в период перестройки, было достаточно только для развала старой системы; на создание новой политической системы, новых правил политической игры его не хватило²⁶ . Отсутствие консенсуса по поводу основ политической системы привело к тому, что Россия метнулась от однопартийной системы в другую крайность - мелкопартийность.

Другие исследователи подчеркивают, что в условиях неразвитой политической культуры источниками авторитарных тенденций нередко становятся сами партии, как и другие сосредоточия политической власти. Партия, первоначально созданная на базе общественного движения, начинает вводить ограничения для своих членов, что приводит к кризисам, внутри партии образуются новые блоки, и через некоторое время из одной партии вырастает несколько новых²⁷. Отмечено также влияние на политическую культуру и практику особенностей национального характера россиян, например таких черт, как резкая смена настроений, готовность пойти на крайние меры ради возможности выразить свое мнение или реализовать идеи. Влияние этих черт выражается в разбросанности партийной системы, в стремлении идти "до самого конца" в борьбе за идею, часто неопределенную, но свою; в агрессивной полемике, в желании нанести противникам ущерб²⁸. Данная точка зрения предполагает, что если бы русская политическая культура могла развиваться без авторитарного управления сверху, то она скорее выросла бы в культуру резких и бесплодных споров, чем в плюралистическую культуру.

Возможно, самое радикальное объяснение состояния российской политической культуры опирается на особенности исторического развития России по сравнению с Западом, или, точнее, на идею "искажения" западных ценностей в российских условиях. На протяжении всей истории страна стремилась "озападниться", однако, перенося на российскую почву институты и школы мысли, сложившиеся на Западе в ходе исторического развития, она всегда заходила "слишком далеко". Например, западная теория модернизации, теория прогресса, порожденная идеями просвещения, доведенная до крайности, превратилась в советскую марксистско-ленинско-сталинистскую теорию, согласно которой поголовно все общество должно быть нацелено на строительство утопического будущего. Соответственно, современная российская партийная система, с ее разбросанностью и поверхностностью идей, есть не что иное, как российская мутация западного этапа развития, когда постмодернистские учение и практика также доводятся до крайности.

Традиционные в промышленном обществе массовые партии на Западе утратили свое значение. Политика все чаще вершится отдельными личностями, чем социальными идеями; с развитием средств коммуникации отпала необходимость в общих собраниях. При этом на Западе действуют демократические институты и политическая культура, не допускающие крайностей. В России же подобные ограничения отсутствуют либо непрочны. Некоторые исследователи даже утверждают, что российская партийная система не "отстает" от западной, а "превосходит" ее в своей постмодерности, что является угрозой для демократии²⁹. Согласно этому взгляду, формальное принятие западной многопартийной системы в России - всего лишь "постмодернистская декорация", имитация такой демократической партийной системы, которая отражала бы волю гражданского общества.

В российской вариации постиндустриального мира политика наконец-то получила полностью автономный статус. Она больше не отражает ни стремлений гражданского общества, ни борьбу идей, а является ценностью сама по себе, инструментом производства власти. Победа в такой политике - это достижение политического влияния, накопление политического капитала. Система намеренно создает противоречия с целью расширить сферу политики, превратить политику в товар³⁰.

Демократизация России в сфере интересов Европейского Союза

Какое же значение демократия в России имеет для внешних сил, например ЕС? Принятая в июне 1999 года коллективная стратегия Союза по отношению России еще более отчетливо, чем в предыдущих, касавшихся России документах, главной задачей ставит укрепление демократии, правового государства и общественных институтов в этой стране. При этом ясно прочитывается идея о том, что развитие России, даже с точки зрения экономической модернизации, должно идти именно на базе демократии, прежде всего по пути создания правового государства, а не постепенного становления экономики в условиях временного авторитаризма. Только демократия может стать основой устойчивого экономического социального развития.

Без сомнения, идея "демократического мира" также принималась в расчет при выработке стратегии взаимоотношений с Россией. Текст документа начинается утверждением о том, что именно стабильная, демократическая и экономически состоятельная Россия играет решающую роль для установления прочного мира на европейском континенте. Эти же параметры являются критериями действительного присоединения России к Европе. То есть политика ЕС определенным образом основывается на эгоистических соображениях о собственной безопасности, обеспечить которую наилучшим образом удастся, лишь приблизив, насколько это возможно, Россию к Союзу.

По нынешним стандартам ЕС Россия из-за большого размера и принадлежности значительной части своей территории к Азии все же не смогла бы претендовать на членство в Союзе, даже если бы ей удалось построить действенную демократию и рыночную экономику, обеспечить рост экономики и выполнить все другие требования полного членства в ЕС. Целью стратегии является интеграция России в Европу путем создания, для начала, зоны свободной торговли и позже, возможно, еще более развитой системы отношений между Россией и Союзом. В первой российской стратегии по отношению к ЕС, выработанной уже в путинский период и представленной Союзу в октябре 1999 года, указаны сходные практические задачи. Поскольку условием такого варианта развития отношений видится (главным образом, с позиции ЕС) демократия, то Европейский Союз, с одной стороны, стремится своими действиями способствовать демократизации в России, но с другой - остерегается политических действий, которые могут служить укреплению в России сил, не разделяющих западного отношения к демократии, и одновременно способствовать изоляции или самоизоляции России от Европы.

Вряд ли у Европейского Союза есть иллюзии относительно роли попыток демократизации России извне. И все же в стратегии ЕС, касающейся России, указаны два направления деятельности в поддержку демократизации.

Первое направление сводится к укреплению общественных институтов и принципов правового государства в России. Конкретно это означает поддержку современных институциональных реформ, необходимых для создания эффективного правительства, в частности, путем расширения контактов, реализации программ обучения молодых политиков и служащих государственного аппарата, оказания помощи в организации свободных и честных выборов, а также в соблюдении международных соглашений о правах человека.

Вторым направлением деятельности объявлено укрепление гражданского общества. Для этого предусмотрено: помощь в расширении контактов российских и европейских политиков на всех уровнях; поддержка программ обмена в области культуры и просвещения; поддержка независимых обществ, помощь (совместно с Россией) беженцам, как внутрироссийским, так и прибывшим из-за рубежа; поддержка свободы СМИ и равенства полов.

Программа ТАСИС Европейского Союза традиционно была самым значительным источником финансирования проектов демократизации. В частности, за ее счет проводилась поддержка развития гражданского общества. Значение этого вклада в российскую демократию не стоит преуменьшать. Во многих случаях деньги ТАСИС означали конкретное перемещение организаций и ассоциаций из частной сферы в общественную, буквально "из кухни в офис", что давало им возможность служить всему обществу. Гражданское общество России в значительной степени существует благодаря средствам ТАСИС или другой западной гуманитарной программы.

Как известно, с началом войны в Чечне отношения между ЕС и Россией резко ухудшились. Все виды помощи и поддержки России подверглись критике в западных странах, нередко звучат требования принять меры, которые могут привести к изоляции России, например свернуть программу ТАСИС. Впрочем, похоже, в России западным гуманитарным программам не придается большого значения, их даже не считают направленными на пользу страны. Критические заявления ЕС по поводу чеченской войны также остаются для большинства россиян непонятыми.

В договоре о Партнерстве и сотрудничестве, ратифицированном Россией и Европейским Союзом, право участников договора на мониторинг, право требовать от другой стороны соблюдения демократии, и в особенности уважения прав национальных меньшинств, вынесено в отдельную статью. Эту статью считают одной из важнейших составляющих договора. В принципе, если будут замечены ее нарушения, юридически договор можно полностью или частично денонсировать. В ходе декабрьского саммита ЕС 1999 года была одобрена отдельная декларация по Чечне, содержание которой можно свести к тому, что, хотя Россия имеет право сохранять территориальное единство и бороться с терроризмом, нельзя во имя этого допустить уничтожение целого народа. Отмечено, что действия России в Чечне - непомерное насилие и жестокость по отношению к мирному населению - нарушают международное гуманитарное право, нормы ОБСЕ и правила Совета Европы. Европейский Союз пришел к выводу, что стратегию в отношении России необходимо пересмотреть, договор о партнерстве и сотрудничестве частично заморозить и потребовать от России более строгого соблюдения торговых норм, которые она, по мнению ЕС, нарушает (чему раньше, однако, не придавалось значения). Решено также средства фонда ТАСИС направлять на гуманитарную помощь, а помимо этого - исключительно на проекты, служащие укреплению прав человека, правового государства, гражданского общества и повышению ядерной безопасности. Декларация с этими заявлениями завершается требованием к России выполнять обязательства стратегического партнерства.

Война в Чечне, несомненно, является фактором серьезного, хотя и, по всей видимости, временного ухудшения отношений между Россией и Европейским Союзом.

Можно предположить, что расширение процесса демократизации в России постоянно будет непременным условием развития отношений между ею и ЕС, их перехода на новый институциональный уровень. Если в этой области не произойдет улучшений и при этом ЕС, согласно плану, расширит состав участников Союза, Россия в очередной раз останется на запасном пути европейского развития. И как всегда раньше - по причине неспособности перестроить свою политическую систему.

Кристер Пурсиайнен - доктор общественно-политических

¹ Helsingin Sanomat. 1999, 21.12. С.2.

² Dagens Nyheter. 1999, 21.12. P.2.

³ Financial Times. 1999, 21 December. P.14.

⁴ Demokratie als Kulisse" von Tomas Avenarius // Suddeutsche Zeitung. 1999, 21.12.

⁵ Harbeson JohnW. Civil Society and Political Renaissance in Africa // Harbeson JohnW. (et al., eds.). Civil Society and the State in Africa.Boulder and London: Lynne Rienner Publishers, Inc., 1994. P.1-29. 
⁶ Fleron Jr. Fredric J., Richard Ahl. Does the Public Matter for Democratization in Russia? What We Have learned From "Third Wave" Transitions and Public Opinion Surveys // Eckstein Harry (et al.), Can Democracy Take Root in Post-Soviet Russia? Explorations in State-Society Relations. Lanham, Maryland: Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 1998. P.287-327 (здесь с.292).

⁷ Независимая газета. 1999, 30 декабря. С.4.

⁸ См., напр.: Независимая газета. 1998, 6 августа. С.8.

⁹ БердяевН. Судьба России, М.: Философское общество СССР, 1990. С.5.

¹⁰ Sergeyev Victor, Biryukov Nikolai. Russia's Road to Democracy. Parliament, Communism and Traditional Culture. Aldershot: Edward Elgar 1993, С.207, 208.

¹¹ Petro NikolaiN. The Rebirth of Russian Democracy: An Interpretation of Political Culture. Cambridge, MA: Harward University Press, 1995.

¹² Eckstein Harry. Russia and the Conditions of Democracy // Eckstein (et al.), op. cit., p.349-381. P.372. 
¹³ The Prospects for Russian Development and their Implications for Finland // Russia Beyond 2000. Helsinki: The Finnish institute ofInternational Affairs, 1999. No.1.

¹⁴ Huntington Samuel. The Third Wave. Democratization in the Late Twentieth Century. Norman: University of Oklahoma Press, 1990.

¹⁵ Diamond Larry. Is the Third Wave Over? // Journal of Democracy. Vol.7. No.3. July 1996. P.20-38. 
¹⁶ Schedler Andreas. What is democratic Consolidation? // Journal of Democracy. Vol.9. No.2. April 1998. P.91-107. 
¹⁷ Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы // Полис. 1998. N2. С.39-51.

¹⁸ Независимая газета. 1999, 30 декабря. С.4.

¹⁹ Sergeyev and Biryukov, op. cit., p.5.

²⁰ Ibid., p.201.

²¹ Husa Jaakko. Venajan uusi perustuslaki ja poliittinen jarjestelma // Idantutkimus. 1995. N3. P.7-32 (здесь c.22). 
²² Становление новой российской государственности: реальность и перспективы. (Открытый доклад) / Отв. ред. Г.Бурбулис. М.: Издательство УРСС, 1996 (главным образом гл.1).

²³ Об этом в более широком контексте демократизации см., напр: Giuseppe Di Palma, To Craft Democracies: An Essay on DemocraticTransitions, Berkeley: University of California Press, 1990. 
²⁴ См., напр.: БунинИ., МакаренкоБ. Политические партии: испытание выборами // Формирование партийно-полити ческой системы в России. Научные доклады. Вып.22. М.: Московский центр Карнеги, 1998. С.47-79. 
²⁵ Russell Bova, Political Culture. Authority Patterns, and the Architecture of the New Russian Democracy // Eckstein (et al.), op. cit., p.177-200 (здесь с.195).

²⁶ Ольшанский Д.В., Харитонова О.Г. Перестройка как неудавшаяся попытка политической модернизации // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. N6. С.28-36.

²⁷ Сиверцев М.М. Гражданское общество и культура многопартийности // Гражданское общество и перспективы демократии в России. Под. ред. Б.В. Михайлова. М.: Российский научный фонд, 1994. С.52-64. 
²⁸ Володин А., Дорнбос М. Индия и Россия: гражданское общество, партии, власть (уместны ли сопоставления?) // МЭиМО. 1996. N10. С.84-97.

²⁹ Пшизова С.Н. Какую партийную модель воспримет наше общество? // Полис. 1998. N4. С.101-113. 
³⁰ Панарин А.С. Политология : Учебник. М.: Проспект, 1997. С.105.

 Источник: http://www.law.edu.ru/doc/document.asp?docID=1138282