«Сущность правового сознания»

О соотношении признанных и неоспоренных фактов, а также конклюдентных действий в гражданском процессе (на примере части 3.1 статьи 70 АПК РФ)

Афанасьев С.Ф.
Электронный ресурс, 2010.
В статье анализируются правовые категории: признанные факты, фикции, презумпции и конклюдентные действия. Автором высказывается теоретико-практическое положение о возможности применения конклюдентных действий как самостоятельной категории современного гражданского процесса.
Ключевые слова: признанные факты, неоспаривание, конклюдентные действия, фикции, презумпции, арбитражный суд, гражданский процесс, судопроизводство по гражданским делам.
On correlation of recognized and non-contested facts and also implicative actions in civil procedure (at the example of part 3.1 article 7 of the Arbitrazh procedure code of the RF)
S.F. Afanas'ev
The article analyses legal categories: recognized facts, fictions, presumptions, and implicative actions. The author presents theoretical-practice provision on the possibility of application of implicative actions as an independent category of contemporary civil procedure.
Key words: recognized facts, non-contestation, implicative actions, fictions, presumptions, arbitrazh court, civil procedure, judicial proceeding on civil cases.
Федеральным законом от 27 июля 2010 г. N 228-ФЗ "О внесении изменений в АПК РФ" <1> ст. 70 Арбитражного процессуального кодекса была дополнена ч. 3.1, существенно модифицирующей порядок исследования и оценки арбитражным судом признанных обстоятельств гражданского дела. Именно поэтому данная часть нуждается в полном воспроизведении, хотя в целом это не отвечает такому жанру, как статья. Итак, согласно ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований.
--------------------------------
<1> Федеральный закон от 27 июля 2010 г. N 228-ФЗ "О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" // Справочная правовая система "КонсультантПлюс".
Иначе говоря, если ранее признание стороной юридически значимых обстоятельств могло быть только очевидным и явным, поскольку каждое лицо, участвующее в деле, обязано доказать факты, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений (ч. 1 ст. 65 АПК РФ), то теперь при тех же условиях признание имеет место: когда указанные обстоятельства не оспариваются противной стороной либо из представленных ею доказательств, обосновывающих возражения, не вытекает несогласие с обстоятельствами.
Подробно проанализируем каждый из самостоятельных случаев признания обстоятельств, обращаясь прежде всего к дореволюционным процессуальным научным и практическим источникам как содержащим наиболее полное освещение проблемы.
Русская процессуальная мысль указывала, что предметом судебных доказательств служат спорные юридические факты. Следовательно, не подлежат доказыванию приказы органов власти, законные выводы из фактов, бесспорные факты, к которым относятся и признанные факты <2>.
--------------------------------
<2> См.: Малышев К. Курс гражданского судопроизводства. Т. I. СПб., 1873. С. 272 - 274.
Особые разногласия в научной и прикладной среде вызвали так называемые признанные факты (confessio). Причем вопрос о них длительное время исследовался и решался в ракурсе двух базовых конкурирующих теорий - учения о свободе распоряжения сторонами материальными (процессуальными) правами и доказательственной доктрины.
Так, А.Х. Гольмстен полагал, что признание - процессуальная сделка, договор в пользу противника, цель которого в устранении спора. Тяжущийся, сознаваясь в содеянном, использует диспозитивные возможности по распоряжению предоставленным ему правом. Истец и ответчик вправе предопределять судьбу не только своего субъективного права, предъявленного иска, но и каждого отдельного факта, находящегося в основании требований и возражений. Однако отсутствие оспаривания или молчаливое признание не влекут за собой никаких юридических следствий. "Молчаливое признание по общему правилу не должно иметь значения в гражданском процессе уже потому, что из молчания только и можно вывести отсутствие отрицания, но от этого последнего до признания далеко: qui tacet, non utique fatetur, sed tamen verum est eum non negare... - писал ученый. - Только в двух случаях закон допускает молчаливое признание... К таким обязанностям, между прочим, относятся: обязанность предъявить документ, нужный противнику, и обязанность принять присягу. Неисполнение этих-то двух обязанностей рассматривается как конклюдентное действие (выделено мной. - С.А.), из коего выводится признание" <3>.
--------------------------------
<3> Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. СПб., 1913. С. 197 - 200.
М.И. Малинин, придерживаясь мнения о судебном признании как об одном из видов доказательств, используемых в состязательном производстве, отмечал, что умолчание об определенных обстоятельствах не есть признание в собственном смысле этого слова. В рамках гражданского процессуального правоотношения значение имеет не то, что ответчик не желает активно противодействовать истцу, а то, насколько успешно последний сумеет убедить суд в правильности своего воззрения на возникший спор. В первую очередь бремя доказывания лежит на истце (semper necessitas probandi incumbit illi, qui agit) как инициаторе возбуждения дела в суде, а потому уклонение ответчика от доказывания вовсе не устраняет и не облегчает аналогичную обязанность истца <4>.
--------------------------------
<4> См.: Малинин М.И. Судебное признание в гражданских делах. Одесса, 1878. С. 36.
Придерживаясь двойственной правовой природы судебного признания, Е.В. Васьковский пояснял, что оно может быть как актом распоряжения субъективным правом, направленным на сознательный отказ от обоснования того или иного факта, так и доказательством, подтверждающим заявленное другой стороной <5>. Первый вариант предполагает молчаливое, косвенное признание, состоящее в неоспаривании утверждений противной стороны. Приравнивая молчаливое признание к неоспариванию, правовед одновременно подчеркивал, что "не всегда такое неоспаривание может иметь значение признания... ответчик волен не принимать активного участия в производстве дела, так что его молчание равносильно отрицанию иска. Только в том случае, когда он возражает против иска, неоспаривание им какого-либо из требований и обстоятельств, указанных истцом, должно быть рассматриваемо как их признание" <6>.
--------------------------------
<5> См.: Васьковский Е.В. Значение признания в гражданском процессе // Сборник статей по гражданскому и торговому праву памяти Г.Ф. Шершеневича. М., 1915. С. 52 и др.
<6> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 247 - 248.
По большому счету авторская ремарка вела к обратному выводу, ибо de facto она дифференцировала молчаливое признание и неоспаривание обстоятельств гражданского дела, что подтверждалось и практикой, в рамках которой различали молчаливое признание, не влекшее никаких негативных юридических последствий для стороны, и неоспаривание ею отдельных фактов, учитывавшееся судом при вынесении конкретного решения <7>. Гражданский кассационный департамент Правительствующего Сената в одном из своих постановлений выразил именно такую правовую позицию: "Если ответчиком объявлен уже спор против иска, то нежелание его участвовать в словесном состязании с противником или такой отзыв на состязании, что он "не имеет ничего сказать", - не могут быть истолкованы в смысле признания" <8>.
--------------------------------
<7> См.: Боровиковский А.Л. Устав гражданского судопроизводства с объяснениями по решениям Гражданского кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1908. С. 296.
<8> Победоносцев К.П. Судебное руководство. М., 2004. С. 223.
Таким образом, неоспаривание, будучи процессуальным доказательственным бездействием стороны в гражданском судопроизводстве, вызывало ответную реакцию правосудия, если заинтересованное лицо возражало против заявленных материально-правовых требований, но не спорило против отдельных юридически значимых обстоятельств. По причине чего прочие лица, участвующие в деле, могли считать себя не обязанными представлять доказательства в подтверждение неоспоренных обстоятельств, что не воспринималось судом в качестве признания, но на это делался акцент в акте правоприменения.
Действующий АПК РФ не вдается в описанные процессуальные тонкости. Не разграничивая молчаливое признание и неоспаривание, Кодекс не только отождествляет разные по своей природе категории, но и вводит принципиально новую фикцию, дозволяющую арбитражным судьям считать якобы признанные факты установленными, реализуя последствия ст. 69 и 70 АПК РФ. В таком контексте неоспаривание, формально сохраняясь в гл. 7 АПК РФ (доказывание и доказательства), выводится из доказательственного права и переводится в область свободы распоряжения материальными (процессуальными) правами, коль скоро для автоматического "проигрыша дела" истцу в обоснование своих требований или возражений достаточно просто ссылаться на определенные обстоятельства, а ответчику - их не оспаривать.
Второй случай судебного признания тоже не выдерживает критики уже потому, что юридико-технически изложен посредством двойного отрицания, основанного на внутреннем противоречии, ведь законодатель тем самым понуждает арбитражный суд делать вывод о признании факта из иных доказательств, обосновывающих возражения (!) по поводу заявленных требований. Для облегчения восприятия нормы устраним двойное отрицание в ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ и получим: "Обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если согласие с такими обстоятельствами вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований". Следовательно, сторона, подкрепившая собственные возражения доказательствами, может получить противоположный правовой эффект: арбитражный судья вправе усмотреть в них согласие с обстоятельствами, на которые опирается противная сторона, расценив их как признанные. В чем же тогда заключается практический смысл возражений и представления доказательств, сопряженных с ними?
Не меньший интерес представляет теоретическая квалификация описанного процессуального явления prima facie, схожего с процессуальной фикцией установления недоказанных обстоятельства гражданского дела. Известно, что первую попытку размежевания различных аберраций юридического быта предпринял Д.И. Мейер в середине XIX в. Стараясь разделить фикции, законные предположения и скрытные поступки, автор подчеркивал, что первые всегда находятся в сфере вероятности, а потому опровержимы, тогда как конклюдентные действия обнаруживаются через волевые акты, свидетельствующие о возникновении или наличии реальных правоотношений <9>.
--------------------------------
<9> См.: Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях, скрытых и притворных действиях. Казань, 1854. С. 2, 80.
Солидаризируясь со сказанным, Г.Ф. Дормидонтов резюмировал, что все же Д.И. Мейер неверно выбрал критерий разграничения категорий, ибо все они в той или иной мере соприкасаются с вероятностью, а из конклюдентных действий не всегда можно сделать категорический вывод о воле лица. Отсюда становится понятным, что под фикциями и презумпциями нужно подразумевать приемы, которые оправдывают недоказанные события, а под конклюдентными действиями - способ установления воли. Относительно facta concludentia "мы имеем дело с фактом, о существовании которого свидетельствует другой факт как знак или эквивалент его (выделено мной. - С.А.)" <10>.
--------------------------------
<10> Дормидонтов Г.Ф. Юридические фикции и презумпции. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. Казань, 1895. С. 54.
Стало быть, фикции, презумпции и конклюдентные действия как технические приемы отличаются целеполаганием (одни обращены на установление недоказанных фактов, а другие - воли лица о подобных фактах); степенью вероятности и эксплицитности (конклюдентные действия явны и с высокой вероятностью удостоверяют действительную волю лица); ситуационной активностью (фикции и презумпции наличествуют до тех пор, пока заинтересованное лицо не предпримет усилие по их нивелированию, конклюдентными действиями, напротив, подтверждается связь субъекта с отдельным фактом либо целым правоотношением).
Очевидно, как уже говорилось, законодатель, приравнивая судебное признание и неоспаривание обстоятельств, имеет в виду фикцию, устанавливающую и оправдывающую недоказанное событие. Это не прослеживается при отождествлении судебного признания и вывода о согласии с фактами как следствия представления доказательств, обосновывающих возражения по существу заявленных требований. Закон концентрирует внимание суда на необходимости умозаключения о воле лица, участвующего в деле, по поводу недоказанного факта через совершенное им процессуальное конклюдентное действие, выстраивая следующий силлогизм: стороной представлены иные доказательства, обосновывающие возражения по существу заявленного материально-правового требования, - из доказательств следует согласие с обстоятельствами, на которые другая сторона ссылается как на основание своих требований, - следовательно, означенные обстоятельства признаны стороной, представившей доказательства.
Безусловно, с позиции процессуального законодательства триединый силлогизм ориентирован на формальное подтверждение воли стороны относительно недоказанного обстоятельства юридической коллизии. Но обладает ли конклюдентное действие в системе силлогизма надлежащей степенью вероятности и эксплицитности? Ответ на вопрос должен быть отрицательным, поскольку, если субъект предъявляет суду доказательства, обосновывающие возражения, это отнюдь не указывает на его волю признать обстоятельства, служащие пользе другой стороны. Здесь ситуационная активность имеет иной характер - лицо, участвующее в деле, показывает свое негативное отношение к фактическому составу основания иска (заявления), которое очерчено его процессуальным противником. Логика процессуальных конклюдентных фактов, связанных с исполнением, а точнее - неисполнением обязанности по представлению доказательств, подсказывает, что ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ может иметь следующую редакцию: "Обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если она не представила доказательства, обосновывающие возражения относительно существа заявленных требований".
Источник: http://www.juristlib.ru/book_8368.html