«Анализ юрисдикционных полномочий сотрудников уголовно-исполнительной системы»

Правовые позиции судов общей юрисдикции и их роль в осуществлении правосудия в России

Брежнев О.В.
Электронный ресурс, 2009.
Допустимо ли формулирование судами общей юрисдикции при осуществлении правосудия каких-либо правовых позиций, значимость которых выходит за рамки конкретного дела? Казалось бы, традиционный взгляд на судебные решения в России как акты сугубо правоприменительного характера должен предполагать отрицательный ответ на этот вопрос. Но анализ процессуального законодательства и судебной практики позволяет по-иному взглянуть на данную проблему.
В современной юридической научной литературе уделяется все большее внимание проблемам судебного правотворчества <1>. При этом речь идет главным образом о деятельности Конституционного Суда Российской Федерации, связанной с формулированием им правовых позиций, а также о полномочиях пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда России по обобщению судебной практики и разъяснению норм действующего законодательства, при реализации которых высшие судебные органы нередко восполняют пробелы и гармонизируют противоречия, встречающиеся в законодательном регулировании.
--------------------------------
<1> См., напр.: Верещагин А.Н. Судебное правотворчество в России. Сравнительно-правовые аспекты. М.: Международные отношения, 2004; Малюшин А.А. Конституционно-судебное правотворчество в правовом государстве. М.: Норма, 2006; Марченко М.Н. Судебное правотворчество и судейское право. М.: ТК Велби, 2007; и др.
Возникает вопрос: возможно ли в России осуществление судебного правотворчества и в иных формах? Например, допустимо ли формулирование судами общей юрисдикции при осуществлении правосудия каких-либо правовых позиций, значимость которых выходит за рамки конкретного дела? Казалось бы, традиционный взгляд на судебные решения в России как акты сугубо правоприменительного характера должен предполагать отрицательный ответ на этот вопрос. Но произошедшая в последнее десятилетие существенная модификация компетенции судов общей юрисдикции, в частности появление специальных полномочий, связанных с абстрактным нормоконтролем (ст. ст. 251 - 253 ГПК Российской Федерации), особенности их реализации судами, позволяет по-иному взглянуть на данную проблему.
Рассмотрим следующий пример из судебной практики. Гражданка С. обратилась в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о признании противоречащим федеральному законодательству, недействующим и не подлежащим применению абз. 4 п. 2.6 Положения об исчислении выслуги лет, назначении и выплате пенсий и пособий прокурорам и следователям, научным и педагогическим работникам органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации, имеющим классные чины, и их семьям, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 г. N 942 <2>. В соответствии с оспариваемым положением при назначении лиц, получающих пенсию за выслугу лет или по инвалидности в органах прокуратуры, на должности прокурорских работников выплата пенсии приостанавливается. Как указала С., данная норма не соответствует действующему законодательству, нарушает ее пенсионные права. Она как бывший оперативный работник органов прокуратуры получала пенсию по выслуге лет, а при последующем поступлении на работу в соответствующие органы на должность специалиста выплата пенсии была ей прекращена.
--------------------------------
<2> Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. N 17. Ст. 2000.
Проанализировав нормы действующего законодательства, правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации по проблемам назначения пенсии за выслугу лет, Верховный Суд пришел к выводу, что оспариваемые нормативные положения не предполагают приостановления выплаты пенсии при назначении лиц, получающих пенсию за выслугу лет или по инвалидности в органах прокуратуры, на должности прокурорских работников, не относящиеся к прокурорам и следователям, научным и педагогическим работникам, в том числе при назначении на должность специалиста. Таким образом, понятие "прокурорские работники" в том смысле, в каком оно использовано в оспариваемой норме, не совпадает с аналогичным понятием, интерпретация которого содержится в ст. 54 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" <3>. Поэтому оно должно толковаться в ограничительном смысле. Исходя из такого понимания соответствующей нормы, был сделан вывод, что она сама по себе не нарушает права граждан на получение пенсии за выслугу лет. Данное право в случае с гражданкой С. было нарушено вследствие неправильного применения органами прокуратуры соответствующего нормативного положения. В связи с этим нарушенные права С. могут быть защищены в обычном исковом порядке.
--------------------------------
<3> Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 47. Ст. 4472.
В резолютивной части решения Верховного Суда Российской Федерации по данному делу от 14 ноября 2006 г. N ГКПИ06-1070 сформулирован следующий общий вывод: "...заявление С. о признании недействующим абзаца 4 пункта 2.6 Положения об исчислении выслуги лет, назначении и выплате пенсий и пособий прокурорам и следователям, научным и педагогическим работникам органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации, имеющим классные чины, и их семьям, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года N 942, в части слов "прокурорским работникам" - оставить без удовлетворения КАК НЕ ПРЕДПОЛАГАЮЩЕГО ПРИОСТАНОВЛЕНИЯ ВЫПЛАТЫ ПЕНСИИ ПРИ НАЗНАЧЕНИИ ЛИЦ, ПОЛУЧАЮЩИХ ПЕНСИЮ ЗА ВЫСЛУГУ ЛЕТ ИЛИ ПО ИНВАЛИДНОСТИ В ОРГАНАХ ПРОКУРАТУРЫ, НА ДОЛЖНОСТИ ПРОКУРОРСКИХ РАБОТНИКОВ, НЕ ОТНОСЯЩИЕСЯ К ПРОКУРОРАМ И СЛЕДОВАТЕЛЯМ, НАУЧНЫМ И ПЕДАГОГИЧЕСКИМ РАБОТНИКАМ (выделено мной. - О.Б.)". Таким образом, в данном судебном решении сформулирована правовая позиция, основанная на определенном истолковании оспоренного нормативного положения и имеющая целью изменение существующей практики его применения.
Участвовавшая в рассмотрении данного дела в суде первой инстанции прокурор Генеральной прокуратуры Российской Федерации не согласилась с постановленным решением и обратилась с представлением о его изменении в Кассационную коллегию Верховного Суда Российской Федерации. В представлении она указала, что, во-первых, суд неправильно применил нормы материального права, в результате чего дал неверную интерпретацию оспоренной норме, а во-вторых, данное судом разъяснение принято с превышением полномочий суда общей юрисдикции, содержащихся в нормах процессуального права. С учетом вышеизложенного прокурор просила суд кассационной инстанции внести изменения в решение суда, заключающиеся в исключении из его мотивировочной и резолютивной частей указания на то, как должна пониматься оспоренная норма.
Кассационная коллегия Верховного Суда Российской Федерации, проанализировав материалы дела, пришла к выводу, что суд первой инстанции совершенно обоснованно истолковал оспариваемую норму и придал ей смысл, вытекающий из действующего нормативного правового регулирования пенсионных отношений (этой же позиции в судебном процессе придерживался и представитель Правительства Российской Федерации). Что же касается довода прокурора о превышении судом общей юрисдикции полномочий в связи с данным им разъяснением оспоренной нормы, то в Определении Кассационной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по данному делу от 25 января 2007 г. N КАС06-511 содержится вывод, который, как представляется, имеет важное значение для судебной практики в России: "...СУД ПРИ ПРОВЕРКЕ ЗАКОННОСТИ НОРМАТИВНОГО ПРАВОВОГО АКТА ВПРАВЕ СФОРМУЛИРОВАТЬ ПРАВОВЫЕ ПОЗИЦИИ, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ЕГО НЕПРАВИЛЬНОЕ ТОЛКОВАНИЕ В ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКЕ (выделено мной. - О.Б.)". Руководствуясь данным выводом, Кассационная коллегия оставила в силе решение суда первой инстанции без изменений.
Данный пример из судебной практики позволяет приблизиться к пониманию сущности и свойств правовых позиций судов общей юрисдикции. Они представляют собой специфическую форму истолкования нормы, подлежащей применению или проверке в порядке абстрактного нормоконтроля, с учетом ее места в общей системе законодательства, органических связей с иными нормативными положениями, регулирующими соответствующий вид общественных отношений, а также на основе анализа судом значимых фактических обстоятельств дела. Хотя на первый взгляд правовые позиции судов общей юрисдикции носят сугубо "разъяснительный" характер, т.е. их содержание производно от смысла соответствующей нормы, само их появление свидетельствует о стремлении суда привнести нечто новое в правотворчество и правоприменительный процесс, скорректировать их.
Наиболее отчетливо деятельность судов общей юрисдикции, связанная с формулированием правовых позиций, проявляется при реализации ими полномочий в сфере абстрактного нормоконтроля. При этом структурно правовые позиции могут содержаться в различных частях судебного решения и служить не только обоснованию его смысла, но и обеспечивать определенное воздействие на правоприменение. Российское законодательство о судебной системе непосредственно не предусматривает право судов общей юрисдикции формулировать правовые позиции и не закрепляет их свойств. Представляется, что данное право во многом проистекает из особенностей юридической природы деятельности, связанной с абстрактным судебным нормоконтролем, которая предполагает обязательное уяснение и разъяснение смысла как проверяемого положения, так и нормы, на соответствие которой осуществляется проверка. Именно поэтому нижестоящие суды общей юрисдикции при осуществлении правосудия иногда ссылаются на правовые позиции, сформулированные в решениях Верховного Суда Российской Федерации по делам, связанным с абстрактным нормоконтролем.
В некоторых случаях правовые позиции могут содержаться и в специальных обзорах судебной практики, утверждаемых высшими судебными органами. Приведем такой пример. Граждане Н. и А. обратились в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о признании недействующим абз. 1 пп. "б" п. 63 Правил обязательного страхования ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 7 мая 2003 г. N 263 (в ред. Постановления от 18 декабря 2006 г. N 775), в части, исключающей из состава страховой выплаты величину утраты товарной стоимости <4>. Верховный Суд Российской Федерации решением от 24 июля 2007 г. N ГКПИ07-658 обращение заявителей удовлетворил, признал оспаривавшееся ими нормативное положение противоречащим Федеральному закону "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" и Гражданскому кодексу Российской Федерации, нарушающим права заявителей на возмещение реального ущерба в пределах страховой суммы.
--------------------------------
<4> Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. N 20. Ст. 1897; 2006. N 52 (ч. III). Ст. 5593.
Правительство Российской Федерации обратилось в Кассационную коллегию Верховного Суда с жалобой, в которой указало, что суд первой инстанции не только неправильно применил нормы материального права, но и не учел правовую позицию Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в Обзоре судебной практики за второй квартал 2005 г. <5>, утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 10 августа 2005 г., вследствие чего в судебном решении оспариваемая норма была неправильно истолкована. Казалось бы, формально упомянутая правовая позиция Верховного Суда не может иметь какое-либо нормативное значение. Но, очевидно, Правительство Российской Федерации исходило из того, что отступление от данной позиции в процессе осуществления правосудия поставит под сомнение единство судебной практики по соответствующей категории дел, что повлечет за собой нарушение принципа равенства всех перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции Российской Федерации).
--------------------------------
<5> Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. N 12.
Доводы Правительства были проанализированы судом кассационной инстанции: противоречий между решением Верховного Суда и правовой позицией, выраженной в Обзоре судебной практики, установлено не было (Определение Кассационной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 6 ноября 2007 г. N КАС07-566).
Рассмотрим свойства правовых позиций судов общей юрисдикции.
С формальной точки зрения их обязательность ограничена рамками конкретного дела. Иными словами, процессуальное законодательство не придает позиции суда общей юрисдикции по делу общеобязательный характер (таким качеством обладает лишь итоговый вывод, сформулированный судом в порядке ч. 2 ст. 253 ГПК Российской Федерации, а не сама правовая позиция, которая, как уже отмечалось, нередко служит ему обоснованием). Тем не менее, как видно из вышеприведенных примеров из судебной практики, опосредованно правовые позиции могут влиять на характер применения соответствующей нормы в отношении неопределенного круга субъектов. Видимо, поэтому правовая позиция может быть изложена не только в мотивировочной, но и в резолютивной части судебного решения, а также нередко воспроизводится в обзорах судебной практики по данной категории дел.
Правовые позиции судов общей юрисдикции не обладают устойчивостью в той мере, в какой это свойство присуще правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, ибо могут меняться под влиянием решения вышестоящей судебной инстанции. Для них характерна более выраженная, чем для позиций Конституционного Суда, казуальность. Коллегиальность присуща им не всегда, ибо они могут формулироваться как коллегией из нескольких судей, так и судьей, рассматривающим дело единолично. Источниками правовых позиций судов общей юрисдикции являются конституционные положения и находящиеся с ними в системном единстве нормы текущего законодательства, правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда, доктринальные положения. Можно говорить и о таких свойствах правовых позиций судов общей юрисдикции, как гласность (в частности, в соответствии с ч. 3 ст. 253 ГПК Российской Федерации решения судов по делам, связанным с абстрактным нормоконтролем, или сообщения о них подлежат официальному опубликованию в том же печатном издании, в каком был обнародован оспариваемый акт) и независимость, которая вытекает из принципов, присущих организации и осуществлению судебной власти (ст. ст. 118 - 124 Конституции Российской Федерации).
Дальнейшее совершенствование законодательства о судебной системе будет способствовать развитию института правовых позиций судов общей юрисдикции. Так, в подготовленном Верховным Судом Российской Федерации проекте Кодекса административного судопроизводства предлагается ввести понятие "модельное дело" <6>. Оно означает, что суд общей юрисдикции может, сформулировав правовую позицию по делу, связанному с абстрактным нормоконтролем, в дальнейшем распространять ее на другие аналогичные дела, что способствовало бы существенной процессуальной экономии. Это свидетельствует о неизбежном возрастании регулирующего значения судебной практики по рассматриваемой категории дел.
--------------------------------
<6> См.: Поспорили гражданин и государство. Административные суды: первый российский опыт // Российская газета. 2003. 13 февр.

Источник: http://www.juristlib.ru/book_6107.html