Практика исполнительного производства в России второй половины XIX - начала XX в.

Захаров В.В.
Электронный ресурс, 2010.

Судебная реформа 1864 г. сопровождалась не только преобразованием судоустройства, но и судопроизводства, в том числе кардинальной перестройкой исполнительного производства. На смену публично-правовой пришла судебная смешанная модель принудительного исполнения решений суда по гражданским делам, характеризовавшаяся сочетанием публичных и частноправовых элементов. Показателем перехода к судебной модели является учреждение при суде судебных приставов - специальных должностных лиц, которые осуществляли принудительное исполнение юрисдикционных актов. Смешанный характер исполнительного производства хорошо иллюстрируют те базовые начала, которые лежали в основе правоотношений. Сравнение с дореформенным периодом <1> показывает сохранение принципа законности. Не утратили регулирующего значения принципы целесообразности <2>, неприкосновенности минимума средств должника <3>. Считаем, что продолжали применяться принципы реальности принудительного исполнения <4> и особого значения недвижимой собственности.

--------------------------------

<1> См. подробнее: Захаров В.В. Суд и институт исполнения 25 судебных решений по гражданским делам в Российской империи первой половины XIX столетия: законодательные основы и проблемы их практической реализации (историко-правовое исследование). Курск, 2008. С. 307 - 327.

<2> См.: Устав гражданского судопроизводства // Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, 28 на коих они основаны. Ч. I. СПб., 1867. Ст. 977.

<3> Там же. Ст. ст. 973, 974.

<4> Там же. Ст. 957.

Новеллами стоит признать введение принципа равенства сторон исполнительного производства <5>. Судебная реформа 1864 г. существенно минимизировала сословные преференции, прежде всего посредством отказа в исполнительном производстве от сословной заданности правосубъектности. Однако законодатель не совсем последовательно провел это начало. В частности, были сохранены достаточно серьезные льготы для крестьян <6>.

--------------------------------

<5> Там же. Ст. ст. 4, 312, 338.

<6> См.: Государственный архив Курской области (далее - ГАКО). Ф. 32. Оп. 1. Д. 3369. Л. 13, 18, 26 - 29; Свод законов 1896 г. Т. IX. Ст. 24, прил.; ПСЗ-II. Т. LIII. N 58075; Иванов В. О мерах гражданских взысканий с крестьян // Судебный вестник. 1877. N 17.

Следующим важным нововведением стало внедрение принципа диспозитивности. Мы настаиваем именно на таком наименовании, поскольку в литературе высказано мнение, что условием исполнительного производства выступало состязательное начало <7>. Это очень спорное утверждение. Состязательность в исполнительном производстве отсутствовала, поскольку не было предмета спора, по поводу которого стороны могли состязаться или вести борьбу между собой. Исполнение судебных решений представляло собой сферу отношений, где модели поведений всех участников ясны и заданы исполнительным документом. Диспозитивность означает возможность по усмотрению сторон в исполнительном производстве совершать определенные, предусмотренные законом действия либо отказаться от их совершения. Как писал известный процессуалист В.А. Рязановский, "субъективные гражданские права отличаются особым свойством: свободной распоряжаемостью их" <8>.

--------------------------------

<7> См.: Бутовский А.Н. Русское исполнительное судопроизводство. Киев, 1918. С. 7.

<8> Рязановский В.А. Единство процесса. М., 1996. С. 48.

С самого начала следует оговориться, что данный принцип действовал в исполнительном производстве ограниченно. Прежде всего, он лежал в основе правового статуса взыскателя, которому закон предоставлял достаточно широкие правовые возможности. В меньшем объеме он применялся к должнику, свобода усмотрения которого обеспечивалась в незначительной степени. Это позволяет говорить о присутствии императивного метода и, следовательно, публичного начала, свойственного всем сферам, где присутствует государственная деятельность. Исходя из сказанного, вернее говорить о сочетании принципов диспозитивности и публичности в дореволюционном исполнительном производстве. Это, кстати, детерминировало дуализм правового положения судебного пристава, которое сочетало в себе элементы статусов государственного служащего и независимого практикующего лица, исполнявшего в интересах взыскателя судебное решение <9>.

--------------------------------

<9> См. подробнее: Захаров В.В. Становление и развитие института судебных приставов в России (вторая половина XIX - начало XX века). М., 2010. С. 196 - 245.

Реформирование способов исполнения и отказ в конце концов от личных взысканий дают нам возможность признать в качестве особого принципа неприкосновенность личности должника, который стал отличительной чертой новой модели исполнения. Он означал, что при исполнении судебного решения не должно было обращаться взыскание на личность должника.

Большое значение имел организационный принцип, который в современной научной литературе получил название принципа территориальной компетенции судебного пристава <10>. Он означал, что действия по исполнению совершались судебным приставом, который закреплялся за определенной территорией.

--------------------------------

<10> См.: Ярков В.В. Комментарий к Федеральному закону "Об исполнительном производстве" и к Федеральному закону "О судебных приставах". М., 1999. С. 99.

Указанные нововведения позволили, по сравнению с дореформенным периодом <11>, существенно улучшить эффективность исполнения. Уже в первые пореформенные годы при анализе применения на практике судебных уставов обращалось внимание на целесообразность наличия и при окружных, и при мировых судах судебных приставов, поскольку полиция по-прежнему крайне медленно приводила в исполнение судебные акты <12>. Вследствие этого высказывалось опасение, что с "уничтожением должности судебного пристава при мировых судах, когда становые приставы явятся единственными исполнителями судебных решений мировых судей, по приведению в исполнение сих решений неизбежны весьма серьезные затруднения" <13>.

--------------------------------

<11> См. подробнее: Захаров В.В. Практика отечественного исполнительного производства в первой половине XIX столетия // Практика исполнительного производства. 2008. N 6. С. 34 - 38.

<12> См., напр.: Свод замечаний о применении на практике Судебных уставов (1869 - 1870). Б. м.; б. г. С. 29.

<13> Там же.

Реальная практика была сложнее. Судебная реформа 1864 г. создала широкие возможности для использования суда для защиты своих прав и законных интересов. Авторами судебных уставов прогнозировался рост дел: предполагалось, что в провинции в окружных судах будет возникать от 85 до 250 гражданских дел в год, а в столичных губерниях - около 600 <14>. Однако с самого начала стала очевидна ошибочность этих расчетов. Сложная ситуация наблюдалась в судах в первые пореформенные годы, поскольку следовало рассматривать дела из старых судов и вновь поступившие материалы. Вполне типичная картина отмечается в Курском окружном суде. В 1868 г. только в одно гражданское отделение суда было передано 6254 дела из старых судебных учреждений, одновременно поступило 475 новых дел <15>. Товарищ председателя суда П.А. Юренев отмечал в своем донесении Министерству юстиции: "Решительная несоразмерность средств гражданского отделения с количеством производящихся в нем дел служит одним из оснований медлительности в делопроизводстве" <16>.

--------------------------------

<14> См.: Соображения комиссии, высочайше учрежденной для окончания работ по преобразованию судебной части, о порядке введения в действие Судебных уставов 20 ноября 1864 года. Б. м.; б. г. Приложение. С. 7 - 17.

<15> См.: Российский государственный исторический архив (далее - РГИА). Ф. 1405. Оп. 70. Д. 5637. Л. 23; ГАКО. Ф. 32. Оп. 1. Д. 160. Л. 19.

<16> См.: РГИА. Ф. 1405. Оп. 70. Д. 5637. Л. 7.

В последующие годы количество дел продолжало расти. Так, в 1871 г. в Курский окружной суд поступило 788 дел, в 1888 г. - 3013, в 1909 г. - 4389 <17>. Как видим, количество дел выросло почти в шесть раз. Исследования показывают аналогичную картину и по мировой юстиции <18>. Такая же ситуация выявлена специалистами и по другим регионам <19>. Общероссийская статистика также указывает на постоянный рост дел, связанных с частноправовыми спорами. Так, количество таких дел, находившихся в производстве окружных судов, возросло с 164261 в 1887 г. до 593802 - в 1914 г., т.е. в 3,6 раза <20>. По мировым судьям тоже прослеживался рост, и в 1914 г. в их производстве находилось почти 1,5 млн. дел <21>.

--------------------------------

<17> Подсчитано по: РГИА. Ф. 1405. Оп. 70. Д. 5637. Л. 16 - 17; Сборник статистических сведений Министерства юстиции. Вып. 5. СПб., 1890. С. 50 - 61.

<18> См.: Щедрина Ю.В. Суды российской провинции во второй половине XIX - начале XX вв. (на примере Курской губернии). Курск, 2007. С. 30 - 37.

<19> См., напр.: Попова А.Д. "Правда и милость да царствуют в судах" (Из истории реализации Судебной реформы 1864 г.). Рязань, 2005. С. 146 - 147, 158 - 160.

<20> Подсчитано по: Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1887 г. Вып. 3. СПб., 1888. С. 62 - 63; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1914 г. Вып. 30. СПб., 1916. С. 156 - 157.

<21> См.: Там же. Вып. 30. С. 414 - 415.

Одновременно с ростом числа споров увеличивалось количество дел, которые обращались к принудительному исполнению. Показатель количества обращенных к взысканию дел был достаточно высоким. Так, по данным О.И. Ивановой, в судах Казанской губернии исполнительные листы выдавались по 60 - 70% решенных дел <22>. В округе Московской судебной палаты количество исполнительных листов, предъявленных судебным приставам частными лицами, постоянно возрастало. Например, по данным П. Веритовского, только за два года (с 1868 по 1870 г.) число исполнительных листов возросло более чем в два раза - с 6882 до 14081 <23>. Общероссийская статистика по окружным судам такова: в 1887 г. судебные приставы получили для исполнения 87079 исполнительных листов, в 1890 г. - 112762, в 1893 г. - 143854, в 1900 г. - 145754, в 1903 г. - 170269, в 1908 г. - 228582, в 1911 г. - 281100, в 1914 г. - 286300 <24>.

--------------------------------

<22> Иванова О.И. Организационно-правовые основы становления и развития службы судебных приставов в Казанской губернии (1864 - ноябрь 1917 гг.): Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 120.

<23> Подсчитано по: Веритовский П.С. Итоги деятельности судебных приставов по округу Московской судебной палаты // Юридический вестник. 1871. N 5. С. 22.

<24> См.: Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1887 г. Вып. 3. С. 76 - 77; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1890 г. Вып. 6. СПб., 1891. С. 136 - 137; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1893 г. Вып. 9. СПб., 1894. С. 136 - 143; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1900 г. Вып. 16. СПб., 1901. С. 166 - 167; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1903 г. Вып. 19. СПб., 1904. С. 178 - 179; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1908 г. Вып. 24. СПб., 1910. С. 180 - 181; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1911 г. Вып. 27. СПб., 1912. С. 344 - 345; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1914 г. Вып. 30. СПб., 1916. С. 343 - 344.

Сравнение данных показывает рост более чем в три раза. С одной стороны, это говорит о достаточно эффективной работе судебных приставов. С другой стороны, прямым следствием такого положения стало увеличение нагрузки на судебных приставов и появление неисполненных судебных решений. Для того чтобы сформировалось представление о динамике указанного процесса, приведем данные по некоторым судам. Так, в 1870-е гг. у судебных приставов Казанского окружного суда количество неисполненных решений возросло с 16 (1871 г.) до 162 (1879 г.) <25>. Аналогичная картина наблюдалась, по данным современников, в Московском окружном <26> и Курском окружном судах. В 1897 г. числилось неисполненных исполнительных листов 533, а в 1908 г. этот показатель составлял уже 739 <27>.

--------------------------------

<25> См.: Шимановский М.В. О некоторых недостатках, встречающихся на практике при приведении решений в исполнение. Казань, 1881. С. 13.

<26> См.: Веритовский П.С. Указ. соч. С. 21 - 31.

<27> См.: ГАКО. Ф. 32. Оп. 1. Д. 4256. Л. 52 об. - 53; Д. 4661. Л. 16 - 16 об.; Д. 8847. Л. 46 об. - 47.

Представление о ситуации в начале XX в. можно получить на основании данных Министерства юстиции, которое во втором десятилетии стало обращать внимание на остаток неисполненных решений у судебных приставов, что, на наш взгляд, свидетельствует об актуализации рассматриваемой проблемы. Так, в 1911 г. у судебных приставов окружных судов числилось неоконченным 166271 исполнительное производство. Для сравнения: в этом же году к ним поступило 281100 исполнительных листов. Ситуация у мировых судебных приставов была не намного лучше. В 1911 г. у них оставалось 177139 неисполненных исполнительных листов, а поступило к ним еще 493827 исполнительных листов <28>. В 1914 г. судебные приставы окружных судов имели неоконченных производств 147474, а вновь возбудили 286300, мировые - соответственно 107894 и 394201 <29>.

--------------------------------

<28> См.: Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1911 г. Вып. 27. СПб., 1912. С. 286.

<29> Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1914 г. Вып. 30. С. 343 - 344, 440.

Рост неоконченных исполнительных производств должен был оказать негативное воздействие на эффективность исполнения в целом. Так оно и произошло. Рассмотрение официальной отчетности в части соотношения предъявленных к исполнению исполнительных листов и оконченных исполнительных производств за конкретный год дает положительную картину. Начиная с 1887 г. и до 1914 г. этот показатель колебался между 81 и 92% <30>. Однако в таком варианте, по нашему мнению, он совершенно не отражает реальность: у приставов в производстве находились дела, возбужденные в предыдущие годы. И только с учетом этих данных можно получить более или менее адекватный индикатор.

--------------------------------

<30> Подсчитано по: Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1887 г. Вып. 3. С. 76 - 77; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1890 г. Вып. 6. СПб., 1891. С. 136 - 137; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1893 г. Вып. 9. СПб., 1894. С. 136 - 143; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1900 г. Вып. 16. СПб., 1901. С. 166 - 167; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1903 г. Вып. 19. СПб., 1904. С. 178 - 179; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1908 г. Вып. 24. СПб., 1910. С. 180 - 181; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1911 г. Вып. 27. СПб., 1912. С. 344 - 345; Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1914 г. Вып. 30. СПб., 1916. С. 343 - 344.

Возможность его рассчитать имеется применительно к 1914 г., за который имеется полная статистика по общим и мировым судебным приставам. Этот год удобен для анализа еще и потому, что система принудительного исполнения судебных решений после всех реформ вышла на тот уровень, когда можно говорить о финальной части ее формирования. Напомним, что закончилось введение судебных уставов, была восстановлена мировая юстиция. В 1914 г. в Российской империи мировым судебным приставам был предъявлен к исполнению 394201 исполнительный лист, при этом у них числилось 107894 неоконченных производства. В течение года приставы осуществляли исполнительные действия по 502095 исполнительным производствам. В течение 1914 г. было окончено 349781 производство, что составляло 70% ко всем находившимся у судебных приставов исполнительным делам. Остались неоконченными 103794 производства. Остальные 48520 исполнительных производств числились прекращенными <31>. Судебные приставы окружных судов в 1914 г. получили для исполнения 286300 исполнительных листов. Неисполненных дел у них имелось 192596, в итоге получается 478896 производств. Согласно официальным данным, числились оконченными исполнительные действия по 263313 исполнительным листам, или 55% от всех имевшихся производств. Почти 30 тыс. дел были прекращены, а остальные приходились на долю неоконченных <32>.

--------------------------------

<31> Подсчитано по: Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1914 г. Вып. 30. С. 440.

<32> Там же. С. 343 - 344.

Итак, мы имеем колебания между 55 и 70%. Если в категорию исполненных отнести прекращенные производства, то показатели возрастут и составят 61 и 80%. Их можно рассматривать как количественный индикатор эффективности исполнительного производства. В любом случае очевиден рост эффективности по сравнению с дореформенным периодом. Кстати, расчеты показывают, как важны для успешного исполнения доступность пристава, его близость к месту совершения исполнительных действий. В отличие от общих судебных приставов, процент исполняемости выше у мировых судебных приставов, которые были несколько ближе к населению ввиду специфики мирового суда. Хотя стоит сказать, что у них были менее сложные дела.

Важным аспектом эффективности процесса исполнения является продолжительность исполнительного производства. Выше нами уже приводились некоторые данные о длительности исполнения. Дополним их некоторыми расчетами. В фонде судебных приставов Государственного архива Курской области и Государственного архива Тульской области сохранились 70 исполнительных производств в виде журналов и конкретных дел, отражающих действия по исполнению судебных решений <33>. Эта выборка репрезентативна не только по количественным требованиям, но и по содержательным критериям. В ней содержатся дела, связанные с использованием всех основных способов исполнения. Кроме того, эти материалы освещают процесс исполнения не только в городах, но и в сельской местности. Анализ показал, что сроки исполнения колебались от 1 до 96 месяцев. Расчет среднего показателя дает нам цифру 24 месяца - именно столько в среднем продолжалось исполнительное производство в дореволюционной России. И по данному показателю мы должны признать позитивные сдвиги, поскольку в дореформенной России исполнение затягивалось на срок до пяти лет.

--------------------------------

<33> См.: ГАКО. Ф. 420. Оп. 1. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 20, 21, 23, 24, 25, 26; Государственный архив Тульской области. Ф. 975. Оп. 1. Д. 26, 27, 30, 32; Ф. 976. Оп. 1. Д. 1, 2, 3, 4; Ф. 1039. Оп. 1. Д. 4, 5, 6, 7, 8, 9, 13, 14, 15, 16, 17, 33 - 53; Ф. 2222. Оп. 1. Д. 1, 2.

Конечно, два года тоже немалый срок, и он вызывал недовольство в обществе. Но тут следует иметь в виду, что выявленная продолжительность исполнения являлась не только следствием недоработки судебных приставов, продолжительности сроков на опись и продажу имущества, отсутствия полноценного судебного контроля, но и недостаточной активности взыскателей. Смешанная модель исполнения так организована, что взыскатель должен постоянно стимулировать судебного пристава. Это требует определенного уровня развития правового сознания. Применительно к рассматриваемому периоду можно говорить только о начале процесса формирования современной правовой культуры в нашей стране. Об этом свидетельствуют появление новых правовых идей, гуманизация законодательства, развитие юридической техники. Однако сохранение патерналистской системы мешало развитию самодеятельности населения. Более того, это формировало благоприятную среду для распространения правового нигилизма, что усиливалось наличием архаизмов, а также негативных стереотипов в правовом сознании.

Как проявление указанных черт правосознания можно трактовать неуплату приставу аванса для исполнительных действий, без которого он не начинал производство; пассивность взыскателя, ограничившегося только вручением повестки об исполнении и больше никаких действий не предпринимавшего; неуказание взыскателем способа исполнения или места жительства должника и др. Официальные данные по началу XX в. тоже свидетельствуют, что ответственность за затягивание исполнительного производства лежит на взыскателе и должнике. Например, в 1914 г. 97% неоконченных исполнительных производств у судебных приставов окружных судов считались незавершенными не по вине судебных приставов, а из-за прочих причин <34>. В конкретных судах прослеживалось примерно такое же соотношение <35>.

--------------------------------

<34> Подсчитано по: Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 1914 г. Вып. 30. С. 343 - 344, 440.

<35> См., напр.: ГАКО. Ф. 32. Оп. 1. Д. 8847. Л. 46 об. - 47.

Изучение журналов судебных приставов позволяет понять, что скрывалось за так называемыми прочими причинами. Рассмотрим типичное производство по исполнительному листу, согласно которому судебному приставу Курского окружного суда полагалось взыскать с мещанина И. Простоникова 2 тыс. руб. в пользу купца Н. Якимова. Производство длилось три года, с 15 ноября 1889 г. до 18 ноября 1893 г. Сначала пристав на основании заявления взыскателя обратил взыскание на недвижимое имущество, арестованное в обеспечение иска, но неудачно, поскольку состоявшиеся 6 января 1890 г. торги были признаны несостоявшимися. Затем спустя чуть более трех месяцев (29 мая 1890 г.) взыскатель вновь подал судебному приставу заявление о необходимости совершения исполнительных действий в связи с неуплатой долга. Однако ввиду отсутствия должника и невозможности продать имущество, в том числе в связи с неявкой обязанных присутствовать при продаже сотрудников местной администрации, исполнительные действия затянулись на два года. В конце концов взыскатель перестал обращаться к судебному приставу, ведь каждый раз ему приходилось авансировать действия пристава и сумма составляла от 25 до 30 руб. 18 ноября 1893 г. пристав сдал это производство в окружной суд в связи с тем, что "взыскатель не предоставлял деньги на расходы и с отсутствием его ходатайства" <36>.

--------------------------------

<36> Там же. Ф. 420. Оп. 1. Д. 24. Л. 1 - 33 об.; см. также: ГАКО. Ф. 420. Оп. 1. Д. 1 - 18, 20, 21, 23, 25, 26, 28; ГАТО. Ф. 975. Оп. 1. Д. 4.

Перед нами ситуация, когда безуспешность исполнительного производства была связана с массой 16 факторов: отдаленностью места жительства должника, что мешало успешно реализовать имущество; недостаточной активностью взыскателя, который, видимо, разочаровался в успехе дела после трехкратного обращения к приставу с соответствующей выплатой аванса; плохой координацией между судебным приставом и администрацией.

И тем не менее признаем, что смешанная судебная модель принудительного исполнения решений по 20 гражданским делам оказалась более эффективной. В течение первого года после вынесения судебных решений исполнялось около 70% от их числа. Наблюдалось заметное ускорение процесса исполнения судебного решения: в среднем он составлял два года, в то время как в дореформенной России он составлял пять лет. Эти успехи напрямую связаны с учреждением института судебных приставов, а также предоставлением взыскателю возможности для активизации своей роли. Правда, следствием этого стало удорожание судебного исполнения. Поэтому законодатель оставил за полицией и должностными лицами крестьянского самоуправления исполнение судебных решений мировых судей, касавшихся преимущественно крестьян.

Источник: http://www.juristlib.ru/book_9924.html