«Ответы на вопросы по праву»

Институт поддержания обвинения в России и за рубежом.
Кириллова, Н. П.

  

Проводимая в России судебная реформа, совершенствование и демок­ратизация уголовно-процессуального законодательства оказали существен­ное влияние на институт поддержания государственного обвинения в суде.

Законодательно закреплены такие принципы уголовного процесса, как презумпция невиновности (ст. 14 УПК РФ) и состязательность (ст. 15 УПК РФ). Бремя доказывания вины подсудимого возложено исключитель­но на сторону обвинения. От организации и профессионализма деятельности государственного обвинителя в значительной степени зависит обеспечение неотвратимости наказания за каждое совершенное преступление. Приори­тетным направлением деятельности прокуратуры становится судебное раз­бирательство уголовных дел по делам публичного и частно-публичного об­винения. Участие прокурора в нем признано законом обязательным.

Современное состояние института поддержания обвинения сформи­ровано периодом реформирования уголовно-процессуального законода­тельства и связано с общим состоянием преступности. Анализ практики рассмотрения уголовных дел судами Санкт-Петербурга за период с 2000 по 2003 г. свидетельствует о существенном сокращении в 2002 г. (т. е. после вступления в действие УПК РФ) числа рассмотренных уголовных дел. По сравнению с предыдущим годом оно составило 32 %. Одновременно количество прокурорских работников, обеспечивающих поддержание го­сударственного обвинения, увеличилось с 62 в 2000 г. до 197 — в 2002 г. Эти факторы позволили обеспечить в условиях действия нового УПК участие прокуроров в рассмотрении всех дел публичного и частно-публичного обви­нения, в то время как в первом полугодии 2002 г. их участие в Санкт-Петер­бурге составляло лишь 79 %.¹ В то же время согласно результатам анкетиро­вания государственных обвинителей в различных регионах Российской Федерации, 77 % прокуроров считают, что кадровый состав обвинителей не­достаточен и требует увеличения.²

Сокращение рассмотренных судами дел и увеличение штатной чис­ленности прокурорских работников должны были бы повысить эффектив­ность уголовного преследования в суде, однако количество оправдатель­ных приговоров, например, в Санкт-Петербурге, хоть и незначительно, но выросло; увеличилось и число случаев отказа прокурора от обвинения (с 19 случаев в 2001 г. до 41 в 2002 г.). Недостаточно высокой является и эф­фективность опротестования судебных решений (в 2002 г. удовлетворено менее 70 % полученных представлений). Как и прежде, обвинение в суде претерпевает существенные изменения по сравнению с объемом, опреде­ленным на стадии предварительного расследования. Это происходит как по инициативе обвинителей, так и по инициативе самого суда при поста­новлении приговора. В качестве основных причин такого положения дел государственные обвинители называют ошибки, допускаемые следовате­лями и дознавателями в процессе расследования, которые сложно или невозможно устранить в ходе судебного разбирательства. Безусловно, дан­ный фактор существенно снижает эффективность уголовного преследова­ния, так же, как и невысокая квалификация самих государственных обви­нителей и недостаток опыта работы в условиях состязательного уголовного процесса. В частности, недостаточно подготовленными для работы в усло­виях состязательного процесса считают себя 64 % проанкетированных го­сударственных обвинителей.

Представляется, что проблема улучшения качества поддержания го­сударственного обвинения зависит и от законодательного совершенство­вания указанного института. Необходимость его реформирования в той или иной степени поддерживают 80 % опрошенных нами государственных обвинителей.

С целью определения основных направлений реформы мы предлага­ем небольшой сравнительный анализ теории и практики поддержания об­винения в некоторых государствах Европы и США. Он позволит выявить то положительное, что можно заимствовать из него и внедрить в отече­ственное законодательство и практику судебного разбирательства уголов­ных дел.

Процессуальное положение государственного обвинителя, объем пол­номочий, критерии оценки эффективности его деятельности в различных странах зависят от существующих там правовых традиций и формы уголов­ного процесса.

В. Н. Додонов и В. Е. Крутских выделяют в современном мире не­сколько моделей прокуратуры, исходя из ее места в системе государствен­ных органов. В одних государствах прокуратура входит в состав минис­терства юстиции, хотя при этом может относиться к органам правосудия и действовать при судах (например, во Франции, Германии и США). В дру­гих — прокуратура включена в состав судебной системы либо имеет адми­нистративную автономию в рамках судебной власти (Испания, Латвия, Болгария и др.). Социалистические и постсоциалистические государства выделяют ее в самостоятельную систему, подотчетную парламенту или главе государства. Наконец, в некоторых странах прокуратуры или ее прямого ана­лога вообще нет (Великобритания). При этом отмечается такая закономер­ность: чем глубже у той или иной нации традиции «сильного» государства, сфера его «социальной ответственности», тем шире функции прокуратуры, значительнее ее роль в системе государственных институтов.³

Деятельность прокуратуры по поддержанию государственного обвине­ния в Германии регулируется Уголовно-процессуальным кодексом, приня­тым 1 февраля 1877 г. и действующим в редакции от 7 апреля 1987 г. Нормы процессуального характера содержатся в Законе о судоустройстве (1877), в Законе о судьях (1961) и некоторых других нормативных актах.

Процессуальное положение прокурора, поддерживающего государ­ственное обвинение, основано на концепции уголовного процесса, которая отрицает процессуальные правоотношения, понятие сторон, принцип со­стязательности и закрепляет особое процессуальное положение председа­тельствующего судьи.

Председательствующий наделен исключительными полномочиями не только на руководство разбирательством дела, но и на единоличное ведение судебного следствия. Часть 1 параграфа 238 УПК предусматривает, что руко­водство рассмотрением уголовного дела, допрос подсудимого и проведение всего судебного следствия осуществляет председательствующий. Иные участники процесса (в том числе и прокурор) вправе задавать вопросы сви­детелям, экспертам, подсудимому только с разрешения судьи. Для судебного следствия не характерен перекрестный допрос. Судья осуществляет процесс доказывания, целью которого является установление истины по делу.

Прокурор, не являясь стороной в процессе, хотя и представляет в суде обвинение, ограничивается надзорной функцией и по существу не участвует в судебном следствии. Доминирующее положение председательствующего обычно обрекает прокурора и защитника на пассивное участие в судебном разбирательстве. Их активное участие в процессе может быть истолковано председательствующим как критика техники его допроса. Прокурор являет­ся как бы помощником судьи в судебном разбирательстве. В прениях он предлагает свое видение результатов судебного следствия, делает вывод о виновности или невиновности подсудимого и вносит предложение о по­становлении того или иного приговора.⁴

На стадии предварительного расследования обязанность доказывания возлагается на прокуратуру, которая полностью контролирует предваритель­ное расследование. Прокуратура существует при суде, иерархически органи­зована и функционально не зависит от суда, но как бы «приписана» к нему. Она пользуется услугами полиции, но действует также и самостоятельно или побуждает судью к проведению следственных действий, поскольку некото­рые из них проводятся только на основании решения суда. Прокуратура вы­полняет, таким образом, троякую задачу: расследует дело и поддерживает обвинение в суде, участвует в судебном разбирательстве в качестве «беспри­страстной стороны», приводит приговор в исполнение. Прокуратура может отказаться от уголовного преследования, однако прекращение дела возмож­но только с согласия суда. В ходе выяснения обстоятельств дела прокуратура должна быть объективна и обязана выяснять обстоятельства, которые сви­детельствуют в пользу обвиняемого.⁵

Французская уголовно-процессуальная доктрина исходит из разделе­ния функции обвинения, защиты и разрешения дела. В то же время во французском уголовном процессе орган, ведущий производство по делу — следственный судья (в ходе предварительного расследования) или суд (на стадии судебного разбирательства), — играет активную роль. В частности, суд обязан установить истину по делу вне зависимости от инициативы сто­рон. Суд собирает доказательства путем вызова свидетелей или назначения экспертизы,⁶ определяет порядок исследования и исследует все собранные доказательства.

В соответствии со ст. 312 УПК Франции судебное следствие начинает­ся с допроса подсудимого, которого первым допрашивает суд, а уже затем прокурор и защитник с разрешения суда. То же касается и допроса свидете­ля, вне зависимости от того, по чьей инициативе (обвинения или защиты) был вызван свидетель. Исследователи вопроса отмечают, что французский законодатель предпринимал попытки реформировать стадию судебного раз­бирательства путем введения «полной состязательности» по образцу англо­саксонской.⁷ В частности, Закон от 4 января 1993 г. предусматривал, что свидетели, вызванные по инициативе одной из сторон, должны сначала допрашиваться этой стороной, затем противоположной, и только в заключе­ние— судом. Нововведение не прижилось и было отменено Законом от 24 августа 1993 г.

Процессуальный порядок и последствия отказа прокурора от обвине­ния во Франции также характерны для типично континентальной формы уголовного процесса. Согласно традиционной французской теории, проку­рор является представителем общества в уголовном процессе, но не может распоряжаться судьбой публичного иска и отказаться от уголовного пресле­дования. Если прокурор считает, что обвинение предъявлено ошибочно, то это не снимает с суда обязанности рассмотреть дело по существу и вынести приговор.

Прокуратура во Франции, являясь субъектом поддержания государ­ственного обвинения, представляет собой централизованную систему ор­ганов, руководимую министром юстиции. При каждом апелляционном суде имеется генеральный прокурор со своими помощниками. Он непос­редственно подчиняется министру юстиции и вправе давать указания всем должностным лицам прокуратуры в пределах компетенции апелляционного суда. Под его надзором находятся и все должностные лица судебной поли­ции. Генеральный прокурор лично или через своих заместителей поддер­живает обвинение в апелляционном суде и в суде присяжных. Республи­канские прокуроры (низшей инстанции) находятся при исправительных трибуналах и осуществляют уголовное преследование по всем делам в рай­оне действия трибунала. Они лично или через заместителей поддерживают обвинение в большинстве судов присяжных в исправительных трибуналах, а при необходимости — и в полицейских трибуналах.

Должностные лица прокуратуры весьма близки к судейскому корпусу (те и другие именуются магистратами), так как они проходят одинаковую подготовку и в ходе своей карьеры нередко переходят из прокуроров в судьи и наоборот.⁸

Институт поддержания государственного обвинения в России имел сходства с аналогичными институтами в период действия Уголовно-процес­суального кодекса РСФСР, особенно это касается процессуального положе­ния прокурора на стадии судебного разбирательства.

В настоящее время процессуальный статус государственного обвини­теля в России, его задачи, полномочия приобрели черты, типичные для «полностью состязательного» судебного разбирательства англосаксонской модели, существующей в США, Великобритании, Австралии, Канаде и дру­гих государствах.

В Англии с ее традициями широкого местного самоуправления, част­ного обвинения, судебного контроля потребности в прокуратуре не возни­кало.

Возможность осуществления уголовного преследования в суде без про­куратуры Великобритания демонстрирует на протяжении всего своего суще­ствования.

И. Я. Фойницкий исходил из разделения обвинения на должностное и частное.⁹ Он указывал, что государство может поручить обвинение как осо­бым должностным, так и частным лицам. С его точки зрения, это вопрос уровня государственной и общественной культуры. В эпоху спокойного и уравновешенного состояния общественной жизни у народов с сильно разви­тым социальным чувством, не нуждающимся в искусственной поддержке со стороны государственной власти, наблюдается широкое развитие института частного обвинения, нередко переходящее в обвинение народное (когда об­винение может быть предъявлено каждым из народа). Таков Рим с его обви­нительным процессом классической эпохи, такова Англия, праву которой известна широкая постановка частного обвинения.

В основе английской правовой теории лежит утверждение о незыбле­мости частной инициативы как движущей силы судопроизводства. Долгое время в Англии не было и подобия прокуратуры.

Впервые организация, напоминающая континентальную прокуратуру, но с очень ограниченным полем действия, была создана Законом 1879 г. «О преследовании преступлений». Этим законом учреждалась должность Директора публичных преследований с особым департаментом при нем и штатом помощников.

Согласно правилам, установленным в 1886 г., на дирекцию было возло­жено уголовное преследование: а) по делам о преступлениях, караемых смертной казнью; б) по делам, ранее находившимся в ведении солиситора казначейства; в) по делам, возбуждаемым по требованию генерального ат­торнея; г) дела, уголовное преследование по которым диктуется государ­ственными интересами.¹⁰

В настоящее время в Великобритании обвинение по большинству уго­ловных дел поддерживается либо полицией, либо отдельными гражданами, и только по наиболее серьезным преступлениям расследование проводится ведомством Директора публичных преследований, которое и берет на себя поддержание государственного обвинения по этим делам.

Закон 1985 г. о преследовании за преступления учредил Службу госу­дарственных («коронных») обвинителей (Crown Prosecution Servise), воз­главляемую директором публичных преследований, который назначается Генеральным атторнеем и работает под его руководством. Основные функ­ции государственных обвинителей — поддержание обвинения в судах всех уровней по делам, расследованным полицией, а также, в некоторых случаях, возбуждение и участие в расследовании уголовных дел.

В отечественной науке существует точка зрения, согласно которой уч­реждение Королевской службы преследования было вызвано необходимо­стью совершенствовать государственный механизм, призванный вести борьбу с преступностью. Общество перестало безоговорочно поддерживать устаревшее положение о праве каждого гражданина осуществлять уголовное преследование лиц, совершивших преступление. Стало ясно, что силами частных лиц противостоять росту преступности невозможно.¹¹

Низовые звенья службы государственных обвинителей возглавляются местными королевскими преследователями (Branch Crown Prosecutors). На них и подчиненных им сотрудниках лежит основная работа по осуществ­лению уголовного преследования в судах.

Среднее звено службы обвинителей образовано в округах. На него воз­ложено уголовное преследование по делам о преступлениях, отличающихся повышенной опасностью и сложностью, а также руководство местными подразделениями. Количество округов, в которых имеется среднее звено службы обвинителей, соответствует количеству полицейских округов. Это сделано для обеспечения тесного взаимодействия указанной службы с поли­цейскими подразделениями.

Представляет интерес то, каким образом законодательство Соединен­ного Королевства регламентирует порядок осуществления данного взаи­модействия. Деятельность службы регламентируется упомянутым Законом 1985 г., Кодексом королевских преследователей и Инструкцией для адво­катов, осуществляющих преследование. Должностные лица службы госу­дарственных обвинителей вправе давать рекомендации полиции в связи с началом производства по конкретному уголовному делу, проверять уголов­ные дела, находящиеся в производстве у полиции, готовить материалы для суда, инструктировать адвокатов (солиситоров и барристеров), которым | служба поручает уголовное преследование. Между службой преследования и адвокатурой заключаются разовые или постоянные договоры на ведение дел в судах.

Главой Королевской службы преследования является уже упоминав­шийся ранее Директор публичных преследований, имеющий небольшой центральный аппарат.

Генеральный атторней, назначающий Директора и контролирующий его деятельность, вправе прекратить уголовное преследование по обвини­тельному акту в силу различных причин (болезнь обвиняемого, процедур­ные нарушения и др.). Он вправе предоставить иммунитет от уголовного преследования соучастникам преступления, представившим доказательства вины своих сообщников, требовать прекращения уголовного дела, возбуж­денного иным органом.¹²

В отдельных случаях Генеральный атторней выступает государствен­ным обвинителем по делам о преступлениях, причинивших вред правомер­ным интересам Королевы, Правительства или его членов.

Особенности английской правовой системы определили и уникаль­ность института уголовного преследования. В указанном виде этот институт не был воспринят другими государствами.

Несмотря на то что американская судебная система создавалась в ос­новном по английскому образцу, постановка обвинения в США другая.

Я. М. Бельсон отмечает, что должность прокурора не была частью ран­ней колониальной системы.¹³ Впервые этот институт был введен в Коннек­тикуте в 1707 г., несколько лет спустя он был воспринят в Виргинии, а уже к концу XVIII в. должность прокурора в той или иной форме существовала во всех колониях.

В США поддержание государственного обвинения возлагается на атторнейскую службу, не имеющую точного аналога в правовых системах других государств. Ее полномочия по уголовному преследованию сходны с содержанием прокурорских функций других государств, поэтому данную службу иногда именуют прокуратурой.

В целом атторнейская служба занимается не только уголовным пресле­дованием, но и в качестве института исполнительной власти консультирует правительство, представляет его интересы в судах, а также обеспечивает ис­полнение закона.

Государственный атторней может выступать как адвокат в гражданской тяжбе и как обвинитель по уголовному делу, а также как правительственный юрисконсульт. Атторнейская служба управляет тюрьмами и занимается де­лами иммигрантов. Ее сотрудники действуют как следователи и сыскные агенты. В ведении Генерального атторнея США находятся контрразведка и политический сыск.¹⁴

В отличие от российской прокуратуры американское ведомство не организовано на основе принципа централизации. В его структуре просле­живается три уровня органов: федеральный, уровень штата и местный. Федеральная служба функционирует на основе законов, принимаемых Конг­рессом. Штат на основе собственного законодательства вправе самостоя­тельно определять организацию и объем полномочий атторнейской службы. На местах также имеется атторнейская служба, функции которой в целом идентичны атторнейским службам штата и федерального уровня.

В состав федеральной прокуратуры включен Департамент юстиции США, возглавляемый Генеральным атторнеем. Он назначается Президен­том США с согласия Сената сроком на 4 года. Его аппарат имеет несколько подразделений, организующих работу федеральных прокуратур на местах либо непосредственно выполняющих прокурорские функции, в том числе досудебную подготовку материалов обвинительного досье, используемых при поддержании обвинения в суде. Основу местной федеральной проку­ратуры образуют окружные прокуроры с аппаратом помощников. Порядок назначения окружного прокурора такой же, как и Генерального атторнея США. Они осуществляют уголовное преследование на территориях распро­странения юрисдикции федеральных властей (территории парков и запо­ведников, военные объекты и др.).

Прокуратуры штатов с подчиненной службой, возглавляемые Гене­ральным атторнеем штата, осуществляют уголовное преследование лиц, по­сягнувших на законы штата.

Уместной прокуратуре относятся прокуроры, работающие под контро­лем и руководством органов местного самоуправления. Уголовное преследо­вание они осуществляют по делам, в производстве которых не принимает участия аппарат Генерального атторнея штата.¹⁵

Генеральный атторней США и подчиненные ему органы не уполномо­чены руководить атторнейской службой в штате. Атторней штата, в свою очередь, не имеет административной власти над местными атторнея­ми. Не осуществляя прокурорского надзора в нашем понимании, атторней­ская служба с помощью конкретных процессуальных функций воздействует на всю систему уголовной юстиции, а также на формирование политики этой системы.

В большинстве штатов Генеральный атторней — выборная должность. Он избирается законодательным собранием или населением штата. В неко­торых штатах Генерального атторнея назначает губернатор.

Местные прокуроры избираются населением, а в отдельных штатах из­бираются или назначаются органами местного самоуправления.

Будучи избранным населением, прокурор отвечает перед ним за со­стояние борьбы с преступностью. Об эффективности его пребывания в должности может свидетельствовать, помимо прочего, статистика при­влечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, количество обвинительных приговоров суда.

Свою «команду» избранный генеральный атторней формирует само­стоятельно. Он может расторгнуть трудовые отношения с сотрудниками своего предшественника и набрать себе новый штат, но на практике это про­исходит довольно редко, так как профессионалы, занимающиеся уголовным преследованием в суде, ценятся высоко. Поскольку уголовное преследова­ние не является единственной функцией избранного должностного лица, он имеет заместителя, который и возглавляет соответствующую службу.

В деятельности по поддержанию государственного обвинения практи­куется специализация. Часть сотрудников специализируется на поддержа­нии обвинения по делам, связанным с незаконным оборотом наркотиков, другие — по делам о половых преступлениях, о кражах, о преступлениях на почве ненависти и т. д. Применение специализации в деятельности государ­ственных обвинителей было бы полезно внедрить в отечественную практи­ку, поскольку это позволит приобрести обвинителям богатый опыт участия в рассмотрении дел определенных категорий и повысит, в конечном итоге, качество уголовного преследования.

Атторнейская служба контролирует практически все стадии правопри­менения по уголовным делам.

В США государственный обвинитель, в силу правовых традиций, поль­зуется широкой дискреционной властью. Уголовное преследование пре­ступника — право, но не обязанность обвинителя. Как указывает В. М. Николайчик, атторней является важной фигурой, действующей в системе правосудия. Он имеет право по собственному усмотрению возбуждать уго­ловное преследование, может ограничиться поддержанием обвинения в су­де, основываясь при этом на доказательствах, собранных полицией, но вправе также провести собственное расследование. Атторней имеет право по собственному усмотрению отказаться от обвинения, что влечет за собой прекращение дела.¹⁶

В течение долгого времени право обвинителя на немотивированный отказ от обвинения считалось неотъемлемым и не контролировалось су­дом. В настоящее время законодательством и судебной практикой такое право признается абсолютным правом обвинителя на всех стадиях уголов­ного процесса. В некоторых штатах законодательство не устанавливает во­обще никаких ограничений на прекращение дела, а в большинстве штатов это право минимально ограничено требованием изложить причины отка­за от обвинения. Согласно федеральным правилам уголовного процесса США, отказ от обвинения после предъявления обвинительного акта воз­можен только с разрешения суда. Практически разрешение суда выступает скорее потенциальным, а не реальным ограничением свободы усмотрения обвинителя.¹⁷

Следует обратить внимание на чрезвычайно широкие полномочия ат­торнея — обвинителя в решении вопроса о начале и продолжении уголов­ного преследования. Решение вопроса о возбуждении уголовного пресле­дования принимается обвинителем на основе материалов расследования, проведенного полицией и иными органами расследования, в том числе соб­ственными. В атторнейскую службу для неформального утверждения пред­ставляются ходатайства об аресте и обыске. Считается, что без согласия обвинителя обращение к судье-магистрату практически бесполезно, поскольку последующий отказ обвинителя осуществлять уголовное преследо­вание на основе ордера, выданного без его согласия, лишает смысла само получение ордера на обыск или арест. Ордер, выданный нейтральным маги­стратом, чаще всего выступает лишь документом, автоматически подтверж­дающим решение обвинителя привлечь подозреваемого к уголовной ответ­ственности.¹⁸

Обвинитель проверяет законность произведенных полицией действий, чтобы обеспечить успешное прохождение доказательств в суде. Он возбуж­дает дело только тогда, когда высока вероятность не только вины, но и осуждения. В американской практике поддержания обвинения часто можно встретить термин «выиграть дело».

В основе такой уголовно-процессуальной политики лежит доктрина, s соответствии с которой уголовное судопроизводство — это спор между об­винением и защитой, поэтому установление истины по делу не является обязанностью суда. Суд обязан разрешить спор на основе собранных сторо­нами доказательств. Таким образом, если обвиняемый признает свою вину в совершении преступления, то отсутствует предмет спора. Этот факт от­крывает возможность для упрощенного завершения дела с помощью так на­зываемой сделки на случай признания вины и в значительной мере опреде­ляет деятельность органов, осуществляющих уголовное преследование по делу (полиции, атторнейской службы).

После вынесения Большим жюри или магистратом постановления о предании суду обвинение документально оформляется и предъявляется обвиняемому. Затем обвиняемый вправе заявить ходатайство о признании или непризнании вины. Заявление ходатайства о признании вины, как пра­вило, является результатом «сделки» между обвиняемым и его защитником, с одной стороны, и государственным обвинителем — с другой. По мнению ряда авторов, суть «сделки» сводится к следующему: обвиняемый признает свою вину в менее тяжком преступлении, чем ему вменялось первоначаль­но, а государственный обвинитель в обмен на это обещает рекомендовать суду назначить более мягкое наказание.¹⁹ Хотя формально правила требу­ют удостовериться, что никаких обещаний снисхождения обвиняемому не давалось, судья знает, что без них «сделка» не имела бы смысла для обвиня­емого. Решения судов, санкционирующих практику признания вины на основе «сделки», отражают заинтересованность основных участников уго­ловной юстиции в бесперебойном функционировании этой системы в усло­виях роста преступности. Следует согласиться с утверждением В. Н. Махова и М. А. Пешкова о том, что существование в США именно такой формы осу­ществления правосудия позволяет представителям государственного обви­нения экономить время и концентрировать усилия наделах, по которым об­виняемый не признает себя виновным и приговор выносится на основании судебного следствия. Заключение указанной «сделки» возможно на многих этапах рассмотрения дел в судах.

По опубликованным в США данным, удельный вес уголовных дел, раз­решаемых с участием присяжных в судах общей юрисдикции, колеблется от 1 до 15 % и составляет в среднем около 5 % от общего количества дел, посту­пающих в суд.²⁰ Именно на них атторнейская служба и концентрирует свои усилия по поддержанию государственного обвинения в условиях состяза­тельного процесса.

В Российской Федерации введение в УПК главы 40, предусматриваю­щей особый порядок принятия решения в случае признания обвиняемым своей вины, принципиально не изменило ситуацию. Наличие большого ко­личества процессуальных условий для применения особого порядка приня­тия решений оставило практически неизменными существующие формы уголовного судопроизводства. Подавляющее большинство дел рассматрива­ется в обычном порядке (т. е. проводится судебное следствие), поэтому эко­номии времени и средств суда и органов, осуществляющих уголовное пре­следование, не происходит.

В качестве положительного фактора, повышающего эффективность поддержания государственного обвинения в США, следует отметить влия­ние главы службы государственных обвинителей на принятие всех значимых процессуальных решений по делу. Прослеживается строгая преемственность в принятии таких решений. Изучая материалы расследования, произведен­ного полицией или иными следственными органами, принимая решение о целесообразности ареста или иных мер процессуального принуждения, проведения обыска, прокурор исходит прежде всего из судебной перспекти­вы дела. Если дело по различным причинам не имеет судебной перспективы, например, доказательств недостаточно или большая их часть получена по­лицией с нарушением процедуры, прокурорский офис не будет проводить дальнейшее расследование по делу и поддерживать обвинение в суде, а мате­риалы расследования возвратит полиции. Таким образом экономятся ресур­сы для работы по более перспективным делам.

Особенностью работы прокурора — обвинителя по делу является так­же его право самостоятельно собирать доказательства обвинения, допра­шивать свидетелей и потерпевших после допроса их полицией, подвергать проверке собранные ею доказательства. Фактически прокурор, поддержи­вающий обвинение в суде, готовит собственное дело, которое может суще­ственно отличаться от материалов, представленных полицией или иными органами расследования. В результате он хорошо знает содержание имею­щихся по делу доказательств, поскольку сам участвовал в их собирании и проверке. Прокурор представляет себе, насколько устойчива позиция потерпевшего и свидетелей со стороны обвинения. Обладая правом допра­шивать и общаться со свидетелями до суда, он имеет возможность подгото­вить их к перекрестному допросу защиты, что уменьшает риск изменения ими показаний в суде и лжесвидетельства и повышает эффективность под­держания государственного обвинения.

В Российской Федерации процессуальное руководство расследованием дела, надзор за проведением предварительного расследования, утверждение обвинительного заключения и поддержание обвинения в суде зачастую осу­ществляют разные должностные лица. Анализ практики участия прокурора в судебном рассмотрении уголовных дел в Санкт-Петербурге показывает, что во втором полугодии 2002 г. 92 % уголовных дел рассмотрено с участием помощников прокурора и только по 8 % уголовных дел обвинение поддер­живали прокуроры районов и их заместители. Помощник прокурора, кото­рому, как правило, поручается поддержание государственного обвинения в суде, получает материалы уголовного дела после окончания расследования и утверждения обвинительного заключения. Таким образом, к формирова­нию доказательственной базы он не имеет отношения и не анализирует ее в ходе расследования или после его окончания с точки зрения судебной пер­спективы. Со свидетелями и потерпевшими он не общается и не имеет про­цессуальной возможности непосредственно оценить их показания с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. Иногда доказатель­ства, кажущиеся на первый взгляд достоверными, в суде подвергаются трансформации, объем обвинения изменяется, и государственный обви­нитель вынужден полностью или частично отказываться от обвинения, что снижает эффективность уголовного преследования в суде.

Разумеется, государственный обвинитель в Российской Федерации осуществляет свою деятельность на основе норм уголовного процесса, кото­рый по своей форме является смешанным. Стадия предварительного рассле­дования имеет иной вид, чем полицейское расследование в США. Поэтому слепое заимствование американского опыта и перенесение его в российс­кую уголовно-процессуальную практику невозможно и не нужно. В то же время кое-что из американской практики поддержания обвинения может быть использовано в Российской Федерации и позволит повысить его эф­фективность.

Представляется, что реформа института поддержания государственно­го обвинения в суде должна осуществляться по нескольким направлениям. Во-первых, необходимо совершенствовать ее процессуальную регламента­цию; во-вторых, ввести специализацию в деятельность государственных об­винителей; и, наконец, укрепить прокурорский корпус дополнительными профессиональными кадрами.

Прежде всего речь идет об улучшении координации деятельности должностных лиц, ответственных за предварительное расследование дела, за процессуальный контроль над расследованием и за поддержание государ­ственного обвинения в суде. Указанная координация может быть регламен­тирована уголовно-процессуальным законодательством, Законом о проку­ратуре РФ, соответствующими инструкциями и приказами, исходящими от Генеральной прокуратуры РФ. Нужно признать, что на сегодняшний день такая координация надлежащим образом в законодательстве не урегулиро­вана, а работа в условиях нового УПК РФ этого требует. Это подтверждают более 90 % опрошенных нами государственных обвинителей.

Некоторые меры по повышению эффективности участия прокурора в судебном разбирательстве уголовных дел предусмотрены в положениях Приказа Генерального прокурора № 7 от 20 февраля 2002 г. «Об организации исполнения Федерального закона "О введении в действие Уголовно-процес­суального кодекса Российской Федерации" и переходе органов прокуратуры к работе в новых условиях уголовного судопроизводства». Пункт 2.6 указан­ного Приказа предусматривает укрепление службы государственных обви­нителей дополнительными кадрами. Однако они не решают обозначенных выше проблем, возникающих при осуществлении деятельности по поддер­жанию государственного обвинения.

Меры, предлагаемые в Приказе Генерального прокурора РФ № 28 от 3 июня 2002 г. «Об организации работы прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства», представляются более действенными. В ча­стности, п. 2.4 данного Приказа обязывает государственного обвинителя по окончании рассмотрения уголовного дела судом не позднее следующего дня после провозглашения судебного решения представлять прокурору ра­порт о результатах исполнения поручения, копии решений приобщать к надзорному производству. В п. 5 государственному обвинителю предлага­ется активно участвовать в исследовании доказательств в суде во взаимодей­ствии с должностными лицами, проводившими предварительное расследо­вание, используя имеющуюся у них информацию в строгом соответствии с требованием закона.

Пункт 1.10 приведенного Приказа касается реализации права государ­ственного обвинителя отказаться от обвинения. Учитывая, что ответствен­ность за обоснованность возбуждения уголовного преследования возложена на прокурора, давшего согласие на возбуждение уголовного дела, именно он должен принимать участие в решении вопроса об отказе от уголовного пре­следования.

Представляется, что прокурор-обвинитель и прокурор, утвердивший обвинительное заключение, должны совместно решать вопрос об отказе от обвинения или об изменении объема обвинения.

В то же время, по нашему мнению, государственный обвинитель мог бы более эффективно поддерживать государственное обвинение, если закон предоставит ему право совместно с прокурором, надзирающим за следствием, проверять материалы расследования в момент утвержде­ния обвинительного заключения и давать согласие на его утверждение. Назначение государственного обвинителя в момент утверждения обвини­тельного заключения, предоставление ему возможности наряду с надзира­ющим прокурором (когда эти две процессуальные фигуры не совпадают в одном лице) оценивать материалы дела с точки зрения судебной перс­пективы снизили бы число некачественно расследованных дел, направля­емых в суд.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство не предус­матривает права государственного обвинителя до судебного разбиратель­ства общаться с потерпевшими и свидетелями, изобличающими обвиняемо­го в совершении преступления, в то время как защитник вправе опрашивать лиц с их согласия, в том числе и после направления дела в суд. Предоставле­ние такого права государственному обвинителю на этапе утверждения об­винительного заключения и после этого позволило бы ему лучше представ­лять себе доказательственный материал, характер и степень произошедших с ним изменений, вовремя устранить следственные ошибки и избежать нео­боснованного обвинения. Данное предложение нашло поддержку более чем у 60 % проанкетированных нами государственных обвинителей.

Было бы целесообразно предоставить прокурору соответствующего уровня право при расследовании наиболее сложных уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях принимать решение о назначении потенци­ального государственного обвинителя еще на этапе предварительного рас­следования, например, после предъявления обвинения. При этом будущий государственный обвинитель должен иметь право совместно с надзираю­щим прокурором участвовать в проведении наиболее важных и значимых следственных действий, чтобы лично наблюдать за получением и проверкой собираемых доказательств и оценивать судебную перспективу дела. С одной стороны, это право можно считать дополнительной гарантией соблюдения прав участников уголовного процесса в ходе расследования, которое станет механизмом противодействия незаконным или необоснованным действиям лица, проводящего расследование, с другой стороны, от прокурора — госу­дарственного обвинителя следствие получит дополнительную помощь при осуществлении уголовного преследования и разделит с ним ответственность за качество получаемых доказательств. Такой подход уменьшит степень воз­можных взаимных претензий следователя и государственного обвинителя друг к другу по результатам уголовного преследования и позволит им прове­сти совместную оценку возможности доказывания по конкретному делу в суде. Затрачивая время на участие в процессе расследования, государ­ственный обвинитель сэкономит его при изучении материалов дела в про­цессе своей деятельности в судебных стадиях, так как будет уже иметь о них достаточно полное представление. О понимании государственными обви­нителями важности такого дополнения в уголовно-процессуальном законо­дательстве свидетельствуют результаты анкетирования: 59 % опрошенных поддерживают данное предложение.

Другим вариантом решения проблемы повышения уровня координа­ции процессуальной деятельности между органами расследования и поддер­жания государственного обвинения могло бы стать совмещение в одном должностном лице функций процессуального руководства расследованием и поддержания государственного обвинения в суде. В этом случае следует исходить из того, что прокурор, надзирающий за расследованием уголовно­го дела, будет обязан по общему правилу поддерживать по нему государ­ственное обвинение. Это повысит степень его ответственности при осуще­ствлении процессуального руководства следствием, поскольку будет четко прослеживаться преемственность между уголовным преследованием на до­судебных и судебных стадиях уголовного процесса. Казалось бы, предлагае­мое нами существенное изменение и расширение обязанностей помощни­ков прокурора, отвечающих за поддержание государственного обвинения, в силу причин субъективного характера не должно найти широкой поддерж­ки у работников прокуратуры, тем не менее 30 % проанкетированных проку­роров приветствуют и такой подход к реформированию института поддер­жания государственного обвинения. По нашему мнению, оба предлагаемых варианта могут служить механизмом, повышающим уровень уголовного преследования как на следствии, так и в суде.

Важным направлением реформы института поддержания обвинения яв­ляется также развитие специализации в деятельности государственных обви­нителей. Специализация ускорит приобретение ими навыков поддержания государственного обвинения по делам определенной категории, однако ее внедрение возможно только после увеличения корпуса государственных обвинителей. В прокуратуре районного звена количество сотрудников, си­стематически осуществляющих поддержание обвинения в суде, должно примерно соответствовать количеству составов суда, рассматривающих уголовные дела.

Предлагаемое нами реформирование института поддержания государ­ственного обвинения позволит повысить его эффективность и в определен­ной степени содействует борьбе с преступностью.

 

* Кандидат юрид, наук, доцент СПбГУ.

¹ Отчеты о работе прокурора за 2000-2003 гг. Форма «П» / Прокуратура г. С.-Петербурга.

² Здесь и далее приводятся данные анкетирования, проведенного нами в Санкт-Петер­бургском юридическом институте Генеральной прокуратуры РФ.

³ Додонов В. Н., КрутскихВ. Е. Прокуратура В России и за рубежом: Сравнительное исследование. М., 2001. С. 5-7, 25.

⁴ Гуценко К. Ф., Головко Л. В., Филимонов Б. А. Уголовный процесс западных государств. М., 2002. С. 454-455.

⁵ Нимеллер М. Уголовное судопроизводство и роль прокуратуры в Германии // Россий­ская юстиция. 1994. № 10. С. 29-30.

⁶ Уголовно-процессуальный кодекс Франции / Под ред. В. И. Каминской. М., 1976. С. 132-133.

⁷ Гуценко К. Ф., Головко Л. В., Филимонов Б. А. Уголовный процесс западных государств. С. 364.

⁸ Решетников Ф. М. Правовые системы стран мира: Энциклопедический справочник.
М., 1993. С. 218.

⁹ Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства: В 2 т. Т. 1. СПб., 1912.

¹⁰                    Уилшир А.-М. Уголовный процесс / Пер. с англ. М., 1947. С. 504.

¹¹ Гуценко К. Ф., Головко Л. В., Филимонов Б. А. Уголовный процесс западных государств.

¹² Додонов В. И., Крутских В. Е. Прокуратура В России и за рубежом... С. 65.

¹³ Бельсон Я. М. Суд, прокуратура и тюрьмы в современном буржуазном государстве: Учебное пособие. М., 1972. С. 29-30.

¹⁴ Власихин В. А. Служба обвинения в Америке: Закон и политика. М., 1981. С. 8-9.

¹⁵ Гуценко К. Ф., Головко Л. В., Филимонов Б. А. Уголовный процесс западных государств. С. 196-197.

¹⁶ Николайчик В. Н. Уголовный процесс США. М., 1981. С. 84-85.

¹⁷ Махов В. Н., Пешков М. А. Уголовный процесс США: Досудебные стадии: Учебное пособие. М., 1998. С. 126.

¹⁸ См., напр.: Власихин В. А. Служба обвинения в Америке... С. 122; Махов В. Н., Пеш­ков М. А. Уголовный процесс США... С. 126.

¹⁹ Махов В. Н., Пешков М. А. Уголовный процесс США... С. 128-129. См. также: Власихин В. А. Служба обвинения в Америке... С. 138—139.

²⁰ Гуценко К. Ф., Головко Л. В., Филимонов Б. А. Уголовный процесс западных государств. С. 261.

Источник: http://www.law.edu.ru/article/article.asp?articleID=1142209