«Этика следственной деятельности»

Подведомственность доменных споров специализированным центрам в системе критериев национальной подведомственности

Незнамов А.В.
Электронный ресурс, 2010.
Правовая природа административных центров
Как можно разграничить подведомственность между судебными органами страны и такими организациями? Насколько такого рода ограничение юрисдикции соответствует вообще правилам о подведомственности споров? И что представляет собой разбирательство спора в органах такого рода?
Метко заметил В. Наумов, утверждающий, что "по российскому законодательству решение административной комиссии по UDRP - это продукт своеобразной системы услуг по предоставлению экспертной информации в спорах о доменах, экспертное заключение с рядом элементов третейского разбирательства" <1>.
--------------------------------
<1> Наумов В., Королев Д. Процессуальный статус UDRP в России: возможности и парадоксы. URL: http://www.russianlaw.net/law/doc/a32.htm.
С такой характеристикой можно согласиться.
Институт подведомственности служит для разграничения юридических дел между юрисдикционными органами. Если рассматривать деятельность административных трибуналов как юрисдикционную деятельность, то в силу традиционного определения юрисдикционной деятельности как деятельности, имеющей государственно-властный характер <2>, она таковой являться не может - к государственной власти полномочия такого рода "судов" не имеют никакого отношения.
--------------------------------
<2> См.: Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел. Свердловск, 1973. С. 19.
В отличие же от третейских судов, деятельность которых также основывается на частной воле сторон, полномочия административных центров носят внутрикорпоративный характер и не содержат в себе элемент государственного принуждения, а их решения исполняются силами самой частной организации.
Можно ли деятельность комиссий назвать правоприменительной? Представляется, что нет. Если рассматривать правоприменение как государственно-властную деятельность, то мы вновь возвращаемся к проблеме отсутствия элемента государственной деятельности в рассматриваемых отношениях.
Однако сложность заключается еще и в том, что такого рода органы не осуществляют деятельность на основе норм права. В своей деятельности они руководствуются положениями процедуры UDRP, которая формально является неким внутренним документом, частным стандартом частной организации.
С позиции традиционного понимания нормы права у положений Правил UDRP отсутствует, например, признак общеобязательности, а также обеспеченности силой государственного принуждения.
Следует признать, что круг субъектов, осуществляющих юрисдикционную деятельность, не может ограничиваться только государственными органами.
В целом в науке на сегодняшний день является признанным то положение, что круг юрисдикционных органов может определяться только законом, однако этот круг не замыкается исключительно судами и исполнительными органами власти. Также общепризнано, что в круг юрисдикционных органов входят и нотариусы, и третейские суды. Однако придание им такого статуса - по крайней мере в российской правовой традиции - осуществляется исключительно законодательным путем.
Таким образом, полномочия юрисдикционных органов основываются на нормах национального законодательства. Для корректности такого утверждения следует пояснить, что, по мнению автора, нормы международного права, а также полномочия международных юрисдикционных органов в целом применяются и реализуются в отношении той или иной правовой системы посредством ее правовых норм.
Возвращаясь к полномочиям международных комиссий или иных органов, которые могли бы рассматривать доменные споры, мы вынуждены прийти к выводу, что законодательство Российской Федерации также не рассматривает их в качестве юрисдикционных органов.
Более того, специфика правил рассмотрения споров в таких центрах и их природа таковы, что административные комиссии в принципе не могут относиться к юрисдикционным органам; всей своей деятельностью, своим существованием они доказывают свою независимость и самостоятельность, а также надтерриториальность и надгосударственность.
Такое положений вещей дает основание некоторым исследователям утверждать даже, что существуют два конкурирующих источника правовых норм, регулирующих интернет-отношения: государства и субъект, контролирующий адресную систему Интернета (ICANN). Нормы являются в равной степени правовыми, поскольку и там, и там обеспечиваются механизмом принуждения <3>.
--------------------------------
<3> См.: Бабкин С.А. Интеллектуальная собственность в глобальной компьютерной сети Интернет: проблемы гражданско-правового регулирования в России и США: сравнительно-правовой анализ: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 19.
Как указывалось выше, на наш взгляд, утверждение о том, что правила ICANN следует признать нормами права в силу их возможности быть исполненными силой принуждения, едва ли корректно с точки зрения классической теории права. Однако тот факт, что ICANN является самостоятельным регуляционным механизмом и, безусловно, важнейшим участником, регулятором деятельности в Интернете, не оставляет сомнений.
Между тем юрисдикционным органом ICANN и институты по разрешению споров, действующие под его эгидой, быть не могут. В силу этого критерии подведомственности на них не распространяются.
Критерии национальной подведомственности
Так, наиболее логичным было бы применение критерия наличия договора между сторонами.
Однако, как указывалось выше, суть третейского соглашения такова, что спор может быть передан на рассмотрение третейского суда исключительно обоюдной волей сторон. Основной же принцип функционирования административных трибуналов полностью противоречит сути третейского разбирательства. Ответчику практически всегда невыгодно рассматривать дело в такой комиссии, поэтому ICANN фактически вынуждено силой, императивным положением подчинять его своей юрисдикции.
Выше также высказывалось предположение о возможности избежать такого рода ситуации путем предоставления возможности исключить третейское соглашение их текста договора с Регистратором. В этом случае было бы возможно передавать споры на рассмотрение третейских судов, для чего и самим административным комиссиям в их сегодняшним виде следует еще придать статус третейских судов и исправить особенности их процедуры.
Однако в силу отсутствия прямого договора между сторонами даже такой подход не делает применение этого критерия подведомственности легитимным, а специализированный суд - компетентным.
С точки зрения критерия наличия спора о праве разграничить полномочия судов и административных центров также невозможно; спор о праве наличествует в любом случае, он составляет его суть.
Субъектный состав участников спора в отношении рассматриваемого вопроса также не имеет какой-либо специфики, позволяющей применить соответствующий критерий подведомственности.
С точки зрения характера спорного правоотношения в том значении, в котором он понимается на сегодняшний день и с учетом того, что сегодня он применяется исключительно для разграничения подведомственности дел между судами общей юрисдикции арбитражными судами (экономический характер спора), - в таком контексте о какой-либо специфике также говорить не приходится в силу узости такого рода толкования этого критерия.
Следует также напомнить, что, например, Ю.К. Осипов, которого многие исследователи по праву называют ученым, впервые подробно обосновавшим этот критерий подведомственности, в своих рассуждениях исходил из более широкого их толкования.
Он отмечал, в частности, что общественные отношения, выстраиваемые по принципу субординации и характеризующиеся неравенством субъектов, требуют и особой формы разрешения споров - в порядке подчиненности, и для них подходит административная форма. Для отношений, строящихся на начале равенства, для гражданских споров требуется нейтральный арбитр - и поэтому такие отношения подлежат разрешению судами <4>.
--------------------------------
<4> См.: Осипов Ю.К. Указ. соч. С. 120 - 121.
Нельзя не заметить, что в рассматриваемом примере о доменных спорах отношения между его участниками строятся на принципах равенства - иного и быть не может: вся процедура UDRP исходит из равенства прав на доменные имена, а также направлена на их защиту при добросовестном использовании.
Однако при этом ICANN стремится разрешить этот спор административными методами, употребить иную форму разрешения споров, не соответствующую отношениям. Следовательно, выстраивание системы такого рода "юрисдикционных" органов неверно еще и с методологической точки зрения.
Таким образом, с позиций действующего законодательства Российской Федерации деятельность специализированных административных комиссий никоим образом не вписывается в действующие правила подведомственности.
Ни специализированные центры, ни какие-либо иные органы третейско-административного характера не являются юрисдикционными с точки зрения действующего законодательства и, соответственно, не могут претендовать на возможность включения в традиционный институт подведомственности.
Фундаментальные изменения
Для того же, чтобы система защиты доменных имен посредством административных центров начала действовать, необходимо концептуально переосмыслить доктрину права с учетом традиционной специфики сети Интернет, прежде всего надгосударственности и наличии элементов саморегуляции.
Обусловлено это хотя бы тем фактом, что столь масштабной организационной целостности, развивающейся неимоверными темпами и способной перевернуть многие устоявшиеся нормы поведения, человечество еще не знало.
И даже если согласиться с тем, что признаки самоорганизации и самоуправляемости Сети ничем не отличаются от самоуправляемости любой стихийно развивающейся организации, одни только размеры такой саморегуляции не могут не поражать.
Следовательно, было бы неверно игнорировать специализированные центры, по крайней мере создаваемые под эгидой Корпорации ICANN как единственного регулятора в области интернет-отношений.
По нашему мнению, для более последовательного развития всей системы Интернет она должна быть выведена из-под юрисдикции конкретного государства в статус международного органа, действующего, например, под эгидой ООН.
Это позволило бы как минимум поднять крайне актуальный и резонный вопрос о признании специализированных административных комиссий по рассмотрению споров о доменных именах (а в будущем, возможно, и иных споров <5>) в качестве юрисдикционных органов в соответствии с национальным законодательством.
--------------------------------
<5> Такие мнения периодически высказываются. URL: http://www.internet-law.ru/intlaw/udrp/udrp-ru.htm.
В этом случае можно было бы, во-первых, применить традиционные правила подведомственности к новому юрисдикционному органу, например, на основе критерия наличия договора между сторонами.
Во-вторых, можно было бы модифицировать один из существующих критериев и интегрировать его в действующий институт подведомственности. Так, если допустить, что такого рода специализированный центр действовал бы в соответствии с настоящими правилами процедуры UDRP таким образом, как они описаны выше, т.е. если бы была предусмотрена возможность подачи самостоятельного иска в определенный компетентный национальный суд, то можно было бы говорить о введении правил альтернативной подведомственности.
Кроме того, вполне допустимо было бы разграничивать полномочия национальных судов и специализированных комиссий и в соответствии с иными правилами - правилами императивной подведомственности, когда обращению в национальный суд должно было бы обязательно предшествовать обращение в такой центр.
В этих случаях разграничение подведомственности могло бы осуществляться на основе модифицированного критерия наличия договора между сторонами.
Практические решения
Так, озвученное выше предложение включать в текст договора с Регистратором третейские соглашения о возможности рассмотрения спора арбитражным трибуналом все равно не позволяет обойти вопрос об отсутствии прямого договора между сторонами.
Однако если действие административных центров будет осуществляться под эгидой независимой международной организации, то в порядке применения норм международного права можно было бы предусмотреть юрисдикцию таких органов через "квазитретейское соглашение", коим выступали бы в совокупности договоры каждой из спорящих сторон с Регистратором.
При этом каждому лицу при подписании договора о делегировании доменного имени должна предоставляться возможность отказаться от подчинения возможного доменного спора таким административным центрам.
В этом случае возможный спор должен передаваться исключительно на рассмотрение компетентного национального суда. Прямое принуждение стороны к рассмотрению спора в специализированном центре на безальтернативной основе едва ли соответствует международному праву и национальному праву.
При этом было бы целесообразно применять косвенное принуждение в виде наступления неблагоприятных последствий или ненаступления благоприятных последствий для лица, которое отказывалось бы от подчинения себя юрисдикции таких трибуналов.
Для достижения этой цели возможно применение самых разнообразных инструментов, от финансовых (путем, например, значительного увеличения стоимости регистрации доменного имени для лица, которое отказывается подчинить себя юрисдикции такого органа) до организационных (например, путем прохождения дополнительной проверки заявки на регистрацию с обязательным ее доведением до всеобщего сведения, чтобы выявить круг лиц, права которых могут быть нарушены такой регистрацией в течение определенного времени).
В такой ситуации критерий наличия соглашения о передаче возможного спора с любым лицом на рассмотрение специализированного центра помог бы органично вписать в национальный институт подведомственности некоторые категории интернет-споров, и для начала - споры о доменных именах.
Представляется также, что высказанные выше предположения было бы целесообразно использовать именно применительно к доменным спорам, но с перспективой на расширение такой конструкции на иные дела, связанные с использованием сети Интернет.

Источник: http://www.juristlib.ru/book_9185.html