«История развития уголовно-исполнительного законодательства и права»

Альтернативная множественность лиц в обязательствах

Зырянов А.И.
Электронный ресурс, 2008.
В последнее время в литературе можно встретить суждения, что помимо обязательств с определенной множественностью лиц в имущественном обороте встречаются и обязательства с альтернативной (неопределенной) множественностью. Как известно, обязательства относятся к группе относительных гражданских правоотношений, предполагающих строго определенный субъектный состав как на стороне управомоченного лица (кредитора), так и на стороне обязанного лица (должника), которые могут быть представлены несколькими лицами - сокредиторами или содолжниками, что порождает такое явление, как множественность лиц в обязательствах. Предположение же о возможности неопределенной множественности в обязательствах отвергает сложившееся представление об обязательствах в доктрине российского гражданского права, поскольку предполагает существование абсолютных обязательств. В качестве примера неопределенной множественности называется публичный договор - договор, заключенный коммерческой организацией и устанавливающий ее обязанности по продаже товаров, выполнению работ или оказанию услуг, которые такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять в отношении каждого, кто к ней обратится (ст. 426 ГК РФ). Считается, что возникающее в данном случае правоотношение обладает признаками абсолютных с той только особенностью, что здесь в отличие от классических абсолютных правоотношений четко определен не управомоченный, а обязанный субъект.
На наш взгляд, главная методологическая ошибка подобного утверждения заключается в том, что обязанность заключить договор с каждым, кто обратится к обязанному лицу, рассматривают в качестве элемента абсолютного (?!) обязательственного правоотношения, хотя его на самом деле еще нет. Более того, подобная точка зрения порочит обязательства с долевой или солидарной множественностью лиц. Из того факта, что существуют обязательства, в которых на стороне кредитора имеется множественность лиц, хотя и с определенным субъектным составом, еще не следует, что возможно существование обязательств с неопределенной множественностью лиц. Утверждать подобное равносильно тому, что наряду с абсолютным правоотношением собственности возможно относительное правоотношение собственности.
Относительность обязательственного правоотношения явно следует из содержания Общей части обязательственного права ГК. Но из нормы закона (ст. 426 ГК РФ), обязавшей коммерческую организацию заключить договор с любым заинтересованным лицом, еще не возникает абсолютного правоотношения между этой коммерческой организацией и "всяким и каждым". Бесспорно, что здесь есть правовая связь, но назвать ее абсолютным обязательством у нас нет оснований. Содержание правоотношения образуют субъективные права и обязанности сторон. Признавая существование правоотношения, возникшего из ст. 426 ГК, авторы тем самым признают субъективное право "любого и каждого" в рамках этого правоотношения. В чем же подобное право выражается? Видимо, в праве требовать заключения с ним договора, тогда как корреспондирующая с ним обязанность должника состоит в заключении "неопределенного множества договоров". Однако если в абсолютном правоотношении собственности "неопределенное множество" обязанных лиц должно воздерживаться от посягательств на чужую вещь, то очевидно, что подобное поведение всех этих лиц не только возможно, но и необходимо для реализации собственником своего права. В предлагаемом же нам "абсолютном обязательстве" должник априори не в состоянии выполнить обязанность по заключению договора с каждым.
Не требует доказательств вывод о том, что коммерческая организация, о которой идет речь в ст. 426 ГК, не может быть обязана совершить некоторое действие (заключить договор) в пользу всех остальных субъектов права. Ведь речь идет об исполнении каждому персонально, ибо каждый по отдельности вправе требовать исполнения в свою пользу.
Второй методологической ошибкой, которую допускают подобные "революционеры" учения об обязательствах, выступает то, что они, не имея возможности отнести подобную неопределенную множественность к долевой или солидарной, делают вывод об ином, новом, виде множественности, которую предлагают назвать альтернативной и неисчерпаемой, хотя упомянутых видов обязательств в гражданском законодательстве нет. На наш взгляд, никакой множественности, кроме долевой или солидарной, существовать не может. Долевая и солидарная множественность имеет место не только в обязательствах, но и в правоотношениях собственности (общая долевая и совместная, т.е. нераздельная (солидарная), собственность), в праве интеллектуальной собственности (раздельное и нераздельное соавторство) и т.д.
Источник: http://www.juristlib.ru/book_4182.html