«Адвокатура в системе правового государства»

Ю.В. ЗАПЕКА,

соискатель

 

 

ПОНЯТИЕ, КОНСТИТУЦИОННЫЕ ОСНОВЫ

И ПРИНЦИПЫ ОРГАНИЗА­ЦИИ СУДОВ ПРИСЯЖНЫХ

 

Одним из основных элементов механизма уголовно-процессуального регулирования отправления правосудия в суде является обеспечение прав, свобод и законных интересов всех участников уголовного процесса. Полноценное функционирование данных элементов направлено на успешную реализацию назначения уголовного судопроизводства.

 

Ключевые слова: присяжные заседатели, гарантии независимости и неприкосновенности судей, назначение судебного заседания, размер возможного наказания.

 

YU.V. ZАPЕКА,

the competitor

 

CONCEPT, THE CONSTITUTIONAL BASES

AND PRINCIPLES ORGANIZATION OF JURIES

 

One of basic elements of the mechanism of criminally-remedial regulation of administration of justice in court is maintenance of the rights, freedom and legitimate interests of all participants of criminal trial. High-grade functioning of the given elements is directed on successful realization of appointment of criminal legal proceedings.

 

Key words: jurymen, guarantees of independence and inviolability of judges, appointment of judicial session, the size of possible punishment.

 

Граждане Российской Федерации имеют право участвовать в осуществлении правосудия в качестве присяжных заседателей при рассмотрении судами первой инстанции подсудных им уголовных дел с участием присяжных заседателей. Ограничение данного права устанавливается только федеральным законом. Участие в осуществлении правосудия в качестве присяжных заседателей граждан, включенных в списки кандидатов в присяжные заседатели, является их гражданским долгом.

К исполнению обязанностей присяжных заседателей в суде граждане призываются один раз в год на 10 рабочих дней. В тех случаях, когда рассмотрение уголовного дела, начатое с участием присяжных заседателей, не окончено рассмотрением к моменту истечения этого срока, присяжные заседатели остаются исполнять свои обязанности на все время рассмотрения этого дела (ст. 10 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации»). Недопустимо привлекать к исполнению обязанностей одних и тех же присяжных заседателей в течение года.

На присяжного заседателя в период осуществления им правосудия распространяются гарантии независимости и неприкосновенности судей, установленные Конституцией Российской Федерации (ст. 120, 122), Федеральным конституционным законом от 31 декабря 1996 г. «О судебной системе Российской Федерации» (ст. 9, 10, 16), Федеральным законом от 20 апреля 1995 г. «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (ст. 1, 2), Федеральным законом от 20 августа 2004 г. «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» (ст. 12), Законом РФ от 26 июня 1992 г. «О статусе судей в Российской Федерации» (ст. 16)[1].

Присяжными заседателями и кандидатами в присяжные заседатели не могут быть лица:

1) не достигшие к моменту составления списков кандидатов в присяжные заседатели возраста 25 лет;

2) имеющие непогашенную или неснятую судимость;

3) признанные судом недееспособными или ограниченные судом в дееспособности;

4) состоящие на учете в наркологическом или психоневрологическом диспансере в связи с лечением от алкоголизма, наркомании, токсикомании, хронических и затяжных психических расстройств.

Отдельно следует отметить, что участвовать в осуществлении правосудия имеют право граждане Российской Федерации. Таким образом, данные лица не могут включаться в списки кандидатов в присяжные заседатели. К участию в рассмотрении судом конкретного уголовного дела в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, в качестве присяжных заседателей не допускаются также лица:

1) подозреваемые или обвиняемые в совершении преступлений;

2) не владеющие языком, на котором ведется судопроизводство;

3) имеющие физические или психические недостатки, препятствующие полноценному участию в рассмотрении судом уголовного дела.

Федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» в ст. 7 указывает некоторые категории граждан, которые исключаются из общего и запасного списков кандидатов в присяжные заседатели (следует обратить внимание, что данные категории граждан могут быть кандидатами в присяжные заседатели, но исключается их наличие в списках присяжных заседателей)[2].

В соответствии с ч. 7 ст. 336 УПК РФ от исполнения обязанностей присяжных заседателей могут освобождаться некоторые категории граждан. Однако если по Федеральному закону от 20 августа 2004 г. № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» исключение происходит из общего и запасного списков кандидатов в присяжные заседатели, то в УПК РФ указывается, что после назначения судебного заседания «по распоряжению председательствующего секретарь судебного заседания или помощник судьи производит отбор кандидатов в присяжные заседатели из находящихся в суде общего и запасного списков путем случайной выборки» (ч. 1 ст. 326 УПК РФ), а в ч. 7 названной статьи указывается, что некоторые лица, сделав устное или письменное заявление, председательствующим могут освобождаться от исполнения обязанностей присяжных заседателей.

Федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» указывает, что в случае подачи гражданином письменного заявления о наличии обстоятельств, препятствующих исполнению им обязанностей присяжного заседателя, он  исключается из указанных списков высшим исполнительным органом государственной власти субъекта Российской Федерации. В соответствии с УПК РФ для освобождения от исполнения обязанностей присяжных заседателей допускаются как письменные, так и устные заявления граждан, а освобождение осуществляет председательствующий[3].

В юридической литературе не раз отмечалось, что, поскольку присяжные заседатели ранее вообще не знакомятся с материалами дела и все свои выводы основывают лишь на тех сведениях, которые были получены ими в рамках судебного следствия, неполная их информированность об отдельных обстоятельствах события или личности подсудимого нередко приводит к тому, что в ответах вердикта судебная ошибка не только весьма вероятна, она зачастую просто неизбежна.

Например, М. Ташилин, исследуя эти проблемы, однозначно указывает на то, что в условиях информационной недостаточности сведений о личности подсудимого присяжные заседатели наугад решают вопросы о снисхождении или особом снисхождении к опасным преступникам, предрешая тем самым вопрос о размере возможного наказания, которое может быть назначено виновному в соответствии с их вердиктом. В результате подобной ошибки, отмечает он, присяжные заседатели, в частности, признали заслуживающими снисхождения 29% убийц, 33% насильников, 57% бандитов, а особого снисхождения каждого второго взяточника, каждого третьего посягнувшего на жизнь работника милиции, каждого шестого насильника, каждого седьмого бандита.

Причины подобного положения дел он видит в несовершенстве нормативного регулирования порядка отправления правосудия, при котором присяжные не знают, кого они судят.

И. Овсянников и А. Галкин полагают, что возможен следующий вариант разрешения данной проблемы: отнести вопрос о снисхождении к компетенции председательствующего судьи, во всяком случае, не задавать его присяжным, а ограничить их роль решением вопроса о виновности. Нам же представляется верным другой вариант разрешения данной проблемы[4].

Законодательные возможности, по нашему мнению, к исправлению такого порядка видятся в том, чтобы вопрос о возможном снисхождении к подсудимому решался присяжными заседателями совместно с судьей лишь после того, как ими совместно уже вынесен вердикт, обсуждены его последствия и суд с участием сторон и присяжных заседателей исследовал данные о личности виновного. Что же касается возможного негативного «предубеждения» присяжных заседателей, сформировавшегося под воздействием подобного рода сведений, то закономерно возникает вопрос: почему именно в этом вопросе присяжным заседателям отказывают в здравом смысле самостоятельно решать, какие из названных сведений принять на веру и положить в основу вердикта, а какие искусственно навязываются им стороной обвинения[5].

Вопрос, как представляется, вполне правомерен, поскольку в других существенных вопросах процесса за ними признается право на здравый смысл. Более того, именно последний, по мнению В. Мельника, составляет чуть ли не главную ценность порядка отправления правосудия с участием присяжных заседателей[6].

Обобщая изложенное и принимая во внимание, что заключение эксперта может быть положено в основу вердикта, а в дальнейшем и приговора, разрешение проблемы о возможных пределах его исследования, в том числе, на законодательном уровне представляется, безусловно, необходимым. Полагаем, что в этом плане ч. 8 ст. 335 УПК РФ требует изменения, состоящего в исключении из ее текста выделенных слов:

Статья 335. Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей

«8. Данные о личности подсудимого исследуются с участием присяэ1ных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется. Запрещается исследовать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого».

Кроме того, ст. 335 может и должна быть дополнена ч. 9 с нормой такого содержания:

«9. Исследование заключения эксперта (экспертизы) допускается в суде с участием присяжных заседателей в полном объеме. В случае неясности отдельных выводов эксперта (экспертов) присяжные заседатели вправе ходатайствовать о вызове эксперта (экспертов) в суд и его (их) допросе с участием присяжных заседателей».

Сказанное во многом касается и порядка исследования вещественных доказательств по делу. Согласно УУС, они должны были быть доставлены в зал судебного заседания, если их объем и качество не препятствовали этому, и предъявлены суду, присяжным, а также сторонам (ст. 696, 697).

В УПК РФ предусматривается лишь общий порядок осмотра вещественных доказательств (ст. 284) без участия присяжных заседателей. Вопрос о предъявлении вещественных доказательств сторонам (детально) и коллегии присяжных заседателей в нормах ст. 284, 335 УПК РФ не урегулирован.

Однако при подобном подходе возникает вопрос о круге лиц, которые могут участвовать в исследовании вещественных доказательств. Согласно ст. 697 УУС, к этим лицам относятся: судьи, присяжные заседатели, подсудимый и потерпевший от преступления, если он находится в зале судебного заседания. Кроме того, как и в каком процессуальном порядке должны быть исследованы вещественные доказательства в суде с участием присяжных заседателей, законом не определено. Поэтому теоретический вопрос, в силу своей неурегулированности в законе (ст. 284, 335 УПК РФ), может иметь негативные последствия при судебном разбирательстве конкретного уголовного дела[7].

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения Конституции Российской Федерации при отправлении правосудия….», действия, не урегулированные УПК РФ, не имеют доказательственного значения и не влекут за собой правовых последствий в части, касающейся доказывания вины обвиняемого.

Поэтому, чтобы исключить возможные злоупотребления субъективно заинтересованных лиц в этом вопросе, полагаем, что порядок исследования вещественных доказательств также должен быть детально урегулирован нормой закона. В этом плане, на наш взгляд, ст. 335 УПК РФ может и должна быть дополнена нормой (ч. 10) следующего содержания:

Статья 335. Особенности судебного следствия в суде с участие присяжных заседателей

«10. Если в ходе судебного следствия, по ходатайству сторон, принято решение об исследовании вещественных доказательств по делу, они  должны быть предъявлены сторонам, коллегии присяжных заседателей и председательствующему по делу. Каждый из участников судебного следствия вправе потребовать объяснений от лиц, имеющих отношение к исследуемому вещественному доказательству».

Уголовно-процессуальный закон детально не регулирует порядок исследования в суде с участием присяжных заседателей протоколов следственных действий и иных документов по делу, поскольку опирается на норму ст. 285 УПК РФ. Однако мы не можем согласиться с этим порядком, поскольку он противоречит такому общему условию судебного разбирательства, как устность и непосредственность исследования доказательств в суде (ст. 240 УПК РФ). Получается, что если стороны не проявят инициативы в исследовании этих доказательств, то последние не будут оглашены в зале судебного заседания, а следовательно, положены в основу вердикта и приговора. Поэтому, если те или иные протоколы или документы не исключены из судебного следствия, они должны быть оглашены и исследованы в суде.

Это правило, на наш взгляд, также должно найти свое отражение в ст. 335 УПК РФ, которую следует дополнить соответствующей нормой (ч. 11):

Статья 335. Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей

«11. Протоколы следственных действий и иные документы по делу, если они не исключены судьей из судебного разбирательства, полностью исследуются судьей, присяжными заседателями и сторонами».

Существенным этапом судебного разбирательства в суде с участием присяжных заседателей является постановка и обсуждение вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Согласно УПК РФ (ст. 338, 339) вопросы формулирует суд. Именно он с учетом мнения сторон в окончательном виде формулирует вопросы, которые должны быть поставлены на разрешение коллегии присяжных. Именно эта (окончательная) формулировка находит свое отражение в вопросном листе.

Следует отметить, что, согласно ч. 3 ст. 338 УПК РФ, на время обсуждения и формулирования вопросов присяжные заседатели удаляются из зала судебного заседания. Указанная норма представляется нецелесообразной.

Обратимся к исследованию УУС, согласно которому, в силу закона от 15 мая 1886 г., формулировка вопросов могла быть исправлена и по замечаниям присяжных заседателей. Особенно существенно то обстоятельство, что это право принадлежало не коллегии в целом, а каждому из присяжных в отдельности (ст. 762 УУС). Данное правило, по нашему мнению, продумано, обосновано и требует внимания современного законодателя.

Поскольку, во-первых, введение подобной нормы, например, в ст. 338 УПК РФ действительно уравняло бы права председательствующего и 12 присяжных заседателей как единой судебной коллегии, как единого и равноправного состава суда, призванного (в своем диалектическом единстве) к законному и справедливому отправлению правосудия. В конечном итоге это также объективно сказалось бы и на более эффективной реализации конституционного принципа осуществления правосудия только судом в его истинном значении.

Во-вторых, подобное нововведение, на наш взгляд, в некоторых случаях сделало бы ненужной ст. 344 УПК РФ, согласно которой коллегия присяжных заседателей вправе возвращаться из совещательной комнаты для уточнения формулировки поставленных перед нею вопросов, а в некоторых случаях и соответствующего исправления вопросного листа. Громоздкость такого порядка, как представляется, очевидна, так как в дальнейшем требует (ч. 6 ст. 344) возобновления судебного следствия, нового напутственного слова председательствующего по поводу изменений и нового последнего слова подсудимого. Данный вывод обосновывается изучением уголовных дел, рассмотренных Ивановским областным судом, по материалам которых в 60% случаев коллегия присяжных заседателей возвращалась из совещательной комнаты для уточнения формулировки поставленных перед ней вопросов, что вело к исправлению вопросного листа.

В настоящее время суд с участием присяжных заседателей не является господствующим элементом национальной судоустройственной системы в ряде стран континентальной Европы и Азии. В некоторых из них (Франция, Австрия, Бельгия, Дания, Финляндия и др.) термин «суд присяжных» утратил свое первоначальное значение, и этим понятием зачастую пытаются характеризовать, скорее, шеффенские суды с расширенными составами.

Поэтому опыт функционирования суда с участием присяжных заседателей, в его действительном понятии, в указанных странах не мог и не может служить достаточным доводом для заимствования этого института уголовным судопроизводством России.

Появление суда присяжных в УУС 1864 г. было продиктовано объективной необходимостью, связанной с правовыми причинами отправления правосудия в дореформенной России. Названных, а также иных объективных предпосылок для введения суда с участием присяжных заседателей в России в конце ХХ – начале XXI в. не существовало[8].

Введение некоторых процедур отправления правосудия в суде с участием присяжных заседателей, содержащихся в УУС, в современное законодательство явилось бы прогрессивным шагом судебной реформы. Однако в положениях УПК РФ эти нормы объективно требуют дальнейшего усовершенствования в соответствии с современными условиями развития общественных отношений.

Одним из основных элементов механизма уголовно-процессуального регулирования отправления правосудия в суде является обеспечение прав, свобод и законных интересов всех участников уголовного процесса, который, в свою очередь, содержит компоненты:

1) уголовно-процессуальных норм и закрепленных в них прав и обязанностей участников процесса;

2) принципов уголовного процесса, понимаемых как руководящие правовые идеи, исходные начала, которыми должны руководствоваться участники уголовно-процессуальной деятельности;

3) уголовно-процессуальной формы отправления правосудия в суде с участием присяжных заседателей;

4) деятельности участников судебного разбирательства в суде с участием присяжных заседателей;

5) системы контроля законности и обоснованности принимаемых процессуальных решений и процессуальных действий.

Полноценное функционирование данных элементов направлено на успешную реализацию назначения уголовного судопроизводства.

Основываясь на результатах исследования, автор считает, что процессуальное равенство сторон, предполагающееся в состязательном уголовном процессе, в ряде случаев нарушается, а в связи с этим нормы ст. 216 УПК РФ, по нашему мнению, объективно нуждаются в дополнении частью третьей[9].

Статья 216. Ознакомление потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей с материалами уголовного дела

«3. Следователь разъясняет потерпевшему или его представителю его право ходатайствовать о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных п. 1 части третьей статьи 31 настоящего Кодекса. При этом следователь разъясняет особенности рассмотрения уголовного дела этим судом, права потерпевшего или его представителя в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения. Если один или несколько потерпевших или их представителей отказываются от суда с участием присяжных заседателей, то следователь решает вопрос о выделении уголовных дел в отношении этих потерпевших в отдельное производство. При невозможности выделения уголовного дела в отдельное производство уголовное дело в целом рассматривается судом с участием присяжных заседателей».

Внесение этой новеллы требует изменения части 2 статьи 325 УПК РФ:

«2. Уголовное дело, в котором участвует несколько подсудимых и (или) потерпевших (их представителей), рассматривается судом с участием присяжных заседателей в отношении всех подсудимых, если хотя бы один из подсудимых или потерпевших (их представителей) заявляет ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом в данном составе».

На стадии назначения судебного заседания (на предварительном слушании), а также в судебном заседании у потерпевшего нет права возражать против прекращения уголовного дела судом в случае отказа прокурора от обвинения, вследствие чего не учитывается законный интерес потерпевшего в прекращении либо продолжении рассмотрения дела и нарушается реализация его права на судебную защиту и восстановление его прав и законных интересов, нарушенных преступлением. В связи с этим целесообразно, на наш взгляд, привести нормы ч. 1 ст. 239, а также п. 2 ст. 254 УПК РФ в соответствие с положениями Конституции РФ, регламентирующими равенство прав сторон в уголовном процессе (ст. 123) и их судебную защиту (ст. 18, 46, 52).

Статья 239. Прекращение уголовного дела или уголовного преследования

«…в случае отказа прокурора от обвинения при отсутствии возражений со стороны потерпевшего в порядке, установленным частью седьмой статьи 246 настоящего Кодекса, судья выносит постановление о прекращении уголовного дела».

Статья 254. Прекращение уголовного дела в судебном заседании «2) В случае отказа обвинителя от обвинения при отсутствии возражений со стороны потерпевшего в соответствии с частью седьмой статьи 246 или частью третьей статьи 249 настоящего Кодекса».

Представляется необходимым решение вопросов, указанных в ч. 1, 2, 4 ст. 299 УПК РФ, совместно судьей и присяжными заседателями, что обусловливает необходимость нормативного закрепления данной процедуры.

Поскольку заключение эксперта может быть положено в основу вердикта и приговора, разрешение проблемы о возможных пределах его исследования, в том числе, на законодательном уровне представляется, безусловно, необходимым. Полагаем, что в этом плане ч. 8 ст. 335 УПК РФ требует изменения, состоящее в исключении из ее текста выделенных слов:

Статья 335. Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей

 «8. Данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется. Запрещается исследовать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого».

Кроме того, ст. 335 может и должна быть дополнена ч. 9 с нормой такого содержания:

«9. Исследование заключения эксперта (экспертизы) допускается в суде с участием присяжных заседателей в полном объеме. В случае неясности отдельных выводов эксперта (экспертов) присяжные заседатели вправе ходатайствовать о вызове эксперта (экспертов) в суд и его (их) допросе с участием присяжных заседателей».

Порядок исследования вещественных доказательств должен быть детально урегулирован нормой закона. В этом плане, на наш взгляд, ст. 335 УПК РФ может и должна быть дополнена нормой (ч. 10) следующего содержания:

Статья 335 Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей

«10. Если в ходе судебного следствия, по ходатайству сторон, принято решение об исследовании вещественных доказательств по делу, они должны быть предъявлены сторонам, коллегии присяжных заседателей и председательствующему по делу. Каждый из участников судебного следствия вправе потребовать объяснений от лиц, имеющих отношение к исследуемому вещественному доказательству».

Уголовно-процессуальный закон не регулирует детально и порядок исследования в суде с участием присяжных заседателей протоколов следственных действий и иных документов по делу, поскольку опирается на норму ст. 285 УПК РФ. Однако мы не можем согласиться с этим порядком, поскольку он противоречит такому общему условию судебного разбирательства, как устность и непосредственность исследования доказательств в суде (ст. 240 УПК РФ)[10].

Это правило, на наш взгляд, также должно найти свое отражение в ст. 335 УПК РФ, которую следует дополнить соответствующей нормой (ч. 11):

«11. Протоколы следственных действий и иные документы по делу, если они не исключены судьей из судебного разбирательства, полностью исследуются судьей, присяжными заседателями и сторонами».

Считаем целесообразным нормативное закрепление единства прав председательствующего и 12 присяжных заседателей как единой судебной коллегии, как единого и равноправного состава суда в целях оптимизации уголовно-процессуальной процедуры порядка отправления правосудия в суде с участием присяжных заседателей. Поэтому в целях оптимизации уголовно-процессуальной процедуры порядка отправления правосудия в суде с участием присяжных заседателей, считаем исключить из ст. 338 ч. 3. Кроме того, ч. 2, 4 ст. 338 УПК РФ, на наш взгляд, должны быть дополнены следующим содержанием:

Статья 338. Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями

«2. Стороны, а также присяжные заседатели вправе высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов и внести предложения о постановке новых вопросов (далее по тексту)».

«4. С учетом замечаний и предложений сторон и присяжных заседателей судья в совещательной комнате окончательно формулирует вопросы (далее по тексту)».

Конституция Российской Федерации, провозгласившая Россию правовым государством (ст. 1), закрепила, что права и свободы человека являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод – обязанность государства (ст. 2). При этом Конституция определила наиболее важные составляющие правового механизма обеспечения и охраны указанных ценностей, отводя значительную роль в этом механизме суду присяжных заседателей, который в девяти субъектах РФ был введен Законом РФ от 16 июля 1993 г. «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве». Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» до принятия Конституции РФ. С момента введения в России суда присяжных начались (и до сих пор ведутся) споры, которые связаны как с необходимостью этой формы судопроизводства, так и с ее особенностями.

Обобщив практику рассмотрения дел судами с участием присяжных заседателей, Пленум Верховного Суда РФ 20 декабря 1994 г. принял Постановление 9 «О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных», в котором отметил, что суды допускают ошибки в толковании отдельных положений закона, регулирующих производство в суде присяжных, по-разному решают вопросы, возникающие в практике применения положений одних и тех же статей УПК РСФСР, и дал судам разъяснения для обеспечения единообразного и правильного применения уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных.

Несмотря на то что ст. 47 Конституции РФ предусматривала право каждого обвиняемого в совершении преступления на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом, до принятия Уголовно-процессуального кодекса РФ, вступившего в силу с 1 июля 2002 г., суд присяжных заседателей продолжал действовать только в девяти субъектах Российской Федерации.

Федеральный закон РФ от 18 декабря 2001 г. № 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»[11] закрепил постепенное введение суда присяжных на всей территории Российской Федерации, кроме Чеченской республики (в соответствии с Федеральным законом № 241-ФЗ от 27 декабря 2006 г. «О внесении изменений в ст. 8 Федерального закона «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»[12] суд присяжных на территории Чеченской республики введен с 1 января 2010 г.).

Стремительное распространение суда присяжных в России выявило неподготовленность профессиональных участников к рассматриваемой форме судопроизводства. Верховный Суд РФ отмечает многочисленные ошибки, допускаемые в судах с участием присяжных, особенно связанные с постановкой вопросов коллегии заседателей. В связи с этим становятся весьма актуальными те проблемы, которые возникают в суде присяжных, и, прежде всего, проблемы постановки вопросов.

Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, – важнейший этап судебного разбирательства. От того, насколько грамотно сформулированы вопросы, насколько полно в них отражаются версии обвинения и защиты, насколько последовательно они расположены, зависит содержание вердикта присяжных заседателей, который (за некоторыми исключениями) обязателен для председательствующего судьи и сторон.

Любую ошибку, допущенную при составлении приговора по обычному делу и обнаруженную в совещательной комнате, можно исправить. Между тем ошибка, допущенная при составлении вопросного листа для коллегии присяжных заседателей (на вопросы которого присяжные дали ответы), практически неисправима при судебном разбирательстве.

Присяжные заседатели даже при признании лица виновным с учетом смягчающих и иных обстоятельств смогут назначить наказание ниже низшего предела, вынести вердикт об условном осуждении или отсрочить исполнение наказания, т.е. смогут достичь того же, что они делают сейчас, признавая человека, совершившего преступление, невиновным, но при предлагаемом порядке в их действиях нарушения закона не будет[13].

С данной точкой зрения невозможно согласиться по следующим основаниям:

1) коллегия заседателей отбирается из людей, не имеющих юридического образования, поэтому им не известно, что такое условное наказание, испытательный срок, отсрочка в исполнении наказания и т.д. и чем обязательные работы отличаются от исправительных. Поэтому они вряд ли, впервые участвуя при рассмотрении уголовного дела, смогут назначить подсудимому окончательное наказание путем сложения при совокупности преступлений (приговоров), при поглощении более строгим наказанием менее строгого, а также определить вид исправительного учреждения;

2) не вполне понятно, каким образом должно выглядеть решение присяжных заседателей и как оно будет называться. По УПК РФ перед присяжными заседателями профессиональный судья с учетом мнения сторон ставит вопросы в пределах предъявленного подсудимому обвинения; причем вопросы формулируются таким образом, чтобы у коллегии заседателей не было затруднений при ответе на них: они могли ответить либо да, либо нет.

Если предоставить присяжным заседателям право решать не вопрос о виновности подсудимого, а о назначаемом ему наказании, то каким процессуальным документом должно оформляться их решение? И как будет выглядеть этот документ: как вопросный лист (перечисление вариантов наказания подсудимого) или простое изложение решения присяжных? Если принять за основу вопросный лист, то как изложить в нем все возможные варианты, которые вытекают из санкции статьи Особенной части УК РФ, поскольку существуют и нормы части Общей, а именно условное осуждение, назначение наказания ниже низшего предела, поглощение наказания и т.д.;

3) при таком разграничении компетенции профессионального судьи и присяжных заседателей встает вопрос о процессуальном порядке принятия решений: о виновности подсудимого, назначении ему наказания, а также итогового – приговора. Сначала, видимо, должен вынести решение председательствующий судья: признать подсудимого виновным (что это будет за решение, сказать довольно сложно: с одной стороны, это еще не приговор, поскольку разрешены еще не все вопросы, необходимые для вынесения приговора, с другой стороны, это решение о виновности подсудимого); затем присяжным нужно удалиться в совещательную комнату для назначения подсудимому наказания, и только после этого судья имеет возможность вынести и огласить сам приговор.

При этом для того, чтобы участие присяжных в судебном заседании имело какой-либо смысл, председательствующий должен вынести именно решение о виновности, поскольку невиновному наказание не назначается. Если же судья придет к выводу, что подсудимый не виновен, то получается, что коллегия присяжных заседателей отбиралась и участвовала в рассмотрении дела напрасно;

4) несправедлив упрек А.А. Леви, адресованный присяжным заседателям, в том, что, признавая подсудимого невиновным, они тем самым нарушают закон (такое право предоставлено присяжным именно законом и именно в этом заключается их особенность);

5) непонятно, на основании чего А.А. Леви приходит к выводу, что присяжные заседатели принимают решение о квалификации содеянного подсудимым, ведь, согласно ст. 347 УПК РФ, квалификация деяния обсуждается сторонами после роспуска коллегии присяжных без их участия и окончательно разрешается председательствующим судьей в обвинительном приговоре.

«Теория виновности и наказания» не является единственной при определении компетенции между профессиональным и народным элементами в суде присяжных, ей противопоставляется теория «факта и права», которая зародилась на первоначальных этапах функционирования суда присяжных и продолжает свое существование до сих пор. Сторонниками этой теории стали Рабинович, И.Л. Петрухин, У. Бернам. По мнению Фостен-Эли, расширять юрисдикцию присяжных за пределы материальных и нравственных фактов обвинения – значит в существе дела оказывать плохую услугу этому институту, ибо если присяжные владеют всеми качествами, необходимыми для суждения о фактах, то у них нет ни одного такого качества, которое делало бы их способными судить о юридической квалификации фактов.  

 

Библиографический список:

 

1.      Воронцов В. Участие прокурора в суде присяжных // Законность. 1997. № 3. С. 38–40.

2.      Воскресенский В. Состязательность в уголовном процессе // Законность. 995. № 7. С. 119.

3.      Корнеева И.В. Функционирование суда с участием присяжных заседателей в Российской Федерации: Дисс. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2002. С. 132.

4.      Леви А.А. К вопросу о принятии решения судом присяжных о мере наказания. Проблемы наказания по законодательству России и зарубежных стран // Материалы межвузовской научной конференции. М.: Издательство Российского университета дружбы народов, 1996. С. 36.

5.      Мельник В. Здравый смысл в процессе доказывания // Российская юстиция 1995. № 8. С. 8, 9.

6.      Овсянников И. Одни ругают суд присяжных, другие прокурора // Российская юстиция. 1999. № 3. С. 9.

7.      Радушная Н. Суд присяжных в зарубежных правовых системах // Советская юстиция. 1993. № 5. С. 3–5.

8.      Суд присяжных: квалификация преступлений и процедура рассмотрения дел: Научно-практическое пособие / Под ред. А.В. Галаховой. М.: Норма, 2006. С. 43.

9.      Тащилин М. Индивидуализация наказания в суде присяжных // Российская юстиция. 2000. № 5. С. 5.

 

Источник: http://www.economy.law-books.ru/index.php?page=r3