«Нормография – наука о нормотворчестве»

Суд присяжных, как одна из форм осуществления правосудия, получил достаточно широкое распространение и признание в странах Европы и Америки[1]. Целесообразность осуществления правосудия судом присяжных обосновывалась его учредителями и сторонниками необходимостью добиться уважения всех слоев общества к выносимым судами по уголовным делам приговорам, а следовательно — к правопорядку, установленному в обществе, и законам, его охраняющими. Включение в состав суда двенадцати присяжных заседателей, рекрутируемых из различных слоев общества, означало приближение суда к народным массам, интересы и чаяния которых должны в суде представлять и защищать присяжные заседатели, руководствуясь своим жизненным опытом, моральными и нравственными, включая и религиозные, принципами, определяющими поведение людей в обществе.

С этой точки зрения включение в правосудие народного представительства в виде присяжных заседателей является прогрессивным и демократическим шагом. Тем более, что инквизиционный процесс, господствовавший до введения суда присяжных в большинстве стран мира, особенно католических, практически исключал не только участие в судебном процессе народных представителей, но и фактически не допускал состязательности участников процесса в ходе рассмотрения уголовного дела. Кроме того, введение суда присяжных в значительной части сократило возможность властных структур оказывать давление на судей, рассматривающих конкретные дела. И хотя в России еще до введения суда присяжных принимались попытки ограничить возможность вмешательства губернской власти в судебную деятельность, они мало что меняли на деле. Основу судоустройства и судопроизводства в России до 1864г. составляли законодательные акты, изданные еще Петром I и Екатериной II, в частности, "Учреждение для управления губерний" от 7 ноября 1775г.[2] В отдельных случаях суды руководствовались в тот период "Уложением" 1649 года Алексея Михайловича. Эти нормы права при кодификации, проведенной М.М. Сперанским, были включены в книгу II (том XV) Свода Законов Российской Империи. В "Учреждении" Екатерины II сказано: "Сие наше постановление, как всякий усмотреть может, судебные места отделяются от губернских правлений". Однако, судьи после этого фактически оставались в подчинении губернских властей. Государев наместник имел право возбуждать уголовные дела, контролировать ход расследования и утверждать приговоры судов. Широкая компетенция "государева наместника" в сфере осуществления правосудия сводит на нет независимость и самостоятельность суда при рассмотрении конкретного уголовного дела. Введение суда присяжных в значительной степени исключало возможность официальной власти давать "рекомендации" суду выносить приговоры, отвечающие ее взглядам на опасность преступления и лица, его совершившего. Поэтому суд присяжных, провозглашенный в России судебной реформой 1864 года, был мерой вынужденной, осуществлен под воздействием демократических идей, проникших в Россию с Запада и Америки, где такие суды давно функционировали. Еще декабристы предлагали наряду с устранением произвола со стороны администрации власти, в качестве одной из первых гарантий справедливости правосудия, суд присяжных. В проекте Конституции, предложенной Никитой Муравьевым, записано: "В судах безопасность, жизнь, собственность обеспечиваются присяжными".[3] Пестель в "Государственном приказе правосудия" писал: "От судей нельзя ждать столько беспристрастия, сколько от присяжных, которые суть такие же частные лица, как и подсудимый, между тем как суд часть правительства…"[4]. Сторонниками суда присяжных были также А.Н. Радищев, А.И Герцен, И.П. Огарев, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов и другие западники. В ноябре 1822 года Н.И. Тургенев составил записку, в которой говорилось о том, что обвинительной системе французского суда неизвестны пристрастные допросы, нарушение тайны духовной исповеди, передача следствия полиции и прочее, так как "…во Франции приговор предоставляется не судьям ученым, а присяжным, которые судят, должны и могут судить по одному только внутреннему убеждению совести".[5]

Однако в России было немало противников введения суда присяжных по причине отсталости России и неразвитости сознания ее народа. Отвечая на эти доводы, А.М. Унковский писал: "Что значит народ недостаточно развит и какая нужна степень развитости для того, чтобы наглядно судить по совести и зрелому смыслу. Неужели наш народ менее развит, нежели английский в VII столетии. Англичане ввели суды присяжных и в Новой Зеландии. Неужели наш народ ниже ново-зеландских дикарей"[6]. Это было в 1858 году и такая дискуссия продолжалась вплоть до введения суда присяжных в России.

Основные противники суда присяжных, признавая его прогрессивность, считали не допустимым его введение в качестве формы осуществления правосудия в Росси до тех пор, пока не будут созданы благоприятные предпосылки для нормального осуществления правосудия с участием присяжных заседателей. Так, сенатор Лебедев И.К. категорически заявлял: "По моему мнению, в России нет элементов для суда присяжных. Рассматривая его как учреждение политическое, я не вижу никакого повода к его введению"[7]. Против введения суда присяжных выступал Председатель Госсовета и комитета министров России граф Блудов, министр юстиции Папин В. Н., сенатор Карниолин-Пинский и др.

Однако противники введения суда присяжных в России потерпели поражение. В 1866 году, в соответствии с Положением о введении Судебного устава от 11 октября 1865г., были открыты две первые судебные палаты (в Москве и Петербурге); на московскую палату замыкались окружные суды Московского, Владимирского, Калужского, Рязанского, Тверского, Тульского, Ярославского и Нижегородского округов, а на Петербургскую — Петербургского, Новгородского и Псковского округов. Районы действия судов I инстанции не состояли в связи с административным делением империи на губернии[8].

Спор о том, оправдал ли суд присяжных после его введения в России свое предназначение (повышение авторитета суда, справедливости выносимых им приговоров, сокращение преступности), продолжался вплоть до Октябрьской революции 1917 года.

Предпосылками введения суда присяжных в России, как и в любой другой стране, признавались:

необходимость достижения достаточно высокого уровня социально-экономического и культурного уровня развития страны, определяющей содержание общественного и индивидуального правосознания граждан;

наличие у граждан уважения к правопорядку и непримиримого отношения большинства граждан, по крайней мере тех из них, которые призываются для отправления правосудия в качестве присяжных заседателей, к лицам, совершившим преступления;

наличие в стране достаточно большого слоя образованных, состоятельных, справедливых и честных с безупречной репутацией граждан, способных бескорыстно, непредвзято и справедливо исполнить обязанности присяжного заседателя при отправлении правосудия;

наконец, наличие высококвалифицированных, независимых судей, способных противостоять любому давлению на суд при рассмотрении конкретного уголовного дела, в том числе — подкупу в любой форме.

Остро стоял вопрос и о разграничении компетенции между постоянными (коронными) судьями и присяжными заседателями. При решении этой проблемы возникают по меньшей мере два вопроса, на которые трудно ответить однозначно. Во-первых, допустимо ли возлагать на присяжных заседателей обязанность решать самый сложный правовой вопрос — виновен ли подсудимый в предъявленном ему обвинении. Ответ на поставленный вопрос предлагает правильную правовую квалификацию совершенного подсудимым преступления. Только на основе заслушивания показаний свидетелей и потерпевшего, выступления на суде обвинителя и защиты, чаще всего высказывающих противоположное мнение по этому вопросу, присяжным заседателям, не имеющих юридического образования, решать проблему квалификации преступления крайне сложно, как и не реально требовать от них правильного решения этого вопроса. Допущение ошибки присяжными заседателями при ответе на вопрос: "Виновен ли подсудимый в совершении инкриминируемого ему деяния?" фактически реализуется ущербность нормы права, возлагающей на присяжных заседателей решения для них непосильного вопроса. Требовать от присяжных заседателей дать правильный ответ на поставленный вопрос равносильно тому, что требовать от 12 человек, не имеющих медицинского образования, безошибочно поставить диагноз больному. Решение этого вопроса видится либо в отнесении его к совместной компетенции судьи и присяжных заседателей, либо, передав его решение в исключительную компетенцию присяжных, предусмотреть их право приглашать судью в совещательную комнату для дачи консультации исключительно по вопросу квалификации содеянного подсудимым.

Следует признать, что названные выше предпосылки для введения суда присяжных безусловно необходимы. Введение суда присяжных при их отсутствии может повлечь противоположный результат, ради достижения которого и был введен суд присяжных, т.е. к снижению эффективности и справедливости правосудия.

По вопросу о том, способствовала ли деятельность суда присяжных в период с 1866 по 1917 гг. повышению уровня правосудия в России, однозначного мнения не сформировалось. Поэтому проблема "за и против суда присяжных" оставалась открытой до прекращения деятельности суда присяжных в России. На этот вопрос следовало ответить спустя более 70 лет, перед тем, как закрепить в Конституции Российской Федерации 1993г.: "обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрении его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом"[9]. До принятия Конституции российской Федерации необходимо было исследовать, созрели ли условия, о которых говорилось выше, для введения в нашей стране суда присяжных заседателей. Этого сделано не было. Опыт деятельности суда присяжных в дореволюционной России глубоко не исследовался. Сказанное дает основание предположить, что норма о введении суда с участием присяжных заседателей скорее всего была включена в Конституцию РФ под воздействием эйфории, порожденной стремлением к демократическим переменам. Другими словами, суд присяжных в России введен Конституцией РФ по политическим соображением, без глубокого анализа социально — экономических условий, при наличии которых только и возможно позитивное функционирование суда с участием присяжных заседателей. В пользу высказанного предположения о том, что перед введением суда присяжных в России глубоко не изучались ни дореволюционный опыт деятельности суда присяжных, ни социально-психологический уровень развития народа (менталитет российского народа), свидетельствует о недостатке, обнаружившимся в Федеральном Законе от 21 декабря 1996г. №160—ФЗ, которым суды присяжных введены только в девяти субъектах Федерации. Этот недостаток выразился в посягательстве на равенство граждан перед судом. Граждане, проживающие на территории субъектов Федерации, в которых суд присяжных не был учрежден, лишены права на рассмотрение их дела с участием присяжных заседателей. Потребовалось известное постановление Конституционного Суда РФ, в которым предпринята попытка устранить неравенство граждан перед судом.

Между тем, если бы изучался опыт дореволюционного законодательства, такая оплошность не могла бы появиться в Законе. Как уже отмечалось, на основе "Положения о введении судебного устава" в России было создано 1866 году всего две палаты суда присяжных заседателей, в обязанность которым было вменено рассмотрение дел с участием присяжных заседателей во всех губерниях Российской Империи. Этот опыт можно было использовать в 1996 году, возложив на созданные в девяти субъектах Федерации суды присяжных обязанность рассматривать и дела о преступлениях, совершенных на территории других субъектов Федерации с указанием каждому субъекту Федерации, какому суду присяжных подсудно дело о преступлении, совершенном на его территории.

Законодательное решение вопроса о подсудности дел о преступлениях, совершенных на территории разных губерний, одному суду присяжных было разумным, поскольку оно преследовало законодательную цель обеспечить не только равенство граждан перед судом, но и независимость суда от губернской власти (губернатора). Поскольку действующая Конституции РФ в ст.120 провозглашает: "Судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и Федеральному Закону", распространение подсудности одного суда на территории нескольких субъектов Федерации стало бы гарантией независимости суда присяжных от власти субъектов Федерации. С учетом не большего количества уголовных дел, подсудных судам с участием присяжных заседателей, было бы целесообразным учредить такие суды в семи территориальных округах, сформировав в каждом субъекте федерации лишь необходимое число присяжных заседателей. При такой структуре суда присяжных он получил бы возможность рассматривать дела, всякий раз выезжая в регион по месту нахождения присяжных заседателей, подсудимого, других участников процесса. Помимо обеспечения независимости суда при такой практике рассмотрения дел судом финансовые затраты на проведение судебного разбирательства были бы сведены к минимуму.

Подведение итогов рассмотрения судами присяжных дел с момента их восстановления в России и до настоящего времени показывает, что не отпала необходимость в анализе наличия в настоящее время условий для сохранения суда присяжных. За более чем 70 лет, в течение которых в России суда присяжных не было, технический прогресс в стране достиг высокого уровня. Чего, конечно, нельзя сказать о перемене отношения граждан к суду, к требованиям морали, нравственности и законодательства. Вряд ли можно утверждать, что в этой сфере резко изменилось в лучшую сторону сознание граждан: повысилось их доверие и уважение к суду и правосудию, их готовность оказывать бескорыстно помощь правосудию, их непримиримость к нарушителям закона, к преступности. Уровень преступности, особенно латентной и организованной, крайне высок, высок и уровень коррумпированности правоприменительных органов порождает недоверие к ним со стороны населения. Многие граждане, по-прежнему, считают "без синюхи судьи глухи, без вины ты виноват". В этом их нередко убеждает личный опыт общения с деятельностью этих органов и информация о негативных сторонах правоприменительной практики.

Объективная оценка положения дел в стране позволяет сделать вывод, что первое и главное условие, при котором возможно успешное осуществление правосудия судом присяжных, в полном объеме не создано. Его отсутствие не позволяет создать и остальные условия для успешного функционирования суда присяжных в России. В этой связи возникает мысль, не создан ли суд присяжных в России по популистским соображениям (политическим мотивам). Представляется, что для такого вывода достаточных оснований пока нет. Практика — критерий истинности исследуемого явления, а она пока крайне мала и не позволяет ответить однозначно на поставленный вопрос. Вместе с тем, истину разумно искать на исследуемом массиве, не превышающем репрезентативности. Это обстоятельство подсказывает, что объем преступлений, подсудных присяжному суду, расширять не стоит, скорее наоборот — его лучше сократить до минимума. И только после установления, что суд присяжных успешно оправдывает надежды, которые на него возлагаются, можно расширить подсудность дел присяжным заседателям. До этого момента следует считать введение суда присяжных экспериментом, направленным на поиск более эффективной формы осуществления правосудия. В этот период следует, по нашему мнению, обсудить вопрос о возможности допуска присяжных заседателей в случае признания подсудимого виновным в совершении преступления к процедуре назначения вида и размера наказания осужденному. Для осуществления правосудия в этой части жизненный опыт присяжных не в меньшей степени может быть полезным для разрешения дела по существу, чем в решении вопроса о признании или непризнании подсудимого виновным в совершении преступления.

Видимо, не следует считать участие в рассмотрении уголовного дела 12 основных и двух запасных присяжных заседателей как непреложную истину, отражающую оптимальный количественный состав суда. Известно, что в науке истина устанавливается не большинством голосов лиц, а убедительными аргументами и проверкой их опытом. В истории известно много случаев, когда ученому отказывали в признании его открытия истинным только потому, что оно не признавалось большинством (начиная с признания, что земля круглая и вертится вокруг своей оси и кончая кибернетикой и генетикой). Но от такого отношения к истине она не перестает быть таковой, а лишь задерживается процесс ее признания обществом и извлечение из этого пользы. Судебный процесс есть своеобразная форма познания истины конкретного факта. И не числом, входящим в состав суда граждан она может быть познана, а профессионализмом, честностью, справедливостью, человечностью лиц, входящих в состав суда. А это говорит о том, что количество присяжных заседателей в составе суда можно ограничить, например, шестью гражданами. Важно, чтобы присяжные заседатели и особенно постоянные судьи обладали вышеназванными качествами. Поэтому главной задачей общества и государства является улучшение подготовки судей и присяжных заседателей, включая и выработку порядка, исключающего возможность проникновения как в судейский корпус, так и в состав присяжных заседателей лиц, недостойных по своим моральным, нравственным и просто чисто человеческим качествам вершить правосудие.

Наконец, еще один весьма важный вопрос: допустим ли суд присяжных заседателей в военных судах? Действующая Конституция РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и проект УПК РФ прямого ответа на этот вопрос не содержит, равно как и не содержит запрета на существование в военном суде присяжных заседателей. Если исходить из принципа: "Все, что не запрещено — разрешено", то введение суда присяжных в военных судах не противоречит Конституции РФ и иным названным выше законам. Представляется, что чисто логическим путем найти ответ на поставленный вопрос вряд ли можно. Справедливости ради следует отметить, что в военных судах некоторых стран функционируют суды присяжных. Временное правительство России Постановлениями от 6 и 22 мая 1917г. провозгласило введение суда присяжных в военных судах, которые с июня того же года начали действовать. Однако с падением Временного правительства военные суды с участием присяжных заседателей прекратили свое существование. Их опыт деятельности никем не исследовался. Да практически он и не мог исследоваться, т.к. не был создан минимальный массив, анализ которого позволил выявить влияние суда присяжных на качество правосудия в вооруженных силах.

Не исключено предположение о том, что законотворческий опыт Временного правительства послужил основанием предусмотреть в Федеральном конституционном законе "О военных судах Российской Федерации" от 23 июня 1999 года возможность рассмотрения окружными (флотскими) военными судами дел с участием присяжных заседателей (п.2 ч.1 ст.15 Закона). Но такие суды по состоянию дел на сегодняшний день не созданы.

Вооруженные Силы, как хорошо известно, создаются для единственной цели — отражения вооруженного нападения на нашу страну или наших союзников. Их постоянная боевая готовность в мирное время к выполнению названной функции является важным средством предупреждения возможности военного посягательства агрессора на Россию или ее союзников. Успешно выполнять возложенные на Вооруженные Силы задачи Вооруженные Силы РФ способны лишь в случае поддержания в них в мирное время режима, который обеспечивает победу на поле боя. Отсюда принцип — учить в мирное время войска тому, что необходимо на войне. Режим включает: строгое соблюдение принципа единоначалия — беспрекословного подчинения начальнику вверенных ему сил и средств, мастерское владение военнослужащим военным оружием, готовность каждого защищать свою Родину, не щадя своих сил и самой жизни. Современная война требует высокой мобильности войск, способных своевременно реагировать на изменение обстановки, упреждать противника в его стремлении использовать благоприятную возможность для нанесения поражения нашим войскам. Решению единой задачи в ходе войны должна быть подчинена деятельность всех структур, обеспечивающих достижение Вооруженными силами победы, включая и военный суд. Это обязательство требует введения в военных судах особенностей судопроизводства, которые бы учитывали специфику решаемой Вооруженными Силами задачи и отражали ее в нормах уголовного судопроизводства. Специфика задач, решаемых Вооруженными Силами, требует повысить оперативность работы военного суда, превращение суда в компактный мобильный орган правосудия. История предшествующих войн, которые велись всеми странами мира, показывает, что такие особенности вводились в целях обеспечения быстроты судопроизводства, недопущения излишнего отрыва военнослужащих от выполнения боевых задач. Судопроизводство в суде присяжных отличается отрывом большого количества военнослужащих от выполняемых ими функций. Правосудие с участием присяжных заседателей протекает весьма медлительно. Оно не совместимо с условиями, в которых действуют войска во время войны. Даже обеспечение участия в судебном заседании во время войны двух народных заседателей представляет большую, а иногда неразрешимую трудность. Неслучайно поэтому во время Великой Отечественной войны вынуждены были на фронте отказаться от избрания народных заседателей Военных трибуналов, а также переходить к рассмотрению уголовных дел в составе трех постоянных судей без участия народных заседателей. Безусловно, на поддержание боеспособности подразделения отвлечение даже двух бойцов из боевого порядка может отрицательно сказаться на выполнении боевой задачи. Об изъятии из боевого порядка 20 присяжных заседателей для участия в судебном разбирательстве дела просто немыслимо. Это повлечет ослабление боеспособности целого батальона. Поэтому, безусловно, не следует предусматривать законом участие присяжных заседателей в военных судах, действующих в военное время.

В связи с этим возникает вопрос о допустимости рассмотрения военными судами уголовных дел с участием присяжных заседателей в мирное время. На него следует также дать отрицательный ответ. Поскольку войска в мирное время необходимо учить только тому, что необходимо на войне, то этот принцип следует распространять и на военные суды. Коль скоро на войне практически невозможно осуществлять правосудие военными судами с участием присяжных заседателей, то в мирное время необходимо совершенствовать практику рассмотрения уголовных дел военными судами без участия присяжных заседателей. Но такая посылка может оказаться чересчур формальной и даже одиозной. Однако не только в ней дело. Выше названные принципы подготовки к войне требуют структуру войск и обслуживающих их служб, включая юридическую службу, в мирное время устанавливать такую, чтобы не было необходимости в случае объявления войны ее перестраивать на военный лад. Всякая перестройка требует времени, влечет сбой в работе соответствующей структуры, а военные условия не допускают ни потери времени, ни сбоев в работе любой системы, призванной обеспечивать победу в войне. Этот вывод вытекает из опыта Великой Отечественной войны, начало которой сопровождалось массовой перестройкой в войсках, которая обусловила неоправданные потери времени, нарушение четкого управления войсками их обеспечение всем необходимым для успешного ведения боевых действий. А результат всего этого — ничем неоправданное поражение там, где его быть не могло, если бы военный механизм управления и обеспечения войск работал бы, как часы. Поэтому нежелательно и даже недопустимо с нападением противника на нашу страну приступать к реорганизации войск и сил флота и орган, их обеспечивающий, вместо четкого выполнения мероприятий всеми структурами, предназначенными для безотлагательного ведения боевых действий против агрессора.

Литература

1. Восстание декабристов, VII. — М., 1959.

2. Дело о преобразовании судебной части в России. Т.2.

3. Джанишев Г. Эпоха великих реформ. — М., 1900.

4. Дружинин. Декабрист Никита Муравьев. — М., 1933.

5. Духовоний М.В. Российский уголовный процесс. — М., 1905.

6. Имигсон А. Очерк происхождения и исторического развития суда присяжных в делах уголовных. — Витебск, 1871.

7. Конституция (основной закон) Российской Федерации.

8. ПСЗРИ. Т. XX, 1830, № 14392.