«Ответы на вопросы по праву»

Античный полис как форма социального устройства и государственного правления [Журнал "Правоведение"/1999/№ 2]
Ромашов Р.А.

Переход к полисной организации общества, по мнению ряда древнегреческих и древнеримских авторов, произошел путем заключения людьми договора об установлении определенных отношений в рамках единой политико-правовой системы.1 Причем тот факт, что «род людской... сам добровольно игу законов себя подчинил и стеснительным нормам»,2 стал возможен потому, что в «естественном» состоянии «каждый... сам за себя порывался во гневе жесточе мстить, чем дозволяет закон справедливый. И потому опротивела жизнь при насилии вечном».3

Вместе с тем, рассматривая процесс формирования полиса, многие мыслители относились к этой социально-политической организации критически и, конечно, не принимали ее создание за «панацею» от всевозможных бед, подстерегающих человека в процессе эволюции. Напротив, по их мнению, после того как род человеческий «и царство, и границы установил, воздвигнул города ... совсем забытая с земли бежала богиня справедливости, отринув нравы дикие людей и оскверненные убийством руки; и жажда войн росла, и голод злата, и роскошь, эта ласковая язва, по всей земле распространилась».4

Таким образом, в указанный период закладываются идейно-теоретические предпосылки двух основных направлений в рассмотрении проблемы соотношения общества и государства. В первом варианте государство представляется органом, необходимым обществу для защиты субъективных прав и свобод, которыми обладают его рядовые члены (эти взгляды впоследствии послужили основой для возникновения и развития либеральной концепции соотношения государства и общества); второй же вариант, напротив, характеризует государство как механизм ограничения индивидуальных волеизъявлений силой закона. При этом далеко не всегда подобные ограничения носят справедливый с точки зрения соответствия правовым идеалам характер (данная позиция является базой для этатистского позитивизма, опирающегося на волевую трактовку права и отождествляющего правовую норму и волю государства).5 Несмотря на подобную полярность в оценке проблем, касающихся возникновения и сущностного содержания полисной организации, античные авторы единодушны в том, что касается определения места и роли гражданина в полисе. По их мнению, существование индивида вне полиса попросту невозможно, так как вне полиса живут лишь боги и звери.6

Типичным для древнегреческой мысли является отождествление идеального гражданина с полисом в целом, т. е. с коллективом равных перед законом граждан. Так, у Сократа гражданин как лицо частное плавно переходит в лицо политическое как идеальное выражение полиса. Между гражданином и полисом практически нет никакой разницы: законопослушный гражданин тождествен полису, а полис тождествен законопослушному гражданину. Различая право-справедливость (дике) и закон (номос), философ возводит в ранг справедливости как одной из добродетелей (арете) само подчинение законам во имя нравственного единения граждан полиса.

Законы, полис, отечество у Сократа выступают как нерасчлененные понятия.7 В связи с этим он полагает, что руководствоваться известной целью должно каждое отдельное действие, однако должна существовать единая общая и высшая цель, которой подчиняются все частные цели и которая есть безусловное высшее благо.8

Законопослушание во имя единства граждан полиса отстаивал в своих проектах идеального государства и ученик Сократа Платон. Однако в отличие от своего наставника он считал, что полисное единство не гражданское согласие на основе свободного выбора законопослушного поведения, а единство, поддерживаемое государственным принуждением, детальной (вплоть до мелочей) законодательной регламентацией всех сторон полисной жизни. В представленной модели идеального государства «даже игры детей должны... соответствовать законам, потому что, если они становятся беспорядочными и дети не соблюдают правил, то впоследствии невозможно вырастить из них серьезных законопослушных граждан».9 По сути, Платон, ориентируясь на миниатюрный античный полис, впервые обрисовал теоретическую модель тоталитарного политического режима.

Опираясь на тезис о том, что государство создается не в интересах какого-либо сословия (и тем более не в интересах конкретного индивида), а ради целого, т. е. ради самого государства, Платон подчеркивает, что все дела и помыслы сограждан должны быть направлены на осуществление задач, стоящих перед полисом. «Закон, — писал философ, — ставит своей целью не благоденствие какого-либо слоя населения, но благо всего государства в целом. То убеждением, то силой обеспечивает он сплоченность всех граждан... Выдающихся людей он включает в государство не для того, чтобы предоставить возможность уклоняться куда кто хочет, но чтобы самому пользоваться ими для укрепления государства».10 Государство, в доктрине Платона, поглощает и по существу подавляет все элементы общественной жизни. Общество и государство рассматриваются мыслителем в качестве абсолютно тождественных явлений и понятий. В духе органической теории «государство представляется ему большим человеком, а человек — маленьким государством».11

Однако проведение этого исходного принципа в конкретную теорию обнаруживает массу существенных противоречий. Например, в диалоге «Государство» указывается, что оно возникает и существует ради удовлетворения потребностей людей в пище, одежде, жилище и т. п. Очевидно, что эти материальные (говоря современным языком) потребности и связанные с ними отношения между людьми существовали до возникновения государства и продолжают оставаться относительно самостоятельными после его образования.12 Не соблюдается в государстве Платона и принцип равенства всех перед законом (обязательный для эгалитарного государства). По мнению мыслителя, правителям «государства надлежит применять ложь как против неприятеля, так и ради своих сограждан — для пользы своего государства, но всем остальным прибегать к ней нельзя».13 Иными словами, что позволено Юпитеру — не позволено быку. Признание того, что в государстве существуют люди, не подчиняющиеся государственным законам, само по себе говорит о том, что власть государства не безгранична. Кроме этого, Платон вынужден признать, что и в рамках одного сословия «люди рождаются не слишком похожими друг на друга, их природа бывает различна».14 Следовательно, несмотря на стремление Платона регламентировать государственно-правовыми средствами все проявления жизни людей и сословий, ему все же не удается достигнуть этого в полной мере. В конечном счете за пределами всевластия государственных институтов остается целый ряд разновидностей человеческих отношений. Задача огосударствления всех сторон жизни общества оказалась тщетной даже в «полицейском», «казарменном» государстве Платона.

Традиционный для античной мысли вопрос о соотношении общества — государства (целое) и человека — гражданина (часть) содержится и в аристотелевской теории. Но при его решении Аристотель не принимает однозначных выводов Платона и в значительной мере преодолевает его государственный абсолютизм (целое полностью поглощает часть).

В аристотелевской социально-политической теории человек — исходная тема, а государство — конечная, но они взаимосвязаны и не мыслимы одна без другой. «Наилучшая жизнь для каждого индивида в отдельности и для всего государства в целом должна быть одною и тою же».15 Государство, будучи организующим фактором и условием блаженной жизни людей, сферой реализации целей человека, не может само реализовать свою сущность без активной деятельности человека. А для этого человек должен стать достойным государственной жизни, т. е. приобрести правовой статус гражданина. Человек, не возвысившийся до статуса гражданина государства, — существо несовершенное: он не может достичь своего высшего бытия. В то же время государство, не способное «обратить человека к справедливости», т. е. помочь ему стать добродетельным гражданином, есть государство порочное, извращенное. Важно обратить внимание на то, что в учении Аристотеля государство означает не только и не столько особый государственный аппарат (совокупность учреждений, магистратура, народное собрание, суд и т. д.), но главным образом политическое сообщество или сообщество, организованное и функционирующее в форме государственного организма — античного полиса.

Аристотель, разумеется, не отделяет еще общество от государства, однако он (в отличие от своих предшественников, и в первую очередь от Платона) в своем социально-политическом учении достаточно подробно анализирует многие важнейшие стороны собственно общественной жизни: различные виды собственности и трудовой деятельности, многообразные сословия, имущественные различия и неравенство сословий, специфические сферы хозяйственно-экономических отношений (производство, обмен, торговля, потребление и т. д.). Например, в хозяйственно-экономической жизни античного общества Аристотель подчеркивает разницу между «экономикой» (правильным хозяйствованием и пользованием собственностью, разумным удовлетворением хозяйственных потребностей) и «хремастикой» (дурным хозяйствованием, стремлением к накоплению имущества, обогащению). Аристотель допускает существование в государстве частной собственности, полагая, что «собственность должна быть общей только в относительном смысле, в абсолютном же она должна быть частной».

В литературе обоснованно отмечается, что сословия — группы, занятые производительным трудом, в аристотелевском государстве образуют «ту необходимую сферу труда для удовлетворения потребностей, которая в последующей истории политических учений (XVII — XIX вв.) стала обозначаться как “гражданское общество” в его различении с политическим государством».16

Первым в античности собственно правовую трактовку сущности государства предложил выдающийся древнеримский оратор, мыслитель, политик Марк Туллий Цицерон. По его определению, государство «res publica» — «дело народа», причем народ понимается не только как простая общность, но и как «соединение людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общности интересов».17

«Желательно, — считал Цицерон, — чтобы в государстве было... нечто близкое к контролю над делами по воле и усмотрению массы народа».18 По словам И.Ю.Козлихина, Цицерон «подчеркивает свойство правовой нормы (закона) быть юридически уравнивающей силой в обществе неравных и различных по своим качествам людей. Право в его понятии предполагает юридическое равенство субъектов (в нашем представлении общества и государства. — Р.Р.), и в случае его нарушения уничтожается и само право как социальный феномен».19 Закрепление в правовой теории принципа юридического равенства предполагало, что государством отныне могло называться только правовое сообщество, в котором правит закон. Пути достижения согласия различных социальных групп в таком сообществе философ видел в свободе как в равной возможности участия в общих делах.

Именно концепция свободы коренным образом отличала теорию Цицерона от философии Платона и Аристотеля, противопоставлявших свободу и «разумное правление» и считавших, что лучше не стремиться к свободе, а довольствоваться сильной властью, предусмотрительно приспособленной к тому, чтобы делать людей счастливыми.20

Справедливости ради следует отметить, что свобода, по Цицерону, мыслится не как индивидуальная (частная), а как коллективная собственность, как общественный правопорядок. Свобода — состояние, противоположное хаосу, а поскольку право водворяет в обществе порядок и спокойствие, постольку оно и соотносится со свободой.21 Гражданин свободен потому, что он является частичкой свободного государства (civitas) — гражданской общины. Именно гражданская община, а не отдельный индивид является для Цицерона высшей ценностью.22

Обобщая изложенное, следует отметить, что у древних греков и римлян еще не сложилось, да и не могло сложиться представление об автономности личности (в правовой сфере), об индивидуальной свободе. Свобода понималась ими как общий правопорядок, а права граждан являлись производными от него и не имели самостоятельного значения. Спокойствие в обществе поддерживалось законом, так как только «при господстве хороших законов человек спокойно ложится спать и спокойно просыпается».23

Но реализация закона возможна лишь в полисе, поэтому полис, а не отдельный человек является самоценностью. В отношении отдельного человека в античной политико-правовой мысли доминирует идея личного гражданского (и одновременно морального) долга, а не личного права. В своей книге «Правовая мысль греков» И. Триантафиллопулос отмечает, что в древнегреческом языке отсутствовал сам термин «право» (для перевода латинского слова «право» (jus) греки использовали слово «дикайон» (справедливое); также в древнегреческом языке отсутствовал термин, обозначающий субъективное право индивида, поскольку полномочия гражданина полностью соответствовали объективным нормам. Вследствие полного отождествления гражданина с полисом отсутствовало как таковое и современное понятие «права человека».24

* Доктор юридических наук, начальник кафедры Санкт-Петербургского университета МВД России.

1 Greek Philosophy. A Collection of Texts with Notes and Explanations by C.J. De Vogel. Vol. III. Leiden, 1959. P. 217.

2 Лукреций. О природе вещей. М., 1958. С. 196.

3 Там же.

4 Древнеримские мыслители. Свидетельства. Тексты. Фрагменты / Сост. А.А. Аветикьянц. Киев, 1958. С. 96.

5 Луковская Д.И., Козлихин И.Ю. Право, государство, политика (к разработке современной концепции правового государства) // Политико-правовое устройство реформируемой России: Планы и реальность. Вып. 3. СПб., 1995. С. 115.

6 Там же. С. 119.

7 См. подробнее: Нерсесянц В.С. Сократ. М.,1996.

8 Асмус В.Ф. Античная философия. М., 1976. С. 128.

9 Платон. Государство. IV. 425 e.

10 Там же. VII. 520 e.

11 Кистяковский Б.А. Общество и индивид (методологическое исследование) // Социс. 1996. № 2. С. 105.

12 История теоретической социологии / Отв. ред. и сост. Ю.Н. Давыдов. Т. 1. М., 1995. С. 38.

13 Платон. Государство. III. 389 e. — В данном случае нельзя согласиться с точкой зрения В.С. Нерсесянца, утверждающего, что в идеальном государстве Платона деятельность правителей ограничена законом (см.:Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997. С. 411).

14 Там же. IV. 370 b.

15 Аристотель. Политика. М., 1911. С. 306.

16 Политические учения: история и современность. Домарксистская политическая мысль / Отв. ред. В.Е. Гулиев. М., 1976. С. 148.

17 Цицерон. О государстве. Диалоги. М., 1994. С. 22—25.

18 Цит по: Утченко С.Л. Политические учения Древнего Рима III–I вв. до н.э. М., 1977. С. 15.

19 Козлихин И.Ю. Идея правового государства. История и современность. СПб., 1993. С. 20.–См. также:Луковская Д.И., Козлихин И.Ю. Право, государство, политика... С. 119.

20 Актон Дж. История свободы в античности // Полис. 1993. № 3. С. 117.

21 Луковская Д.И., Козлихин И.Ю. Право, государство, политика... С. 119.

22 Цицерон М.Т. О государстве... С. 41.

23 Алексеев Н.Н. Идея государства. Нью-Йорк, 1955. С. 42.

24 Triantaphyllopoulos Y. Das Rechtsdenken der Griechen. Munchen: Beck, 1986. S. 24.

Источник: http://www.law.edu.ru/article/article.asp?articleID=149042