«Классификация юридических лиц по законодательству РФ»

Законодательная техника — это система исторически сложившихся, основанных на достижениях теории права и проверенных практикой нормотворчества правил, приемов и средств, применяемых государственными органами в процессе построения кодексов, отдельных законов, статей и их элементов, в целях дальнейшего совершенствования их формы. Вырабатывая современное определение законодательной техники нужно постоянно помнить, что ее основным назначением является решение проблем соотношения содержания и формы права. Цель ее заключается в придании законам такой формы, которая бы полностью соответствовала их содержанию и отвечала требованиям доступности, простоты и наглядности.

Правотворчество – основное, начальное звено механизма правового регулирования. Государство, создавая норму права, включает в действие весь сложный комплекс правоприменительных и правоохранительных средств и воздействует таким путем на поведение лиц, коллективов и, в конечном счете, на развитие общества. От правотворческого процесса, особенно на стадии выявления потребностей в правовом регулировании, определении его характера и содержания в значительной мере зависит “качество” правовой нормы, ее обоснованность, соответствие основным социальным целям, степень ее воздействия на поведение субъектов правового регулирования и эффективность[1].

Одной из задач правовой науки в деле помощи законодателю является разработка теории правотворчества. Если осуществление правовых норм, достижение указанных в них целей — это одна из важнейших сторон жизни права, то правотворчество, установление правовых норм посредством издания нормативно-правовых актов — другая, не менее важная сторона, необходимо предшествующая первой.

Важной чертой современного этапа общественного развития России является то, что при всей сложности и противоречивости происходящих в ней процессов именно в новых условиях возникла возможность формирования надлежащей правовой основы стабильного регулирования общественных отношений. И это не парадокс, а закономерность социального развития, ибо право по своей сути выступает неотъемлемым свойством и способом существования индивида и общества. Оно всегда, так или иначе, реагирует на любые социальные изменения, вводит их в разумно управляемое русло и, прежде всего, через закон[2].

С принятием нового Основного Закона меняется и нормотворческая ситуация в стране. Значительно увеличивается количество законодательных актов, расширяются сфера их действия и круг участников законотворческого процесса. В соответствии со статьями 5 и 104 Конституции Российской Федерации республики, края, области, города федерального значения, автономная область, автономные округа имеют свое законодательство, им принадлежит конституционное право законодательной инициативы. Отсюда исключительно высокий интерес политических организаций и населения в целом к вопросам разработки и принятия новых законов. Отсюда и повышенные требования к закону, которые необходимо учитывать в процессе законотворчества.

Правотворчество — это особая официальная организационно оформленная форма или вид деятельности государства, состоящая в установлении, а также изменении и отмене правовых норм[3].

Непосредственное содержание правовых норм прямо или косвенно преломляет в себе потребности и интересы совокупного субъекта правотворчества, его стремление достичь конкретных целей, последствий; оно отражает его понимание общественных и природных закономерностей, тенденций, оценку опыта прошлого, настоящего и представления о будущем[4].

Определяющим фактором правотворчества является цель, которая, будучи непосредственным, социальным мотивом, источником всякого действия, направляет деятельность граждан, государственных органов и общественных организаций по созданию правовых актов, регулирующих поведение членов общества таким образом, чтобы наиболее эффективным путем достичь соответствующей цели.

Цель правотворчества — суть идеальное воплощение в сознании членов общества объективно возможных, необходимых правовых предписаний, регулирующих поведение членов общества[5].

Объективный характер цели правотворчества определяется воздействием объективной действительности, условий материальной жизни общества и общественной практики, а результат правотворчества, не будучи арифметической суммой индивидуальных волевых актов, закрепляется в праве и не зависит от сознания и воли каждого отдельного индивида. Право, созданное в результате правотворчества, — это воля не отдельных индивидов, а общая сложная воля всего народа, и это право не может быть изменено по желанию или воле отдельных индивидов.

В процессе правотворчества члены общества, выдвигая определенные цели для более совершенного и всестороннего удовлетворения своих потребностей и интересов, должны выявлять и выявляют в действительности отдельные черты, стороны, факты, явления, действующие и возникающие в соответствии с этими потребностями и интересами, и закрепляют в правовых нормах необходимые правила поведения, подчиняя тем самым свои действия достижению поставленных целей и преобразованию действительности.

Но выяснение объективности и субъективности цели правотворчества еще недостаточно для более глубокого проникновения в его сущность. Для достижения цели необходимы определенные действия, благодаря чему ликвидируется противоречие между целями человека, общества и существующей действительностью, в противном случае цель превратится в мечту.

Цель, будучи отправным началом и ближайшей побудительной силой деятельности всякого субъекта, предопределяет в то же время методы, способы, средства, этапы и темпы ее достижения.

Задача подлинно научного правотворчества при выработке цели состоит в том, чтобы, основываясь на объективных законах и потребностях развития общества, максимально точно и полно учесть необходимые возможности, правильно определить и выбрать пути, средства, этапы и способы осуществления поставленной цели[6].

Однако сознательное, преднамеренное создание определенных условий и возможностей движения вперед вовсе не означает, что люди могут создать какие угодно условия, вызывать к жизни и превращать в действительность любые возможности.

Внутренняя форма правотворчества — это система связи, порядок строения, структура, соответствующим образом организованная, содержание процесса правотворчества.

Процесс создания закона от момента возникновения намерения, от его разработки до объективизации в виде имеющего полную юридическую силу конкретного нормативного акта, как показывают мировой опыт осуществления государственной власти и анализ действующего российского законодательства, состоит из ряда этапов.

Первый этап — выявление и осознание законодателем, субъектами права законодательной инициативы, общественностью индивидуальных и коллективных потребностей, интересов, связанных с необходимостью совершенствования “старого” или принятия нового закона. Здесь создается база фактических данных о состоянии дел в соответствующей области общественной жизни, выявляется и накапливается как положительный, так и отрицательный опыт, осуществляется критический анализ собранной информации.

Второй этап — создание исходной теоретической основы концепции будущего закона. Оно предполагает конструирование множества вариантов и предложений, которые в совокупности обрисуют идеальный объект будущего законодательного регулирования.

На третьем этапе осуществляется выбор или разработка новых социальных, экономических и политических теорий, на основе которых предполагается развивать ту или иную сферу (группу) общественных отношений. Деятельность субъектов нормотворческого процесса строится по правилам формальной и диалектической логики и протекает на уровне идеологии, когда соответствующие концепции и теории генерируются или регенерируются на базе аксиом, принятых в качестве исходных посылок.

Четвертый этап — этап правового оформления концепции, конструирования формы и содержания проекта закона. Именно на данном этапе происходит воплощение взятых на вооружение теорий и концепций в конкретных нормах закона.

Содержание законотворческой деятельности на этом этапе заключается в том, чтобы адекватно замыслу юридически грамотно сформулировать понимание соответствующих институтов и закрепить его в форме конкретных правовых норм.

В то же время на этапе законодательного воплощения в жизнь концептуальных замыслов важно добиться высокого качества не только содержания соответствующих институтов, но и их формы, смоделировать целесообразную структуру будущего закона (внутреннюю логику юридического акта в целом, соотношение составных его элементов, структуру разделов, глав, статей и абзацев).

Исключительно актуален при современном состоянии теории и практики законодательной деятельности вопрос о выборе юридической формы будущих нормативных актов, на который до недавних дней не обращали должного внимания.

Совершенство формы законов обусловлено уровнем развития техники законодательства. Как отмечал Д. М. Гродзинский: “Чем закон технически лучше изложен, тем меньше вызовет он осложнений при его применении и, следовательно, тем меньше сил и энергии будет затрачено на различного рода толкования, разъяснения и указания, вызванные неясностью, неточностью, неполнотой и иными дефектами закона”[7].

Именно законодательная техника может помочь придать законам такую форму, которая бы точно отражала содержание, какое вложено в него законодателем.

Законодательная техника — это совокупность правил (приемов, способов), определяющих, каким образом строить структуру права при правовом регламентировании общественных отношений.

В России вопросами совершенствования законодательства стали заниматься во второй половине XIX в. О повышенном внимании ученых и практиков к форме законов того времени говорит дискуссия, развернувшаяся в юридической литературе по поводу проекта Уложения о наказаниях уголовных 1885 г. Так, в одном из отзывов на проект писалось, что: “Ближайшее знакомство с проектом убеждает в том, что предлагаемое проектом упрощение законодательства, путем сокращения до минимума числа определений о похищении имущества, достигается за счет полноты, ясности и определенности закона. Для будущей судебной практики проект открывает перспективу целого ряда затруднений, так как текст закона слишком краток для того, чтобы ответить на все запросы права и действия жизни”[8].

Наибольший интерес русских юристов к проблемам законодательной техники проявился в период с 1900 по1917 г., т.е. в период, когда в России назревала буржуазная революция. В это время исследованиями техники законодательства занимались такие русские ученые, как Н. С.Таганцев, Ф. П. Буткевич, М. А. Унковский, П. И. Люблинский[9].

Одновременно с трудами русских издавались и работы европейских ученых, таких как И. Бентам и Р. Иеринг[10].

П. И. Люблинский в своем известном пособии “Техника, толкование и казуистика уголовного кодекса” писал, что, являясь изменчивым творением рук человека, юридический закон находит свою силу сам в себе и только в этой своей форме он является действующей, создающей порядок волей. Поэтому слово законодателя является делом, которое в совершенстве удается только человеку богоодаренному, который может создать интуитивно священный правопорядок, состоящий в живом соответствии с душой народа и реальными силами. Далее он отмечал, что искусству развивать мысль законодателя и извлекать из нее нужное содержание учит нас юридическое толкование. Но оно мыслимо только при знакомстве с теми техническими приемами, которыми пользовался законодатель, при построении своих норм. Именно поэтому П. И. Люблинский считал, что юридической герменевтике должно предшествовать изучение законодательной техники[11].

Иной точки зрения на проблемы законодательной техники придерживался другой известный русский ученый-юрист М. А. Унковский. В одном из своих научных трудов он писал, что, несомненно, опытность в законодательной технике, извлекаемая путем долголетнего сидения на процессе разработки законопроектов, далеко выше тех познаний в этой отрасли, которыми располагают лица, недавно вступившие на поприще законодательной деятельности, каковыми в большинстве случаев являются выборные члены законодательных палат, но что такую опытность нельзя назвать достаточной, показывает уже то обстоятельство, что и те законодательные акты, которые в разных государствах выходили из-под пера законодателей до введения выборной системы в законодательные учреждения, тоже неизменно по выходе их в свет вызывали тьму недоумений, требовавших всякого рода дополнений и разъяснений, как аутентических, так административных и судебных.

Как же после этого сравнить такую, если можно так выразиться, первобытного типа опытность с тем знанием, которое возникло бы из систематического ознакомления с целой массой вызванных жизнью правовых вопросов, взятых из разных областей права, разных стран и разных эпох, и если это ознакомление происходит не попутно с делом разработки разных частных законопроектов, а преследует специальную задачу выяснения общего характера законодательно-технических недостатков законодательства, обычно являющихся причинами возникновения того или иного рода недоумений, и изобретения наивыгоднейших для целых систем законов приемов изложения их так, чтобы весь комплекс законодательных норм каждой данной страны был выражен в наиболее краткой и ясной форме? Опытность первого рода есть не более, как некоторая “натасканность” в деле законодательной техники и притом, как уже объяснено, весьма недостаточная, судя по ее результатам, тогда как знание, которое получилось бы путем вышеуказанной систематической и специальной работы, содержало бы в себе все те полезные для изложения законодательства в ясной и кратчайшей форме руководственные выводы, какие вообще представляется возможным извлечь[12].

Вырабатывая современное определение законодательной техники нужно постоянно помнить, что ее основным назначением является решение проблем соотношения содержания и формы права. Цель ее заключается в придании законам такой формы, которая бы полностью соответствовала их содержанию и отвечала требованиям доступности, простоты и наглядности.

Законодательная техника — это система исторически сложившихся, основанных на достижениях теории права и проверенных практикой нормотворчества правил, приемов и средств, применяемых государственными органами в процессе построения кодексов, отдельных законов, статей и их элементов, в целях дальнейшего совершенствования их формы.

Пятый этап – легитимация закона, то есть придание его проекту посредством определенных юридических процедур обязательной юридической силы. Заключительный этап законотворческого процесса и в то же время первый этап реализации права – введение закона в действие – обеспечивает непрерывность и
динамизм правового регулирования.

Изложенное понимание этапов и стадий законотворческого процесса фиксирует внимание лишь на самых основных чертах той сложной и весьма тонкой работы, какую представляет собой деятельность по созданию законов. В связи с увеличением количества действующих источников права, общим ростом правовой культуры в современном мире наблюдается тенденция повышать степень урегулированности правотворческого процесса, стремление к упорядочению содержания и формы нормативно-правовых актов и установлению их более четкого соотношения между собой[13].

По мнению ряда российских ученых, предлагаемый вариант теории законотворчества следовало бы закрепить в специальных нормативных актах.

В настоящее время некоторые положения теории законотворчества нашли свое законодательное закрепление в Регламенте Государственной Думы РФ. Однако в нем регламентируются в основном процессуальные моменты прохождения закона в недрах высшего законодательного органа России. Вопросы же законодательной техники в Регламенте не рассматриваются.

В этой связи заслуживают внимания усилия отдельных субъектов нормотворческой деятельности по наведению порядка и должного соблюдения правил в сфере законодательной деятельности.

В частности, серьезным шагом в этом направлении стали:

1.Указ Президента Российской Федерации от 3 декабря 1994 года № 2147 “О мерах по совершенствованию юридического обеспечения деятельности Президента Российской Федерации”;

2.Постановление Правительства РФ от 13 августа 1997 г. № 1009 “Об утверждении правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации” (в ред. Постановлений Правительства РФ от 11.12.97 № 1538, от 06.11.98 № 1304, от 11.02.99 № 154);

3.Приказ Министерства юстиции РФ от 17 апреля 1998 г. № 42 “Об утверждении разъяснений о применении правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации”;

4.Письмо Министерства социальной защиты населения РФ от 9 июня 1995 г. № 2117/1-34 “Методические рекомендации о порядке подготовки и оформления приказов, указаний в министерствах социальной защиты населения республик в составе Российской Федерации, комитетах, департаментах, главных управлениях, управлениях и отделах социальной защиты населения органов исполнительной власти краев, областей, автономных образований, городов Москвы и Санкт-Петербурга, учреждениях и организациях, подведомственных министерству”;

5.Закон Свердловской области от 10 марта 1999 года № 4-ОЗ “О правовых актах в Свердловской области”.

Думается, что процесс нормотворчества, столь характерный для переживаемого Россией времени реформирования, приведет к развитию научных методов законодательной техники, ее совершенствованию, что положительно скажется на всей правовой культуре общества.