«Государство как носитель государственной власти»

С. ЮДИЧЕВА,

соискатель

 

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РЕАЛИЗАЦИИ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ НОРМ В СФЕРЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЭКСТРЕМИСТСКИХ СООБЩЕСТВ

 

Введение в Уголовный кодекс РФ ст. 282.1, устанавливающей ответственность за организацию экстремистского сообщества, означает признание подготовительной преступной деятельности оконченным преступлением, поскольку создание экстремистского сообщества преследует цель совершения преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

По мнению ряда авторов, такое законодательное решение направлено на то, чтобы дать в руки правоохранительных органов действенное оружие в борьбе с наиболее опасными преступлениями для пресечения их на ранней стадии, так как закон позволяет применять более строгие наказания, чем предусмотренные за приготовление к преступлению в соответствии с ч. 2 ст. 30, ч. 2 ст. 66 УК РФ[1].

Следует отметить, что положения Общей части Уголовного кодекса РФ дают возможность привлечь к ответственности за приготовление только к совершению тяжких и особо тяжких преступлений (ч. 2 ст. 30). В связи с этим усматривается расхождение между нормами Общей и Особенной частей Уголовного кодекса РФ. Однако экстремистское сообщество следует относить к такой форме соучастия, как преступное сообщество, что снимает указанное противоречие.

Преступное сообщество представляет собой организованную группу, созданную для совершения тяжких и особо тяжких преступлений, а следовательно, создание преступного сообщества представляет собой приготовление к совершению преступлений указанных категорий.

Объект рассматриваемого преступления определяется в соответствии с размещением нормы в гл. 29 «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства» разд. X «Преступления против государственной власти» УК РФ. Данное преступление возведено законодателем в ранг государственных, а значит, его родовым объектом выступает внутренняя безопасность государства, общественное спокойствие, территориальная и национальная стабильность в государстве,  конституционный строй, конституционные права и свободы, национальные и религиозные интересы граждан.

Создание экстремистского сообщества следует отнести к числу многообъектных преступлений. Это связано с тем, что экстремистское сообщество опосредованно посягает на жизнь, здоровье граждан, историческое и культурное достояние народа, основы традиционной общественной нравственности, общественную безопасность, общественный порядок, конституционные права граждан, включая право исповедовать любую религию, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними, право граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирования.

Угроза этим объектам обусловлена целями организации экстремистского сообщества, которое может создаваться для совершения преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Объекты посягательства, ответственность за которое предусмотрена в ч. 3 ст. 282.1 УК РФ, – это государственная власть, интересы государственной службы, службы в органах местного самоуправления.

Несмотря на существующее в научной литературе мнение о криминализационной избыточности нормы об ответственности за создание экстремистского сообщества^[2] и представление об указанной норме как о специальной по отношению к установленной в ст. 210 УК РФ^[3], существование нормы и ее размещение в ряду преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства вполне обоснованно. В качестве специального состава по отношению к созданию преступного сообщества рассматриваемое преступное посягательство должно находиться в ряду преступлений против общественной безопасности. Однако общественная опасность создания экстремистского сообщества обусловлена не столько самим фактом создания преступной организации, сколько ее нацеленностью на совершение преступлений с определенным мотивом, что и предопределяет объект посягательства. Совершение преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной либо иной ненависти или вражды посягает на конституционные основы:

1) политическое и идеологическое многообразие (ст. 13);

2) религиозное многообразие (ст. 14);

3) закрепленные в Конституции РФ основные права и свободы граждан – равенство (ч. 2 ст. 19), свобода определения национальности (ст. 26), свобода совести и вероисповедания (ст. 28), свобода мысли и слова, недопущение пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду (ст. 29), свобода собраний (ст. 31).

Таким образом, цель создания экстремистского сообщества –  совершение преступлений по определенным мотивам – определяет родовой объект указанного преступления и тем самым позволяет отграничивать преступление, ответственность за которое предусмотрена в ст. 282.1 УК РФ, от преступлений, ответственность за которые установлена в ст. 209 и 210 УК РФ.

Объективная сторона преступления, предусмотренного в ч. 1 ст. 282.1 УК РФ, заключается в совершении трех альтернативных деяний:

а) создании экстремистского сообщества;

б) руководстве подобным сообществом, его частью или входящими в такое сообщество структурными подразделениями;

в) создании объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества.

 Создание сообщества означает возникновение экстремистского сообщества, готового для подготовки или совершения экстремистских преступлений по предусмотренным законом мотивам. Создание экстремистского сообщества представляет собой активные действия, направленные на объединение нескольких лиц в устойчивую сплоченную группу с целью совершения преступлений определенной направленности, т.е. действия, направленные на его организацию, следовательно, лицо, создающее экстремистское сообщество, является его организатором, независимо от того, будет ли оно в дальнейшем осуществлять руководство деятельностью созданного сообщества или нет.

Не требуется, чтобы экстремистское сообщество возникло и функционировало в какой-либо организационно-правовой форме, например, было зарегистрировано в установленном законом порядке. Достаточно того, чтобы созданная преступная организация руководствовалась мотивами идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы и формировалась для подготовки или совершения любых преступлений экстремистской направленности.

Примерами действий по созданию экстремистского сообщества могут быть: вербовка членов будущего сообщества, соучастников, с распределением между ними функциональных обязанностей; выделение из их среды руководителей структурных подразделений; определение направлений деятельности сообщества и преступной специализации; разработка программы, структуры сообщества и функциональных обязанностей его подразделений; планирование преступной деятельности сообщества в целом и его отдельных членов; идеологическая обработка соучастников и новых членов; подготовка идеологических и пропагандистских материалов, материальной базы деятельности, финансовое обеспечение, снабжение оружием, транспортом, литературой и другими средствами, необходимыми для преступной деятельности.

Ленинский районный суд г. Екатеринбурга 22 июня 2007 г. вынес приговор в отношении адвоката Свердловской областной коллегии адвокатов С. Котова, признанного виновным в преступлении, предусмотренном ст. 282.1 и 280 УК РФ. Следствием было установлено, что в 2003 г. С. Котов создал в г. Екатеринбурге региональное отделение Народной национальной партии, состоящей из 38 молодых людей, причисляющих себя к «скинхедам».

Под руководством С. Котова проводились митинги и собрания, распространялись листовки и литература экстремистского содержания. В декабре 2004 г. – марте 2005 г. был создан сайт партии, на котором размещались материалы, призывавшие к возбуждению ненависти к людям по признакам расы и национального происхождения[4].

Создание экстремистского сообщества может выражаться и в подчинении себе существующих независимо друг от друга экстремистских групп в целях совершения преступлений по мотивам, предусмотренным в диспозиции ч. 1 ст. 282.1 УК РФ.

Под руководством экстремистским сообществом следует понимать:

- определение тактики действий существующего (ранее созданного) сообщества, выражающейся в разработке планов преступной деятельности (текущих и перспективных);

- управление участниками сообщества, перераспределение между ними функциональных обязанностей в необходимых случаях;

- поддержание внутригрупповой дисциплины;

- проведение собраний членов сообщества и совещаний руководителей подразделений;

- контроль над исполнением заданий членами сообщества;

- вовлечение новых членов, предотвращение выхода из сообщества его членов;

- решение вопросов финансирования преступной деятельности;

- подготовка экстремистских материалов; установление контактов с должностными лицами государственных органов, представителями коммерческих и иных организаций посредством дачи взяток, использования обмана, применения насилия.

Руководство экстремистским сообществом ведется, как правило, с момента создания данного сообщества, его подразделений или объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп, в связи с чем руководителем экстремистского сообщества может быть лицо, создавшее его или присоединившееся к созданному сообществу. Если руководство сообществом осуществляет лицо, которое его создало, то квалификация преступления от указанного обстоятельства не меняется. Однако выполнение руководителем двух форм деятельности в рамках экстремистского сообщества необходимо учитывать при назначении наказания. Руководителями, как и организаторами, экстремистского сообщества могут быть одновременно несколько лиц, если они параллельно либо поочередно предпринимают действия, направленные на создание либо руководство созданным экстремистским сообществом.

Руководство структурными подразделениями, входящими в экстремистское сообщество, заключается в совершении аналогичных действий, но в более мелких масштабах, распространяющихся не на деятельность всего сообщества, а на его подразделения. Под структурным подразделением следует понимать входящую в сообщество преступную группу, реализующую в рамках сообщества отведенную ей организатором (руководителем) сообщества функцию (исполнение преступлений, охрана руководителей и членов сообщества, идеологическая обработка участников, вербовка новых членов, обеспечение оружием, транспортом, защита от привлечения к уголовной ответственности и т.д.).

Создание объединения организаторов, руководителей либо иных представителей части или структурных подразделений экстремистского сообщества представляет собой «активное поведение виновного по координации действий нескольких преступных сообществ в единую системообразующую общность, интеграции деятельности в направлении объединения людских, материальных, финансовых ресурсов в целях повышения их эффективности и результативности, выработки мер по противодействию правоохранительным органам»[5].

Формирование объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений сообщества предполагает установление устойчивых связей между ними в целях совместной разработки планов и условий совершения преступлений, которые могут выражаться в функционировании постоянно либо эпизодически  действующего объединенного органа, контролирующего деятельность нескольких отдельных экстремистских организаций.

Объединение организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений сообщества разрабатывает планы преступной деятельности и определяет условия совершения преступлений той или иной мотивации, планирует эффективные меры противодействия правоохранительным органам, разрешает возникающие внутри сообщества споры и конфликты на постоянных или эпизодических съездах, собраниях, совещаниях руководителей экстремистских организаций. Членами такого объединения могут быть как организаторы и руководители, так и представители организованных групп, в том числе рядовые члены (неформальные авторитеты, лидеры).

Создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений сообщества отличается от формирования экстремистского сообщества тем, что организатор сообщества преследует цель формирования целостной иерархической структуры, подчиненной единой задаче совершения преступлений соответствующей мотивации, а создающий объединение выполняет функции посредника между существующими сообществами, а деятельность объединения направлена на реализацию координирующих и третейских функций. Таким образом, создание объединения вторично по отношению к созданию самих сообществ, и лица, участвующие в создании и функционировании объединения уже являются организаторами либо руководителями экстремистских сообществ, их частей либо структурных подразделений, поскольку рядовой член сообщества не сможет по объективным причинам (отсутствие авторитета, власти, необходимых связей и возможностей и т.д.) создать объединение.

Итак, представляется, что установление ответственности за создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений сообщества  следует считать излишним. Более того, сохранение в диспозиции ст. 282.1 УК РФ указанного деяния в качестве одного из альтернативных вариантов реализации объективной стороны преступления может привести к привлечению лица к уголовной ответственности дважды за одно и то же деяние, что недопустимо в соответствии со ст. 6 УК РФ.

Организация экстремистского сообщества представляет собой формальный состав преступления, поэтому для организаторов, руководителей сообщества или объединения преступление будет считаться оконченным с момента совершения указанных в диспозиции статьи действий, независимо от наступления каких-либо вредных последствий, от дальнейшей успешности преступной деятельности, в том числе, от того, будет ли созданным экстремистским сообществом совершено хотя бы одно преступление из тех, ради которых оно было создано.

Если активная деятельность, направленная на создание сообщества или объединения, в силу ее своевременного пресечения правоохранительными органами либо по другим, не зависящим от виновного обстоятельствам, не привела к созданию указанных формирований, налицо покушение на организацию экстремистского сообщества, что должно быть квалифицировано со ссылкой на ст. 30 УК РФ.

Субъектом преступления, предусмотренного в ч. 1 ст. 282.1 УК РФ, выступает физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста, – гражданин РФ, иностранный гражданин либо лицо без гражданства.

Вопрос о пределах ответственности создателей экстремистского сообщества или объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений экстремистского сообщества, а также их руководителей необходимо решать с учетом положений  ч. 5 ст. 35 УК РФ. Поскольку экстремистское сообщество следует относить к категории «преступное сообщество (преступная организация)», то лицо, его создавшее либо руководившее им, подлежит уголовной ответственности за организацию и руководство сообществом и за все совершенные этим сообществом преступления, если они охватывались его умыслом.

 Субъективная сторона преступления характеризуется умышленной виной. Лицо, создающее экстремистское сообщество или руководящее им, должно осознавать, что деятельность создаваемого сообщества будет носить экстремистский характер. При характеристике субъективной стороны рассматриваемого преступления в научной литературе в качестве обязательного признака указывается мотив – политическая, идеологическая, расовая национальная либо религиозная ненависть или вражда либо ненависть или вражда в отношении какой-либо социальной группы[6], при этом цель к обязательным признакам субъективной стороны не относится. Подобная характеристика субъективной стороны представляется неверной.

Во-первых, диспозиция ст. 282.1 УК РФ содержит прямое указание на цели совершения преступления – для:

- создания и руководства экстремистским сообществом, его частью либо структурным подразделением цель заключается в последующих подготовке и совершении преступлений экстремистской направленности,

- объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества целью является разработка планов и (или) условий для совершения преступлений экстремистской направленности.

Указанные цели позволяют отграничить преступление, предусмотренное в ст. 282.1 УК РФ, от преступления, ответственность за которое установлена в ст. 210 УК РФ. Статья 210 УК РФ  также предусматривает ответственность за создание преступного сообщества (преступной организации), но с целью совершения общеуголовных преступлений, и именно цель создания преступной организации предопределяет объект посягательства и квалификацию деяния по ст. 210 либо ст. 282.1 УК РФ. Таким образом, установление цели подготовки и совершения сообществом преступлений экстремистской направленности либо цели разработки планов и (или) условий для совершения преступлений экстремистской направленности обязательно для квалификации действий лиц, направленных на создание или руководство экстремистским сообществом либо создание  объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества.

Что касается мотивов совершения преступления, предусмотренного в ч. 1 ст. 282.1 УК РФ, то в диспозиции статьи мотив совершения преступления не указан. Мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы в качестве обязательного признака предусмотрен в ч. 2 примечания к ст. 282.1 УК РФ для признания совершаемых экстремистским сообществом деяний преступлениями экстремистской направленности.

Однако это отнюдь не означает, что преступление, предусмотренное в ст. 282.1 УК РФ, должно быть совершено по указанным мотивам. Более того, утверждение о том, что создание преступной организации может осуществляться по мотивам ненависти или вражды к определенной группе населения, объединенной приверженностью к определенной партии, религии, идеологии либо состоящей из представителей определенной расы, национальности, представляется не соответствующим действительности.

Мотивом создания и руководства экстремистским сообществом может выступать стремление к власти, желание приобрести авторитет в преступном мире, стремление продемонстрировать свои организаторские способности, желание облегчить совершение определенных преступлений посредством привлечения к их совершению иных лиц,  корыстные мотивы.

Даже после создания экстремистского сообщества и в процессе руководства его деятельностью организаторы и руководители могут руководствоваться и мотивами ненависти или вражды (политической, идеологической или иной), в том числе мотивами личной ненависти, вражды, мести, и любыми другими мотивами. Достаточно того, что в процессе создания и/или руководства преступным сообществом указанные лица в качестве объединяющей членов такого сообщества цели представляли совершение преступлений по мотивам ненависти либо вражды.

Таким образом, мотив не является обязательным признаком совершения преступления, предусмотренного в ч. 1 ст. 282.1 УК РФ, и его установление не необходимое условие привлечения лица к уголовной ответственности, в отличие от цели, установление которой обязательно. Однако мотив выступает опосредованным признаком субъективной стороны, поскольку объясняет, нацеленность на совершение каких преступлений создаваемым сообществом будет необходимым условием привлечения лица к ответственности по ч. 1 ст. 282.1 УК РФ.

Рассматривая внешнее проявление преступного деяния как реализацию внутреннего состояния, т.е. отношение лица к совершаемому деянию и к его последствиям, трансформированное через его сознание и сформировавшее его волю и решимость в совершении конкретного преступления, некоторые авторы  вполне верно отмечают, что ненависть образует мотивационный признак преступлений экстремистской направленности[7].

Ненависть представляет собой чувство сильной неприязни на определенной почве. Преступления, совершенные из ненависти, характеризуются тем, что совершаются именно на почве злобы, возникшей в силу национально-этнической, религиозной, расовой, политической, идеологической, религиозной  принадлежности жертвы.

«Высокая степень общественной опасности преступлений, совершаемых на почве ненависти, заключается не только в том, что причиняется ущерб (физический, морально-нравственный, материальный) конкретному пострадавшему. Чрезвычайная опасность этих преступлений характеризуется причинением ущерба основам национально-государственного устоя, общественной безопасности и общественного порядка. Они порождают у граждан чувство безысходности, отсутствия безопасности в обществе в силу их принадлежности к иной религии, национальности или расе.»[8]

Термин «преступление ненависти» (hate crime) впервые был введен  коллективом авторов (Джон Конирс, Барбара Кенели и Марио Бьяджи), издавшим в 1985 г. Hate Crime Statistics Act. В начале 90-х годов минувшего столетия термин «преступление ненависти» приобрел в зарубежных странах правовой характер, включая использование в законодательных актах. Прежде всего, криминализации подверглось насилие по мотивам расизма, антисемитизма, а также гомофобии, т.е. враждебного отношения к гомосексуалистам. В США к группам, совершающим преступления ненависти, были отнесены неонацисты, скинхеды и ку-клукс-клан.

На основании установленных уголовно-правовых запретов и проводимых научных исследований выделяют следующие виды преступлений ненависти: по мотивам расовой, национальной, этнической неприязни или вражды; по мотивам религиозной неприязни или вражды; в отношении сексуальных и иных меньшинств[9].

Преступлениям ненависти посвящены многие исследования зарубежных авторов. Так, Н. Холл в своем исследовании приводит несколько определений понятия «преступления ненависти»: «криминальный поступок, который мотивирован, по крайней мере, групповой принадлежностью жертвы»; «незаконное деяние, включающее преднамеренную селекцию (отбор) жертвы, основанную на предрассудке или предубеждении преступника против реального или предполагаемого статуса жертвы»; «насилие, направленное в отношении групп людей, которые в целом не одобряются большинством общества, которые испытывают дискриминацию в различных сферах деятельности…»; «преступление ненависти включает акты насилия и устрашения, обычно направленные в отношении уже стигматизированных и маргинализированных групп»[10].

Джеймс Джейкобс и Кимберли Поттер в своей книге «Преступления ненависти: уголовное законодательство и личностная политика»  подчеркивают, что преступления ненависти – прежде всего преступления, порождаемые предубеждением, предрассудком по отношению к лицам другой расы, нации, цвета кожи, религии, сексуальной ориентации, преступления, мотивированные предубеждением. Преступления ненависти как социальный и правовой конструкт не существуют в природе, а представляют собой «обычное» насилие, но совершаемое в силу перечисленных в законе мотивов[11].

Несмотря на то что суть подобных преступлений понятна всем, в законодательстве и практике зарубежных стран и России не существует четкого определения этого явления. В результате, например, в США  законодательство различных штатов по-разному трактует указанный термин. Например, в 21 штате «преступлениями ненависти» считаются и преступления, совершенные в отношении инвалидов и психически больных людей; в 22 штатах – преступления, совершенные против лиц, обладающих нетрадиционной сексуальной ориентацией; в трех штатах и федеральном округе Колумбия  к «преступлениям ненависти» относят и преступления, совершенные по политическим мотивам.

Таким образом, под мотивом ненависти или вражды следует понимать совокупность побуждений виновного, основанных на крайне негативной оценке конкретной нации (народа), расы, религии, политических взглядов, идей, определенной социальной группы. Статья 20 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.[12] указывает, что «всякое выступление в пользу национальной, расовой и религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом».

В соответствии с предписанием международного документа Уголовный кодекс РФ предусматривает в числе мотивов преступлений экстремистской направленности расовую, национальную и религиозную ненависть или вражду.

Однако возникшее в 1990-е годы в российском законодательстве понятие экстремизма (экстремистской деятельности) охватывает собой деяния, совершаемые не только по мотивам расовой и национальной ненависти или вражды, но и по религиозным, идеологическим, политическим мотивам или ненависти в отношении какой-либо социальной группы. Такого правового понятия законодательство зарубежных государств не знает. В России, в сущности, предпринята попытка дать наиболее широкое толкование термина «преступления ненависти» и «растворить» проблему расизма (нацизма) среди проблем классовых, половых и тому подобных отношений[13].

К мотиву национальной ненависти или вражды относится ненависть или вражда к лицам в зависимости от их принадлежности к какой-либо национальности. Нация (от лат. natio – племя, народ) – историческая общность людей, складывающаяся из различных племен и народностей. Национализм – идеология и политика, в основе которых лежит трактовка нации как высшей ценности и формы общности^[14]. Когда национализм сопровождается идеей национальной исключительности (превосходства), то он принимает крайние формы, превращаясь в идеологию нетерпимости, ненависти и, следовательно, агрессии, насилия по отношению к представителям всех иных национальностей.

Под мотивом расовой ненависти или вражды понимается крайняя степень негативного отношения к представителям какой-либо расы. Термин «раса» (от франц. race) введен в 1740 г. французским ученым Ж. Бюффоном первоначально для обозначения подразделения видов животных и растений. Первая расистская концепция, автором которой принято считать француза Ж.А. Гобино, возникла в середине XIX в. Наиболее ярким проявлением расизма в истории человечества является немецкий фашизм, основу которого составляла расистская идеология.

Расизм представляет собой совокупность концепций, в основе которых лежат положения о решающем влиянии расовых различий на историю и культуру общества, об исконном разделении людей на «высшие» и «низшие» расы, из которых первые должны господствовать, а вторые, в силу своей физической и психической неполноценности, обречены на эксплуатацию[15].

Декларация ЮНЕСКО о расе и расовых предрассудках от 27 ноября 1978 г. провозглашает положение, согласно которому «всякая теория, приписывающая превосходство или неполноценность отдельным расовым или этническим группам, которая давала бы право одним людям господствовать над другими или отвергать других, якобы низших по отношению к ним, или основывающая суждения об оценке на расовых различиях, научно несостоятельна и противоречит моральным и этическим причинам человечества» [16].

Следует отметить, что в международных документах наряду с мотивом ненависти или вражды на почве расовых и национальных различий указан мотив ненависти по признаку принадлежности к определенному этносу. В Уголовном кодексе РФ только одна статья содержит упоминание об этническом признаке – ст. 357 «Геноцид», предусматривающая ответственность за действия, направленные на уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы.

Эта конструкция представляет собой исключение именно в связи с тем, что она заимствована из международного права, где (в частности, в Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам, Декларации о расе и расовых предрассудках, Международных конвенциях о ликвидации всех форм расовой дискриминации, о защите прав всех трудящихся–мигрантов и членов их семей) термины «национальное происхождение» и «этническое происхождение» употребляются наравне друг с другом.

 В русском языке слово «национальность» означает принадлежность лица к определенному этносу, хотя, например, в английском языке слово nationality («национальность») означает гражданство конкретного лица, а не его национальность. Не случайно в отечественной научной литературе правовой признак «национальная вражда» определяется через «этническую вражду»[17].

Однако термин «этническая принадлежность» не может быть поглощен термином «национальная принадлежность» или отождествлен с ним, поскольку понятие «этнос» является родовым по отношению к понятию «нация», что порождает необходимость введения и самостоятельного употребления признака этнической принадлежности наравне с признаками расовой и национальной принадлежности в российском законодательстве, в том числе в ст. 282.1 УК РФ.

Мотив идеологической ненависти или вражды представляет собой крайне резкое отрицание взглядов, убеждений, образа жизни определенных групп людей, общества в целом, например, идеологии коммунизма либо, наоборот, идеологии стран с развитой демократией.

Мотив политической ненависти или вражды есть враждебное отношение к лицам, являющимся членами либо сторонниками какой-то политической партии или движения, представителями определенных государственных или муниципальных органов власти.

Религиозная ненависть или вражда – это низменные побуждения, основанные на отрицательном отношении к иной религии, вероисповеданию, религиозной конфессии.

Социальная ненависть или вражда определяется отрицательным отношением к представителям определенных социальных групп. Социальная группа может выделяться по признаку материального положения и уровня благосостояния (богатые или бедные), профессии (например, торговцы на рынке, сотрудники правоохранительных органов, лица творческих профессий), возраста (молодежь, пенсионеры), способа проведения досуга (спортивные болельщики, музыкальные фанаты).