«Государственная служба»

Ю.В. ЛЕБЕДЕВ,

доктор экономических наук,

Л. В. ЗЕЛЕНОБОРСКАЯ,

кандидат экономических наук

К ВОПРОСУ О НОРМАТИВНОЙ БАЗЕ

В ОТНОШЕНИЯХ НАУКИ И ПРОИЗВОДСТВА

В настоящее время идет поиск новых организационных форм отношений, возникающих между государством, научно-техническими организациями и частными компаниями по поводу научно-технических работ, направленных на развитие общественного производства. Одним из примеров этого поиска является создание в ближайшем Подмосковье в Сколково научно-технического центра инноваций.

Ключевые слова: наука, производство, экономика, торговля, рыночные отношения, инновации, общество, инвестиции, научно-исследовательская работа.

В настоящее время в нашей стране активно обсуждается проблема перевода экономики России на интенсивный путь развития. Актуальность данной проблемы очевидна, если учитывать, что в 2012 году Россия планирует вступить в ВТО, то есть окончательно интегрироваться в мировую экономику со всеми вытекающими отсюда последствиями. Первыми из них будет резкое возрастание конкуренции и во всех сферах экономики.

Вторым наиболее значимым фактором, определяющим актуальность перехода экономики России на преимущественно интенсивное развитие, является ограниченность факторов экстенсивного роста и прежде всего трудовых ресурсов на ближайшую перспективу.

Переход на рыночные отношения в экономике и нивелирование централизованного управления народным хозяйством проблему интенсификации производства переводит как бы на более низкий уровень управления хозяйственной деятельностью отдельных субъектов. В то же время практика показала, что полностью отказаться от централизованного начала в управлении научно-технической деятельностью невозможно. В связи с этим встает проблема соотношения роли государственных институтов и менеджмента отдельных научно-исследовательских, конструкторских и проектных организаций[1] как исполнителей  и хозяйствующих субъектов, как заказчиков, в реализации их взаимоотношений.

В настоящее время идет поиск новых организационных форм отношений, возникающих между государством, научно-техническими организациями и частными компаниями по поводу научно-технических работ, направленных на развитие общественного производства. Одним из примеров этого поиска является создание в ближайшем Подмосковье в Сколково научно-технического центра инноваций. Создание указанного центра преследует цель максимальной интеграции интересов науки и производства в целях ускорения процесса внедрения имеющихся научно-технических достижений. Его функциональная роль состоит в предоставлении отдельным ученым и разработчикам новой техники или же научным коллективам материально-технической базы, позволяющей в экспериментальном порядке проверить значимость имеющихся у них инновации и максимально способствовать их внедрению в хозяйственную практику.

По сути, как нам представляется, создается некий продюсерский научно-технический центр, который будет брать на себя определенные хозяйственные риски, связанные с экспериментальной отработкой и с внедрением в хозяйственную практику уже имеющихся научно-технических решений. В независимости от того, что центр создается на бюджетные средства, его деятельность будет носить сугубо коммерческий  характер. А раз так, то при отборе научно-технических инноваций хозяйственных риски, связанные с их внедрением, будут минимизироваться. Это означает, что к указанным инновациям будут предъявляться достаточно высокие требования к их готовности для внедрения. Это приведет к тому, что за довольно короткий срок функциональная сущность этого центра скатиться к простому финансированию внедрения наиболее достойных, в понимании менеджмента данного центра, готовых научно-технических решений. В результате, мы получим еще один венчурный фонд, специализирующийся на финансировании внедрений инноваций. В краткосрочной перспективе наличие такого центра ускорит процесс внедрения имеющихся результатов деятельности научно-технических организаций. Однако сегодня в наибольшей степени как раз стоит вопрос об интенсификации научно-исследовательского процесса, о новых научно-технических направлений в решении проблем интенсивного развития общественного производства.

По нашему мнению, решение проблемы устойчивой экономической интеграции научно-технической и производственной сфер общественной деятельности следует искать не столько в новых организационных формах, сколько в понимании самой сущности их отношений. В продолжение к сказанному хочется спросить, а что будет делать центр в тот период, когда накопленный фонд готовых научно-технических решений иссякнет? Ведь основный смысл его создания состоит в том, что кто-то, где-то будет создавать эти решения, а внедрять придет в указанный центр. Следовательно, и при наличии новых форм организации отношений науки и производства, актуальность проблемы управления всем процессом от исследований и разработок, до единичного внедрения и диффузии инноваций в хозяйственной практике на постоянной основе не снижается.

Следует отметить, что решение указанной проблемы имеет свою как практическую, так и научную историю. В условиях планового хозяйства и централизованного управления всеми сферами общественного производства интеграция науки и производства решалась директивным путем. Одним, научно-техническим организациям, в плановом порядке выделялись финансовые средства для проведения исследований и разработок (ИиР), другим, хозяйствующим субъектам, в плановом, то есть также в директивном порядке поручалось внедрять их результаты. В части поиска новых форм интеграции науки и производства использовались различные меры, направленные на укрепление отраслевой науки. В частности, путем передачи министерствам и ведомствам части институтов академии наук СССР, а также отраслевых академий. В связи с тем, что деятельность отраслевых НИИ и КБ финансировалась из средств, выделяемых соответствующим министерств и ведомствам на основе утвержденных ими планов НИР и ОКР, эти организации довольно скоро стали придатком соответствующих министерств и ведомств. На них стали возлагать часть функций, не относящихся к научно-технической деятельности. В частности, в структуре отраслевых научно-исследовательских организаций появились отраслевые лаборатории по стандартизации, по нормированию труда на предприятиях этих министерств и ведомств, по разработке планов загрузки мощностей, по разработке и подготовке материалов, необходимых для регулярного пересмотра оптовых цен на продукцию, выпускаемую этими предприятиями, по оценке экономического эффекта новой техники, разрабатываемой и внедряемой на этих предприятиях. Более того, после того, как было принято постановление правительства, о том, что должности научных сотрудников, а также руководителей научных подразделений в отраслевых НИИ и КБ могут занимать специалисты, не имеющие ученой степени кандидата или доктора наук, отраслевая наука вообще стала местом почетной ссылки тех специалистов, которым по каким-либо причинам не нашлось место в аппарате министерства или ведомства. После этого, можно сказать, в отраслевую науку довольно активно пошел середняк. Именно на этот период приходится и процесс интенсивной феминизации отраслевой науки. Многие чиновники министерств и ведомств быстро сообразили, что лучшего места для работы их жен и детей в должности научного сотрудника трудно найти, особенно, если учесть режим работы в этих организациях, а также уровень оплаты труда и принципы его материального стимулирования.  В результате среди сотрудников отраслевых НИИ и КБ резко возросла численность женского персонала.

В организационном плане также предпринимались попытки интегрировать науку и производство. Одна из таких попыток состояла в создании научно-производственных объединений (НПО). Предполагалось, что именно такие объединения сами по себе найдут способ как им наладить взаимодействие научных и производственных коллективов. В дальнейшем, чтобы придать дополнительный импульс интеграции науки и производства, была выдвинута идея использования целевых научно-технических программ, для выполнения которых назначались ведущие организации, имеющие право привлекать различных исполнителей для проведения всего комплекса работ от ИиР до внедрения. Координатором этих целевых научно-технических программ был назначен Государственный комитет по науке и технике (ГКНТ). Следует отметить, что за довольно короткий срок число народнохозяйственных целевых научно-технических программ, которых по началу, было более сотни, сократилось до полутора десятка. Как оказалось, главной трудностью стало налаживание взаимодействия различных министерств и ведомств и получение от них согласия участвовать в этих целевых программах, а соответственно и финансировать их.

В экономическом плане практика искала пути решения проблемы интеграции науки и производства путем разработки и совершенствования типовой методики оценки экономического эффекта, получаемого народным хозяйством от внедрения результатов НИР и ОКР, а также путем совершенствования экономического стимулирования всех участников процесса в создании новой техники и ее внедрения на предприятиях. С этой целью в министерствах и ведомствах, а также и на предприятиях создавался фонд стимулирования новой техники. Итогом такого экономического стимулирования стало то, что отраслевой план новой техники был перегружен мелкими организационно-техническими мероприятиями, соответствующих уровню рационализаторских предложений, число которых превышало 90% всех мероприятий по внедрению новой техники.

В целом можно сказать, что все попытки создать универсальный организационно-экономический механизм интеграции науки и производства не увенчались успехом. Причиной тому было несколько. Основной из них, по нашему мнению, была попытка придать некоторую универсальность всему многообразию возможных организационных форм взаимодействия научно-технических организаций и хозяйствующих субъектов, использующих результаты их работы, упрощающей решение различных задач, возникающих в управлении этими отношениями для центральных органов власти.[2] Второй причиной отсутствия должных успехов на пути интеграции науки и производства был консерватизм самого хозяйственного механизма управления народным хозяйством. В частности на практике встречались такие казусы, как то, что отдельные предложения предприятий по снижению  себестоимости выпускаемой ими продукции наталкивались на противодействие Минфина и Госплана потому, что для министерств и отдельных предприятий уже был сверстан и утвержден план по прибыли. В условиях нормативного определения прибыли на основе единой нормы рентабельности предприятие в новых условиях не могло выполнить утвержденный ей план по прибыли, что влекло за собой определенные оргвыводы для его руководства. В части мероприятий, связанных с масштабной реконструкцией оборудования и промышленных установок, предприятие не могло проявить своей инициативы, так как утвержденный ему план по производству никто отменить не мог. Чтобы провести такую модернизацию, предприятие надо было ухитриться и утвержденный план по производству выполнить, и провести реконструкцию оборудования, которая требовала остановить производство на определенное время.

В экономической части данного механизма, по нашему мнению,  достойных решений не было найдено по причине того, что все народнохозяйственное значение результатов ИиР сводились только к экономическому интересу потребителей их результатов. При этом игнорировалась их значение для развития самой науки. Попытка описать эти результаты только в стоимостных категориях игнорировала тот факт, закон стоимости в сфере научно-технической деятельности не действует. По этому поводу один из экономистов, занимающихся в то время вопросами экономики науки, Е.Н. Блиоков, писал в своей работе: «Это обстоятельство фиксируется в разнообразии таких черт науки, как: неопределенность затрат, результатов и сроков выполнения научных исследований и разработок, «неприсвояемость», «неотчуждаемость», нерасходуемость в потреблении, неаддитивность и, наконец, нетоварность научной продукции»[3].

К сказанному следует добавить, что в самой сфере научно-технической деятельности передача и обмен научно-технической информацией и результатами труда является безвозмездным. Тем не менее, в рыночных условиях в отношениях с заказчиками на научно-техническую продукцию, то есть с представителями других сфер общественной деятельности исполнитель ИиР вынужден признавать за ними право на ограничения в распространении научно-технических результатов, полученных в результате проведения оплаченных им работ.  Налицо противоречие между функциональной ролью результатов НИР и ОКР для самой научно-технической сферы деятельности и их значением для других сфер, где они применяются как функция развития.

Указанная неоднородность является следствием того, что функционирование научно-технической сферы имеет свою специфику. В этом плане, прежде всего, следует указать на наличие научной неопределенности, характерной для всех стадий научно-технического процесса от стадии научных исследований до стадии внедрения. Данное свойство, характерное для науки, отмечали многие исследователи.[4] В этом плане нам близка позиция Е.Н. Блиокова, который писал: «Научная неопределенность как объективная категория, адекватна специфически первичному отношению (процессу взаимодействия исследователей, ученых и изобретателей с неисчерпаемым внешним миром)…Потеря этого атрибутивного признака равносильна уничтожению исследуемого объекта, т. е. науки.»[5].

Остановимся подробнее на сущности данного свойства научного труда, так как его понимание является основополагающим для всех последующих наших рассуждений. На лапидарном уровне научную неопределенность принято рассматривать как некоторую характеристику горизонта наших знаний. Адепты данной позиции исходят из того, что все те знания, которые лежит за границами нашего познания и есть неопределенность. При этом часто саму научную неопределенность выводят из вероятности получения новых научных знаний. В данном случае вероятность в получении научных знаний и научную неопределенность, свойственную для труда ученых, увязывают в обратно пропорциональном порядке, считая, что чем выше научная неопределенность, тем ниже вероятность в достижении ученым  поставленной им цели при проведении научного поиска.

На самом деле научная неопределенность и вероятность достижения положительного результата в научном познании находятся в совершенно другом соотношении. Чтобы понять в каком, научную неопределенность следует рассматривать в качестве основополагающей характеристики тех возможностей, которыми располагает ученый при проведении своего исследования. С учетом того, что объем научных знаний у каждого исследователя разный, можно признать, что у каждого исследователя будет свой уровень неопределенности, соответствующий уровню его квалификации. То, что для начинающего исследователя будет неопределенным, для корифея науки может быть давно известным[6]. Именно вследствие данного обстоятельства для научной деятельности  большое значение имеет фактор индивидуальности ученого, притом, что сам процесс научного поиска  приобрел черты общественного труда, в котором присутствует и кооперация и индивидуальность исследователя. Таким образом, научная неопределенность – это характеристика многообразия различных путей, которыми может воспользоваться исследователь для решения стоящей перед ним научной проблемы. Чем уже спектр этих возможностей, тем менее определенными будут направления научного поиска, а, следовательно, и меньше вероятность нахождения нужного ее решения. Другими словами, научная неопределенность это качественная характеристика функционального состояния науки в рамках определенной научно-технической организации в определенный период, указывающая на множественность возможных путей научного поиска, которыми данная организация может воспользоваться в своих исследованиях.

В функциональном плане проведение научно-исследовательских работ означает уничтожение (устранение) части научной неопределенности по одному из возможных направлений научного поиска. Тогда, если в процессе ИиР теряется определенное качество науки, то оно постоянно должно восстанавливаться. При этом потерю научной неопределенности на той или иной стадии процесса научного исследования можно восстановить путем проведения научных исследований на предшествующей ей стадии. Из этого следует, что функциональная роль результатов, полученных при проведении НИР и ОКР, для самой науки состоит в формировании потребности восстановления научная неопределенность, как важнейшей качественной характеристики проводимых ИиР. То есть, чтобы научно-техническая организация сохраняла свои способности решать проблемы путем проведения НИР и ОКР, она должна постоянно восстанавливать свою научную потенцию, путем проведения исследований на тех стадиях научного поиска, которые позволят ей восстановить утраченную ею научная неопределенность.

Мы считаем, что создание механизма управления ИиР в рамках отдельной научно-технической организации невозможно без нормативной базы, которая, в первую очередь, предполагает описание функциональной структуры процессов, воспроизводимых ею. По нашему мнению данное описание возможно только в системном виде[7], поскольку только с его помощью все многообразие частных ИиР можно свернуть до типовых, постоянно воспроизводимых функций[8]. Прежде всего, следует определиться с видовым разнообразием самих ИиР. В частности принято выделять следующие виды работ, наполняющие содержанием процесс, как научного познания, так и научно-технического развития производства: фундаментальные исследования, прикладные исследования, конструкторские разработки, проектные работы и работы, связанные с внедрением научно-технических достижений.

Фундаментальными принято считать те исследования, которые в направлены на развитие самой фундаментальной базы научных исследований, то есть на преобразование теоретических средств описания материальной и общественной природы окружающих нас (наблюдаемых нами) объектов и явлений.

Прикладные - это  исследования, проводимые в интересах развития других, не научно-технической сферы общественного производства.

Конструкторские разработки – это разновидность прикладных исследований, проведение которых связано с определенным вектором исследований, выбранным для решения поставленной научной проблемы.

Проектные работы – это научно-технические работы, проведение которых необходимо для технологической привязки готовых научно-технических достижений к определенной  сфере общественного производства.

Работы по внедрению – это замыкающая стадия всего процесса научно-технического развития производства, выраженного в конкретном применении готовых научно-технических достижений в хозяйственной практике отдельных субъектов.

Приведенное выше видовое различие в научно-исследовательских работах выведено нами из анализа практики их проведения и устоявшейся их классификации. Последовательность в проведении отдельных научно-технических работ, наполняющих содержание процесса научно-технического развития общественного производства, в каждом конкретном случае может быть своя. Она будет зависеть как от специфики сферы общественного производства, являющейся объектом развития, так и от сложности задач, решение которых необходимо найти в целях данного развития.

Однако для построения нормативной базы управления указанными процессами самого их видового различия недостаточно. Необходима их структуризация, позволяющая вычислить степень тождества между ними и различий. Для этого необходимо вспомнить, что нормативная база связана с созданием экономического механизмов управления процессом научно-технического развития производства. Как известно, экономика – это наука, изучающая общественные отношения, связанные с производством, распределением и потреблением результатов общественного производства. Следовательно, и в данном случае нам необходимо обратиться к анализу отношений, наполняющих содержанием различные процессы научно-технической деятельности.

Научно-исследовательский процесс, или как его называют, процесс познания, представляет собой единство способностей и усилий отдельного ученого в кооперации с другими сотрудниками научно-технической организации. Главенствующая роль принадлежит исследователю, который определяет направления и масштабы работ, проводимых с его участием вспомогательного и технического персонала. Таким образом, объектом нормирования являются субъект-объектные отношения, возникающие между исследователем и исследуемым объектом в процессе исследования. Для определения конечного разнообразия этих отношений рассмотрим наиболее развернутый процесс научного исследования, каким является фундаментальное исследование.

Первичное отношение, возникающее между исследователем и исследуемым объектом, проявляется при реализации функции «наблюдение», реализуемое исследователем в отношении данного объекта. Целью данного наблюдения является установление «несоответствия»  между теоретическими средствами, принятым в науке  для описания наблюдаемого объекта, и реальными фактами, получаемыми исследователем в результате наблюдения за данным объектом. Именно с наличием этой пары функций «наблюдение-несоответствие», характеризующих первичные субъект-объектные отношения, описываемые на бинарном (первичном) уровне, связана постоянная потребность фундаментальной науки совершенствовать свои теоретические и технические средства наблюдения  с целью максимального проникновения  и выявления материальной или общественной природу наблюдаемых объектов или явлений.  В этом плане характерно высказывание ученого физика с мировым именем М. Планка: «… для настоящего теоретика ничто не может быть интереснее, чем такой факт, который находится в прямом противоречии с общепризнанной теорией: ведь здесь, собственно, начинается его работа.»[9].

Следует особо отметить, что начальной функцией, реализуемой в процессе фундаментального исследования, является функция «наблюдение», реализация которой происходит до тех пор, пока не будут выявлены те или иные несоответствия между общепринятым описанием наблюдаемого объекта и достоверными фактами, полученными в процессе наблюдения за ним. Для перехода процесса научного исследования в иную фазу субъект-объектных отношений между исследователем и исследуемым объектом, исследователю необходимо актуализировать найденное им несоответствие. То есть для него в представленной паре первичных субъект-объектных отношений актуальной будет функция «несоответствие». В то время как начальной (базовой) функцией, с которой, в общем-то, и начинается процесс научного исследования, будет функция «наблюдение». 

Чтобы процесс научного исследования был продолжен, то есть, чтобы исследователь перешел к качественно иным отношениям к наблюдаемому объекту, функция «несоответствие» должна быть реализована в таком виде, который принято в научной среде воспринимать их[10]. Это означает, что выявленные указанные несоответствия должны быть представлены в формате, указывающем на наличие научной проблемы в теоретических средствах, используемых научным сообществом для описания наблюдаемого объекта. Поэтому новая стадия исследований предопределена поиском проблемы, фиксирующей разность между сущным и должным состояниями теоретических средств описания наблюдаемого объекта. Данная стадия субъект-объектных отношений на бинарном уровне описывается парой функций «несоответствие-проблема».   При этом начальной из них уже будет функция «несоответствие», а актуальной – функция «проблема». Формулирование проблемы предполагает такое описание несоответствий, выявленных исследователем на ранней стадии, которое позволяет определить пути их устранения. По сути это означает структуризацию выявленных несоответствий с целью определения максимально возможных направлений в решении данной проблемы. Чем шире будет спектр возможных направлений научного поиска решений поставленной проблемы, тем выше будет вероятность нахождения данного решения.

 Новую стадию субъект-объектных отношений между исследователем и исследуемым объектом, после того, как научным сообществом признано наличие проблемы в текущем состоянии теоретических средств, используемых для описания наблюдаемого объекта, характеризует следующая пара функций - «проблема-задача». Реализация данной пары функций представляет собой структурирование по всем максимально возможным направлениям научного поиска в ее решении. Именно с поиском направлений в решении поставленной проблемы связаны функции «проблема-задача». Можно сказать, что каждая частная задача связана с тем или иным направлением в решении общей проблемы, к которой эти задачи относятся.

Отдельные задачи, сформулированные исследователем для решения научной проблемы, характеризуют поиск частного или полного ее решения. Реализация отдельных направлений данного поиска рассматривается нами как новая стадия субъект-объектных отношений, связанных с реализацией функций «задача-решение». По мере нахождения решений по частным задачам научная проблема получает свое решение в результате научного поиска исследователя. Сумма найденных частных решений определяет частное или полное решение научной проблемы, поставленной в результате выявленных несоответствий. После того, как решение проблемы в частном или общем порядке найдено, начинается новая стадия субъект-объектных отношений исследователя и исследуемого объекта, связанная с признанием найденных решений научным сообществом, то есть с реализацией этих решений в деятельности научного сообщества. Поэтому указанную стадию субъект-объектных отношений можно обозначить в виде функциональной пары «решение-реализация». Само признание этих результатов другими учеными означает актуализацию функции «реализация» в рамках фундаментального исследования и начало перехода теоретических средств, используемых ими в описании наблюдаемого объекта в новое состояние. В дальнейшем, согласно общему принципу отрицания конечности научных знаний процесс, реализуемый фундаментальной наукой, возобновляется вновь. Таким образом, функциональное разнообразие отдельных стадий исследовательского процесса и трансформацию субъект-объектных отношений, возникающих между исследователем и исследуемым объектом в рамках фундаментальных исследований, можно представить в виде следующего функционального ряда:

 «наблюдение-несоответствие-проблема-задача-решение-реализация».

После того, как определен функциональный ряд постоянно воспроизводимых субъект-объектных отношений, возникающих между исследователем и исследуемым объектом в рамках фундаментального исследования, необходимо определиться с аналогичной  структурой  отношений, реализуемых в рамках прикладных исследований. Другими словами, используя тот же самый подход, следует определить тождественность и различия, имеющимися между фундаментальными и прикладными исследованиями.

По нашему мнению, основные отличия прикладных исследований от фундаментальных состоят в следующем. Прежде всего, их отличают объекты преобразования. Если для фундаментальных исследований в качестве таких объектов выступают  теоретические средства, используемые в науке для описания окружающего нас материального и общественного мира, то для прикладных исследований в качестве объекта развития (преобразования) являются все другие сферы общественной деятельности[11].

Началом прикладных исследований, проводимых в указанных целях, является актуализация проблемы, решение которой обеспечит развитие той или иной сферы общественной деятельности. Другими словами, научный поиск средств данного развития возможен только после того, как проблема сформулирована. В рамках функционального описания это означает, что разность в должном и сущном состояниях определенной сферы общественного производства сформулирована. Это означает, что перед исследователем  должна быть поставлена проблема, которую он должен решить с помощью научных исследований в интересах заказчика по развитию той сферы деятельности, которую он представляет. Поэтому начальной парой функций для данного вида исследований будет «несоответствие-проблема».

Из сказанного следует, что основные отличия прикладных исследований от фундаментальных состоят и в объектах развития, и в начальной функции, с начинаются эти исследования. В связи с этим типовой функциональный ряд субъект-объектных отношений, реализуемых в рамках прикладный исследований, будет следующим: «несоответствие-проблема-задача-решение-реализация».

Данный функциональный ряд указывает на то, что прикладное исследование в своем функциональном разнообразии короче фундаментального исследования за счет свертывания передовой (начальной) функции исследовательского процесса «наблюдение», до функции «несоответствие». То есть для того, чтобы начинать прикладное исследование, несоответствие в состояниях наблюдаемого объекта должно быть уже сформулированным, поэтому начальной парой функций для данного вида исследований будет «несоответствие-проблема».

Аналогичную свертку передовых функций мы наблюдаем и в конструкторских разработках. Для проведения конструкторских разработок необходимо, чтобы не только была поставлена сама проблема развития того или иного вида деятельности, но и конкретно определен вектор решения этой проблемы, то есть была бы поставлена конкретная задача в ее решении. Следовательно, функциональный ряд, характерный для конструкторских разработок будет короче по сравнению с фундаментальными и прикладными исследованиями и состоит из следующих функций: «проблема-задача-решение-реализация». Здесь начальной парой функций субъект-объектных отношений между исследователем и исследуемым объектом будут функции «проблема-задача».

Проектные работы предполагают более высокую степень технической проработки самих решений задачи развития того или иного вида общественного производства. Их задача состоит в конкретной привязке найденного решения к имеющимся условиям реализации данного вида общественного производства. В данном случае функциональный ряд будет описываться следующей структурой функций: «задача-решение-реализация», в которой передовыми будут функции «задача-решение».

 Как отмечалось выше замыкающей стадией всего процесса трансформации субъект-объектных отношений, возникающих между исследователем и исследуемым объектом в процессе исследований, является пара функций «решение-реализация». Таким образом, в конечной стадии всего объема научно-технических работ, связанных с разработкой и внедрением научно-технических решений конкретной проблемы развития определенного

Таблица 1