«Вексель»

Глава 3. Институт векселя в гражданском праве России

§ 1. Вексель как ценная бумага

Вексель по своей природе явление сложное.  Когда речь идет о векселе, то в одних случаях подразумевается объект гражданских прав: ценная бумага или движимая вещь, а в других – гражданско-правовое обязательство или правоотношение.[1] Вместе с тем, в соответствии с ч.1 ст. 142 и ст. 143 ГК РФ вексель является одним из видов ценных бумаг, представляет собой обособленный документ. Из анализа этого положения можно сделать вывод, что вексель – это документ, который является ценной бумагой. В связи с этим требует определения понятие «документ» и соотношение понятие «документ» и «ценная бумага».  Эти определения имеют не только теоретическое, но  и практическое значение.[2]

Определение документа содержится в Федеральных Законах от 29 декабря 1994 года № 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов» и от 20 февраля 1995 года №24-ФЗ "Об информации, информатизации и защите информации".[3]

В п. 2 ст.1 Закона РФ "Об обязательном экземпляре документов" документ определяется как "материальный объект с зафиксированной на нем информацией в виде текста, звукозаписи или изображения, предназначенный для передачи во времени и пространстве в целях хранения и общественного использования". Вслед за В.А. Беловым, автор считает, что это определение подходит для тех документов, которые подлежат тиражированию и распространению, и к ценным бумагам оно вряд ли может быть применимо[4].

Вопросы вызывает и определение, содержащееся в ч. 1 ст. 2 Закона РФ "Об информации", где документ до известной степени отождествляется с самой информацией, содержащейся в нем. "Документированная информация (документ) — зафиксированная на материальном носителе информация с реквизитами, позволяющими ее индентифицировать" Мы не можем считать, как это делает В.А. Белов, что здесь происходит полное отождествление информации с материальным носителем. Скорее документ определяется как некое их единство, в котором приоритет принадлежит все же информации. Из этого вовсе не следует, что это определение, как утверждает В.А. Белов, дает повод для отождествления информации с ее носителем и уж тем более для отождествления права на информацию с правом на носитель. Скорее такой вывод делает сам В.А. Белов, поскольку из текста закона он никак не вытекает[5]. Вместе с тем, с ним следует согласиться, что такое определение документа не вполне подходит для целей теории ценных бумаг и уж тем более для теории векселя. Оно носит слишком общий характер. Под него может быть одинаково подведены и объект авторского права, и договор, и ценная бумага, между тем как с точки зрения гражданского права это далеко не равнозначные документы.

Поэтому мы готовы признать вслед за В.А. Беловым, что российское законодательство не содержит определения понятия "документ" применительно к векселю, и воспользоваться предложенным им определением, основанным, по его собственному признанию, на общелексическом толковании термина «документ»: «Под документом понимается односторонняя информационная запись, выполненная на бумажном носителе, за содержание которой лицо, ее составившее, несет установленную законодательством ответственность»[6].

Поскольку одним из признаков векселя является его документарная форма, то вексель должен быть составлен в письменной форме – вексельному праву не известна возможность принятие каких-либо устных обязательств по векселю.[7]

Следует отметить, что законодательство не связывает действительность векселя с использованием специального бланка и расположением по установленному образцу. Достаточно на бланке бумаги написать определенные законодательством реквизиты. И эта бумага будет квалифицироваться как документ и как ценная бумага, которая может стать объектом преступления.[8]

Так как ценная бумага это документ, удостоверяющий имущественное право его легитимированного держателя (кредитора), то под ответственностью за содержание ценной бумаги следует понимать гражданско-правовую ответственность за неисполнение корреспондирующей этому праву юридической обязанности должника (составителя документа), т.е. ответственность за неисполнение принятого им на себя обязательства.

Значение ценной бумаги, как и ранее в действовавшей норме Основ гражданского законодательства Союза СССР и союзных республик 1991 года (ст.31), закрепляется только за подлинником документа. Вообще же, когда речь идет о документе, имеется в виду его подлинник, если специально не оговаривается иное.

Документ считается подлинным, если на нем имеется подпись лица, которое его составило, выполненная собственноручно этим лицом. Тем не менее, действующее законодательство не требует включения в вексельный документ наименование векселедателя. Тем не менее, в практике вексельного оборота принято не только подписывать собственноручно вексель, но и указывать наименование (имя), подписавшего вексель. Данная ситуация представляется более чем оправданной в силу необходимости разумной определенности при указании в векселе участников вексельных правоотношений.[9] Отсутствие собственноручной подписи  считается нарушением формы составления векселя.[10]

Документы, составленные от имени юридического лица, должны быть подписаны его органом - руководителем или его заместителем, либо лицом, действующим на основании доверенности, подписанной руководителем.

Для векселя подпись главного бухгалтера юридического лица векселедателя (индоссанта, авалиста и пр.) не требуется, поскольку вексель не является документом, служащим основанием для приемки или выдачи ценностей, денежных средств, расчетных, кредитных или денежных обязательств. В этом смысле вексель следует уподоблять договору: оба они — документы, имеющие конститутивное значение для обязательств. Подписи же главного бухгалтера на договорах, как известно, не требуется.

Денежные документы, исходящие от юридических лиц, заверяются подписями представителей, имеющих такие полномочия в соответствии с гражданским законодательством РФ. Все документы юридических лиц принято заверять также и печатью, хотя отсутствие последней не влечет недействительности документа, если только иное прямо не закреплено законом. Проставление оттиска печати может рассматриваться как обычай делового оборота.[11]

Подписание векселя от чужого имени с превышением полномочий обязывает самого подписавшего и не влечет недействительности обязательств иных лиц, поставивших свои подписи на векселе.  В случаях, когда требование о платеже предъявляется к организации – векселедателю простого векселя первым векселедержателем, представляется допустимым и не противоречащим прирорде вексельного обязательства рассмотрение вопроса о недействительности связывающей сторон сделки, явившейся основанием для выдачи векселя, в том числе по основаниям, предусмотреннм статьей 174 ГК РФ.[12]                                                                                                      

Документ может быть выдан в нескольких экземплярах. Эти экземпляры расцениваются как один документ при условии снабжения каждого экземпляра в самом его тексте пометкой типа: "первый экземпляр", "второй экземпляр" и т.д. Исполнение, произведенное по одному экземпляру документа, погашает все остальные экземпляры, лишая их юридической силы. Применительно к ценным бумагам система их составления и выдачи в нескольких экземплярах используется только для векселей и коносаментов.

Составление и выдача переводного векселя в нескольких экземплярах преследует целью облегчить его оборотоспособность. Так, держатель нескольких экземпляров векселя может один из них отправить для акцепта, а другие пустить в обращение путем их индоссирования. Возможно также применение нескольких экземпляров векселя в целях снижения риска его утраты. Наиболее же распространенным является выдача векселя в двух экземплярах - один для акцепта, другой для обращения (косвенно это нашло отражение в ст.66 Положения). Именно этот обычай стал причиной отказа от распространения норм о множественности экземпляров векселя на простые векселя, так как к ним процедура акцепта неприменима.

Выдача переводного векселя в нескольких экземплярах используется также для снижения риска его утраты. Один или несколько из экземпляров векселедержатель может передать на хранение третьему лицу.

Переводный вексель, составленный в нескольких экземплярах, должен представлять из себя несколько отдельных документов тождественного содержания, каждый из которых должен соответствовать требованиям Положения, с указанием порядкового номера каждого из экземпляров документа.

Несколько экземпляров переводного векселя составляют один документ, т.е. воплощают в себе одно и то же вексельное обязательство, а значит плательщик по такому векселю не обязан акцептовывать ни один из экземпляров, а, акцептовав один из них, он считается акцептантом всего векселя. При повторном требовании акцепта по другому экземпляру и отказе от него, в отличие от общего правила протеста в неакцепте не совершается.

То же самое относится и к платежу по векселю, составленному в нескольких экземплярах. Положением (ст.65) установлено, что платеж по любому экземпляру векселя (даже неакцептованному при наличии акцептованного экземпляра этого же векселя) имеет своим естественным следствием погашение этого и всех остальных экземпляров, т.е. уничтожает вексельное обязательство, даже если это прямо не обусловливалось в самом векселе или некоторых его экземплярах.

Однако у каждого правила есть и свои исключения. Одним из самых распространенных является акцепт плательщиком нескольких экземпляров векселя. Даже, несмотря на наличие в тексте их нумерации как различных экземпляров одного документа, каждый акцептованный экземпляр будет рассматриваться как самостоятельное обязательство акцептанта по отдельному векселю. Причина такого акцепта значения не имеет, ибо вексель - обязательство абстрактное. В этом случае, акцептант должен оплатить каждый акцептованный им экземпляр как отдельный, самостоятельный переводный вексель, а только после этого предъявлять иск об истребовании уплаченных по векселю сумм. Такое требование будет лежать уже вне векселя.

Ксерокопии, а также иные копии, т.е. дословное воспроизведение текстовых и иных пометок документов (в том числе - нотариально заверенные), не могут заменить самих документов, так как, юридическое значение имеет лишь факт наличия у лица подлинника документа (одного из его экземпляров). Копии с ценных бумаг не снимаются и нотариусами не свидетельствуются.

Используемое Положением о векселях понятие "копия векселя" в действительности представляет собой особого рода производную ценную бумагу. Копия векселя представляет собой, по общему правилу, ордерную ценную бумагу, являющуюся воспроизведение соответствующего подлинного векселя ("список" с векселя), выполненную одним из векселедержателей для расширения круга субъектов, обязанных по векселю, и повышения тем самым надежности его обеспечения, в сочетании со снижением риска потери подлинника векселя.

Копии векселя, как и его различные экземпляры, появляются по инициативе держателя векселя. В отличие от последних, копии обеспечивают лишь передаваемость и сохранность подлинника, но никак не возможность получения по ним платежа, а поэтому могут сниматься векселедержателем в любом количестве самостоятельно без участия векселедателя и иных векселеобязанных лиц. Также в отличие от института вексельных экземпляров, копия векселя может применяться как для переводного, так и для простого векселя.

Мнение, что копия должна представлять собой исключительно продукт механического или иного факсимильного копирования или дословное воспроизведение текста самого векселя и имеющихся на нем отметок, не выдерживает критики. В этом случае, будет достаточно лишь нанести на подлинник новую отметку, и все снятые с него копии, которые не содержат указания о таковой, потеряют силу и значение. Вряд ли это можно признать логичным и правильным.

Необходимо заметить, что ни одна копия, снятая с подлинника, не может иметь юридического значения до тех пор, пока на ней не появится подлинная надпись или надпись об авале, иными словами, пока не найдется хотя бы одно лицо, отличное от лица, снявшего копию, которое согласно с ее содержанием. Следует добавить, что:

- копия может быть использована только для ее индоссирования или авалирования;

- индоссирование или авалирование копии означает индоссирование (авалирование) подлинника векселя.

Копия не может быть акцептована ни плательщиком, ни посредником, акцепт копии ничтожен. Как и при составлении векселя в нескольких экземплярах, указывается, у кого находится экземпляр векселя, отправленный для акцепта, так и в копии векселя должно быть указано, у кого находится подлинник. Без этого указания документ не может признаваться копией векселя. Лицо, у которого находится подлинник, обязано вручить его законному держателю копии.

Копия векселя может быть вне зависимости от наступления срока платежа по векселю презентована тому лицу, у которого согласно отметке, сделанной при составлении копии, должен находиться подлинник.

Презентации копии необходима для подкрепления держателем своего права требования подлинника. Лицо, которому предъявлено требование о выдаче подлинника векселя, обязано выдать его презентанту против предъявления им копии и передачи расписки в получении подлинника. Отказ держателя подлинника векселя от вручения его последнему законному держателю копии, должен быть удостоверен протестом, совершенным в сроки, установленные для совершения протеста в неакцепте (для простого векселя - в неплатеже) (абзацы 2 и 3 ст.44 Положения). Совершением протеста и составление акта о протесте дает законному держателю копии право предъявить такой же иск, который он заявил бы, будь он держателем подлинника данного векселя, но только к тем лицам, которые дали на копию свои подлинные подписи.

Следует заметить, что во избежание риска неправомерного распоряжения подлинником векселя со стороны лица, у которого он находится, необходимо после последнего индоссамента на подлиннике его держателем делать надпись, типа "Начиная отсюда, индоссирование действительно лишь на копии".

Допустимо ли снимать копию с другой вексельной копии? Вексельное законодательство ничего об этом не говорит, но в принципе это возможно, хотя при этом право на получение подлинника векселя трансформируется на право получения той копии, с которой снималась презентуемая копия.

Отнесение векселя к категории ценных бумаг, а также предписание статьи 149 ГК о возможности удостоверения прав, инкорпорируемых ордерными бумагами в так называемой "бездокументарной форме", породило иллюзию возможности выпуска и так называемых "бездокументарных" векселей. Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг (ФКЦБ России) своим постановлением от 21 марта 1996 г. № 5 утвердила "Положение об обращении бездокументарных простых векселей", "положение о сертификации операторов системы обращения бездокументарных простых векселей", "Стандарт деятельности участников системы обращения бездокументарных простых векселей"[13]. Кроме них никаких других нормативных документов имеющих отношение к векселям, комиссия не выпускала. По всей видимости, это был большой проект, не получивший по независящим от ФКЦБ причинам дальнейшего развития. Дело в том, что всего через месяца после выхода постановления Центробанком была послана телеграмма № 99-96 от 5 июля 1996 г., в которой сообщалось, что поскольку институт бездокументарного векселя противоречит положениям ЕВЗ о переводном и простом векселе, кредитным организациям запрещается обязываться по таким векселям, а также совершать с ними любые другие сделки. Итак, выпуск "бездокументарных" векселей, а также векселей в "безналичной форме" незаконен. Вексель представляет собой документ, который должен содержать все предусмотренные законом реквизиты. В случае "безналичного векселя" такой документ отсутствует, а значит, в договоре фиксируется лишь факт приобретения права требования, хотя и со специфическим наименованием ("вексель").

В научной литературе высказывались мнения, что бездокументарная форма ценных бумаг, в том числе векселя, требует особого правового регулирования. Бездокументарным вексель мог бы быть, если бы на электронном носителе соблюдалось дополнительное требование к форме: совокупность обязательных реквизитов.[14]

Вексель - это ценная бумага, а классическая конструкция ценной бумаги всегда содержит в себе два элемента: вещный и обязательственный. Этот дуализм ее юридической природы проявляется в том, что: а) вексель - это документ установленной формы; б) содержание его составляет обязательство, связывающее векселедателя с вексельным кредитором.

Поэтому при исследовании векселя и отношений, которые возникают при его выдаче, можно выделить такие основные черты (признаки), присущие векселю как ценной бумаге и обязательству, за которым стоит основание его возникновения, а также юридический факт его выдачи, являющийся односторонним действием (односторонней сделкой): абстрактность, безусловность, публичная достоверность, формализм, односторонность, денежное содержание, бесспорность.

Внимание исследователей особо акцентируется на таком свойстве векселя, как его абстрактность. Хотя история вексельного законодательства имеет подтверждение того, что абстрактность как правовой признак не всегда был присущ векселям.[15]

Правильнее говорить, конечно же, не об абстрактности самого векселя, а абстрактности вытекающих из него обязательственных правоотношений. Однако далеко не все четко представляют себе, что же на самом деле означает наделение векселя свойством абстрактности, а еще меньше знают, как можно обосновать абстрактность вексельных обязательств.

Так, удивляет позиция, занимаемая авторами ч. 2 раздела 1 Рекомендаций по использованию векселей (п. 2.3, абз.З, подп. "е"): "вексель является абстрактным денежным документом и в силу этого не обеспечивается закладом, залогом или неустойкой" (речь идет о возможности или невозможности обеспечения вексельного обязательства не только авалем (вексельное поручительство), но и общегражданскими способами обеспечения исполнения обязательств, регулируемыми рамками Гражданского кодекса, а не нормами вексельного права). Да, вексель - действительно абстрактное обязательство (абстрактная ценная бумага), со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но как это связано с обеспечением исполнения[16] по векселю? Ведь не вексель - следствие обеспечения, а обеспечение суть следствие векселя! Вексель суть основание обеспечения, которое, следуя принципу дополнительности и зависимости способов обеспечения исполнения обязательств, может быть только каузальным (никогда не бывает абстрактным).

Об абстрактности ценной бумаги (и обязательства из ценной бумаги) говорят тогда, когда хотят подчеркнуть независимость его (ее) существования от лиц, являющихся участниками обязательства, т.е. независимость от наличия или отсутствия и содержания основания выдачи (каузы) бумаги. Для юридической действительности векселя безразлично, выдан ли он поставщиком на своего покупателя в пользу контрагента, продавшего ему предмет поставки или покупателем в пользу своего поставщика в оплату за поставленные товары (товарный или коммерческий вексель); выдан ли вексель заемщиком кредитору по договору займа (финансовый вексель), выдан ли он без принятия денежной суммы и без движения товаров исключительно для учета в банке (безвалютный вексель), выдан ли он исключительно для обеспечения кредита (обеспечительский) и пр.[17]

Кроме того, с передачей векселя первым векселедержателем другому лицу связь с такой сделкой окончательно теряется. В самом тексте векселя не допускаются никакие ссылки на основание его выдачи, а также пометки о выполнении каких - либо иных договорных обязательств[18], так как вексель не служит исключительно доказательством существования долга. Как достаточно точно отмечено Г.Ф. Шершеневичем, "вексельное обязательство служит само по себе основанием: платить нужно потому, что вексель выдан"[19]. Вследствие этого вексель не может быть обессилен ни возражениями о его безденежности, ни возражениями о состоявшемся уже платеже, а векселедержателю не могут быть представлены возражения вытекающие из правомочий, которые находятся вне вексельного обязательства (если только этот последний не действовал сознательно в ущерб должнику).

Должник по абстрактной ценной бумаге не может противопоставить кредитору по ней возражения, основанные на отсутствии или недействительности основания выдачи ценной бумаги. Наоборот включение в вексель ссылок на основания его выдачи влечет его недействительность, но лишь в том случае, если они обусловливают предложение (обязательство) уплатить вексельную сумму.[20]

Так, например, если должник лишился подписанного им векселя помимо своей воли (потерял его или он был у него украден), должник не может отказать его легитимированному держателю в исполнении, основываясь на отсутствии основания, да и, впрочем, самого факта этого векселя. Отклонить требования кредитора можно только в том случае, когда должник сумеет доказать его недобросовестность, т.е. то обстоятельство, что приобретая вексель, кредитор знал о невозможности лица — отчуждателя — распоряжаться этим векселем.

Сказанное не означает, что договор не существенен - отнюдь нет, договор очень важен. Вексель возникает не из воздуха, но из сделки. Например, бухгалтерскую проводку определяет именно договор — родился ли вексель из товарного или банковского кредита, залога и пр. Абстрактный вексель на нее не укажет. Другое дело, что условия сделки не отражаются на обращении векселей и взыскании долгов по ним — именно в этом причина и смысл абстрактности векселя.

К сожалению, сегодня распространена упрощенная трактовка свойства абстрактности обязательств. И если крупнейшие ученые - цивилисты порой позволяли себе высказывания типа "как абстрактное обязательство вексель довлеет сам себе"[21] или "вексель стал абстрактным обязательством, оторванным от его основания"[22], то они нисколько не виноваты в том, что эти фразы были в последующем истолкованы слишком упрощенно, примитивно, едва ли не утрированно.

Прежде всего, следует отбросить точку зрения, согласно которой абстрактными считаются сделки, совершаемые без всякого основания. Безосновательных, в прямом смысле этого слова, действий, в том числе и сделок, не бывает. Никто не обязывается только затем, чтобы обязываться; никто не выдает ценные бумаги просто из стремления выдать бумагу. Обязательство, каково бы оно ни было, не может существовать без causa, ибо разумный и вполне нормальный человек не будет уменьшать свое имущество, не ожидая какого - либо эквивалента.

Различие между абстрактными и казуальными сделками также и не в том, что должник по абстрактной сделке, лишен права заявлять кредитору возражения, основанные на каких - либо иных обстоятельствах, кроме самой сделки. Эту характеристику можно было бы назвать, скорее, формализмом векселя. Даже должник по векселю может противопоставить кредитору возражения, основанные на их личных, хотя бы и вневексельных, правоотношениях. Основное требование к таким возражениям - их известность, как должнику, так и кредитору.

Поэтому следует согласиться с авторами, усматривающими различие абстрактных и казуальных (материальных) бумаг, прежде всего в различном распределении бремени доказывания, наличия основания принятия на себя обязательства по ценным бумагам.

Если кредитор желает реализовать права, приобретенные им по договору или каузальной бумаге, он должен доказать, что должник, принимая на себя корреспондирующие по правам обязанности, имел на это соответствующее основание[23].

Необходимо также доказать наличие и действительность основания возникновения этого права. В нашем примере таким основанием будет выдача кредита.

Если же кредитор требует реализации своих прав, вытекающих из легитимирующей его абстрактной ценной бумаге (или иной абстрактной сделки, например цессии), то он не обязан доказывать существование и действительность своих прав, они предполагаются существующими и действительными. Никто не может подвергнуть сомнению право цессионария, приобретенное им по договору цессии, на том лишь основании, что в самом договоре отсутствует запись о том, что цессионарий дал цеденту взамен, то есть запись об основании сделки. Предполагается, что основание сделки имеется, причем оно законно и действительно.

Наоборот, должник по каузальной сделке может не производить исполнения до тех пор, пока лицо - кредитор не докажет наличие и действительность основания возникновения своих прав. Должник же по абстрактной сделке, желающий снять с себя бремя исполнения обязательства, должен сам доказать, что права кредитора безосновательны, а потому не подлежат осуществлению и защите.

Действующее законодательство прямо упоминает об абстрактности векселя в ст. 16 и 20 Приложения №1 ("Оговорки и заявления") к Женевской конвенции 1930 года №358, которые устанавливают, в частности, что вопрос об основании выдачи векселя остается за пределами вексельного права, а, значит - нормируется общими правилами гражданского права, и косвенно - в ст.7 ЕВЗ и Положения о векселях. Статья 16 приложения указывает: "Вопрос о том, что должен ли векселедатель обеспечить к сроку платежа покрытие (основание - Авт.) и имеет ли держатель особые права на это покрытие, остается за пределами единообразного закона. То же имеет место в отношении всякого другого вопроса, касающегося отношений, составляющих основание выдачи документа". Статья 20 Приложения распространила это правило и на простые векселя.

Статья 7 Положения о векселях установила, что "если на переводном векселе имеются подписи лиц, не способных обязываться по переводному векселю, подписи подложные или подписи вымышленных лиц, которые по всякому иному основанию не могут обязывать тех лиц, которые их составили. Или от имени которых он подписан, то подписи других лиц все же не теряют силы". Тем самым неважно устанавливать, кто и почему подписал вексель. Важен общий принцип: всякий, поставивший на векселе свою подпись, несет ответственность перед всяким правильным векселедержателем на тех условиях, которые изложены в самом векселе.

Исключение составляют случаи, когда лицо, подпись которого имеется на векселе, может доказать, что эта подпись подложна или не может обязывать его в силу иных обстоятельств (например, подпись поставлена им в период недееспособности).

Итак, сделка абстрактна не потому, что она может быть совершена только без какого бы то ни было основания. Сделка абстрактна потому, что законодатель, исходя из намерений участников большинства сделок этого типа, "закрывает глаза" на вопрос о наличии и действительности такого основания.

Возвращаясь к "открытию", сделанному в отношении абстрактности векселя авторами Рекомендаций (ч. 2 разд.1 п. 2.3, абз. З, пп."е"): «вексель является абстрактным денежным документом и в силу этого не обеспечивается закладом, залогом (неужели заклад перестал быть разновидностью залога! – примечание авт.) или неустойкой», необходимо заметить следующее. Вексель — действительно абстрактное обязательство (абстрактная ценная бумага), т.е. для векселя действительно не имеет значения, выдан ли он в оплату за товары, получение денежных средств, украден или подарен; это все равно вексель до тех пор, пока эти обстоятельства в сочетании с недобросовестностью кредитора не будут доказаны должником. Но как это может быть связано с обеспечением исполнения по векселю? Ведь не вексель — следствие обеспечения, а наоборот, обеспечение суть следствие векселя! Вексель суть основание обеспечения, которое, следуя принципу акцессорности способов обеспечения исполнения обязательств, может быть только каузальным (никогда не бывает абстрактным).

Понятие абстрактности векселя часто смешивают с такими присущими ему свойствами, как безусловность и формализм.

Абстрактность и безусловность разграничить достаточно просто, хотя многие авторы не удосуживаются сделать и этого. Так О. Рохина в своей работе отмечает, что свойство, в силу которого "любой вексель оторван от своего основания и его действительность не может ставиться в зависимость от какой - либо сделки", [24] называет ... безусловностью векселя!

Условность характеризует содержание юридической обязанности, придавая юридическое значение мотивам сделки. Свойство абстрактности (каузальности) - это свойство юридического значения основания возникновения обязательства, но не его содержания.

Гражданское право знает категорию "сделки, совершенные под условием", или "условные сделки" (например, об этом говорит ст. 157 ГК РФ). Условность как свойство сделок сводится к постановке наступления тех или иных юридических последствий в зависимости от наступления или не наступления того или иного условия. Если последствия выражаются в возникновении прав и обязанностей, условие называется отлагательным, если же в прекращении прав и обязанностей - отменительным.

Обязанность векселедателя считается обусловленной в случаях:

1) когда совершение платежа по векселю ставится в зависимость от наступления какого - либо обстоятельства или события, либо

2) когда оговаривается иной (отличный от законодательно установленного) объем ответственности, либо

3) когда в векселе оговариваются специальные (не предусмотренные законодательством) условия ответственности.[25]

Безусловность вексельного обязательства проявляется в том, что стороны не могут поставить платеж по векселю в зависимость от наступления какого - либо обстоятельства (отлагательного или отменительного). По этой причине текст «обязуюсь платить по совершении поставки по контракту №…» не может иметь вексельной силы, поскольку платеж обусловлен выполнением определенных обязательств. Кроме того, недействительность документа как векселя влечет и, так называемые, скрытые условия.[26] Это не вызывает сомнений применительно к обязательству, возникшему при выдаче простого векселя. Несколько менее очевидно это в случае переводного векселя, когда векселедатель предполагает, что платеж будет осуществлен неким третьим лицом (акцептантом), определенным заранее. Сам он, своей подписью на векселе, обязуется к платежу только тогда, когда вексель не будет оплачен или не будет акцептован плательщиком. Отсюда следует, что векселедатель принимает на себя обязанность платить под отменительным условием. Значит, если верно утверждение, что главным должником является плательщик, то пришлось бы признать, что до акцепта или при отказе в акцепте вексель вовсе не имеет главного должника. Но субсидиарный должник немыслим без главного. Это подтверждается ст.9 Положения о векселях, согласно которой, векселедатель отвечает за акцепт и за платеж. Он может сложить с себя ответственность за акцепт, но всякое условие, по которому он слагает с себя ответственность за платеж, считается ненаписанным. Этот феномен назван С.М. Барацем "условной безусловностью"[27].

Абстрактность и публичную достоверность разграничить сложнее, чем абстрактность и безусловность, однако такое разграничение выражается в том же, что и предшествующее: два данных свойства характеризуют две различные стороны одного итого же института - векселя. Другой стороны, публичная достоверность документа, подобно свойству его абстрактности, приводит к недопущению возражений, основанных, на чем -либо, кроме текста самого документа. Это, как раз, и вызывает сложности в разграничении.

Принцип публичной достоверности является основополагающим, системообразующим свойством всяких ценных бумаг (в частности, переводного векселя). Свойство публичной достоверности векселя означает, с одной стороны, что приобретатель векселя может довериться лишь его формальным признакам, не интересуясь вневексельными правоотношениями, а с другой стороны - возможность должника (должников) освободить себя обязательства по векселю исполнением его лицу, легитимируемому только формальными признаками векселя.

Абстрактность - свойство, непосредственно приложимое только к обязательствам и, только лишь как следствие - к документам, которые эти обязательства конституируют, в частности - векселям. Публичная достоверность - это прямая характеристика самих документов, в частности векселей, связанная только со свойствами векселя как документа, но не со свойствами инкорпорированной в нем обязанности. Отсюда, и основополагающее различие - абстрактность - свойство, характеризующее основание выдачи документа, в то время как его публичная достоверность — свойство, характеризующее способ легитимации держателя документа.

 Свойство публичной достоверности напрямую связано со свойством абстрактности. Данная связь настолько сильна, что наблюдается взаимопроникновение двух различных правовых признаков. В некоторых случаях указанное обстоятельство является причиной необоснованного смешивания этих понятий. [28]

Публичная достоверность в соединении с абстрактностью рождает такое свойство документа, как формализм. Формализм документа - обратная сторона простоты обязательства. Если простота основывается на контрпринципе положения "излишние вещи не порочат документа", то формализм придерживается принципа "чего нет в документе, того не существует".

Вексель является формальным документом. Статья 2 Положения о переводном и простом векселе наилучшим образом подчеркивает формальную природу векселя.

Принцип материального формализма является одним из основополагающим в учении о ценных бумагах и может быть выражен правилом: отсутствие в документе любого из реквизитов влечет непризнание за документом статуса ценной бумаги, даже если это отсутствие было бы несущественно для конкретного правоотношения или восполнялось бы иными доказательствами. С одной стороны, простота запрещает участникам векселя произвольно придавать силу вексельного права любым желаемым обстоятельствам, а с другой, формализм признает, что коль скоро в векселе не оговорено что - либо, то это "что - либо" не может быть подчинено нормам вексельного права.

Ряд авторов указывают, что формализм векселя выражается в соблюдении его письменной формы, которая состоит в необходимости наделения векселя определенным набором обязательных признаков - реквизитов[29]. Реквизиты ценной бумаги (в том числе векселя) — это такие требования, которые прямо перечислены законодательством и являются необходимыми и достаточными для наделения документа силой ценной бумаги. Вряд ли это правильно, так как не только в векселе, но и во всяком ином документе, не обязательно даже ценной бумаге, отсутствие любого из нормативно установленных признаков делает документ недействительным, если только исключения из данного правила не установлены законом.

Применительно к векселю, материальный формализм получает совершенно специфическое преломление, которое выражается в недопущении включения в вексель каких-либо иных сведений сверх реквизитов, за исключением оговорок и случайных принадлежностей, возможность включения которых в вексель прямо предусмотрена законодательством. Это правило, хотя законодательно не закрепленное, имеет столь прочную основу, и столь широкую известность, что его вполне можно считать торговым обычаем.

Исключения из него составляют сведения, помещаемые в вексель без намерения создать юридические последствия (например, указание номера векселя и постановка иных отметок в целях бухгалтерского учета). Даже если последующая ссылка на эти отметки заинтересованным лицом может оказать влияние на правовые особенности обращения этого векселя, такая ссылка не должна приниматься во внимание.

Возможно включение в вексель сведений, имеющих целью воздействие на какие-либо иные правоотношения, например - расчетные. Ссылка на контракт или договор, если она ни текстуально, ни по смыслу не обуславливает безоговорочный приказ о платеже, может быть признана допустимой с точки зрения Женевского Вексельного Закона (ЕВЗ) и разрешена английским правом, признающим вексель действительным, несмотря на то, что в нем содержится указание на основании, из которого он возник. Таким образом, можно считать допустимым наличие на лицевой стороне векселя пометок с указанием номера контракта, аккредитива или иного договора, являющегося основанием выдачи векселя, если эти пометки не включены в текст самого векселя и не затрагивают безусловности вексельного обязательства. Такие пометки юридически нейтральны: они не изменяют характера взаимоотношений сторон по векселю, не дают никаких дополнительных прав вексельному кредитору и не ограничивают ответственность вексельного должника.

Вексель опровергает принцип "излишние вещи не порочат документа". Излишние сведения, включенные в вексельный текст с целью наделения векселя специфическим правовым режимом, фактически придают векселю условный характер, что не допускается. Этим обстоятельством, кстати, объясняется невозможность взыскания процентов по векселям с твердым сроком платежа, несмотря на имеющуюся в них процентную оговорку. Хотя, это не исключает возможности уплаты процентов по таким векселям, равно как и начисления неустоек, штрафов на вексельные суммы и пр., однако только в том случае, когда такие данные оговорены в особом, отличном от векселя, акте (соглашении векселедателя и первого векселедержателя) и обязательны только для сторон, их совершивших.

Формализм векселя обусловливает наличие такой его черты, как бесспорность. Бесспорность векселя состоит в том, что не допускаются никакие оговорки, никакие возражения по его существу со стороны лица, против которого он предъявлен к платежу, коль скоро это лицо является ответственным по векселю (будь это векселедатель, акцептант, авалист или индоссант). В опровержение содержания векселя обязанные по нему лица не могут ссылаться ни на свидетелей, ни на какие - либо устные или письменные соглашения (например, договор о выдаче векселя) либо обстоятельства, сопровождавшие выдачу векселя и в чем - либо изменяющие, дополняющие, умаляющие его содержание.

Кроме того, вексель не допускает спора даже против мотива, по которому он выдан. Так, если каузальная сделка, лишенная основания, по общему правилу недействительна, а всякий спор против нее колеблет силу сделки, то совершенно иное наблюдается в случае совершения абстрактной сделки: вексель не может быть обессилен ни возражениями о его безденежности, ни возражениями о состоявшемся уже платеже. А векселедателю и векселедержателю не могут быть представлены возражения, вытекающие из правомочий, которые находятся вне вексельного обязательства[30]. Главное требование - это соблюдение формы векселя, а за исключением этого ничто не избавляет должника от обязанности платежа кредитору.

Тем не менее, может возникнуть вопрос о недобросовестности и грубой неосторожности при приобретении векселя.[31] В этом случае веккселедержатель должен будет сослаться на основание приобретения векселя, которыми могут стать факт получения его в составе наследства либо путем цессии. [32]

Вексельное право, в продолжение принципа материального формализма ценных бумаг, устанавливает презумпцию достоверности фактов, прямо отраженных в векселе, и не значимости для его обращения обстоятельств, прямо в нем не зафиксированных. "Все правоотношения, порожденные векселем, основаны исключительно на тексте самого векселя и не нуждаются в подтверждении и обосновании, какими бы то ни было дополнительными документами и доказательствами"[33].

Если вексель не отвечает требованиям формализма, характеризующегося наличием, во - первых, установленной формы, а во - вторых, определенного содержания - налицо дефект формы, а значит, данный документ вексельной силы не имеет, являясь обычным заемным обязательством без предварительного признания этого факта судом. В дальнейшем такая бумага рассматривается по общим правилам об обязательствах.

Следует сразу отметить, что недействительность векселя является лишь относительной: недостатки формы векселя отнимают у него только "вексельную силу", но не лишают документ силы применяемых при рассмотрении споров, вытекающих только из вексельных обязательств гражданско-правового обязательства (оферты), и только тогда, когда своим содержанием и формой документ не нарушает норм гражданских законов о долговом документе.

Вексельная сила включает в себя два элемента: процессуальный и материально-правовой. Процессуальная сторона вексельной силы проявляется в существовании ряда специальных процессуальных норм. В частности, это требование о совершении протеста векселя в установленные сроки до заявления соответствующего иска в арбитражном суде. Внепроцессуальная или материально-правовая сторона вексельной силы проявляется в существовании ряда специальных норм материального права, не применяемых для регулирования других правоотношений. Так, например:

- должник по векселю вправе защищаться против требований кредитора только с помощью тех возражений, которые непосредственно вытекают из вексельного законодательства. Они могут касаться, главным образом, дефектов формы векселя. По общему правилу, должник не вправе строить свои возражения, исходя из основания выдачи векселя;

- должник по векселю обязан в указанный в нем срок произвести платеж вне всякой зависимости от того, получил ли он что-либо от кредитора. Вследствие этого вексельный кредитор попадает в особое благоприятное положение: он освобождается от бремени доказывания своих прав;

- вексельное законодательство содержит особые нормы, регулирующие вексельное поручительство (аваль) ;

- вексельная строгость заставляет и кредитора строго соблюдать все формальности и сроки, установленные вексельным законодательством. Упущения по векселю не прощаются даже тогда, когда они были допущены под влиянием непреодолимой силы;

- каждый приобретатель векселя может передать его по индоссаменту другому лицу. По сравнению с общегражданской уступкой права требования индоссамент обладает рядом существенных особенностей[34]. При этом индоссант остается ответственным перед всеми последующими приобретателями, если не включил в текст индоссамента соответствующую оговорку.

Наряду с индоссаментом существуют и другие способы передачи прав по векселям. Не смотря на то, что формально Положение о векселях не допускает существования векселей на предъявителя, совершение бланкового индоссамента на векселя превращает его в документ, права пот которому передаются посредством простого вручения, т.е. вексель, не утрачивая характера ордерной ценной бумаги, становится документом на предъявителя. Наряду с этим п. 2 ст. 146 ГК РФ нормы Положения о векселе (ст. 11 и 20) допускают передачу ордерных ценных бумаг в порядке так называемой «общегражданской цессии». Если при индоссаменте индоссант отвечает перед индоссатом как за действительность, так и за исполнимость передаваемого требования (п. 3 ст. 164 ГК), то при обычной уступке требования на него возлагается ответственность только за действительность передаваемого требования, но не за его исполнимость (ст. 390 ГК).

Встает вопрос, а каковы же случаи, при которых допустима передача векселя по «общегражданской» цессии и каковы должны быть отличительные признаки такой уступки требования. И вот здесь-то и обнаруживается, что полной ясности в этом вопросе нет ни в действующем законодательстве, ни в науке гражданского права.

В таком сложном деле как исследование феномена векселя никто не застрахован от незрелых выводов и просто ошибок. Даже такие признанные специалисты в области ценных бумаг как Белов В.А. иногда их допускают. Так, в своей работе, посвященном комментарию Положения о переводном и простом векселе, В.А. Белов, анализируя возможность оформления цессии путем индоссамента, утверждает, что «Единственным реквизитом индоссамента является подпись индоссанта, которая, разумеется, неизбежно будет наличествовать в случае оформления индоссамента как цес­сии. С этой точки зрения, никаких неблагоприятных последст­вий не возникнет, все излишества будут считаться ненаписан­ными»[35].

Дело в том, что ст. 389 ГК в п. 3 установила правило в соответствии с которым уступка требования по ордерной ценной бумаге совершается путем индоссамента на этой ценной бумаге (пункт 3 статьи 146). Именно данная норма и стала причиной недоразумения. Дело в том, что п. 3 ст. 146 как раз и содержит норму об индоссаменте как особой уступке требования, на которую положения Главы 24 ГК не распространяются. Означает ли правило п. 3 ст. 389, что речь идет только об особой, специальной разновидности цессии — индоссаменте (уступке требования по ордерной ценной бумаге, подчиняющейся особым правилам), либо индоссамент здесь рассматривается как особая, самостоятельная форма «общегражданской» уступки требования? Поскольку индоссамент векселя регулируется вексельным, а не гражданским законодательством, постольку положения § 1 Главы 24 ГК РФ на него не распространяются. Эти нормы относятся только к общегражданской цессии[36]. Отсюда и правило ст. 389 (Форма уступки требования) относятся к общегражданской цессии. Для ордерных ценных бумаг эта цессия должна совершаться в форме индоссамента[37].

Таким образом доводы В.А. Белова, скорее всего, несостоятельны. Эти сведения поэтому не будут считаться не написанными, если они, во-первых, совершаются в случаях, предусмотренных вексельным законодательством (ректа-вексель) и, во-вторых, содержат все признаки общегражданской цессии: т.е. содержат не предложение уплатить, а удостоверение факта передачи права к вексельному должнику. (не платите такому-то или его приказу, а, например, передаю, уступаю и т.п. свои права по настоящему векселю такому-то лицу. В этом случае такая надпись и может рассматриваться в качестве цессии[38].

Более того, ни в какой другой форме общегражданская цессия по ордерным ценным  бумагам, если следовать буквальному смыслу закона, просто невозможна. Будучи облечена в форму отдельного документа, фиксирующего уступку прав по ордерной ценной бумаге, цессия в силу ст. 389 и ч. 3 п. 1 160 ГК может, по крайней мере по букве закона, считаться совершенной с нарушением специальных требований к письменной форме сделки. Однако поскольку, во-первых, индоссамент, представляет собой упрощенную запись по сравнению с двусторонне составленным документом и, во-вторых, никаких специальных последствий на случай такого нарушения не устанавливается, допустимо и такое оформление цессии по ордерным ценным бумагам.

Из сказанного следует, что сегодня в российском гражданском праве можно говорить о трех пониманиях индоссамента: первое (классическое) — сделка, удостоверяющая волю векселедержателя передать принадлежащее ему право собственности на вексель, а также передать сам вексель и вытекающие из него права безусловно и в полном объеме. Совершение индоссамента. легитимирует лицо, в пользу которого он совер­шен, в качестве управомоченного по векселю и обязывает должника по векселю чинить исполнение в его пользу. Совершивший индоссамент отвечает как за недействительность, так и за неисполнимость обязательства по пере­данному векселю. Второе значение индоссамента — надпись об этом на векселе, так называемая «передаточная надпись» на ордерной ценной бумаге, подчиняющаяся особому режиму законодательства о ценных бумагах. Наиболее в узком смысле слова это индоссамент по вексельному законодательству. Третье, более широкое, — форма совершения общегражданской цессии на ордерных ценных бумагах.

Эту идею косвенным образом подтверждает и вексельное законодательство. По крайней мере в одном случае она прямо приравнивает индоссамент к общегражданской цессии. Так, в соответствии со ст. 20 Положения о векселе «Индоссамент, совершенный после срока платежа, имеет те же последствия, что и предшествующий индоссамент. Однако индоссамент, совершенный после протеста в неплатеже, или после истечения срока, установленного для совершения протеста, имеет последствия лишь обыкновенной цессии». В данном случае форма цессии прямо закреплена вексельным законом и таковой формой признается индоссамент.

С учетом сказанного норма п. 3 ст. 389 ГК РФ представляется неудачной и вводящей в заблуждение, поскольку, отсылая к п. 3 ст. 164 ГК, она создает порочный круг, выбраться из которого логическими рассуждениями невозможно. Отсюда было бы целесообразно придать этой статье примерно такую редакцию: «Уступка требования (цессия) по ордерной ценной бумаге совершается путем индоссамента на этой ценной бумаге (п. 3 ст. 146), содержащего оговорку об уступке требования. Такой индоссамент влечет последствия, предусмотренные ст. 390.»

Конечно, цессия по ордерной ценной бумаге, в отличие от собственно индоссамента, должна выражать соглашение сторон о передаче прав. Именно поэтому желательно, чтобы такой «индоссамент» должен содержать подписи как передающей, так и принимающей сторон. Хотя это совершенно не обязательно. Важно, чтобы из текста индоссамента вытекало намерение передающей и принимающей сторон совершить цессию, а не индоссамент[39].

В практике вексельного обращения были отмечены случаи, когда отдельные участники торгового оборота предпринимали попытки злоупотребления формальным характером векселя.

Сила векселя состоит в нем самом, поэтому существенно обладание этим документом. Договор, послуживший причиной его возникновения, не имеет значения для вексельного права, нет векселя - нет и прав кредитора.

В связи с вышеуказанным, важное значение для возникновения такого права приобретает выдача векселя - предоставление векселя в собственность, распоряжение первого векселеприобретателя. До момента выдачи вексель может быть выписан и должен храниться у векселедателя, но это ни в коей мере не означает, что кредитор вступил в свои права. Как вексель получен - вопрос гражданского права, для вексельного права важен сам факт обладания им. При этом действует принцип гражданского права: движимая вещь является собственностью владельца, пока не доказано обратное. Поэтому под выдачей понимается любое приобретение векселя, будь он выдан по ошибке, утерян, добыт по принуждению или обману.

Обстоятельства выдачи векселя рассматривает уже гражданское право и, в известных случаях, административное или уголовное право. Но отличие состоит в том, что, в силу формального характера векселя, порок, имевший место выдаче, может быть противопоставлен лишь тому, кто приобрел его таким образом, но не последующим добросовестным приобретателям.

Устав 1902 года отдельной статьей устанавливал момент вступления в силу векселя. Согласно Уставу, вексель должен был быть выдан, причем только тогда векселедержатель имел права по нему, если он приобрел его добросовестно, как любую движимую вещь.

Однако из каждого правила есть исключения. Существуют такие исключения и из принципа материального формализма.

Так, например, исключение из принципа формализма в части возможного отсутствия обозначения срока платежа имеет под собой правовой обычай, позволяющий при составлении документов "до востребования" определять их характер путем умолчания о сроке исполнения (осуществления права) по нему.

Часть 2 ст. 314 ГК РФ 1994 года говорит о том, что обязательство, срок исполнения, по которому не определен, должно быть исполнено в разумный срок с момента его возникновения. В этом случае, предполагается, что инициатива исполнения обязательства принадлежит должнику. Однако в этой норме указывается, что при неисполнении обязательства в разумный срок оно считается обязательством до востребования и должно быть исполнено должником в семидневный срок со дня предъявления ему требования об исполнении. Здесь уже логично предположить, что законодательство предполагает передачу инициативы исполнения кредитору. Анализ приведенной выше нормы позволяет заметить ее внутреннюю противоречивость. Сколько обязан ждать кредитор исполнения по инициативе должника? Как должно исполняться обязательство без определенного срока исполнения? Каковы критерии "разумности" срока ожидания?

Вексельное право устранило аналогичное недоразумение введением презумпции векселя без определенного срока платежа векселем до востребования ("по предъявлении"). Таким образом, инициатива передается на усмотрение кредитора, спецификой личности и деятельности которого определяется срок предъявления требования о платеже. Кроме того, обозначение срока платежа по векселю должно быть произведено только прямо разрешенным законом способом.

Вексельное право, признавая местом платежа место, обозначенное рядом с наименованием плательщика, вступает в противоречие с общегражданским принципом исполнения денежных обязательств в месте жительства кредитора (ст. 316 ГК РФ), который, при его практическом применении порождает массу затруднений.

Так как указание места жительства плательщика не является обязательным, таковым презюмируется место, обозначенное рядом с наименованием плательщика при отсутствии иного указания. Вследствие этого, при расчетах по векселю в безналичном порядке платеж должен считаться совершенным с момента принятия банком, обслуживающим плательщика  (или иным банком по месту платежа) платежного документа к исполнению. Именно с этого момента риск случайной гибели предмета (утраты денежных средств) или задержки его поступления ложится на кредитора.

Стремление законодателя к определенности места платежа вызывается необходимостью однозначного определения государства, вексельное законодательство которого должно применяться к совершению платежа по векселю.

Определенность в вопросе о месте составления векселя позволяет уточнить, законодательство какого государства должно регулировать форму и содержание векселя. Необходимо отметить, что отождествление понятий "место составления" и "место подписания" векселя свидетельствует о состоявшемся составлении векселя с момента его подписания векселедателем.

Выдача векселя представляет собой одностороннее действие (одностороннюю сделку), порождающее вексельное обязательство, в котором обязанности векселедателя или акцептанта уплатить определенную сумму, не соответствует какая - либо обязанность векселедержателя, который имеет только право. Если иногда говорят, что векселедержатель обязан протестовать вексель или предъявить его к оплате, то при этом имеют в виду не обязанности, а условия осуществления прав[40].

Обязательство, оформленное векселем, как считают многие, - это всегда денежное обязательство, его предметом могут быть только деньги, что обусловлено историческими условиями и потребностями денежного обращения. На самом деле, денежная природа векселя конечно, может быть установлена, но лишь косвенно и по нормам обычного вексельного права и практики.

 

§ 2. Юридическая природа векселей

1. Вексельные теории

Взгляд на юридическую природу векселя на протяжении истории претерпел довольно сложные трансформации. Все многообразие взглядов на юридическую природу векселя сводилось к двум направлениям - договорному и внедоговорному[41]. Но теории, пытавшиеся объяснить сущность векселя, порою обходили вопрос о природе вексельного обязательства полным молчанием, поэтому классифицировать их по наличию - отсутствию договорного момента в появлении векселя, не представляется возможным.

По X. Леману теории, преследующие целью объяснение сущности векселя, включают:

- теорию бумажных (торговых) денег Карла Эйнерта (вексель - есть бумажные деньги, выданные купцом). Фундаментальный вывод Эйнерта таков: сила вексельного обязательства вытекает не из договора, послужившего причиной его появления, а из самого векселя, заключающего в себе одностороннее и абстрактное обязательство векселедателя произвести платеж законному векселедержателю. Такой взгляд подразумевает письменную форму векселя, причем строго установленной формы, под угрозой его ничтожности;

- теорию искусственно обособленного (фиктивного) кредитора (вексель суть обязательство, кредитором по которому является некая абстрактная личность;

представителями ее являются векселедержатели);

- теорию поручения Ляденбурга (вексель - письменное уполномочие на получение денег);

- теорию собственности Гольдшмидта (вексель - это не обязательство, а имущество, на которое устанавливается право собственности, в связи с чем режим обязательственных прав к векселю неприменим);

- теорию временно неопределенного кредитора (вексель суть обязательство, которое возникает в момент наступления срока платежа перед последним векселедержателем);

- теорию инкорпорированного акцепта Юста (вексель, как простой, так и переводной -это обязательство векселедателя об уплате денег);

- теорию кредитной вещи Зибенгаара (вексель не есть обязательство; это всего лишь денежная сумма, которую можно получить у определенного лица, в определенном месте и в определенное время, кредитные деньги);

- теорию олицетворения Беккера, Фолькнера и Леви (вексель - не только обязательство, но и кредитор по этому обязательству, один из видов субъектов права).

В настоящее время законодательство и практика рассматривают вексель как вещь и как ценную бумагу (обязательство), применяя, в зависимости от политико-правовых соображений, разные правила к различным институтам вексельного права.

Другим важным вопросом, необходимым для понимания юридической природы векселя, является вопрос: с какого момента считать вексель имеющим юридическую силу, а также с какого момента вексель связывает лицо, его выдавшее, и управомочивает лицо, в пользу которого вексель составлен?

Все теории, объясняющие эти вопросы, могут быть разделены на договорные и внедоговорные.[42] Представители первой теории признавали для возникновения вексельного обязательства необходимым как волеизъявления выдающего, так и принимающего вексель, представители второй считали последний момент несущественным.

Первоначально юристы, воспитанные на римском праве, подводили вексель под сделки, им предусмотренные (договоры мены, купли-продажи, займа, поручения), либо под их сочетания. В любом случае, главным здесь был момент трактовки векселя как договора, что в свое время явилось основанием для французского законодательства. Последнее рассматривало вексельные сделки как договор мены с переводом, а вексель - как результат договора, с которым он находится в непосредственной связи. Обязанность платежа вытекала отнюдь не из векселя, но из договора. Таким образом, суть договорной теории состоит в том, что векселедатель на основании некоего предварительного соглашения с векселедержателем согласен выдать, а векселедержатель, на том же основании, согласен принять вексель. Родоначальником договорной теории стал Тель; в числе его последователей можно назвать Блунчи, Гольдшмидта, Гирке, Гарейса, Рено и др.

Эта же позиция нашла свое отражение и в российском Уставе о векселях 1832 года. Следствиями этой теории стало лишение векселя его свойства абстрактности и формализма. А. И. Каминка отмечал, что данный подход создавал предпосылки для курьезных ситуаций, в частности, лицо, выдавшее вексель, могло отказаться от исполнения по нему на том основании, что оно не преследовало целью принять на себя вексельное обязательство, а, например, желало передать документ для хранения (только потом, может быть, выдать его), для просмотра как образец для того, чтобы продемонстрировать, как надо писать векселя и т.п.[43] К тому же договорная теория не может дать объяснение ряду вопросов, в частности - правовой природе акцепта, аваля, и, самое, пожалуй, главное -индоссамента.

Как реакция на договорную теорию возникла креационная теория - теория создания векселя. Ее родоначальником считается Кунце, хотя наиболее последовательным ее сторонником был другой германский цивилист Зигель. Именно теорию последнего, обычно, именуют "собственно креационной" теорией, или теорией одностороннего обещания.

Сторонниками теории Кунце в ее "чистом" виде можно считать Боргарда, Якоби, Эндермана, Штейна, Иеринга, Келлера.

Креационная теория - единственная из всех, которая может объяснить правовую природу индоссамента. Согласно взглядам ее представителей, вексель считается таковым с момента его создания и попадания в обращения, т.е. с момента отрыва пера от бумаги по выполнении последнего реквизита векселя и выбывания векселя из обладания его составителя. Не имеет юридического значения как произошло это "выбывание" (был ли вексель выдан, потерян, отнят, украден). Следствием этой теории стало наделение векселя свойствами крайней абстрактности и крайнего формализма, а также наивысшей степени публичной достоверности.

"Собственно креационная" теория Зигеля идет еще дальше: она объявляет вексельное обязательство возникшим с момента его составления, что не требует даже его выдачи. Однако по этой теории невозможно объяснить, кто же является кредитором по векселю в тот момент, когда он составлен, но еще не выдан?

К вариантам креационной теории в юридической науке относят:

- теорию честности Грюнгута (вексельное обязательство возникает в силу добросовестного приобретения векселя);

- теорию доставления собственности Лемана (вексельное обязательство возникает перед каждым конкретным держателем в силу любого юридического акта, который способен породить право собственности на вексель);

- теорию деликта Шлоссмана (вексельное обязательство возникает не тогда, когда оно составлено, а тогда, когда оно не исполнено).

Отдельного упоминания заслуживает теория формального акта Либе, который считал непринципиальным вопрос о договорной или внедоговорной природе векселя. Вексель и вексельное обязательство, согласно этой теории, возникают и существуют с наличием формального акта - документа, являющегося векселем.

Эмиссионная теория векселя, в соответствии с которой вексель должен быть составлен и выдан (сознательно выпущен составителем из рук) в пользу первого приобретателя, была попыткой примирения противоречий креационной и договорной теорий. Не случайно данное учение было названо компромиссом.[44] Эмиссионная теория получила практическое воплощение в Уставе о векселях Российской Империи 1902 года: "Вексель, для вступления его в силу в отношении к первому приобретателю, должен быть выдан ему векселедателем" (статья 15).

Однако эмиссионная теория, привнося новое понятие - понятие выдачи (эмиссии), больше создает проблем, нежели решает. Когда векселедатель передает вексель (вручает его) первому приобретателю, зная, что он передает именно вексель, а первый приобретатель принимает его и также знает, что принимает именно вексель, никаких проблем, вроде бы, не возникает. Но, возникают проблемы, когда одна из сторон или обе не знают о состоявшейся выдаче (например, вексель передан случайно векселедержателю среди стопки бумаг и т.п.), когда вексель передан третьим лицом якобы от имени векселедателя, наконец, если первым приобретателем векселя назван предъявитель.

Положение о переводном и простом векселе не требует выдачи векселя его первому приобретателю и таким образом вроде бы отвергает эмиссионную теорию. Но в то же время этот нормативный акт допускает возражения недобросовестному приобретателю, зачеркивание индоссаментов и акцепта и тем самым отступает от классических требований креационной теории. Таким образом следует согласиться с мнением В.А. Белова, считающего, что Положение о векселе занимает позицию промежуточную между креационной и эмиссионной теориями.