«Лекции по дисциплине "Психологические основы социальной работы"»

9. Психологические основы социальной работы с женщинами, оказавшимися в трудной жизненной ситуации

 

·       Социально-психологические проблемы жизненного цикла женщин.

·       Женщины в местах лишения свободы.

 

 

9.1. Социально-психологические проблемы жизненного цикла женщин.

Негативные социальные явления нашей жизни непосредственно затронули жизнь российских женщин.  В современном мире женщины работают и учатся наравне с муж­чинами, однако никто не отменял их традиционных обязанностей матери и храни­тельницы очага. При совмещении семейных и внесемейных ролей возникает целый ряд конфликтов и тревог: женщины беспокоятся по поводу того, что не уделяют долж­ного внимания детям в силу их профессиональных обязанностей, что их эмоциональ­ные и физические ресурсы находятся в напряжении.

В условиях глобального кризиса мы вновь возвращаемся к практически полно­стью забытому пониманию того, что мир состоит не из классов и сословий, не из бед­ных и богатых, не из начальников и подчиненных, которые всегда вторичны, а из муж­чин и женщин[1].

Заслуга научной постановки этой проблемы принадлежит гениальному Зигмунду Фрейду. На «уязвимость» женщины, как одну из специфических черт ее по­ла, указывают не только гинекологи (например, Вильгельм Липман), но и психоанали­тики (в частности, Карен Хорни, автор фундаментального труда «Женская психология»). Виднейшая феминистка нашего времени Симона де Бовуар (1997) в работе «Второй пол» дает живописный анализ реальности «женского бытия», особенность которого состоит в том, что, обладая, как и любой человек, автономной свободой, она познает и выбирает себя в мире, где мужчины заставляют ее «принять себя как другого».

Описывая разнообразные «этапы», «ситуации», «роли», в которых оказывается жен­щина, автор, по сути, акцентирует внимание на одном «сверхфеномене» - зависимо­сти и ущербности. Его ключевые составляющие - пассивность, вечное ожидание, томление плоти, смысл вне предела личностной воли (своеобразный садомазохист­ский психастенический синдром); заставляя мужчину платить, женщина компенсирует свой комплекс неполноценности. Своеобразным выходом из этой ситуации служит рецепт - «Надо жить естественной жизнью, не стремясь постоянно видеть свои дей­ствия со стороны».

 Современная общественная жизнь как бы ставит эксперимент на психической деятельности, предъявляя к ней непосильные, чрезмерные требования, действуя крайне разрушительно, создавая благодатные условия для перманентного дистресса (состояния эмоционального перенапряжения, тревоги и депрессии).

На каждой из воз­растных ступеней женщину (или девушку) подстерегают множество весьма специфи­ческих подводных «рифов», которые угрожают здоровью и благополучию.

В пу­бертатном возрасте, нередко называемом периодом «бури и натиска», помимо соци­ально-психологических факторов, участвующих в «становлении личности», в её со­зревании и выборе дальнейшего жизненного пути, для девочек-подростков крайне значимы биологические изменения (появление первых менструаций - менархе, убыстренное или замедленное развитие половых признаков, частые вазовегетативные «всплески», неподготовленное вступление в сексуальную жизнь и др.).

Молодые женщины на рубеже двадцатилетия сталкиваются с проблемой выбора профессии, надёжного спутника жизни или полового партнёра, стремлением придать супружеству устойчивый характер, заботой о будущем потомстве, боязнью заражения венериче­скими заболеваниями (а в последние годы и СПИДом). На авансцену выдвигаются проблемы умелого ведения хозяйства, материальной обеспеченности, поддержания женственности и обаяния.

Для женщин «за тридцать» наиболее значимыми становят­ся заботы о воспроизведении потомства, неустанного беспокойства о семейном бла­гополучии, здоровье мужа и детей, дефицит времени для отдыха и ухода за собой, волнения за служебную карьеру (особенно в периоды беременности и декретного от­пуска).

На рубеже своего сорокалетия женщина встречается со свойственным для обо­их полов «кризисом второй половины жизни», к которому присоединяется доволь­но специфическая озабоченность изменяющимися супружескими отношениями, неот­вратимо надвигающимся биологическим увяданием, неотвязной тревогой за судьбу детей и собственную профессиональную карьеру.

В возрасте «за пятьдесят», наряду с неизбежной биологической перестройкой организма, женщина испытывает частую психологическую дилемму, названную Джорджией Биткин «синдромом сэндви­ча». Пятидесятилетняя женщина как бы зажата между одинаково значимыми для неё проблемами подрастающих детей (окончание школы, поступление в вуз, выбор про­фессии, сексуальные предпочтения и т.п.) и уже вступающих в завершающую фазу жизни престарелых родителей. С учётом фактора инволюционных изменений, менопаузы и возрастного склероза драматические коллизии физической перестройки организма женщины переживаются весьма болезненно, создавая основу для «кри­сталлизации» многообразных психологических и аномальных реакций.

В 60-летнем возрасте со всей остротой заявляют о себе вопросы материального обеспечения, «пенсионного банкротства», соматоневрологического неблагополучия, а также факто­ры «малой психической травматизации» (кухонные конфликты с соседями, ссоры с сослуживцами, непонимание со стороны начальства, чёрствое отношение «взрослых детей», переживания за судьбу внуков).

Старческий период («жизнь после 70 лет») в принципе однозначен по имеющимся общечеловеческим проблемам: это боязнь тя­жёлой соматической патологии, страх стать беспомощной, «никому не нужной», пере­живание «цепочки утрат» близких, родственников, подруг и др.

Д. Виткин предлагает рабочую группировку специфически женских «стрессов»:

1)    физиологические особенности женщин (развитие вторичных половых признаков, менструаций, беременности, менопаузы) и перемены в жизни (дефлора­ция, замужество, материнство, возможные разводы и жизнь в повторном браке, вдов­ство и т.п.);

2)    психологические проблемы незамужних женщин («старых дев»), одиноче­ство, перегруженность домашними делами, частые беременности и роды, сопряжён­ная с ними гинекологическая патология;

3)    скрываемые от других стрессы (измены парт­нёра, сексуальная неудовлетворённость, возможное и необъяснимое бесплодие, вы­званное жизненными неудачами «подпольное» употребление спиртного с последую­щей психологической зависимостью от него).

4)    стрессы «се­редины жизни», необходимость ухода за тяжелобольными родственниками;

5)    стрессы при сочетании ролей (к примеру, женщины вынуждены «играть роль» жены, матери, служащей фирмы и т.п.);

6)    стрессы «домохозяйки»;

7)    стрессы в свя­зи с потерей работы;

8)    стрессы «ответственности за двоих»;

9)    стрессы «двойной нагруз­ки» при старении.

 Необходимость осмысления социально-психологических проблем, с которыми сталкивается женщина, ставит задачу ее характе­ристики в конкретных сферах жизнедеятельности.

 1. Женщина на производстве. Изучение данной проблемы выявило распространенность у женщин заболеваемости психическими расстройствами пограничного спектра (неврозы)  в 2,5 раза выше по сравнению с мужчинами.  Это связано с резко ухудшающимся положением женщины на рынке труда. Возможной причиной роста уровня пограничных нервно-психических расстройств в зрелом возрасте (от 21 до 40 лет) является нарастание риска возникновения раз­личных психотравмирующих ситуаций, связанных как с производственной (профес­сиональная адаптация), так и социально-бытовой (начало семейной жизни, воспита­ние детей) сферами жизнедеятельности. Максимальный уровень болезненности в возрасте 41-50 лет свидетельствует о большей подверженности к развитию психических расстройств у работниц, находящихся в близком к инволюционному возрасту, что может быть связано со снижением устойчивости барьера психической адаптации за счёт гормональной перестройки организма и присоединения соматической патологии.

Среди причин появления пограничных состояний у женщин превалируют психогении семейно-бытового характера и связанные с профессиональной деятельно­стью. Из семейно-бытовых факторов чаще всего наблюдаются холодные от­ношения с супругом, развод, сексуальная неудовлетворенность, чувство одиночества при наличии семьи, алкоголизация мужа.

2. Женщина в сфере народного образования.  Педагогическая деятельность требует большого нервного напряжения, так как связана с широким кругом разнообразного общения (педагог и коллектив, педагог и учебная группа, педагог и внеучебная группа), включая учебно-производственные и социально-гражданские отношения. В поведении женщины требуется длительный самоконтроль (фактор «публично­сти») и невозможность непосредственного эмоционального отреагирования. К психологическим трудностям, связанным с нарушениями профессиональной реализации и приводящим к фрустрации, относятся и индивидуально-личностные особенности работников образования.

3. Экологические влияния на женщину. Систематическое превышение допустимых антропогенных нагрузок приводит к дестабилизации систем организма, в том числе нервной и иммунной. Различные стрессовые ситуации и экс­тремальные воздействия, определяющиеся психогенными, социально-экономическими, экологическими и производственными факторами, ведут к возникно­вению пограничных психических расстройств, к развитию иммунологической недоста­точности. 

4. Женщина и безработица. В стране, именующей себя демократической, женщины подвергают­ся дискриминации (явной или скрытой). Зачастую они не имеют возможности повы­сить свой профессиональный статус, занять более высокую должность или же вообще бороться «на равных» за место под солнцем. Существует мнение, что «у безработицы женское лицо». Именно женщины первыми попадают под сокращение, их первыми увольняют с работы, стремятся вытеснить из ранее считавшихся «чисто женскими» профессий (продавцы, менеджеры, работники сферы кредитования, страхования и т.п.). 

 5. Женщины и насилие. Динамика этого феномена делится на три этапа: нарастание межличностной напряжённости, взрыв, насилие, раскаяние.

На первой стадии чувства досады и недовольства посте­пенно нарастают, появляется ощущение приближающейся «грозы». Иногда напряже­ние становится столь сильным, что неизбежный взрыв кажется облегчением. В фазе взрыва жертву толкают, бьют, хватают, душат, оскорбляют, звучат угрозы добраться «до ножа», лишить жизни. Затем следует стадия раскаяния, когда сторона, совер­шившая насилие, испытывает муки совести, неудобство, униженность, горькое сожа­ление о том, что потеряла самоконтроль, следуют попытки оправдания, обещания в дальнейшем «не повторять» подобное, поиски способов уверить жертву в своей не­изменной привязанности и преданности. Данный этап психологи образно называют «медовым месяцем». Со временем чувство раскаяния постепенно уменьшается, а напряжённость в отношениях, перерастающих в новый взрыв ярости и насилия, дела­ется сильнее и чаще. Ситуацией на этапе раскаяния в значительно большей мере владеет жертва насилия, поскольку только таким путём она получает те проявления любви, привязанности и тепла, которых ей недостаёт в повседневной, будничной жиз­ни (недаром столь распространено высказывание: «если бьёт, значит любит»).

Причины бытового насилия следует искать как в семье, так и вне её. В совре­менном обществе насилие становится символом и атрибутом социальной действи­тельности. О насилии ежедневно сообщается с экранов телевизоров, о нём постоянно напоминают средства массовой информации, с ужасающими подробностями межлич­ностных конфликтов и ссор на бытовой основе знакомятся дети и подростки. Примат насилия культивируется и неправильными типами воспитания, ведь с детства во мно­гих семьях мальчикам неустанно повторяют, что «настоящие мужчины» должны быть сильными и способными продемонстрировать в любой момент свою «мужественность и волю». Не поощряются разговоры о чувствах, которые расцениваются как проявле­ние слабости, «слюнтяйства». Юноше не подобает испытывать жалость, боль, страх. Нередко в попытках справиться с «душевной слабостью и ранимостью» подростки начинают алкоголизироваться, прибегают к наркотикам, а иногда «глушат» свои чув­ства взрывами злости и безжалостного отношения к ближнему. 

Противоположный стереотип поведения прививается девочкам, которым якобы положено выражать свои чувства сдержанней и суше, а в отношениях с лицами противоположного пола быть пассивными, покорными. Общество поощряет доминирование мужчин над женщина­ми: первенство и превосходство мужского пола подчёркивается в религии, политике, производственной сфере, семье. Это нарушает баланс в семейных отношениях, спо­собствует возникновению конфликтов на бытовой и сексуальной почве. Наиболее разрушительное воздействие последствия бытового насилия оказывают на чувство самоуважения жертвы. Осознание женщиной неспособности защитить себя может привести к постоянному ощущению страха, отчаяния, незащищённости. В ней просы­пается тревожная бдительность, заставляющая её постоянно следить за появлением у мужа малейшего раздражения или недовольства. Чувствуя неспособность прекра­тить насилие над собой, жертва вырабатывает в себе «рабскую покорность», безро­потность, «слепое послушание», беспомощность. Попытки женщины разорвать круг действий, ведущих к вспышкам насилия, как правило, оказываются безуспешными, и они учатся вести себя так, чтобы избежать насилия. Такая женщина маскирует свои чувства, иногда даже от себя самой, вырабатывает роль уступчивой, пассивной, «всепрощающей». На фоне трагической жизненной коллизии резко сокращается стрессоустойчивость, происходит снижение жизненного тонуса, возникают затяжные проблемы на работе и во взаимоотношениях с детьми. В клинической картине угне­тенного состояния доминируют повышенная усталость, физическое недомогание, де­прессивные переживания (даже при внешне сохраняемом оптимизме и напускной бодрости), появляются пассивные суицидальные мысли. В подобных ситуациях жен­щина остро нуждается в медико-психологической поддержке, помощи консультанта по семейным вопросам, клиническом психологе или психотерапевте.

 6. Аддикция и женщина. Прежде всего – это проблема алкоголизма, как наиболее пагубного по своим последствиям аддиктивного состояния. Его особенностями в последнее время являются безудержный рост (на фоне превратно понимаемой эмансипированости женщины), завуалированный характер, злокачественность протекания, слабая податливость социотерапевтическим воздействиям. Эта проблема естествен­но влечёт за собой «цепочку» других негативных последствий, связанных с уродливой трансформацией мощнейшего инстинкта материнства - алкогольного синдрома пло­да, феномена «детей улицы», асоциальных и антисоциальных форм поведения.

Известно, что алкоголиков среди мужчин больше, чем среди женщин (по зарубежным данным мужчин – хронических алкоголиков 19 %, а женщин - 7% [2]). Это подтверждается и международной статистикой: во многих странах среди учащихся разных возрастов, ни разу не пробовавших спиртного, девочек больше, чем мальчиков. Однако следует учесть, что женский алкоголизм растет во многих странах быстрее, чем мужской. Так, в течение 1960-1980-х гг. в США количество мужчин-алкоголиков выросло на 20%, а женщин — на 58%. Такая же тенденция имеется и в нашей стране. Большинство склон­ных к алкоголизму женщин – незамужние и разведенные. Причем если у мужчин полная зависимость от алкоголя возникает только через 10-15 лет, то у женщин этот процесс протекает гораздо быстрее — процесс привыкания к алкоголю зани­мает всего 3-4 года. Все это имеет более тяжелые последствия как для самой женщины, так и для ее семьи. 

Причины, почему женщины больше подвержены воздействию спиртного, лежат в специфике биохимических процессов в организме. Большую подверженность женского организма воздействию алкоголя объясняют также меньшими размерами тела и меньшими объемами, в которых распределя­ется выпитый алкоголь, так как в теле женщин содержится сравнительно больше жира и меньше воды. У женщин частой причиной алкоголиз­ма является одиночество, неустроенность жизни, потеря близких.   

Табакокурение. Курящих мужчин во всем мире тоже больше, чем женщин, но со­отношение между ними колеблется в довольно широких пределах.  В нашей стране долгое время курение среди женщин не было распространен­ным явлением. К сожалению, эмансипа­ция и здесь сказала свое слово; особен­но распространено курение среди деву­шек. Подчас приобщение их к курению носит характер локальной эпидемии — в определенной среде начинают курить буквально все. У курящих женщин организм стареет гораздо раньше. У них чаще наблюдает­ся раннее прекращение менструации. Беременность у них протекает с различными осложнениями: повышением артериального давления, появлением отеков и бел­ка в моче (что свидетельствует о возникновении нефропатии). Плацента у куря­щих беременных развивается хуже, имеет сниженный вес и хуже справляется со своей функцией. В связи с этим у четверти беременных курящих женщин отмеча­ются плацентарные кровотечения. Курение отрицательно сказывается и на развитии плода. 

Наркомания. Распространенность наркомании среди женщин в последние годы растет во всем мире. Среди группы осужденных женщин более 30% лиц страдают наркоманией.

 

          Женщины в местах лишения свободы.

Данное социальное явление носит довольно распространенный характер не только в России, но и во всех  зарубежных странах. Осуждение и изоляция человека в местах лишения свободы ставит его в сложную жизненную ситуацию. Гендерные особенности женщин обуславливают дополнительные негативные последствия, связанные с трудными обстоятельствами их жизнедеятельности в период отбывания уголовного наказания.

Прежде всего, нужно отметить, что на фоне колебаний общего количества осужденных, содержащихся в ИК, отмечается устойчивая динамика роста удельного веса осужденных женщин[3]. Увеличение доли женщин среди «тюремного населения» России подтверждают научные данные об их высокой уязвимости, неумения разрешать свои проблемы некриминальным способом, низкой защищенности и адаптивности к новым социально-экономическим условиям в период затянувшихся масштабных реформ. В сложившейся ситуации осужденные матери в значительной степени являются не только преступниками, достойными наказания, но и жертвами социального неблагополучия, нуждающимися в помощи и поддержке. Вдвойне жертвами становятся их дети, отклонения и различные деформации в развитии которых при отсутствии матери приобретают характер неизбежности и часто - необратимости. Наука убедительно доказала: заменить ребенку мать крайне сложно, в период младенчества и раннего детства в силу особой биопсихической зависимости практически невозможно. Поэтому не требует особых доказательств актуальность и гуманистическая ценность поиска путей разрешения либо смягчения обозначенного противоречия.

Обобщенный социальный портрет осужденной женщины свидетельствует о том, что в условиях общесоциального демографического спада, кризиса семьи, роста девиаций  детей, значительная часть женщин вместо выполнения традиционных гендерных ролей (создания семьи, рождения, воспитания и обучения детей, самореализации в семейной микросреде и иных позитивных видах деятельности) проводит важнейшие для жизни годы в местах лишения свободы. Увеличение среднего возраста, сроков отбывания наказания негативно влияет на перспективы ресоциализации и социальной реабилитации осужденных женщин, выполнение ими материнских, супружеских и иных социально значимых функций.

Образование является одним из важнейших социальных факторов.   Средний уровень образования женщин, лишенных свободы несколько снизился, однако заметно увеличилась численность имеющих высшее и среднее специальное (профессиональное) образование.  Вместе с тем, к «группе риска» можно отнести каждую третью осужденную, поскольку они имеют лишь начальное или неполное среднее образование. В сочетании с другими неблагоприятными социальными факторами низкий уровень образования часто выступает в качестве детерминанты, предопределяющей криминогенный способ разрешения трудной жизненной ситуации.

Общепризнано, что решающим антикриминогенным фактором для всех категорий осужденных, особенно женщин, является семья, без которой невозможна полная самореализация в жизни. В качестве семьи осужденной рассматривается наличие у нее мужа, детей и официально зарегистрированных брачных отношений. По этому признаку осужденных женщин дифференцируют на группы:

1)    состояли до осуждения в браке (37,2%);

2)    не состояли в браке на момент осуждения (62,8%);

3)    семья распалась в период отбывания наказания  (47,7%), 

4)    сохранилась семья  (менее чем у каждой пятой из незначительного числа имевших ее до осуждения);

5)    вступившие в брак в ИУ (чуть более одного процента);

6)    состоявшие до осуждения в гражданском браке – сожительстве (около четверти среди осужденных);

7)    имеющие неполную семью (детей без мужа) - около четырех процентов от всех осужденных, содержащихся в женских ИК.

Сравнительный анализ приведенных с аналогичными показателями 5-10-летней давности свидетельствует о следующих негативных тенденциях:

-      увеличение количества осужденных женщин без семьи;

-      ухудшение из-за возраста перспектив создания семей;

-      высокие темпы распада семей вследствие увеличения сроков лишения свободы, ухудшения состояния здоровья. 

Каждая из выделенных групп требует специального подхода при организации работы по сохранению, созданию, восстановлению семейных отношений и социально полезных связей.  С учетом выявленных характеристик приоритетным направлением социальной и воспитательной работы должна стать разнообразная по формам и преимущественно индивидуальная по содержанию профилактика распадов семьи у женщин, особенно молодежного и среднего возраста.

К числу негативных данных этой категории осужденных относятся алкоголизм, наркомания и другие заболевания.

Осужденные женщины подвержены наиболее интенсивной алкоголизации. Так, среди всех категорий лиц, лишенных свободы, подвергавшихся лечению от алкоголизма (8,2%), наиболее высокий удельный вес (11,5 %) составляют женщины. Доля женщин зависимых от наркотиков в УИС  почти вдвое превышает средние показатели, больных венерическими заболеваниями - почти втрое. Среди женщин, отбывающих наказания в исправительных учреждениях, неблагоприятна динамика ВИЧ-инфицированных. Их численность стабильно составляет более 5 тысяч женщин, страдающих алкоголизмом, наркоманией, свыше 1,5 - тысяч туберкулезом и более 800 ВИЧ-инфицированных, каждый пятый стоит на учете у психиатра.

По данным различных исследований от 25 до 60% осужденных женщин имеют различные формы психических расстройств, что снижает их адаптивный потенциал, ослабляет способности к самоконтролю, затрудняет психологическую коррекцию, исправление, ресоциализацию.

У этих женщин отчетливо проявляется социальная и личностная деградация, происходящая быстрее, чем у мужчин: «сужается круг интересов, исчезают прежние культурные запросы, появляется склонность к ведению асоциального образа жизни, этические нормы поведения утрачивают свою регулирующую силу, «происходит расторможение низших влечений», перестраивается внутренний мир человека, изменяются установки, ценности, иерархия мотивов. Среди последних доминирует необходимость удовлетворения потребностей в спиртных напитках, наркотиках, сексе. Алкоголизация обуславливает и сопровождается семейными конфликтами и распадом семьи.   Асоциальное поведение матери многократно повышает риск десоциализации детей. Отсутствие материнской ласки, домашнего тепла и заботы, надзора и попечения, семейные ссоры, скандалы, драки, массовое пьянство, сексуальных актов, насилия, обстановка враждебности и отчуждения пагубно влияют на физическое  и особенно психическое здоровье детей. Подражая родственникам, дети в таких семьях вовлекаются в пьянство, раннюю половую жизнь, усваивают асоциальные привычки, становятся беспризорными, безнадзорными и девиантами. Не спасает положения лишение родительских прав, направление в детские дома, интернаты, приюты. Среди их выпускников до 30% становятся «бомжами», до 20% - преступниками, каждый десятый оканчивает жизнь самоубийством. 

Показателем социальной дезадаптации и криминогенной пораженности женщин является незанятость общественно полезным трудом: 70,9% осужденных до совершения преступления не имели определенных занятий, соответственно законного и постоянного источника собственного существования, материальной поддержки родственников, средств для воспитания и развития детей. 

 Уголовно-правовые характеристики социального портрета осужденной говорят о том, что наибольшая доля совершаемых женщинами преступлений  относятся к категории тяжких. С увеличением возраста их доля растет почти вдвое. Одновременно уменьшается доля менее тяжких преступлений. 

Социально неблагоприятные условия и факторы в своей совокупности создают трудную жизненную ситуацию, а также предпосылки для проявления криминально-значимых свойств личности, сочетание которых и является детерминантами преступного поведения.

Психологические исследования доказывают, что личность осужденной характеризуется значительной деформацией содержания ценностно-нормативной системы (потребности, мотивы, цели, ценностные ориентации, жизненные планы, интересы), устойчивыми психологическими особенностями (повышенной эмоциональностью, чувствительностью, внушаемостью, экспрессивностью, агрессивностью, жестокостью, тревожностью) и другими гендерными (обусловленными половой принадлежностью) проявлениями[4].

 Личностные черты характеризуются преобладанием демонстративности поведения  в сочетании со слабыми навыками произвольного самоконтроля, отсутствием опыта некриминального разрешения своих проблем во многом предопределяют совершение преступления в целях самоутверждения, которое выполняет при этом защитные функции.

Потребность в самоутверждении, часто не регулируемая сознанием, в сочетании с указанными криминогенными факторами становится у потенциальных осужденных доминирующей «навязчивой, застревающей, существенно влияющей на весь их образ жизни… Характерные для преступниц стойкость, застреваемость аффективных, психотравмирующих переживаний и высокая импульсивность приводят к игнорированию или недостаточному учету всех необходимых обстоятельств, неадекватному восприятию и оценке возникающих жизненных ситуаций, плохому прогнозированию последствий своих поступков, дезорганизованности и необдуманности поведения».

Осужденная женщина более остро испытывает чувство вины, повышенную тревожность, эмоциональную ранимость, беспокойство за свое и будущее детей. Важнейшими личностными характеристиками осужденных женщин, зависящими от условий их жизни, воспитания и развития, являются потребности и интересы, определяющие мотивацию. Для всех категорий осужденных характерно негативное содержание ценностно-нормативной системы, пренебрежительное отношение к социальным нормам, отсутствие волевых осознанных стремлений к их соблюдению. Осужденные явно выступают за определенный анархизм или личностную свободу в решении вопроса добра и зла, сомневаются, надо ли работать, если в этом нет необходимости. Очевидно, что у них отсутствуют ценностное отношение к труду, толерантные формы общения, а преобладает доминирование либо агрессивных, либо пассивных форм адаптации.

Ведущими в мотивационной структуре женщин, отбывающих наказание в местах лишения свободы, являются:

-      материальная заинтересованность (наличие высокооплачиваемой работы, стремление к работе, обеспечивающей лично-семейную благоустроенность, независимость, возможность помогать близким, заботиться о семье и т.д.); 

-      самовыражение (желание добиться хотя бы внешне успеха, выделиться среди других, получить признание, одобрение), познавательные мотивы (желание получить образование, усовершенствовать профессиональную подготовку, узнать новое); 

-      аффилиации - стремление быть в обществе других людей (общаться с интересными, яркими и привлекательными людьми, иметь духовную близость с другими).

Иерархия  мотивов осужденных женщин свидетельствует о слабо выраженных желаниях и стремлениях заботиться о детях, отсутствии ценностной ответственности за их благополучие и будущее. Следовательно, одной из психологических задач должно стать формирование  мотивации материнства, как и приоритетной социальной ценности.

Основной признак, выделяющий осужденных матерей из среды женщин, лишенных свободы - наличие у них детей.

Материнство предполагает чувства любви и ответственности за своего ребенка, способность к рефлексии на физические и психические состояния ребенка, удовлетворение их основных потребностей, воспитание и сопровождение по жизни. Материнство имеет глубокие биологические корни и социальные предпосылки: материнский инстинкт и самосознание, материнские чувства, специфическая потребностно-мотивационная сфера, соответствующая система отношений и поведения. Однако приведенные выше характеристики осужденных матерей свидетельствуют о серьезных деформациях, негативно влияющих на выполнение всего комплекса материнских функций. Это обусловлено, как правило, асоциальным образом жизни до осуждения, нарушением онтогенетических этапов личностного развития, социально-педагогической неподготовленностью к материнству. Разрыв социальных (в том числе и позитивных) связей, отчужденность по отношению к людям и самой себе, отсутствие поддержки близких обуславливают отчужденность и к ребенку, поскольку бессознательно мать, содержащаяся в ИУ, воспринимает ребенка как дополнительную обузу, усугубляющую и без того сложную жизненную ситуацию. 

Воспитательный и ресоциализационный потенциал исправительных учреждений по перспективному разрешению пенитенциарной трудной жизненной ситуации, по формированию и реабилитации материнских качеств осужденных, а также смягчения для детей негативных последствий лишения свободы их матерей ограничен. Вместе с тем, интерес науки, практики, общественности к проблеме, позволяет определить и экспериментально проверить пути его увеличения. Основная цель их совместной деятельности - возрождение материнства и семьи как основных компонентов ценностно-мотивационной сферы и институтов социальной реабилитации. Достижение поставленной цели должно способствовать исправлению и успешной ресоциализации осужденных матерей, а также снижению негативных  влияний, обусловленных лишением свободы, на развитие и воспитание их детей, особенно в период младенчества и раннего детства.

Основные аспекты социально-психологической реабилитации осужденных женщин носят комплексный и дифференцированный характер и состоят в следующем:

1.    Проведение предварительной психодиагностики для выявления значимых свойств, типичных психических состояний, криминогенных качеств, личностные и социальные детерминант деформаций, а также преступного поведения.

2.    Выявление места ребенка, семьи в мотивационно-потребностной структуре и системе ценностей, а также типа материнского отношения к сыну или дочери.

3.    Проведение тщательного анализа социально-демографических данных, конкретных условий и обстоятельств ее воспитания, формирования и развития, выявление факторов риска (наследственных, семейных, социальных), повлиявших на историю и образ жизни, результаты воспитания и развития, деформацию материнских качеств, в своей совокупности закономерно обуславливающих преступное поведение, осуждение и последующее наказание.

4.    Составление психологического портрета, карты ресоциализации и социального паспорта осужденной. 

5.    Прогнозирование вариантов развития трудной жизненной ситуации в личности осужденной, комплексное планирование, составление программ ее исправления и ресоциализации осужденной.

6.    Применение с учетом социально-психологических характеристик осужденных женщин различных мер воздействия направленных на устранение и профилактику социальных проблем, личностных криминогенных качеств и свойств (базовых деформаций); позитивное развитие личности путем переориентации направленности и создания условий для реализации положительного потенциала, самоутверждения и реализации в социально одобряемых и личностно значимых видах деятельности; создании благоприятного эмоционального фона в общении и деятельности; помощи в получении социальных пособий. 

7.    Удовлетворение биосоциальной потребности в индивидуальном пространстве. Это могут быть специально выделенные пространства или специальные помещения, ограниченные стенами, ширмами или другими символами закрытого мира, которые обустраивает женщина для себя и своего ребенка».

8.    Важным является представление права и возможности для совместного проживания осужденных матерей с детьми до достижения ими трехлетнего возраста в отдельных благоустроенных комнатах в домах ребенка при ИУ. 

9.    Подготовка, воспитание, обучение, помощь в специальной «Школе материнства».

10.Информационная поддержка в виде предоставления консультаций специалистов по правовым, психологическим, медицинским, педагогическим и социальным вопросам.   

Все рассмотренные выше позиции наибо­лее наглядно показывают, что исправление, ресоциализация и социальная реабилитация осужденных-женщин и особенно матерей - дело не только чрезвычайной общественной значимости, но и такой же трудности. Однако его успешность во многом предопределяет благополучие детства, семьи и будущее общества.

В заключение добавим, что образ женщины-матери, женщины-труженицы дли­тельное время идеализировался и был главным в иконостасе российской идеологии, беззастенчиво эксплуатировался в пропагандистских целях.  В наше сложное, быстро меняющееся время государство и общество в целом обязаны перейти от лозунгов к конкретным формам заботы об укреплении социально-психологического положения женщины. Все эти усилия должны воплотиться в действенных ком­плексных программах федерального и регионального уровней по многостороннему поддержанию и охране социального и психического здоровья женщин.