«Задания по политологии»

Задание 1
    Прочитайте статью: Н. Петро. О концепции политической культуры, или основная ошибка советологии // Политические исследования. 1998. №1. С. 36-51
    Ответьте письменно на следующие три вопроса:

–Как автор характеризует неучтенные советологией уровни рассмотрения политической культуры советского народа?
Автор статьи пишет, что исследование оппозиционных коммунистическим политико-культурных ценностей делает необходимым сосредоточение сразу на трех уровнях рассмотрения российского общества. Выбор первого из них заставляет отказаться от концепции «нового советского человека», который якобы возник в российском обществе. Дело в том, что почти в каждой сфере жизни, исповедуя какую-либо религию или проявляя любовь к «деревенской прозе», простые советские люди демонстрировали довольно определенное неприятие коммунистических ценностей. Желание сохранить альтернативную ценностям официальной идеологии религиозную, культурную и национальную идентичность, возникшее у самих русских уже при прежнем режиме, объясняет неожиданное воскрешение в настоящее время таких символов дореволюционной эпохи, как трехцветное знамя, сине-белый флаг Св. Андрея, двухглавый орел, эмблема Св. Георгия, храм Христа Спасителя и исконное название северной столицы.
Второй уровень рассмотрения политической культуры «советского народа», оказавшийся неучтенным советологией, – неформальные каналы передачи запрещенной информации, например, о реальной цене коллективизации, религиозных преследованиях, ужасах ГУЛАГа или деятельности общественной оппозиции режиму. Рассекреченные российские архивы могут многое рассказать о подпольных организациях, распространявших эту информацию внутри Советской России, также как и об участии в этом процессе русской эмиграции.
Третий уровень, в наибольшей мере касающийся сферы политики, – это оппозиция режиму, существовавшая как внутри страны, так и за ее пределами. В 1960-х и 1970-х годах поиск альтернативы коммунистическому строю породил движение за «гражданские права» и политическое диссидентство. В 1980-х он способствовал перестройке. В начале 1990-х энергии такого поиска хватило на то, чтобы победить ослабевающий аппарат репрессий и вывести на общественную сцену «неформальные» политические организации, создав тем самым предпосылки к возникновению нового общественно-политического строя.

–В чем заключаются четыре наиболее существенных недостатка теории политической культуры Г. Алмонда?
Во-первых, к недостаткам теории политической культуры Г. Алмонда относится одностороння зависимость методологии Алмонда от бихевиоризма, поведенческого подхода в политической науке. Бихевиористы считали, что политика должна изучаться методами точных наук, и, соответственно, предметом политического анализа следует стать эмпирически измеренное поведение. Социологическая выборка, интервьюирование, математическая обработка полученных данных, статистический анализ являются необходимыми компонентами научного анализа политического поведения, формирующегося якобы независимо от нормативных или культурных ориентации индивида. Когда в середине 70-х годов бихевиоризм подвергся критике, ведущим исследователям политической культуры, опиравшимся на поведенческий подход, вменялась в вину именно попытка создания «научной теории демократии». Оппоненты полагали, что поведенческий подход к политической культуре как раз не является научным, ибо согласно ему именно межличностные отношения определяют долгосрочную поддержку той или иной политики.
Во-вторых, односторонняя приверженность бихевиоризму проявилась и в другом недостатке политико-культурных исследований. Поддержка официальной политики населением доказывалась просто существованием и функционированием конкретных властных институтов. Так, легко было заявить, что органы власти в Советском Союзе в своей деятельности выражают ценностные предпочтения народных масс, ибо обосновать обратное невозможно.
В-третьих, к этой методологической ошибке добавлялась и другая: зачастую реальность существования определенной политической культуры доказывалась на примере характерного для нее типа поведения, а последний в свою очередь объяснялся спецификой той же самой политической культуры.
Наконец, четвертым недостатком модели гражданской культуры было признано и преувеличение прочности связи между политическими институтами и политической культурой, что просто оставляло непонятным существование в системе альтернативных политико-культурных ценностей. В коммунистических обществах, по этой логике, вообще отсутствовали какие-либо культурные ценности, отличные от государственных.

–Почему интерпретирующий подход к политической культуре более предпочтителен по мнению автора?
Хотя доминирующими подходами к политической культуре оставались «поведенческий» и «субъективистский», пишет автор статьи, в науке постепенно получил признание иной подход, называемый «символистским» или «интерпретационным». Его развивали такие ученые, как А.Вилдавский, Л.Диттмер, Х.И.Виарда и Р.Такер. Интерпретивисты давали более широкое определение культуре, чем их оппоненты-бихевиористы. Согласно Такеру, такое расширенное толкование призвано было переориентировать науку о политической культуре с анализа политических систем как отражения форм поведения к их восприятию как комплексов реальных и идеальных культурных образцов. Другими словами, интерпретивисты предполагали, что образцы политических действий граждан и их настроения оказывают влияние друг на друга, и политическая культура формируется путем их сочетания.
Интерпретирующий подход к политической культуре открывает новые и лучшие, на взгляд Н. Петро, перспективы для оживления в том числе и постсоветских исследований, устраняя два основных недостатка господствующего подхода – представления, во-первых, об однородной и стабильной, а не многоликой и изменчивой политической культуре, во-вторых, о возможности измерить степень распространения тех или иных ценностей в обществе посредством количественного анализа образцов поведения. Абсолютная уверенность в прогнозах политических изменений едва ли допустима, но, полагает автор статьи, пророчества советологии сбывались бы чаще, если бы ее представители распознали значение символов российской политической и культурной альтернативы.

Тест.