«Задачи по праву»

Основными формами использования специальных знаний в уголовном процессе действующий закон называет судебную экспертизу (ст.ст. 78-82 РФ) и участие специалиста – ст.133№, 253№ и др. Вместе с тем, законодатель не определяет понятие специальных знаний, использует различные терминологические формулы, например: «специальные знания» (ст. 80); «специальные познания» (ст. 78); не четко определяет критерии их использования, а также критерии, позволяющие отграничить специальные знания и обыденные в конкретной ситуации.

Кроме того, уголовно-процессуальное законодательство допускает использование иных – помимо судебной экспертизы и участия специалиста – форм использования специальных знаний в работе следователя (справочная, консультационная деятельность и др.), хотя законодательного регулирования они пока не имеют.

Поэтому следует остановиться на данных вопросах подробнее.

С философской и лингвистической точки зрения термины «знание» и «познание» не являются синонимами. В лингвистике термином «знание» обозначают совокупность закрепленных в сознании и мышлении фактов действительности, относящихся к той или иной ее области, так и закрепленных в чьем-либо сознании и мышлении тех или иных фактов действительности.  «Познание» же есть «приобретение знания о закономерностях объективного мира»[1].  С философской точки зрения «знание» есть «продукт общественной и духовной деятельности людей; идеальное выражение в знаковой форме объективных свойств и связей мира», а «познание» – это «процесс творческой деятельности людей, формирующий их».[2]      

Учеными криминалистами соотношение понятий «знания», «познание» также исследовались. Так, Арсеньев В. Д. и Заболоцкий В. Т.[3] пишут следующее: «специальные знания есть система сведений, полученных в результате научной и практической деятельности»; а специальные познания – это «знания, полученные соответствующими лицами в результате теоретического и практического обучения».

Подытожив, можно сделать вывод, что совокупность знаний более точно отражается термином «знания», а термином «познание» охватывается сам процесс достижения знания. «Эксперт оперирует специальными знаниями, познавая (устанавливая) новые обстоятельства, взаимосвязь между ними и оценивая их. Вывод эксперта – результат познания, как специальной деятельности им осуществленной»[4]

Следующий термин, которому необходимо дать четкое определение, является «специальные».

Большинство авторов считает, что «специальные» - это во-первых: знания не общеизвестные («не общедоступные», «не повседневные», «не имеющие массового распространения»), и во-вторых, не правовые[5].

Некоторые авторы указывают на необходимость теоретической и практической подготовки лиц, обладающих такими знаниями[6], а также на такой важный элемент специальных знаний, как наличие навыков в их применении[7].

Кроме того, ряд авторов не согласны с тем, что юридические (правовые) знания не относятся к специальным[8]. Например, в области криминалистики при производстве криминалистических экспертиз используются правовые знания, как специальные – правовые знания для решения вопросов правил вождения, правил техники безопасности и т.д.

Одним из новых видов экспертиз в последние годы стала правовая экспертиза документов, проектов нормативных актов. Более того, Минюстом России в обязательном порядке проводится юридическая экспертиза правовых актов, принимаемых высшими законодательными органами субъектов РФ  - конституций, уставов, законов.[9] Очевидно, что в данном случае правовые знания выступают как специальные и могут быть использованы судом для определения юридической цели.

По мнению Сахновой Т. В.[10] недостатком определения: «не повседневные и не правовые» является попытка очертить сферу специального через отграничивающие (негативные) критерии. Но указание одних границ, за которые не должно выходить данное явление, для дефиниции недостаточно. Для того, чтобы выяснить, относится ли познаваемое обстоятельство к сфере житейского опыта или для его установления необходимы специальные знания, также нужны критерии (можно вспомнить, например, недавнюю традицию устанавливать аффект без использования специальных психиатрических и психологических знаний, а опираясь лишь на житейский опыт судьи). Сахнова Т.В. считает[11], что разграничение обыденного и специального знания есть проблема определения критериев потребности в специальных знаниях. Потребность в специальных знаниях в уголовном процессе в большинстве случаев  (кроме ст. 79 УПК РФ) определяется индивидуальным усмотрением следователя и судьи. Применительно к судебной экспертизе можно говорить о том, что такое усмотрение должно строиться на следующих объективных предпосылках: 1) включенность в норму материального права, предположительно подлежащую применению по делу, специальных элементов в определенной форме (т.н. правовая предпосылка). Например, норма материального права «невменяемость» (ст. 21 УК РФ) связывает установление данного факта с такими элементами, как психическое расстройство, повлекшее неспособность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, либо руководить ими. 2) уровень развития научных знаний, позволяющих при помощи специальных методик устанавливать факты предмета экспертизы (т.н. специальная предпосылка). Например, установление психического расстройства, его диагностика, степень влияния на интеллектуальную и волевую сферы, - есть компетенция психиатрии, которая имеет в своем арсенале разработанные методики экспертного выявления указанных фактов. 3) связь между возможным предметом экспертизы и искомым юридическим фактом (т.н. логическая предпосылка). Например, установленное психическое расстройство и степень деформации личности способны выступить фактом, подтверждающим или опровергающим наличие невменяемости.

Что касается правовых знаний, то по логике они не могут быть специальными, так как действует презумпция, что «судьи знают право».

Подытожив все вышесказанное, можно сделать вывод, что при юридическом толковании формулы «специальные знания» должны учитываться:

а) содержание, которое заключается в том, что специальные знания всегда научные, профессиональные знания, получаемые специальным обучением, а поэтому, не относящиеся к общеизвестным.

б) к специальным знаниям в процессуальном смысле не относятся те, которые могут быть использованы судом (хотя фактически они и могут являться «специальными»).

в) специальные знания, как специальная категория, предполагают их использование для юридических целей в определенной процессуальной форме. Фактическое использование специальных знаний вне процессуальных правил не имеет юридической силы. (Это не означает, что привлечение сведущих лиц без определенного процессуального статуса не может иметь никаких юридических последствий).

г) специальные знания – это всегда научные знания не правового характера, сопровождаемые признанными прикладными методиками, которые используются для достижения цели.

д) поскольку сами методики требуют государственного утверждения, а специальные знания есть ни что иное, как соответствие их определенному государственному стандарту, для подтверждения своих знаний сведущее лицо должно представить соответствующий документ (например, диплом установленного образца).

Следующий термин, который должен быть разъяснен, это – «форма». Одного указания в норме права на возможность применения специальных знаний, не достаточно. Необходимо определить их форму, иначе возникают проблемы в практической реализации правового предписания.

Специальные знания могут использоваться следователем в ряде форм – судебной экспертизе, участии специалиста в следственных действиях, педагога в допросе несовершеннолетних, переводчика в следственных действиях и т.д.

Классификация процессуальных форм использования специальных знаний может быть проведена по различным основаниям. Например, по характеру их использования, по которому их можно подразделить на используемые в рамках следственных действий – привлечение к производству по делу экспертов, специалистов, педагогов, переводчиков, допросе «сведущих свидетелей»; иных процессуальных действий – привлечение к производству по делу ревизоров (ст.70 УПК РФ); использование специальных знаний иных сведущих лиц, не имеющих определенного процессуального статуса (справочная деятельность, консультации и др.).

 В последней группе можно выделить: а) инспекторов по технике безопасности, врачей, бухгалтеров, проводивших вне рамок уголовного процесса специальные исследования (несудебные экспертизы) или обследования, материалы которых либо послужили поводами к возбуждению уголовного дела в порядке п.3 ст.108 УПК РФ (ведомственные экспертизы, акты о нарушении техники безопасности, ревизии и т.п.), либо были получены следственными органами от них в порядке ст.109 УПК РФ (при проверке оснований к возбуждению уголовного дела); б) учреждения, представившие по требованию следственных органов и суда справки по специальным вопросам (например, о нахождении лица на специальном учете, об обращении лица в соответствующие учреждения, о проведении определенных действий и операций и прочее); в) лица, представившие в суд и следователю по его предложению (либо просьбе участников процесса) свои письменные мнения по специальным вопросам.

Можно классифицировать процессуальные формы использования специальных знаний по другому основанию – обязательности или не обязательности привлечения сведущих лиц при проведении конкретного следственного действия. Например, закон предусматривает привлечения эксперта при экспертизе  (ст.78 УПК РФ), специалиста при осмотре трупа и эксгумации (ст.180 УПК РФ), педагога при допросе несовершеннолетних (ст.159 УПК РФ), переводчика при допросе лиц, не владеющих языком (ст.17 УПК РФ) и др. Не использование специальных знаний в перечисленных действиях рассматривается как существенное процессуальное нарушение, влекущее утрату доказательственного значения результатов этих действий. Факультативными (не обязательными) являются случаи использования специальных знаний при освидетельствовании (ст.181 УПК РФ), следственном эксперименте, осмотре и других следственных действиях.

Подытожив вышесказанное можно выделить следующие процессуальные формы использования специальных знаний: судебная экспертиза, несудебная экспертиза, справочная деятельность, мнение «сведущих лиц» в форме консультаций, ревизия, участие специалиста в следственных действиях, деятельность педагога и переводчика.

Поскольку рассказать о всех формах не позволяет объем данной статьи, хочется остановиться на тех, которые чаще всего используются в работе следователя.

Судебная экспертиза – это специальное исследование, назначаемое следователем и судом, проводимое сведущим лицом (экспертом), в определенной процессуальной форме, основанное на специальных (профессиональных) знаниях, с применением особых методик, с целью получения нового знания об объекте, имеющего значение для дела, которое оформляется в виде заключения эксперта, являющимся самостоятельным видом судебного доказательства.

По родовым признакам судебная и несудебная экспертиза есть исследование. Различие, фактически, обусловлено особой формой судебной экспертизы (правовой). Сам термин «судебная» означает, что данная экспертиза используется в судебном процессе. Судебная экспертиза называется так, поскольку она регламентируется нормами процессуального права. Совокупность норм является необходимой предпосылкой возникновения правовых отношений по поводу экспертизы в уголовном процессе. Юридическим основанием возникновения процессуальных отношений по поводу экспертизы является юридический факт – постановление следователя или определение суда. Любое иное экспертное заключение, полученное вне процесса, без соблюдения процессуальной формы заключение эксперта не является и не может использоваться в качестве судебного доказательства.

Вместе с тем, суть любой экспертизы заключается в проведении сведущим лицом специального исследования, а именно: выбор методики, изучение объекта, получение и анализ результатов, не являющихся предметом процессуально - правового регулирования, а поэтому, с фактической стороны – несудебная экспертиза есть полноценное специальное исследование, отличающееся от судебной экспертизы только отсутствием процессуальной формы.

Вместе с тем, по смыслу закона (ч.2 ст.69 УПК РФ) суд не вправе принимать в качестве доказательства равноценное заключение, но не назначенное следователем.

Использование результатов несудебных экспертиз (назначенных и проведенных вне или до процесса) в практике судебного процесса в качестве иных документов ( в порядке ст. 88 УПК РФ) является, по-моему, не верным.

Во-первых, природа заключения эксперта и «иного документа» неодинаковы. Письменная форма заключения эксперта не делает его доказательством. Заключение эксперта – это не просто письменная фиксация сведений о факте. Это итог специального исследования, в результате которого добываются фактические данные. Без исследования нет заключения эксперта.

Во-вторых,  «обстоятельства и факты, имеющие значение для дела» (ст. 88 УПК РФ) по признанному мнению процессуалистов, не могут исходить от сторон, третьих лиц и экспертов.[12]

В-третьих, признание несудебной экспертизы в качестве доказательства (как иной документ), порождает и практические проблемы. Скажем, должен ли суд назначить экспертизу по тому же вопросу, если имеются результаты уже проведенной несудебной экспертизы? Ю. К. Орлов, например, считает, что такой необходимости нет[13] - «несудебная экспертиза отличается от судебной только по процессуальной форме. Никаких отличий исторического характера между ними нет. Методический уровень их может (и должен) быть одинаков. Поэтому, если несудебная экспертиза проведена…, то параллельное проведение судебной экспертизы теряет всякий смысл». Но остается открытым вопрос, может ли суд принимать и оценивать «иной документ» как исследование, поскольку для документов закон такого требования не формулирует.

Кроме того, сведущие лица, проводящие несудебную экспертизу, субъектами процесса не являются, никакими процессуальными правами и обязанностями не обладают, и если в судебном процессе возникнет необходимость в допросе таких лиц или в том, чтобы ими даны были пояснения по поводу проведенного исследования, остается спорным вопрос о процессуальном статусе привлекаемого лица[14]

Все вышеизложенное свидетельствует о необходимости придания несудебной экспертизе в процессуальном законе самостоятельного доказательственного значения.

Следующая форма применения специальных знаний следователем – деятельность специалиста.

Отличие судебной экспертизы от участия специалиста заключается в следующем.

Во-первых, различно процессуальное положение эксперта и специалиста. Эксперт – это самостоятельная процессуальная фигура. Деятельность специалиста протекает под контролем и руководством следователя. Специалист – лишь научно-технический помощник следователя[15]. По мнению других авторов[16], в процессе не может быть несамостоятельных участников, поскольку процессуальный статус специалиста определен ст.133 УК РФ: «В случаях предусмотренных настоящим Кодексом, следователь вправе вызвать для участия в производстве следственного действия специалиста» и ст.253 УПК РФ: «участие специалиста в судебном разбирательстве».

Во-вторых, признаком участия специалиста считается отсутствие специального исследования, а оказание им только технической помощи следователю. Его функции сводятся к даче советов, консультаций, пояснений.

В-третьих, различны функции эксперта и специалиста. Специалист привлекается к участию в следственных действиях – «содействует следователю в обнаружении, закреплении и изъятии доказательств». Эксперт привлекается для производства экспертизы.

Различен способ применения специальных знаний. Исследование, которое проводит эксперт, проходит вне рамок процессуальной регламентации. Специалист же применяет специальные знания, которые могут быть восприняты непосредственно.

Следующее отличие заключается в том, что пояснения и консультации специалиста могут быть сделаны только в устном виде, которые заносятся в протокол следственного действия. Заключение эксперта составляется только в письменной форме.

Вместе с тем, не совсем ясно, почему специалист не может давать письменных консультаций? Другое дело, что процессуального статуса такие письменные консультации не имеют.

И, наконец, последнее отличие заключается в том, что результаты деятельности специалиста не имеют самостоятельного доказательственного значения и выступают как составная часть протокола соответствующего следственного действия. Заключение эксперта является доказательством по делу.

Вместе с тем, результаты использования технических средств при фиксации процессуального действия, безусловно, имеет доказательственное значение.

Сказанное свидетельствует о необходимости систематизации перечисленных форм использования специальных знаний, а также отражение их в процессуальном законе.