«Скачать бесплатно Благотворительность и религиозные верования»

Представления о милосердии, помощи нуждающимся и любви к ближнему нашли свое отражение в древнейших, религиозных книгах. Так, у джайнистов Индии в книге «Таттвартхасутра» (II в.) подчеркивается: «Будь благосклонен ко реем живым существам, радуйся при виде добродетели, сострадай и сочувствуй страдающим, будь терпим к праздным и ведущим себя дурно», В сочинениях крупнейшего последователя Конфуция древнекитайского философа Мэн-цзы (372-289 гг. до и. э.) отмечалось: «Почитая своих старших, распространяйте (это почитание) и на старших других людей. Любя своих детей, распространяйте (эту любовь) и на чужих детей, и тогда легко будет управлятъ Поднебесной. Поэтому, когда проявляют милосердие, этого достаточно, чтобы защитить всех в пределах четырех морей. Когда же не проявляют милосердия, то невозможно защитить даже жену и детей».

Отсюда вытекал главнейший принцип служения: ближнему – помощи другим и стремления к их процветанию без желания получить вознаграждение. В противоположность этому эгоизм приносит лишь дисгармонию и неудачи: эгоистичный человек часто оказывается одинок, без друзей, когда сам нуждается в помощи. «Все люди ответственны друг за друга»,– утверждается в иудаистском Талмуде, Когда же человек действует самоотверженно, служа ближнему, его поступок порожден Богом. В сборнике высказываний «Лунь юй» Конфуция (551-479 гг. до н. э.) дано определение человеколюбию: «Человеколюбивый человек – это тот, кто, стремясь укрепить себя на правильном пути, помогает в этом и другим, стремясь добиться лучшего осуществления дел, помогает в этом и другим». В то же время человеколюбие, являясь противоположностью эгоизму, не предстает в виде душевного самоуничижения. В «Книге о дао и дэ» даосов подчеркивается: «Совершенно мудрый ставит себя позади других, благодаря чему он оказывается впереди. Он пренебрегает своей жизнью, и тем самым жизнь его сохраняется. Не происходит ли это от того, что он пренебрегает личными [интересами]? Напротив, [он действует] согласно своим личным [интересам]».

Священные книги рисуют образ идеального человека, следующего в своей жизни целому ряду правил, вытекающих из основополагающего принципа служения ближнему. Первым таким правилом становилась жертвенная любовь, имеющая одно чистое побуждение – облегчить страдание других. Эта высшая любовь приносит страдания, так как втягивает человека в запутанные проблемы, заставляет сталкиваться со слабостями и недостатками других, призывает помочь другим, невзирая ни на что.

Ярким примером могут служить Иисус Христос, пожертвовавший жизнью, чтобы искупить грехи человечества, Моисей, рисковавший жизнью перед лицом фараона ради своего народа. Примером может служить Будда, который дал клятву посвятить себя спасению всех живущих и ощущать их страдания как свои собственные. Он считает свое счастье производным от счастья других, не пользуясь результатами своего духовного продвижения, но предлагая их для освобождения остальных. Индусским примером такого самопожертвования и «передачи заслуг» служит история Царя Випачита, который предпочел облегчить страдания обитателей ада, а не радоваться блаженству Небес. Не случайно в «Евангелии от Иоанна» говорится: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Та же мысль развивается и в исламе: «Уверовавший, который участвует в жизни людей, подвергая себя ее мукам и страданию, заслуживает большего, чем тот, кто оградил себя от таких страданий».

Вторым правилом служения ближнему становилось даяние и воздаяние – отдавая другому что-то свободно, без всяких условий, деля с другим свое счастье и помогая другому нести его бремя, человек получает гораздо больше, чем дал. «Давайте, и дастся вам... ибо какою мерою мерите, такою же отмерится и вам» (Евангелие от Луки). Даже если воздаяние не следует сразу, Небеса ведут счет отданному, и в конце концов благодеяние возвратится к дающему, многократно умноженное. Ожидать же воздаяния, не дав ничего, было бы нарушением законов Вселенной. В книге «Итивиттака», восходящей к самому Будде – к Сиддхартхе Гаутаме (581-501 гг. до н. э.), отмечалось: «Если бы все люди знали, как я знаю, плоды раздачи даров, им не нравилось бы пользоваться дарами, не раздавая их, и скупость не владела бы их сердцами. Даже если бы это был последний кусок, последняя крошка еды, их не радовала бы возможность съесть, не поделившись, если бы было с кем».

Следующим правилом являлось милосердые и гостеприимство. Давать милостыню бедным и проявлять гостеприимство по отношению к странникам – это добродетели, приветствуемые всеми религиями. В джайнистской «Кундакунде» утверждается: «Милосердие – не остаться равнодушным при виде жаждущего, голодного, несчастного и постараться облегчить их страдания – это росток добродетели». В идеале причастность к Высшему Благу создает естественную связь между всеми членами общества, поскольку все люди – братья и сестры, имеющие (потенциально) абсолютную ценность просветленных существ или детей Божиих. Раздача милостыни и милосердне – конкретные выражения этой духовной связи. В даосском «Трактате о тихом пути» отмечается: «Утешь человека в несчастье так скоро, как скоро нужно спасти рыбу из пересохшего ручья. Избавь человека от опасности так быстро, как быстро нужно освободить ласточку из силка. Сострадай сиротам и утешай вдов. Уважай старших и помогай бедным».

В то же время помощь беднякам s священных текстах уподобляется принесению жертвы Богу или высшим святым. «Когда (Господь) возлюбит человека, Он посылает ему дар в виде бедняка, так, чтобы тот мог совершить благодеяние для бедного и проявить к нему милосердие» (иудаизм). «Если кто утолит какую земную печаль кого из верующих, Аллах утолит одну из печалей того в Судный день. Если кто облегчит жребий нуждающегося, Аллах облегчит жребий того в этом мире и в грядущем» (ислам).

От обязанности проявлять милосердие не освобождается никто: ни сильный мира сего, ни последний бедняк. «Даже бедняк, существующий милостыней, должен давать милостыню»,– подчеркивается в иудаистском «Талмуде».

В «Мокшадхарме», двенадцатой книге древнеиндийского религиозно-философского эпоса «Махабхарата», создававшегося на протяжении тысячелетий, был изложен целый ряд положений, касавшихся благотворительности, в виде заповедей пророков, обращенных как к правителям, так и к простолюдинам.

Так, к примеру, один из пророков, Бхишма, говорил: «Надо позаботиться для других о том, что для себя желают; от преизбыточных благ следует хоть что-нибудь уделять другому. Так поступая, благой заимодавец получит с избытком; пока он нуждается в помощи богов, пусть стоит на этом. Когда же он благое воспримет, пусть утвердится в Законе. Все нужно делать с приязнью, так мудрые говорят о Законе».

Другой пророк, Парашара, в своих наставлениях большое внимание уделял именно проблеме помощи, говоря: «Добрыми делами достигается счастье, когда человек утрачивает тело. Я не вижу судьбы, сынок, „судьба" – нет такой направляющей силы. Но какое бы ни было дело, хорошее или плохое, оно не гибнет, но все же благое деяние выше стоит, преобладает, сын мой. Самообуздание, терпение, твердость, сила, удовлетворенность, правдивость, совестливость, невреждение, бесстрастие, благость приносят счастье. Не принуждается существо совершать дурные или хорошие поступки. Трусливый правитель, брамин, принимающий всякую пищу, непредприимчивый вайшья и ленивый парий, безнравственный ученый, брамин, от истины отпавший, распутная женщина, знатный, утративший средства, страстный Йогин, [хозяин], только для себя варящий пищу, разглагольствующий дурак, без царя царство – эти все достойны сожаления, о раджа, равно и [правитель], не любящий, не преданный народу».

В другой главе «Мокшадхармы» Парашара говорил, определяя основные достоинства человека: «Общие законы узнай от меня, сын мой. Доброжелательность, невреж-денье, прилежание, справедливость, принесение предкам жертв, гостеприимство, правдивость, безгневность, удовлетворенность своими женами, постоянная безропотность, стойкость, самопознание, чистота – вот общие обязанности, владыка». В своих духовных наставлениях радже Парашара замечал: «Изнуренных, струсивших, безоружных, отвративших лицо, рыдающих, лишенных средств защиты, упавших, больных, умоляющих, также стариков и детей убивать нельзя, раджа».

И, наконец, кто будет достоин лучшей доли после смерти, по мнению Парашары? Тот, «кто смотрит, к любви приуроченным сызначала, сын [мой], на существа, как на горящие [любовью] светильники, а не поскольку они ему нужны, кто их чествует пищей, дарами, приветливой речью, кто уравновешен в счастье-несчастье, тот возвысится в ином мире».

Ярко отразились представления о благотворительности и в ветхозаветных книгах Библии. Так, в заповедях Господа, данных Моисею, назывались, среди прочих, следующие: «Почитай отца твоего и мать твою, [чтобы тебе было хорошо и] чтобы продлились дни твои на земле... Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради. Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего. Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, [ни поля его], ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его], ничего, что у ближнего твоего».

Отсюда и те законы, которые среди прочих были даны еврейскому народу: «Пришельца не притесняй и не угнетай его, ибо вы сами были пришельцами в земле Египетской. Ни вдовы, ни сироты не притесняйте; если же ты притеснишь их, то, когда они возопиют ко мне, я услышу вопль их, и воспламенится гнев мой, и убью вас мечом, и будут жены ваши вдовами и дети ваши сиротами. Если дашь деньги взаймы бедному из народа моего, то не притесняй его и не налагай на него роста. Если возьмешь в залог одежду ближнего твоего, до захождения солнца возврати ее, ибо она есть единственный покров у него, она – одеяние тела его: в чем будет он спать? итак, когда он возопиет ко мне, я услышу, ибо я милосерд. Не суди превратно тяжбы бедного твоего. Удаляйся от неправды и не умервщляй невинного и правого, ибо я не оправдаю беззаконника».

Те же мысли повторяются в другой книге Ветхого Завета, во «Второзаконии»: «Не обижай наемника, бедного и нищего, из братьев твоих или из пришельцев твоих. Не суди превратно пришельца, сироту [и вдову], и у вдовы не бери одежды в залог... Когда будешь жать на поле твоем, и забудешь сноп на поле, то не возвращайся взять его; пусть он остается пришельцу, [нищему], сироте и вдове, чтобы Господь Бог благословил тебя во всех делах рук твоих. Когда будешь обивать маслину твою, то не пересматривай за собою ветвей: пусть остается пришельцу, сироте и вдове. Когда будешь снимать плоды в винограднике твоем, не собирай остатков за собою: пусть остается пришельцу, сироте и вдове...».

В «Книге Товита» говорится: «Из имения твоего подавай милостыню, и да не жалеет глаз твой, когда будешь творить милостыню. Ни от какого нищего не отвращай лица твоего, тогда и от тебя не отвратится лице Божие. Когда у тебя будет много, твори из того милостыню, и когда у тебя будет мало, не бойся творить милостыню и понемногу, ибо милостыня избавляет от смерти и не попускает сойти во тьму. Милостыня есть богатый дар для всех, кто творит ее пред Всевышним... Делайте добро, и зло не постигнет вас. Доброе дело – молитва с постом и милостынею и справедливостью. Лучше малое со справедливостью, нежели многое с неправдою; лучше творить милостыню, нежели собирать золото, ибо милостыня от смерти избавляет и может очищать всякий грех. Творящие милостыни и дела правды будут благоденствовать».

Не случайно 41 (40) псалом Давида начинался словами: «Блажен, кто помышляет о бедном и [нищем]. В день бедствия избавит его Господь. Господь сохранит его и сбережет ему жизнь; блажен будет он на земле». Та же идея подтверждается и в «Книге притчей Соломоновых»: «Лучше бедный, ходящий в своей непорочности, нежели [богатый] со лживыми устами, и притом глупый. Радость человеку – благотворительность его, и бедный человек лучше, нежели лживый».

В «Книге премудрости Иисуса, сына Сирахова» цель помощи бедным была уточнена: «Если ты делаешь добро, знай, кому делаешь, и будет благодарность за твои благодеяния. Нет добра тому, кто постоянно занимается злом и не подает милостыни. Давай благочестивому, и не помогай грешнику. Делай добро смиренному, и не давай нечестивому: запирай от него хлеб и не давай ему, чтобы он чрез то не превозмог тебя; ибо ты получил бы сугубое зло за все добро, которое сделал бы ему; ибо Всевышний ненавидит грешников и нечестивым воздает отмщением. Давай доброму, и не помогай грешнику». Таким образом, за пределами социальной помощи оказываются грешники и иноверцы («нечестивые»). Этим последним помогать запрещено, так как сострадающий им навлек бы на себя кару Господа.

Более широкая картина милосердия и любви к ближнему разворачивается в Новом Завете в связи с проповеднической деятельностью Иисуса Христа. Так, в Нагорной проповеди, ставшей своеобразным кодексом христианства, Иисус провозгласил законы царства Божьего в рамках заповедей блаженства. Он учил, что заповеди Ветхого Завета исполнены, пришло время царства небесного, где нет страданий и нищеты, где царит мир, радость и блаженство. Иисус обещал небесное царство «нищим духом», блаженны будут и те, кого он называл «плачущими», ибо они утешатся, а их плач превратится в смех. Для вступления же в царство небесное необходимо быть справедливым, милостивым, чистым сердцем и миротворцем. Блаженство было уготовано «кротким» и гонимым за правду.

В «Евангелии от Луки» упоминаются четыре заповеди блаженства: блаженство бедности, нищеты духа, страдания и гонения за веру; они же дополнены строками о наказании Божьем: «Горе вам, богатые!.. Горе вам, пресыщенные ныне!» Ждущие царства небесного не должны копить сокровища на земле, где они «истребляются мольюи ржой» или крадутся ворами. Не нужно заботиться о пище

и одежде, отец небесный кормит птиц и взращивает полевые лилии, он не забудет о человеке: «Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы».

Христос призывает к раздаче милостыни, причем тайно: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего небесного. Итак, когда творишь милостыню, не труби пред собою... У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».

В проповеди говорится и о молитве, образцом которой стала молитва «Отче наш». Условием же исполнения ее является прощение чужих грехов: «. ..а не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших». Молиться же следует от всего сердца: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам... Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш небесный даст блага просящим у Него».

Немалую роль играют в Новом Завете и притчи, автором которых по традиции считают самого Христа. Одной из важнейших является притча о царстве небесном, которое открыто не только для иудеев: «Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в царстве небесном». Однако в царство небесное ведут тесные врата, многие пытаются пройти через них, но лишь немногим это удается. Богачу попасть туда труднее, чем бедняку, ибо «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство Божие».

Об этом свидетельствует притча о богаче и бедном Лазаре. Богатый человек одевался в роскошные одежды и каждый день устраивал пиршества. Нищий Лазарь, покрытый струпьями, лежал у его ворот и мечтал насытиться со стола богача. Нищий умер, ангелы вознесли его на «лоно Авраамово». Умер и богач, он попал в ад. Испытывая муки, он поднял глаза и увидел Лазаря и Авраама в раю. Богач стал просить Авраама прислать к Нему Лазаря, чтобы тот «омочил конец перста своего в воде и прохладил язык» грешника. Авраам же ответил, что богач уже получил «доброе» при жизни, а Лазарь видел только «злое», теперь же он счастлив, а богач страдает.

Евангелия содержат немало поучений религиозного и нравственного характера: о раскаянии, об отказе от земных благ, о смирении, милосердии и других добродетелях христиан. Вечная жизнь уготована тем, кто был милосерден: давал пищу голодным, приют – странникам, одежду – нагим, посещал больных, смягчал участь томящихся в темнице. Основной же заповедью, провозглашенной Иисусом, стала любовь к ближнему: «Люби ближнего твоего, как самого себя».

О милосердии и любви к ближнему рассказывается в притче о блудном сыне. У одного человека было два сына. Младший сын потребовал часть имения, потом поселился «в дальней стороне» и постепенно «расточил имение свое», так как вел распутный образ жизни. Ему пришлось пасти свиней, он голодал, с радостью ел бы даже пищу свиней, но никто не давал ему. Тогда он подумал, что работники его отца не знают недостатка в хлебе, тогда как сын умирает от голода. Он решил вернуться домой и раскаяться в содеянном: раз уж он недостоин быть сыном своего отца, то станет его слугой.

Отец издалека увидел приближающегося сына, вышел ему навстречу, обнял и поцеловал его. Приказал рабам принести лучшую одежду, надел на руку перстень. Велел заколоть откормленного теленка и устроил веселый пир в честь возвратившегося сына. Когда старший сын вернулся домой, то услышал пение и радостные голоса. Узнав о причине веселья, он рассердился и не пожелал войти в дом, ведь сам он за добрую службу отцу еще никогда не получал вознаграждения, а вот для сына, «расточившего имение свое с блудницами», отец заколол теленка. Отец же объяснил свое поведение тем, что старший сын всегда с ним и все добро принадлежит ему: «А о том надобно радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропал и нашелся».

Неотъемлемой частью «Нового Завета» являются рассказы о чудесах, сотворенных Иисусом, большая часть которых посвящена исцелению больных. Куда бы он ни приходил, к нему выносили или приводили больных и просили разрешить прикоснуться хотя бы к краю его одежды. Каждый, кто касался его одежды, выздоравливал.В рассказах Иисус изображался как чудотворец, одаренный божественной силой, заключенной в его одежде, руке, слюне; он возводит очи к небу, вздыхает, произносит магические слова. Более того, в «Евангелии от Матфея» подчеркивается право Иисуса предписывать законы, причем в качестве доказательства приводятся совершенные им чудеса. Например, когда Иисус сошел с горы, к нему приблизился прокаженный. Иисус простер руку, коснулся больного и сказал: «Хочу, очистись». Больной тотчас «очистился» от проказы. Так и в Капернауме, когда Христу принесли «расслабленного» (парализованного), Иисус приказал больному: «Возьми постель твою и иди в дом твой». Больной тотчас поднялся и вышел из дома на глазах собравшихся. Немалое место среди чудес занимало и воскрешение мертвых. Однако родом исцелений, всего чаще совершавшихся Иисусом, было заклинание или изгнание бесов. В тот период повсеместно господствовало убеждение, что бесы овладевают телом людей, принуждая их действовать против воли. Так, например, персидский «див» (бес) Асмодей считался причиной всех истерических волнений у женщин. Падучая болезнь, душевные и нервные недуги, болезни, причины которых невидимы (глухота, немота),– все это объяснялось таким же образом.

На болезнь же смотрели как на наказание за грех или как на действие злого духа, а не как на следствие естественных причин. В такой ситуации лучшим врачом оказывался святой человек, которому дана сверхъестественная власть; исцеление же считалось нравственным актом. Кроме того, на него смотрели как на одно из знамений царства Божия. Конечно, описанные в Евангелиях чудеса исцелений, совершенные Христом, могли иметь и действительные основания. Так, нервные расстройства, которые объясняли одержимостью бесом, нередко бывали легкими: при этом одно только присутствие необыкновенного человека, бережно относившегося к больному, ласково с ним беседовавшего, могло быть достаточным, чтобы «изгнать беса». Неоднозначно и отношение самого Иисуса к своим чудесам. Часто он совершает чудеса по усиленной просьбе, с каким-то недовольством, попрекая просящих их умственной грубостью. Вот что говорится по этому поводу в «Евангелии от Матфея»: «Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени, сказал: „Господи! Помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду..." Иисус же, отвечая, сказал: „О, род неверный и развращенный! Доколе буду с вами? Доколе буду терпеть вас? Приведите его ко Мне сюда". И запретил ему Иисус; и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час».

Иисус вначале сознательно старался совершать чудеса втихомолку и наставлял исцеленных никому о том не рассказывать («чтобы никому не сказывали, что он есть Иисус Христос»). Когда злые духи хотят провозгласить его Сыном Божиим, он запрещает им говорить; они признают его против своей воли. Однако Христос недолго противился славе чудотворца, хотя ничем и не помог упрочить ее, что, видимо, объяснялось предчувствием собственной гибели и пониманием изменчивости общественного мнения.

Судьба самого Христа, пострадавшего за грехи других и погибшего ради их спасения, дает еще одно правило служения ближнему – прощение и примирение. Прощение намного предпочтительнее недовольства, которое ранит и отравляет душу, предпочтительнее мщения, поскольку человеку придется отвечать за те обиды и боль, которые он причинил другим. В отличие от Ветхого Завета вместо принципа мести «око за око» в Нагорной проповеди провозглашен принцип примирения: «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую». Более того, заповедь любви к ближнему Иисус распространяет и на врагов: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и гонящих вас... и молитесь за обижающих вас». Когда Иисус висел на кресте и римские солдаты кололи его копьями, он просил за своих врагов: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают».

В Нагорной проповеди говорится также: «Не судите, да не судимы будете», поскольку у каждого есть свои недостатки и грехи. Христос предупреждал: человек должен поступать с ближним так, как он хотел бы, чтобы поступали с ним. Об этом свидетельствует нравоучительная история, рассказанная в «Евангелии от Иоанна». Когда к Христу привели женщину, взятую в прелюбодеянии, и спросили: «Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями». В ответ Христос сказал: «Кто из вас без греха, первым брось в нее камень». 4оКроме Библии, идеи благотворительности, помощи нуждающимся нашли свое отражение и в Коране. Так, во второй главе говорится: «Благочестивы те, которые веруют в Бога, в последний день, в ангелов, в Писание, в пророков; по любви к Нему дают из имущества своего ближним, сиротам, бедным, странникам, нищим, на выкуп рабов; которые совершают молитвы, дают очистительную милостыню; верно исполняют обязательства, какими обязывают себя; терпеливы в бедствиях, при огорчениях и во время бед. Таковые люди праведны; таковые люди благочестивы».

В 4-й главе развиваются мысли об обязанностях в отт ношении обездоленных: «Отдавайте сиротам имущество их; не заменяйте в нем добротного негодным; по жадности не переводите имущества их в свое имущество: это будет великий грех. Слабоумным не передавайте имуществ ваших, какими наделяет вас Бог для поддержания жизни; из них пропитывайте их, одевайте их, и, когда говорите с ними, говорите благоприветливо. Когда при е [имущества] будут находиться близкие родственники, сироты, бедные, то отдавайте им что-нибудь на пропитание, и, говоря с ними, говорите благоприветливо».

Наконец, в 16-й главе изложены основные заповеди Бога: «Бог заповедует правосудие, благотворительность, доставление нужного родственникам; запрещает гнусное, противозаконное, несправедливое. Он вразумляет вас: может быть, вы размыслите».

Таким образом, в религиозных текстах воплотились идеи архаической благотворительности и открытого призрения, состоявшие в раздаче милостыни, кормлении неимущих, призрении сирот и вдов и т.п. Однако правила добродетельного служения ближнему, которые были отражены в священных религиозных книгах, будучи воплощенными на практике, нередко настолько видоизменяли свою сущность, что оказывались весьма далекими от своего оригинала.

Не случайно известный французский философ Клод Гельвеции (1715-1771) писал: «Добродетелен тот, кто делает добро своим согражданам. Слово добродетель содержит в себе идею о чем-то полезном для общества. Иное дело слово святость. Какой-нибудь пустынник или монах налагает на себя обет молчания, бичует себя еженощно...

Умерщвлением плоти они могут сделать себе карьеру в раю, их могут почтить ореолом. Но если они не сделали никакого добра на земле, то они не добродетельны. Какой-нибудь злодей может на смертном одре покаяться – он тогда спасен, он блажен; но он все же не добродетелен. Имя добродетельного можно заслужить обычно лишь справедливым и благородным поведением».