«Ответы на вопросы по праву»

Всеобщая декларация 1948 года: от каталога прав человека к унификации правового статуса личности [Журнал "Правоведение"/1998/№ 4]
Бахин С.В.

Пятьдесят лет, истекшие со дня принятия Всеобщей декларации прав человека, по сути дела, вместили в себя целую эпоху. Принятие Декларации стало отправной точкой для развития отдельного направления в международном сотрудничестве, формирования самостоятельной отрасли международного права. Думается, что ни составители Устава ООН, ни разработчики Всеобщей декларации не могли предполагать, что закладывают краеугольный камень взаимодействия государств в гуманитарной области. За короткий по историческим меркам отрезок времени сотрудничество в сфере прав человека превратилось в фактор, определяющий лицо современных межгосударственных отношений. Речь не идет о том, чтобы устраивать славословия по поводу юбилейной даты. Хотелось бы проанализировать, что же реально изменилось в правовом механизме сотрудничества по правам человека, попытаться оценить подлинное значение Всеобщей декларации через призму минувшего полувека.

Установления, касающиеся прав и свобод человека, включены в ряд статей Устава ООН. Однако согласно достаточно распространенной точке зрения положения эти были сформулированы в весьма обтекаемой форме. Вместо прямого указания на обязанность государств — членов ООН обеспечивать защиту прав всех лиц, находящихся под их юрисдикцией, в Уставе говорится о содействии всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод. Отмечая, что положения Устава, касающиеся обеспечения прав человека, не являются исчерпывающими, обычно ссылаются на отсутствие точного определения понятий «права человека» и «основные свободы», конкретного перечня гарантируемых прав и свобод, а также четкого определения их объема и содержания.1

Нельзя не признать, что обязанность соблюдать права человека была сформулирована в Уставе ООН в самой общей форме. Вместе с тем едва ли справедливо утверждение, что учредительный акт ООН не содержит четких положений в сфере прав человека. Различные нормы Устава, касающиеся прав человека, не должны рассматриваться в отрыве друг от друга, а сравнительный анализ положений Устава не оставляет сомнений в том, что юридической обязанностью членов ООН является претворение в жизнь основных прав и свобод человека. Устав ООН как многосторонний международный договор адресует членам ООН не общие пожелания, а конкретную обязанность — обеспечивать в пределах своей юрисдикции защиту прав личности.2

На своей первой сессии в январе 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН обратилась к Комиссии по правам человека с просьбой провести работу по формированию «международного билля о правах». Однако члены Комиссии разошлись во мнениях по поводу того, какую форму должен иметь билль — декларации или договора. В качестве компромисса было решено, что билль будет состоять из трех частей: 1) декларации, в которой провозглашались бы общие принципы; 2) пакта или пактов, которые носили бы обязательный характер для государств, их ратифицировавших; 3) «мер осуществле-

ния», т.е. положений по проверке того, каким образом государства выполняют свои обязательства, вытекающие из этих пактов.

Вскоре Комиссия направила Генеральной Ассамблее и ЭКОСОС завершенный проект Всеобщей декларации прав человека. 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея приняла эту Декларацию 48 голосами при восьми воздержавшихся, причем никто не голосовал против. В тот же день Генеральная Ассамблея приняла резолюцию, призывающую Комиссию отдавать приоритет подготовке договора, который перевел бы положения Всеобщей декларации в сферу юридических обязательств. В 1951 г. Комиссия завершила подготовку проекта Пакта и направила его ЭКОСОС. Совет пришел к выводу, что трудно будет воплотить в одном договоре две разные категории прав, и обратился к Генеральной Ассамблее с просьбой одобрить подготовку двух документов — Пакта о гражданских и политических правах и Пакта об экономических, социальных и культурных правах. Генеральная Ассамблея согласилась. Комиссия подготовила проекты двух Пактов, и 16 декабря 1966 г. Генеральная Ассамблея единогласно проголосовала за их принятие. Десятилетием позже — в 1976 г. они вступили в силу.

Возникает вопрос, почему мы постоянно возвращаемся к разговору о роли, месте и значении Всеобщей декларации прав человека? Необходимо напомнить, что она разрабатывалась и принималась в условиях, когда сотрудничество по правам человека только начиналось. Для государств тогда было непривычно, что они открывают для упорядочения при помощи норм международного права такую традиционно закрытую, сугубо внутреннюю область, как правовое положение собственных граждан. Поэтому государства формулировали свои обязательства очень осторожно, в самом общем виде. Не случайно, что при создании Устава ООН был отвергнут даже сам термин «защита» применительно к сотрудничеству по правам человека. На конференции в Сан-Франциско государства не поддержали делегата Панамы, предлагавшего вместо термина «уважение» к правам человека записать «защита» прав человека. Государства были обеспокоены тем, чтобы вопросы прав человека не стали предлогом для вмешательства в их внутренние дела со стороны других государств или ООН.

Сегодня, по прошествии 50 лет, ситуация коренным образом изменилась: ныне разработано и принято государствами свыше 300 международных договоров по вопросам прав человека.3 В них регламентированы основные вопросы защиты прав человека. В отличие от Всеобщей декларации, которая готовилась как рекомендательный документ, эти конвенции предусматривают, что подписавшие их государства принимают на себя юридические обязательства по выполнению тех положений, которые закреплены в конвенциях.

Почему и сегодня Всеобщая декларация прав человека остается в центре внимания? Думаю, что причин здесь несколько.

Во-первых, Декларация была самым первым4 международным документом, в котором государства попытались описать (очертить) правовой статус личности, зафиксировать перечень прав, принадлежащих каждому человеку, которые государства должны уважать и обеспечивать.

Закрепление в Уставе ООН обязанности уважать права личности с неизбежностью заставляло дать ответ на вопрос о том, о каких именно правах идет речь, т.е. о перечне прав человека. При разработке Устава ООН вносились предложения включить в него перечень прав человека. Но указанные предложения не получили поддержки прежде всего потому, что в Уставе как учредительном акте международной организации это не вполне уместно. К тому же установление перечня предполагало бы необходимость регламентировать процедуру предоставления прав, гарантии их осуществления, механизм контроля и т.д. Наконец, в случае дополнения списка прав человека возникла бы необходимость вносить изменения в Устав, что достаточно сложно. Поэтому было решено, что нужен самостоятельный документ. Таким документом стала Всеобщая декларация прав человека. Следовательно, мы можем сказать, что Всеобщая декларация — своеобразное продолжение Устава ООН, а точнее, реализация его установлений. Всеобщую декларацию можно рассматривать как универсальный каталог прав и свобод человека. Другое дело, что впоследствии он был значительно расширен и дополнен, и сегодня вряд ли кто возьмется утверждать, будто полный перечень основных прав человека ограничен тем, что изложено во Всеобщей декларации. Однако в 1948 г. государствам удалось договориться об отправной точке сотрудничества по правам человека.

Во-вторых, весьма разумным было то, что самый первый документ, в котором государства попытались очертить контуры своих совместных действий по правам человека, был принят именно как рекомендация,5 а не как юридическое обязательство.6 Почему? Надо полагать, что если бы ООН стала сразу разрабатывать соответствующий международный договор, то эта работа растянулась бы на несколько десятилетий. К формулированию юридически обязательных положений государства подходят гораздо осторожнее, нежели к принятию рекомендаций. На разработку Пактов по правам человека ушло 18 лет (это при том, что основа в виде Всеобщей декларации прав человека была уже выработана). А вступили Пакты в силу лишь в 1976 г., т.е. понадобилось еще 10 лет.

Следует отметить, что двухступенчатая работа, т.е. принятие сначала определенной декларации, а потом на ее основе соответствующего договора, вообще характерна для деятельности ООН в сфере прав человека.7 Можно считать, что выработка какой-либо декларации по правам человека — это предварительное согласование позиций, своеобразный пробный шар, который должен показать необходимость разработки того или иного договора.8 Правда, не всегда принятая декларация превращается впоследствии в соответствующее соглашение. Но это может означать, что предпосылок для установления норм в какой-то области либо вообще нет, либо государства на данном этапе не готовы к установлению четких, юридически обязательных положений. Возможен и противоположный вариант, когда международный договор по правам человека принимается без предварительной разработки декларации по этому же вопросу. Видимо, в такой ситуации нет необходимости в предварительном согласовании

позиций, так же государства уже готовы к установлению предлагаемых норм. Декларации Генеральной Ассамблеи ООН по вопросам защиты прав человека можно считать начальным этапом согласования воль государств, на котором они определяют, есть ли необходимость в выработке данного соглашения и какие обязательства могут быть в него включены.

В-третьих, Всеобщая декларация прав человека стала ориентиром для внутригосударственного законодательства. Причем она была положена не только в основу конституций многих государств, но и национального законодательства в широком смысле слова. Это очень важно, ибо национальный закон — это то, с чем в первую очередь сталкивается индивид в сфере прав человека. Не случайно в преамбуле Всеобщей декларации отмечено: «...необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона». Таким образом, сразу же был определен магистральный путь международного взаимодействия по правам человека: главное — внутригосударственные меры, разработка национальных норм, а также деятельность компетентных государственных органов по претворению в жизнь установлений закона и осуществление необходимых мер в случае его нарушения.

В-четвертых, мы полагаем, что Всеобщая декларация заложила основы унификации в сфере прав человека. В преамбуле Декларации было отмечено: «...всеобщее понимание характера этих прав и свобод имеет огромное значение для полного выполнения этого обязательства», т.е. решено было добиваться положения, при котором права человека одинаково трактовались в государствах с разными политическими системами, в разных точках земного шара. Иначе говоря, Всеобщая декларация заложила начало «стандартизации» в сфере прав человека. Но в этом смысле она явилась лишь первой ступенью. Встал вопрос о необходимости и неизбежности развития, уточнения и дополнения установленного перечня прав человека. Впоследствии положения Всеобщей декларация были расширены и конкретизированы в многочисленных соглашениях по правам человека.

Представляется, что термин «стандарты» применительно к обязательствам в сфере прав человека не вполне корректен. Под стандартом обычно понимается типовой «образец, эталон, модель, принимаемые за исходные для сопоставления с ними других подобных объектов». Им должно соответствовать что-либо по своим признакам, свойствам, качествам.9 В этом смысле нормы по правам человека едва ли можно считать эталоном, поскольку в них положения, относящиеся к тому или иному правомочию человека, регулируются, как правило, в самом общем виде. Иное просто немыслимо: если бы государства попытались регламентировать какие-либо положения по правам человека исчерпывающим образом, они с неизбежностью вошли бы в противоречие с теми положениями, которые уже существуют в законодательстве отдельных государств по этому вопросу. Возможность достигнуть согласия при создании норм по правам человека собственно и базируется на том, что государства регламентируют правовой статус личности самым общим образом, оставляя за национальным законодателем право уточнять и детализировать данные положения, вписывая их в уже существующую систему национального права. И в этом смысле говорить о стандартах по правам человека, т.е. о полном совпадении правового статуса личности, не приходится. Вместе с тем нельзя не сказать о влиянии, которое международное право оказывает в данной области на национальное нормотворчество, когда внутреннее право постепенно изменяется, трансформируется в направлении, очерченном в международных соглашениях. Однако это — длительный процесс, и говорить сегодня о полном совпадении установлений, касающихся прав человека различных государств, не приходится. Но рассматривая перспективы сотрудничества в гуманитарной области, с неизбежностью приходишь к выводу, что именно в сближении национальных правовых систем в вопросах обеспечения прав личности состоит сверхзадача взаимодействия государств по правам человека.

Об унификации в международно-правовой литературе чаще всего говорится применительно к единым (т.е. одинаковым) внутригосударственным нормам по тому или иному вопросу, которые создаются государствами путем заключения международных конвенций или выработки типовых (модельных) законов. О единых по содержанию нормах применительно к сотрудничеству по правам человека говорить не приходится. Различие политических, экономических, правовых систем, разные верования, обычаи, исторические традиции — все это приводит к тому, что правовой статус граждан двух государств может существенно отличаться, невзирая на то что оба государства участвуют в одних и тех же международных соглашениях по правам человека. И все же мы рискнем утверждать, что задача государств в сфере защиты прав человека состоит в том, чтобы сблизить, унифицировать правовое поле для индивида, сделать сопоставимыми, сопрягаемыми в данном вопросе национальные правопорядки. Быть может, пока следует говорить не об унификации, а более мягко — о гармонизации правового статуса личности, понимая унификацию и гармонизацию как различные стадии сближения национальных правовых систем.

Рассматривая вопрос о значении Всеобщей декларации прав человека, нельзя не коснуться весьма распространенной точки зрения о том, что с течением времени ее юридическая природа подверглась трансформации. Нередко утверждается, что к настоящему моменту положения Декларации превратились в нормы международного обычая10 и она стала, таким образом, обязательной для всех государств. Однако, как справедливо отмечал в свое время еще Р.А.Мюллерсон, в таком подходе больше просматриваются благие намерения, нежели строго юридический подход. Конечно, существует проблема объема обязательств по правам человека для государств, не участвующих в большинстве или же во всех соглашениях по правам человека. В этой ситуации было бы предельно просто объявить, что для них действуют в качестве обычных норм положения Всеобщей декларации. Между тем для того, чтобы рассматривать все нормы Декларации в качестве общепризнанных норм международного обычая, необходимо доказать наличие всеобщей практики государств в этих вопросах, а также существование opinio juris.

Считая, что подходить к этому вопросу следует более дифференцированно, Р.А.Мюллерсон выдвигает собственную концепцию, согласно которой лишь некоторые положения Всеобщей декларации могут быть признаны общеобязательными. В составленный им список прав, которые обязаны обеспечить всем лицам, находящимся под их юрисдикцией, все государства, независимо от их участия в соответствующих международных договорах, вошли: право на жизнь, свобода от геноцида, апартеида и других форм расовой или национальной дискриминации, свобода от пыток и рабства.11

С подобной трактовкой состава общепризнанных норм по правам человека едва ли можно согласиться. По нашему мнению, помимо названных, обязательными для государств являются так называемые абсолютные права, т.е. права, которые согласно ст.4 Пакта о гражданских и политических правах не подлежат никаким ограничениям даже во время чрезвычайного положения в государстве, когда жизнь нации находится под угрозой.12

Наконец, существует точка зрения, что общеобязательный характер Всеобщая декларация приобрела в 1960 г. в связи с принятием Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам. Очевидно, что эта резолюция Генеральной Ассамблеи ООН, принятая единогласно, является нормоустановительной. А в п.7 Декларации установлено, что «все государства должны строго и добросовестно соблюдать положения Устава Организации Объединенных Наций, Всеобщей декларации прав человека и настоящей Декларации…».13 Видимо, именно такой взгляд на правовую природу Всеобщей декларации является наиболее обоснованным.

Говоря о развитии сотрудничества в гуманитарной сфере после принятия Всеобщей декларации, следует прежде всего назвать Пакты по правам человека, которые занимают совершенно особое место в международной системе соглашений по правам человека. Иногда их вместе с Всеобщей декларацией и Факультативными протоколами называют Международным биллем о правах человека. Делается это для того, чтобы показать, что совместно они составляют базу международного сотрудничества по правам человека. Но не следует забывать, что по своей юридической природе они различны: Всеобщая декларация принималась как рекомендация, а Пакты — юридически обязательные документы. Пакты требуют от государств, которые их ратифицировали, признания и соблюдения широчайшего круга прав человека, самого широкого из всех, когда-либо устанавливавшихся.

Применительно к Пактам о правах человека небезынтересно отметить следующее.

Рассматривая вопрос о перспективах своей деятельности, в том числе возможность разработки новых соглашений по правам человека, Комиссия по правам человека отметила, что каждая из статей Пактов может стать основой для разработки самостоятельной конвенции.14 Этот вывод Комиссии подтверждается появлением Конвенции

против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (1984), принятой в развитие положений ст.7 Пакта о гражданских и политических правах.

В основе сотрудничества по правам человека лежит принцип недискриминации. Комитет по правам человека, разработав Общие замечания о недискриминации, установил, что понятие «дискриминация, как оно используется в Пакте, следует понимать как означающее любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, которое основано на признаках расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного положения, рождения или иного обстоятельства, которое имеет целью или следствием уничтожение или умаление признания, использования или осуществления всеми лицами на равных началах всех прав и свобод».15 На предотвращение дискриминации и защиту от нее направлено большинство международных соглашений по правам человека.

Особую группу составляют конвенции по борьбе с геноцидом (1948), расовой дискриминацией (1956), апартеидом (1973), апартеидом в спорте (1985), дискриминацией в области труда и занятий (1958, МОТ), в области образования (1960, ЮНЕСКО).16

Не всегда ООН начинала «с чистого листа». В некоторых вопросах она продолжила то, что в свое время было начато Лигой Наций. Имеется в виду борьба с рабством, работорговлей, использованием принудительного труда, а также борьба с эксплуатацией проституции. Другое направление, которому ООН посвятила немало времени и сил, — это защита беженцев, апатридов, предоставление убежища, сокращение безгражданства. Продолжены были и усилия, направленные на обеспечение прав национальных, этнических, религиозных и языковых меньшинств, на преодоление расовых предрассудков, обеспечение прав коренных народов и народов, ведущих племенной образ жизни.

Как уже отмечалось, недискриминация была положена в основу сотрудничества в сфере прав человека. Однако не всякое различие представляет собой дискриминацию. В последние годы появился такой термин, как «позитивная дискриминация».17 Под ней понимают предоставление особых прав, льгот и привилегий тем лицам, которые по возрасту, полу, социальному происхождению, языку и иным обстоятельствам не могут пользоваться всеми правами человека наравне с другими лицами. Это так называемые особо уязвимые группы населения. К их числу отнесены: женщины, дети, беженцы, апатриды, инвалиды, душевнобольные, престарелые и т.д. Международное право допускает возможность предоставления таким лицам особых (дополнительных) прав. Пожалуй, наибольшее число соглашений посвящено особой защите женщин и детей — о равном вознаграждении мужчин и женщин за труд равной ценности (1951), об охране материнства (1952), о политических правах женщины (1953), гражданстве замужней женщины (1957), согласии на вступление в брак, брачном возрасте и регистрации браков (1967), ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (1979); приняты Конвенция о правах ребенка (1989), Декларация об искоренении насилия в отношении женщин (1993). В качестве особой социально уязвимой группы выделены трудящиеся-мигранты и члены их семей.

Предметом особого внимания со стороны международного сообщества стала защита лиц, попавших в орбиту уголовного судопроизводства. Речь идет о защите лиц, подвергшихся задержанию или тюремному заключению, а в более широкой плоскости — о гарантиях защиты личности в сфере отправления правосудия и исполнения наказания. Выработка международных обязательств в указанной области, видимо, еще не завершена. В настоящее время здесь преобладают декларации и кодексы, но едва ли можно недооценивать значение таких документов, как Минимальные стандартные правила обращения с заключенными (1957 и 1977); Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка (1975); Меры, гарантирующие защиту прав тех, кто приговорен к смертной казни (1984); Свод принципов защиты всех лиц, подвергшихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (1988), и целой серии подобных актов.

Итак, важнейшим направлением международного сотрудничества в гуманитарной области является выработка нормативов, регламентирующих правовой статус личности. Другое, не менее важное направление — обеспечение воплощения их в жизнь. В первую очередь это происходит на государственном уровне. Однако государства согласились на установление определенной системы контроля и содействия осуществлению соглашений о правах человека. Речь не идет о том, чтобы международные органы подменили или же заменили соответствующие национальные процедуры, да это и невозможно: международная система контроля призвана не столько защищать конкретного индивида, сколько выявлять эффективность и надежность механизмов, которые действуют внутри государства. Как правило она включается в действие в тех случаях, когда национальные усилия по обеспечению прав и свобод человека оказываются безрезультатными.

Для осуществления этих контрольно-вспомогательных функций существуют специальные международные органы, как действующие в рамках системы ООН и региональных соглашений, так и носящие конвенционный характер. В ООН в механизме защиты прав человека задействованы все органы: Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности, ЭКОСОС, Совет по опеке, Управление Верховного комиссара по делам беженцев, Комиссия по правам человека, Комиссия по положению женщин, Подкомиссия по предупреждению дискриминации и защите меньшинств, Центр по правам человека и Верховный комиссар по правам человека. Действуют контрольные механизмы в рамках ЮНЕСКО и МОТ.

В соответствии с международными соглашениями создано семь конвенционных контрольных органов: Комитет по ликвидации расовой дискриминации, Комитет по правам человека, Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин, Комитет против пыток, Комитет по правам ребенка, Комитет по экономическим, социальным и культурным правам, Рабочая группа трех (создана в соответствии с Конвенцией о пресечении преступления апартеида и наказании за него). Периодически созывается Совещание председателей договорных органов по правам человека. Его цель — рассмотрение общих проблем и трудностей, стоящих перед ними.

Международное сообщество дважды подводило итоги и рассматривало перспективы сотрудничества по правам человека. В 1968 г. в Иране прошла Международная конференция по правам человека, поставившая своей целью произвести обзор работы, проделанной за 20 лет со времени принятия Всеобщей декларации, и составить программу на будущее. Такая программа была сформулирована в Воззвании Тегеранской конференции.18 Второй раз рассмотрение результатов и направлений дальнейшего сотрудничества было приурочено к 45-летию Всеобщей декларации. На Всемирной конференции по правам человека, проходившей в Австрии в 1993 г., были приняты Венская декларация и Программа действий.19 Сравнивая результаты двух этих форумов, нельзя не отметить, что приоритетной для государств становится не выработка новых соглашений по правам человека, а обеспечение участия в соглашениях по правам человека тех государств, которые к ним по каким-либо причинам еще не присоединились. Вместе с тем в Венской декларации и Программе действий обозначен целый ряд правовых проблем в сфере прав человека, которые еще ждут своего урегулирования в международных соглашениях.

Всеобщая декларация прав человека дала импульс для развития не только универсального, но и регионального сотрудничества по правам человека. В основе Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод (1950) также лежат

* Кандидат юридических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного университета.

1 Броунли Я. Международное право: В 2 т. Т.2. М., 1977. С.265.

2 Подробнее см.: Островский Я.А. ООН и права человека. М., 1968. С.24—28; Мовчан А.П. Международная защита прав человека. М., 1958. С.21.

3 Существует несколько точек зрения относительно общего количества международных соглашений по правам человека. Согласно одной из них к настоящему времени выработано свыше 300 таких соглашений — более 100 универсальных договоров и свыше 200 региональных (Словарь прав человека и народов / Отв. ред. Р.А.Тузмухамедов, В.И.Кузнецов. М., 1993. С.118). Между тем только Международной организацией труда (далее – МОТ) подготовлено свыше 180 конвенций в сфере защиты трудовых прав человека. Видимо, приведенные выше цифры подлежат корректировке.

4 Днем раньше, чем Всеобщая декларация, — 9 декабря 1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН была принята Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Было бы несправедливо, отмечая юбилей Всеобщей декларации прав человека, не вспомнить о годовщине принятия самого первого международного договора по правам человека, разработанного под эгидой ООН.

5 Казалось бы, что лишь недоразумением можно считать отнесение Всеобщей декларации прав человека к числу международных договоров. Однако в выпущенном недавно издательской группой «Проспект» учебнике по международному праву подобное утверждение встречается неоднократно, что, видимо, отражает позицию авторов (Международное публичное право: Учебник / Под ред. К.А.Бекяшева. М., 1998. С.110—111, 192).

6 Необходимо отметить, что первоначально Комиссией по правам человека был разработан не только проект декларации, но и проект конвенции по правам человека. Однако развернувшаяся острая дискуссия относительно содержания данного документа, а главное механизма контроля за выполнением государствами своих обязательств, не позволила довести эту работу до конца. В результате на обсуждение был вынесен лишь проект декларации (см. подробнее: Тавров Г. О международной защите прав человека // Советское государство и право. 1948. №7. С.2—7).

7 Так, на основе Всеобщей декларации прав человека приняты два Пакта по правам человека; на основе Декларации о ликвидации всех форм расовой дискриминации — Конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации; на основе Рекомендации о согласии на вступление в брак, минимальном брачном возрасте и регистрации браков — Конвенция о согласии на вступление в брак, брачном возрасте и регистрации браков; на основе Декларации о ликвидации дискриминации в отношении женщин — Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин; на основе Декларации о правах ребенка — Конвенция по правам ребенка; на основе Декларации о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания — Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания и т.д.

8 Обратим внимание на то, что Конвенция по правам ребенка (1989) была принята ровно через 30 лет после провозглашения Декларации прав ребенка (1959). Неужели такой долгий срок понадобился, чтобы закрепить юридически достаточно очевидную истину о том, что ребенок нуждается в особой защите и покровительстве? Но в том-то и дело, что в таком важном вопросе государства решили не ограничиваться общими положениями, а установить четкие межгосударственные обязательства. Из всех соглашений по правам человека Конвенция по правам ребенка, пожалуй, является самой подробной. Что и как должно быть сделано государствами-участниками, расписано столь детально, что в целом ряде случаев положения Конвенции могут быть использованы напрямую при разработке национального законодательства в сфере защиты прав детей. Можно предположить, что в будущем превратятся в четкие юридические обязательства и некоторые другие декларации Генеральной Ассамблеи ООН, время которых еще впереди.

положения Всеобщей декларации; она стала базой для разработки Американской конвенции о правах человека (1969), Африканской хартии прав человека и народов (1981), Азиатско-Тихоокеанской декларации человеческих прав индивидов и народов (1988), Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975).

Заключительный акт и, говоря шире, Хельсинкский процесс вообще — совершенно особая страница сотрудничества государств в гуманитарной области. В последнее время много говорится о Совете Европы и роли данной организации в гуманитарных процессах. Говорят, что Совет Европы создал самый эффективный механизм защиты прав человека, утверждают, что именно эта организация выступает в качестве гаранта обеспечения прав человека в Европе.20 Но при этом случайно или же сознательно умалчивают о той роли, которую играет Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Но ведь ОБСЕ — общеевропейская региональная организация общей компетенции. В числе других вопросов она занимается и правами человека, уделяя данному направлению своей деятельности особое внимание.

Едва ли можно переоценить ту роль, которую сыграл в свое время Заключительный акт СБСЕ. Ведь принцип уважения прав человека и основных свобод был закреплен в Уставе ООН в самой общей форме. Его юридическое содержание впервые сформулировано в Заключительном акте СБСЕ. Этот документ был подписан в Хельсинки руководителями 33 европейских государств, США и Канады. Развитие положений акта получило наименование Хельсинкского процесса. В предыдущие годы подчас оспаривался юридически обязательный характер документов, принятых в рамках СБСЕ (прежде всего речь шла о Заключительном акте). Однако практическое развитие механизма СБСЕ, превращение его в ОБСЕ отмели все сомнения.

В сфере прав человека базовыми для СБСЕ стали два из десяти принципов, вошедших в Декларацию принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях: уважение прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений (принцип VII); равноправие и самоопределение народов (принцип VIII).

Особое значение имела так называемая третья корзина (раздел 4 Заключительного акта) — обязательства участников по сотрудничеству в области прав человека: порядок распространения и обмена информацией, контакты между людьми (в том числе воссоединение семей и браки между гражданами различных государств), сотрудничество и обмены в области культуры, в сфере образования.

Следует подчеркнуть, что встреча в Хельсинки и Заключительный акт были лишь первым шагом, за которым последовали другие, не менее важные. На Мадридской встрече в верхах (1980—1983) было признано, что права человека являются фактором мира, справедливости и благополучия. Участники расширили свои обязательства по «третьей корзине». На Венской встрече (1986—1989) участники признали необходимым повысить эффективность сотрудничества по «человеческому измерению» и провести три конференции по этому вопросу в Париже (1989), Копенгагене (1990) и Москве (1991). «Человеческое измерение» — термин, которым обозначают комплекс обязательств участников СБСЕ, направленных на совершенствование форм и методов их сотрудничества по правам человека. Организационно конференция была необычной: на всех трех этапах в тех же столицах одновременно с работой официальных делегаций те же вопросы обсуждали и представители общественности. Это получило наименование «параллельные мероприятия». Участники договорились проводить и двусторонние встречи для изучения вопросов, относящихся к правам человека, включая не только общие ситуации, но и конкретные случаи, имея в виду их разрешение.

В документе Копенгагенской встречи было подчеркнуто: «защита и поощрение основных прав и основных свобод является одной из основополагающих целей правления». Впервые в рамках СБСЕ особое внимание было уделено правам меньшинств. Участники отметили, что уважение их прав как части общепризнанных прав человека является существенным фактором мира, справедливости, стабильности и демократии. Также впервые был поднят вопрос о правах меньшинств не только как о правах отдельных лиц, но и групповых.

Важное значение имела четвертая встреча в верхах — в Париже (1990). На ней был принят документ под названием «Парижская хартия для новой Европы». В нем провозглашалось, что соблюдение и полное осуществление прав человека — «основа свободы, справедливости и мира». Участники обязались «строить, консолидировать и укреплять демократию как единственную систему правления в наших странах» и записали, что будут руководствоваться тем, что права человека с рождения принадлежат всем людям, они неотъемлемы и гарантируются государством, их защита — первейшая обязанность правительства и гарантия того, что государственная власть не гипертрофируется, не станет чрезмерной. В Хартии отмечена тесная связь прав человека, демократии и закона, провозглашается, что будет защищена «этническая, культурная, языковая и религиозная» самобытность меньшинств. Было создано Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ). Начиная с Парижской встречи, постоянно действующая конференция стала обретать черты международной организации.

Дальнейшее развитие структур СБСЕ было продолжено на основе решений Хельсинки—2 (1992). Большое внимание к организационным аспектам общеевропейского процесса объяснялось расширением числа участников СБСЕ (их стало более 50). БДИПЧ уполномочено быть главным органом в «механизме человеческого измерения». Каждые два года БДИПЧ должно собирать в своей штаб-квартире в Варшаве трехнедельное совещание всех государств-участников для обзора «выполнения обязательств по СБСЕ в области человеческого измерения». К участию в этих встречах, называемых «Совещание по рассмотрению выполнения», приглашаются представители других международных организаций.

На встрече в Хельсинки в 1992 г. особое внимание было уделено так называемым групповым правам. Был учрежден пост Верховного комиссара СБСЕ по национальным меньшинствам. Его задача — предупреждать обострение ситуаций, связанных с меньшинствами, и содействовать решению проблем, если они перерастают в конфликт. В контексте групповых прав говорилось не только о национальных меньшинствах, но и о проблемах коренных народов, трудящихся-мигрантов, беженцев, перемещенных лиц. Признана необходимость правовой защиты указанных категорий населения. Особое внимание на этой встрече было уделено уважению международного гуманитарного права, применяемого в период вооруженных конфликтов. Шестая встреча глав государств и правительств, состоявшаяся в Будапеште (1994), приняла целый пакет документов, в том числе и по «человеческому измерению». По решению Будапештской встречи с 1 января 1995 г. СБСЕ переименовано в ОБСЕ.

Вернемся к Хельсинкской встрече 1992 г. На ней было принято важное решение о том, что в вопросах «человеческого измерения» государства будут разрабатывать «руководящие принципы для оказания содействия эффективному осуществлению национального законодательства по вопросам прав человека». Иными словами, была провозглашена необходимость выработки единых нормативов по правам человека на всем пространстве СБСЕ. Речь идет об общеевропейском правовом пространстве. Идея была сформулирована в совместном предложении СССР, Франции, Австрии и ФРГ на Парижском совещании по «человеческому измерению» в 1989 г. Смысл этого предложения состоит в том, чтобы законы, административные правила, практику и политику по правам человека привести в соответствие с международными обязательствами государств. Первый этап — проведение сравнительного изучения законодательства, административных правил и судебных процедур и принятие мер к их сближению и гармонизации. Второй этап — разработка или кодификация общих правовых норм.

Общеевропейское правовое пространство — процесс унификации правового статуса личности. Осуществима ли такая цель? Думаю, да, по крайней мере то, что уже достигнуто, дает повод к оптимизму. Не будем забывать, что начиналось все это ровно 50 лет назад именно с принятия Всеобщей декларации прав человека. Она была первым шагом. Следующие шаги делать значительно проще, если только есть воля добиться желаемого результата.

9 Словарь иностранных слов. 8-е изд. М., 1981. С.481.

10 Международные акты о правах человека: Сб. документов / Составители и авторы вступительной статьи В.А.Карташкин и Е.А.Лукашева. М., 1998. С.XVII.

11 Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991. С.33—34.

12 Cм. подробнее: Бахин С.В. О классификации прав человека, провозглашенных в международных соглашениях // Правоведение. 1991. №2. С.45—46.

13 Doc. UN — A/RES/1514(XV). 14 Dec. 1960.

14 Doc.UN — E/CN.4/1320. 1 Dec. 1978. P.11.

15 Doc.UN — CCPR/C/21/Rev.1/Add.1. 21 Nov. 1989 (о целях и характере Общих замечаний, принимаемых Комитетом по правам человека в соответствии с п.4 ст.40 Пакта, см.: A/36/40. Annex VII. 29 Sept. 1981. P.136).

16 Две последние конвенции разработаны специализированными учреждениями ООН. Несомненно, что ООН выступает как координатор деятельности, направленной на регламентацию правового статуса личности. Полагаем, что вопрос о взаимосвязи нормотворчества в сфере прав человека самой ООН и ее специализированных учреждений нуждается в самостоятельном рассмотрении. Видимо, речь пойдет не только о ЮНЕСКО и МОТ, но и о других учреждениях. Особняком в этом смысле стоит МОТ, которую иногда называют самой результативной в плане подготовки международных соглашений по защите прав человека (свыше 180 конвенций). Успехи других спецучреждений значительно скромнее. В этой связи примечательной представляется позиция, занятая в свое время ВОЗ. В 1968 г. Генеральная Ассамблея ООН (А/RES/2450 (XXIII)) обратила внимание на то, что угрозу для прав человека могут представлять некоторые новейшие достижения в области медицины, биологии и биохимии, и предложила ВОЗ разработать документ, направленный на обеспечение безопасности человека в этой сфере. В 1970 г. ВОЗ указала, что медико-санитарные аспекты прав человека в условиях НТР входят в ее компетенцию, и подтвердила готовность «взять на себя ответственность за подготовку документа, посвященного медико-санитарным аспектам прав человека в условиях научно-технического прогресса» (Сборник резолюций и решений Всемирной ассамблеи здравоохранения и Исполнительного комитета. Т.1. Женева, 1974. С.583). — Позднее, однако, она изменила свою позицию, заявив, что ВОЗ «нецелесообразно предпринимать попытку формулирования какой-либо специфической философии в отношении прав человека» (ВОЗ. Исполнительный комитет. 55 сессия. 20—30 января 1975 г. Женева, 1975. С.299).

17 См. подробнее: Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. С.56—60.

18 Международные акты о правах человека. С.77—79.

19 Московский журнал международного права. 1994. №1. С.153—180.

20 Речь не идет о том, чтобы поставить под сомнение успехи и достижения того механизма, который создан на основе Европейской конвенции. Однако в настоящее время литература по этому вопросу столь обширна и обстоятельна, что мы, не останавливаясь подробно на данном вопросе, сошлемся лишь на самые интересные работы, появившиеся в последнее время (Дженис М., Кей Р., Бредли Э. Европейское право в области прав человека (Практика и комментарий) / Пер. с англ. М., 1997; Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика / Пер. с англ. М., 1998).
Источник: http://www.law.edu.ru/article/article.asp?articleID=147039