«Содержание этнических конфликтов и специфика их разрешения»

В любом обществе социально-экономическое развитие и культурная трансформация протекают неравномерно в территориальном и социальном плане, что закономерно порождает, с одной стороны, противоречия в интересах различных региональных или социально-классовых (в том числе и национальных) групп, а с другой, – и необходимость постоянного поиска нового баланса властных полномочий между их представителями.

В многонациональных же государствах эти процессы неравномерного развития столь же закономерно приобретают определенную этническую окраску, поскольку разные народы населяют различные территории и имеют разное представительство в социально-классовых слоях общества. Постепенно накапливаются и реальные социальные сдвиги в нем, например, изменение социально-классовой структуры народов, появление достаточно многочисленной и влиятельной национальной интеллигенции и тому подобные результаты социокультурной модернизации. Таким образом, этнические конфликты можно считать практически неизбежным следствием самого факта существования и развития многонационального государства

В качестве инициаторов начинающегося этнического конфликта всегда выступают лидеры этнических общностей (очень часто стоящие во главе национального движения), преследующие цель изменить существующую в данный момент ситуацию в интересах обеспечения более справедливого, с их точки зрения, учета национальных интересов их народа.

Инициативу таких политических лидеров, их нацеленность на конфронтацию в обществе нельзя интерпретировать или оценивать только отрицательными эпитетами, поскольку стремление к переменам зачастую бывает совершенно оправданным и справедливым в силу реально сложившегося на определенный момент ущемления интересов этнической группы, которую они представляют.

На практике связь между позициями враждующих этнических общностей и реальными интересами их членов часто выглядит весьма искусственной, натянутой, что, однако, не мешает вождям вовлекать в противоборство значительные массы людей. Не случайно в числе общин, успешно мобилизуемых путем взывания к национальным чувствам, оказываются подчас и явно (но общему мнению) «не дотягивающие» до уровня нации или этноса различные суб- и надэтничные образования – родоплеменные, конфессиональные, региональные, лишь бы принадлежность к таковым можно было использовать для сплочения и группового обособления их членов в обществе.

Действующие силы в этнических конфликтах представлены этнонациональными движениями и партиями с националистической идеологией. Однако сложность феномена этичности накладывает серьезный отпечаток на характер и состав тех сил, которые выступают как политическая основа этих движений и партий.

Этнические аспекты в политической деятельности партий и движений подобного рода проявляются в том, что в качестве противостоящей стороны воспринимается другой народ или этническая группа. Этничность сама по себе основана на противопоставлении «мы» – «они», осознаваемом в плане культурных (в широком смысле этого понятия) различий. Это противопоставление в полной мере сохраняется и даже существенно усиливается в ситуации этнического конфликта, когда именно противостоящая сторона получает признание в качестве носителя другой этнической культуры и системы ценностей – враждебной и стремящейся к доминированию или насильственной ассимиляции либо, как минимум, игнорирующей законные и справедливые национальные интересы. Именно политические противники, т.е. «они», наделяются однозначными этническими характеристиками, и потому борьба с ними воспринимается как борьба с конкретными носителями чуждой культуры и чужих национальных интересов.

Так, этнический конфликт в Приднестровье осознавался как борьба против «румынизации», что способствовало объединению русских, украинцев и молдаван Приднестровья, которых поддерживали и гагаузы. Аналогичным образом конфликт в Абхазии разгорался под знаменем противодействия абхазов, армян, русских и поддержавших их родственных абхазам в культурно-языковом отношении народов Северного Кавказа попыткам «грузинофикации» этой автономной республики. В Северной Осетии-Алании конфликт по поводу Пригородного района проходил под лозунгом недопущения ингушского доминирования на этой территории, что объединило местных осетин и русских казаков.

Психология обычно различает несколько стадий этнического конфликта. Противоречия, возникающие между национальными группами, имеющими несовместимые цели в борьбе за территорию, власть, престиж, получили название конфликтной ситуации.

Имеющиеся социальные противоречия, хотя и играют решающую роль среди причин возникновения этнических конфликтов, не всегда приводят напрямую к развитию последних. Нужно, чтобы противоборствующие стороны осознали несовместимость своих интересов и имели соответствующую мотивацию поведения. Так наступает стадия осознания конфликтной ситуации. «Пережитые исторические несправедливости вызывают у низкостатусных этнических меньшинств желание восстановить справедливость, но это не обязательно приводит к возникновению мгновенной реакции. Чаще до начала конфликтного взаимодействия проходят многие годы, на протяжении которых этническая общность сплачивается вокруг идеи отмщения. Прошли многие столетия со времени изгнания евреев из земли обетованной, но именно этот факт явился обоснованием их многолетней борьбы за возвращение» – подчеркивает Т.Г. Стефаненко.

Если объективная конфликтная ситуация осознана, даже случайные события из-за присущей межэтническим отношениям эмоциональности, а порой и иррациональности, могут привести к конфликтному взаимодействию как наиболее острой стадии. В это время этнические конфликты имеют тенденцию к саморазрастанию или эскалации, что может привести даже к этнополитическим войнам.

Этнические конфликты могут быстро разгораться и тут же завершаться, а могут и «тлеть» очень долго. В любом случае в это время имеет место их последняя стадия, получившая название урегулирование, или нейтрализация конфликта.

Урегулирование этнического конфликта подразумевает нахождение нового, компромиссного и приемлемого для всех основных его участников баланса властных полномочий в том полиэтничном обществе, где этот конфликт возник и развивался в форме политической борьбы.

Урегулирование в полном смысле слова практически возможно только в случае конфликтов по культурно-языковым причинам, да и то лишь при том условии, что требования со стороны, как правило, этнического меньшинства признать его права на более широкое, чем прежде, использование своего языка и культурных символов в общественных местах не вызывают резкого неприятия у большинства представителей местного этнического большинства.

Подобного рода конфликты чаще всего зарождаются либо в процессе политической трансформации общества, где прежде существовала некоторая фактическая культурно-языковая дискриминация, либо в результате быстрой и существенной модернизации и урбанизации прежде преимущественно аграрного и социально маргинального этнического меньшинства. Однако такого рода принципиальные изменения всего полиэтничного общества или случаи успешного социально-экономического развития прежде отсталых периферийных районов расселения меньшинств в современном мире встречаются нечасто.

В конфликтах по социально-экономическим причинам при теоретически существующей возможности их урегулирования вероятные материальные затраты обычно бывают столь велики, что делают урегулирование практически недостижимым. В случае России речь идет о практической невозможности добиться резкого повышения уровня экономического развития ряда социально неблагополучных республик. Да и весь мир в целом еще не нашел реально действующих и приемлемых по необходимым затратам рецептов форсированной социальной модернизации и экономического развития бедных регионов или государств. В противном случае давно были бы решены весьма острые и политически взрывоопасные проблемы Юга Италии, менее развитых средиземноморских стран Европейского Сообщества (Португалии, Греции) или же государств третьего мира. Нет оснований полагать, что в обозримой перспективе и в России удастся довести уровень доходов, например, жителей Дагестана или Тувы до среднего по России, тем самым сняв их недовольство своим уровнем жизни.

Вместе с тем конфликты, возникающие по культурно-языковым или социально-экономическим причинам, теоретически могут быть урегулированы. В этом случае полиэтничное общество полностью преодолевает наметившийся социальный и политический раскол по линиям этнических размежеваний, тем самым выходя из ситуации этнического конфликта еще более интегрированным и устойчивым, чем до начала конфликта Иными словами, в случае урегулирования этнические конфликты такого рода даже способствуют укреплению единства полиэтничного общества, в котором они зародились.

Территориально-статусные конфликты также в принципе могут быть урегулированы, но на практике подобное встречается крайне редко. В постсоветских государствах можно назвать лишь один успешный опыт – создание Гагаузской Республики, т.е. гагаузской автономной территории в составе Молдавии. В Европе успехов в этом плане несколько больше – достаточно вспомнить имевшие место в послевоенные годы выделение нового кантона Юра в Швейцарии, создание автономных Фландрии и Валлонии в Бельгии или успех в деле разрядки каталонско-кастильского конфликта в Испании после наделения Каталонии обширными автономными правами.

Тем не менее подобного рода урегулирование приносит с собой существенную трансформацию исходного общества – оно уже по самому своему определению, создает либо укрепляет территориальное или иное институциональное выделение этнических меньшинств, или же укрепляет характер их выделения в рамках полиэтничного общества. Таким образом, неизбежно создаются правовые и иные основы для потенциально возможной эволюции политических организаций этих частично выделившихся меньшинств в сторону этнического сепаратизма. Вместе с тем после разрядки трений и урегулирования конфликта отнюдь не закрыта дорога и для политических и социокультурных процессов, ведущих в противоположном направлении – в сторону все большей интегрированности институционно и территориально выделившихся меньшинств в национальное общество. Для подтверждения реальности такой альтернативы специалисты обычно подчеркивают, что само наличие определенных институциональных гарантий и территориальной автономии у этнического меньшинства снимает у составляющих эту группу людей опасения своей насильственной ассимиляции и дает им гарантию невозможности на данной территории полного политического и культурного доминирования представителей этнического большинства населения государства.

В реальной жизни, однако, гораздо чаще встречается нейтрализация этнического конфликта, а не его урегулирование. Обычно это означает надежный перевод этнического конфликта в рамки легальной политической борьбы между соответствующими партиями и движениями при гарантированной невозможности насильственных действий любой из сторон, а также при наличии обоснованных расчетов на то, что сепаратисты в конечном счете не смогут набрать решающего большинства в свою поддержку.

Нейтрализация этнического конфликта встречается достаточно часто. Поскольку подобный вариант также устраняет угрозы массового насилия, распада государства с полиэтничным населением или масштабных этноизбирательных миграций беженцев либо депортаций по этническому признаку, то стратегию действий, направленных на его достижение, тоже можно условно считать выходом из политически взрывоопасной ситуации конфликта. Обычно это осуществляется усилиями спецслужб по дискредитации и дезорганизации деятельности наиболее радикальных лидеров и организаций при одновременном фактическом поощрений и содействии акциям и пропаганде более умеренных деятелей, выступающих от имени той же этнической группы и не склонных к нелегальным методам борьбы или к применению насилия. Таким образом иногда удается перевести массовую поддержку меньшинства, а следовательно, и трансформировать характер этнического конфликта от идей сепаратизма к лозунгам полномасштабной автономизации, а борьбу за территориальную автономию перевести в русло деятельности по возрождению родного языка и культуры и форсированному социально-экономическому развитию территорий расселения меньшинства.

Наконец, возможен и такой вариант, как «естественное» развитие и последующее самозатухание этнического конфликта. Этнический конфликт в ходе постепенной эскалации и перерастания в форму насильственного противостояния сторон в таком случае заканчивается в результате разрушения того прежде единого полиэтничного общества, в котором он возник и развивался. Подобный исход никак нельзя считать урегулированием конфликта, и к тому же это обычно означает переход от этнического конфликта внутри прежнего полиэтничного общества к межгосударственному конфликту вновь образовавшихся государств и новых обществ.