«Ответы на вопросы по социологии»

Социально-политическое представление в Древнем Китае

Во II тыс. до н.э. в бассейне Хуанхе сложилось крупное объеди­нение племен. Правила династия Инь, или Шан. Ваны (правители инцев) были вождями своего племени, их окружали религиозным почитанием. Само небо – Шанди объявлялось основателем динас­тии Шан и ваны осуществляли связь с небесными силами, что га­рантировало стабильность и благосостояние общества.

В конце XII в. до нашей эры гуны (вожди племени Чжоу) во гла­ве коалиции племен вторглись в иньские земли и установили свою власть. Династия Чжоу правила до середины III в. до нашей эры.

Идеологическое оправдание власти гуны заимствовали у предшественников, правовое обоснование смены династий выполнил Чжоу-гун, воспитатель и советник второго царя династии Чэн-вана. Чжоу-гун исходит из старой идеи о мандате не­ба на власть (тянь-мин), но он ее модернизирует: небу принадлежит и право отбирать этот мандат, передавать его другим лицам. Смена мандата – закономерность. Небо регулирует земные дела, вручая мандат правителю, обладающему добродетелью (дэ). Родоначаль­ник, которому небо доверяет основать династию, обладает доброде­телью в высокой степени, но со временем эти качества утрачивают­ся и вынуждают небо провести смену ман­дата (гэ-мин). И таким образом, смена ман­дата – не выбор лица, а выбор династии. В мифологической форме здесь выражена глубокая мысль о том, что никакая динас­тия не вечна. Она расходует свои силы, вырождается и гибнет. Пробыв у власти восемь с половиной столетий, погибла и династия Чжоу. Причи­на – сепаратизм родовой аристократии и местного чиновничества. Появились само­стоятельные уделы. Кризис, побуждая к по­иску выхода, привел китайскую политичес­кую мысль в VI–V вв. до н.э. к расцвету.

Своеобразие китайской политико-правовой мысли состояло в том, что в отличие от Индии она не подпитывалась религиозными писаниями, а рано выделилась в особую отрасль, которой занима­лись специалисты, мудрецы, философы. Не отрицая связи с небом, в центре внимания китайских мыслителей стоит человек, общест­во, проблемы организации государства. При этом трактуются они в значительной мере рационалистически, освобождаясь от мифо­логической оболочки. В истории политико-правовой мысли Древ­него Китая наиболее влиятельными были даосизм, конфуцианство, моизм и легизм.

Идеи даосизма (VI в. до н.э.) изложены в работе Лао-Цзы «Дао дэ цзыю» («Книга о дао и дэ»). Дао (путь) понимается не как проявление «небесной воли», а как не зависимый от небесного владыки, естественный ход вещей, естественная закономерность. Оно определяет законы неба, приро­ды и общества, олицетворяет высшую добродетель и естественную справедливость. В отношении к дао все равны.

Дао выступает как естественное право непосредственного действия. Социально-политическое неравенство людей и другие недостатки общества есть результат неес­тественных установлений: системы чело­веческих управлений, законов, отклонения от дао. Но дао обладает самопроизвольным действием и способно само восстановить справедливость. Особую роль отводит дао принципу не­деяния. Он понимается как призыв к влас­тям и богатым воздержаться от притесне­ния народа, от установления излишних на­логов и запретительных законов, ведения бесконечных войн. Принцип недеяния означал и проповедь пассивности, призыв к патриархальной простоте, к отказу от письменности, орудий труда и всего нового, к отлучению народа от знаний, «трудно управлять народом, когда у него много знаний». Свои надежды на восстановление естественной простоты человеческих отношений Лао-Цзы связывал с «умными вождями».

Консервативная утопия Лао-Цзы, мистицизм и таинственность даосизма породили к нему интерес самых разных социальных групп, а использование даосами традиций общинной жизни облег­чало его восприятие крестьянами.

Фундаментальную роль в истории Китая сыграло конфуцианство. Кун-фуцзы (мудрец, учитель) происходил из обедневшего знатного рода. В детстве он был не по летам серьезен, отличался прилежанием и особой любовью к церемониям. В молодости, окончив школу, он получил пост мелкого чиновника и дорос до поста министра в кня­жестве Лу, где прожил большую часть своей жизни. Он вернулся на родину, где создал первую в Китае частную школу. Последние годы жизни посвятил собиранию классических книг и обычаев. Его изречения собраны учениками в книге «Лунь-юй» («Беседы и суждения»). Ее заучивали наизусть, к ее авторите­ту апеллировали в делах семейных и политических. Конфуций за­щищал интересы тех, кто стремился примирить имущественную и наследственную знать.

Основными категориями конфуцианства являются понятия бла­городного мужа, человеколюбия и правил ритуала.

1. Благородный муж – это образец нравственного совершенст­ва, человек, который всем своим поведением утверждает нормы мо­рали. Править должны аристократы добродетели и знания («благо­родные мужи», «лучшие»), а не знать и богатые. Простой народ («низкие», «простолюдины») полностью отстранялся от управления.

2. Главная задача благородных мужей – воспитать в себе и распространить в обществе человеколюбие (жэнь): попечение родителей о детях, сы­новнюю почтительность к старшим в се­мье, справедливые отношения друг к другу несвязанных родственными узами. «Не де­лай другим того, чего не желаешь себе» – принцип взаимоотношений между людь­ми.

Перенесенные в сферу политики эти принципы должны были служить фундамен­том всей системы управления. А начать ее реформу Конфуций предлагал с «исправле­ния имен» (чжэ мин), то есть с восстановление изначального смысла титулов и вытекающих из них обязанно­стей, обозначения социальных, политических и правовых статусов лиц и групп населения в иерархической системе общества и госу­дарства.

Государь должен относиться к своим подданным как к своим детям (заботиться о достатке продовольствия, воспитывать и защи­щать). При этом воспитывать личным примером, «управлять – значит поступать правильно». Народ обязан проявлять сыновнюю почтительность к правителям и беспрекословно им повиноваться.

Такая концепция государства получила название патриархально-патерналистская. Государство, по Конфуцию, – большая семья, где власть «сына неба» (императора) уподобляется власти отца, а отношения – семейным.

3. Роль нормативной системы государства отводилась правилам ритуала (ли). Перечень правил поведения включал ритуальные и культовые обряды (почитание духов, культа предков), моральные нормы и нормы обычного права. Конфуций был противником уп­равления на основе позитивных законов, устрашающих правовых запретов, выступал за сохранение религиозно-моральных методов воздействия на людей. Если «руководить народом посредством до­бродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ бу­дет знать стыд и он исправится». Необходимость в государстве от­падет вообще, если правила ритуала будут всеми соблюдаться.

Однако пока эта «счастливая пора» не наступила, возможно применение карательных мер против непокорных. Главное, чтобы распоряжения о них давал «благородный и любящий свой народ правитель». Политическая программа конфуцианства носила консерватив­ный и утопический характер, но отдельные ее положения имели прогрессивный смысл. Прежде всего – идеи распространения мо­ральных знаний и обучения всех людей.

Учение Конфуция сыграло громадную роль в китайской исто­рии и культуре. С момента возникновения оно стало влиятельным течением этической и политической мысли, а во II в. до н.э. – офи­циальной идеологией и стало играть роль государственной религии Китая.

Моизм. Интересы мелких собственников (земледельцы, ремесленники, торговцы, низшие чины госаппарата) выражал моизм. Основатель школы моистов Мо-цзы (479–400 до н.э.). Основной труд, подготовленный учениками, называется «Мо-цзы». Социальное по­ложение мелких собственников было двояко: с одной стороны, они близки к трудящимся и восприняли их идеологию, а с другой – до­бившись определенного положения в обществе, стремились при­близиться к правящей верхушке.

В основе их притязаний лежало учение моизма о выдвижении мудрых, «почитание мудрости как основы управления». Поскольку люди все равны, «небо не различает малых и больших, знатных и подлых; все люди – слуги неба», то на государственную службу следует выдвигать не по принципу происхождения и родства, а на­иболее мудрых. При этом источником мудрости являются не врож­денные добродетели и знания, полученные из чтения книг (Конфу­ций), а знания, почерпнутые из жизни. Способности к государст­венному управлению определяются деловыми качествами – жела­нием служить народу, усердием в делах.

В обоснование этого положения Мо-цзы выдвинул идею дого­ворного происхождения государства и управления. Было время, когда не было управления, «у каждого было свое понимание спра­ведливости», в результате чего в обществе царила вражда. Эта теория преследовала две цели: 1) определение источника власти императора как воли народа; 2) унификацию права на осно­ве идеи единой справедливости и единой законодательной власти, которая лишала законодательного права местных правителей, огра­ничивала их произвол.

Мо-цзы изложил принципы и методы управления в «идеальном государстве» – это всеобщая любовь, единомыслие, наказание и награды. Если конфуцианское человеколюбие, по его утверждению, есть корыстная любовь, основанная на привязанности по крови и родст­венных связях, то истинное человеколюбие подразумевает одинако­во справедливые отношения ко всем людям. Одновременно с этим всеобщая любовь истолковывается им как взаимная выгода.

 

Гетерогенность и неравенство, как базовые характеристики общества

    Сегодня как и в предыдущие века сохраняется положение, когда существует социальное неравенство между различными группами общества. Как и много лет назад люди различаются по полу, возрасту, темпераменту, росту, цвету волос, уровню интеллекта и т.д. Однако главной чертой человеческого общества является социальное неравенство, основанное как и раньше на разделении труда (умственный и физический труд), укладе жизни, социальных ролях (отец, врач, политический деятель). Социальные различия могут накладываться на естественные. Общество воспроизводит, организует социальное неравенство по нескольким основаниям: по уровню богатства и дохода, по уровню социального престижа, по уровню обладания политической властью.

    Возникает вопрос – может ли существовать общество без социального неравенства, т.е. осуществиться ли мечта о «золотом веке», которая возникла еще в период античности? Ответить на этот вопрос достаточно сложно, но если попытаться представить социальную структуру в виде некой пирамиды, то мы увидим, что между верхушкой этой пирамиды (наиболее богатыми людьми) и низом должна сохраняться некая постоянная величина. Известный социолог П. Сорокин считал, что существует некая «точка насыщения», дальше которой общество не может двигаться без риска крупной катастрофы. По мере приближения к этой точке (т.е. резком росте богатства одних чрезмерном обнищании других) в обществе начинаются процессы по сдерживанию пагубной тенденции, проводятся либо реформы по перераспределению богатства через систему налогообложения, либо начинаются глубинные революционные процессы, в которые вовлекаются широкие социальные слои. Но с другой стороны само существование социального неравенства не только объективная данность социальной жизни, но и важный источник социального развития. Уравнение в доходах, в отношении собственности, власти лишает индивидов важного внутреннего стимула к действию, к самореализации, самоутверждению, а общество – единственного энергетического источника развития.

    Значительную в современной социальной структуре играет так называемый «средний класс». Его социальная база формируется в первую очередь за счет представителей интеллигенции (врачей, юристов, преподавателей и т.д.), служащих, высококвалифицированных рабочих, мелких и средних предпринимателей. Средний класс не только многочисленен, но и неоднороден. Занимая промежуточное положение, средний класс выполняет своеобразную связующую роль между двумя полюсами социальной иерархии, снижая их противостояние. Чем больше количественно средний класс, тем больше у него шансов влиять на политику государства, на процесс формирования фундаментальных ценностей общества, мировоззрение граждан, избегая при этом крайностей, присущим противоположным силам. Наличие мощного среднего пласта в социальной структуре многих современных стран мира позволяет им сохранять устойчивость, несмотря на эпизодическое нарастание напряженности среди беднейших слоев. И наоборот, размывание среднего слоя, возможное в периоды экономических кризисов, чревато для общества серьезными потрясениями. Обнищание основной массы населения в условиях либерализации цен и падения производства в России в 90-е годы резко нарушило социальное равновесие в обществе, привело к выдвижению на первый план требований люмпенской части населения, которая, как показывает исторический опыт, которая несет в себе большой разрушительный заряд, направленный в основном на перераспределение, а не на созидание национального богатства.

 

Политический процесс

    Понятие и структура политического процесса. В толковых словарях термин процесс (лат. processus – продвижение) определяется в двух смыслах: 1) последова­тельная смена явлений, состояний в развитии чего-нибудь; 2) совокупность последовательных действий для достижения какого-либо результата. Оба указанные значения данного понятия отражают существенные стороны в развитии любых социальных явлений, в том числе политических. С одной стороны, всякий социальный процесс есть последователь­ная смена состояний определенной части социальной дей­ствительности, а с другой – любое изменение состояния социального явления выступает как результат совокупности последовательных действий социальных субъектов.

    Конкретизируем вышеизложенное понимание социаль­ного процесса применительно к явлениям политической сферы общества. Очевидно, если хотя бы один из участников общественного процесса является политическим субъектом (например, представители органов власти, крупной обще­ственной группы), такой процесс называется политическим. В нем можно выделить субъективный (мотивационный) аспект, выражающийся в деятельности людей (личностей и общественных групп) и объективный аспект, или резуль­тат этой деятельности.

    Субъективные устремления участников политических действий связаны с их реальными интересами и в конечном счете направлены на завоевание или удержание политиче­ской власти, на обеспечение конституирования, функцио­нирования или изменения политической системы, на закрепление или преобразование всей совокупности обще­ственных отношений. Результаты политической деятельно­сти выражаются в реальных изменениях социально-по­литической действительности. Но как мы уже знаем, эти изменения часто оказываются не тождественными субъек­тивным устремлениям, так как наряду с задуманными ре­зультатами могут быть и неожиданные.

    Таким образом, политический процесс можно опреде­лить как последовательную смену состояния социально-политической действительности, в первую очередь политической системы общества, происходящую в резуль­тате совокупной деятельности социально-политических субъектов (политических сил), направленной на завоевание, удержание и использование политической власти, на обес­печение конституирования, функционирования или изме­нения политической системы, на воспроизводство или изменение существующей совокупности общественных от­ношений.

    Данная дефиниция, по нашему мнению, вполне согла­суется и с другими встречающимися определениями понятия «политический процесс». Приведем для сравнения два из таких определений. Например, В.П. Пугачев и А.И. Со­ловьев, авторы учебного пособия «Введение в политологию», определяют политический процесс как «совокупность действий институционализированных и неинсти-туционализированных субъектов по осуществлению своих специфических функций (дисфункций) в сфере власти, и в конечном счете ведущих к развитию или упадку по­литической системы общества». Американские ученые Дж. Б. Мангейм и Р. К. Рич полагают, что по­литический процесс представляет собой «сложный комплекс событий, который определяет, какие действия будут пред­приняты правительством и какое влияние они окажут на состояние общества».

    Приведенное определение политического процесса позволяет выделить в его структуре, во-первых, частичные (составные) политические процессы или группы относительно самостоятельных политических действий, образующие в своей совокупности движение по­литической жизни в целом, во-вторых, этапы в изменении состояния политической реальности или, что то же самое, фазы в развитии политических систем.

    В качестве частичного политического процесса можно рассматривать любую часть относительно самосто­ятельных политических действий, выделенную из всей их совокупности. Однако нетрудно видеть, что без наличия критериев для выделения частичных политических процес­сов таковых можно назвать сколько угодно. Многие иссле­дователи такого рода процессы связывают с теми или иными объективно реализуемыми задачами, выступающими в ка­честве необходимых в общем политическом процессе.

    Так, некоторые авторы в качестве частичных (составных) политических процессов называют: 1) проявление различ­ными социальными субъектами своих потребностей, инте­ресов и стремлений; 2) представление политических интересов групп институтам, принимающим политико-управленческие решения (артикуляция интересов); 3) приня­тие решений и формулирование политической воли; 4) реа­лизацию политической воли посредством управленческой деятельности.

    Обратимся теперь к рассмотрению стадий, или фаз, в последовательной смене состояния социально-политических систем. В различных источниках указываются, как правило, четыре такие фазы или, по иной терминологии, четыре режима протекания политического процесса: 1) конституирование, становление политической системы; 2) функци­онирование существующей политической системы; 3) развитие политической системы; 4) этап упадка, распада политической системы. Будучи взаимодополняемыми, эти стадии сохраняют, однако, присущие каждой из них осо­бенности, выполняют свои собственные предназначения и осуществляются специфическими методами политических действий.

    Стадия конституирования политической системы является одной из важнейших в развитии полити­ческого процесса. Она совпадает, как правило, с перелом­ным, революционным периодом в развитии общества, когда утрачивается легитимность власти одних социально-поли­тических сил и господствующее положение занимают другие силы. Эти новые силы создают отвечающую их потребностям новую политическую систему, в которой их волю выполняют качественно иные органы власти и другие политические институты. Одновременно происходит замена прежних пра­вовых норм на новые, в которых закрепляются вновь воз­никшие институты власти, другие элементы политической системы, а также вся измененная система общественных отношений.

    Содержание политической жизни общества в период, когда происходит превращение прежней политической си­стемы в новую, определяется в западной политологии как полный пересмотр конституции. Сама же конституция государства выступает как легальный и демократический способ легитимации политической власти, всех ее инсти­тутов. Укоренение нового политического строя прямо за­висит от способности вводимых институтов отвечать на потребности общества. И наоборот, трудности с утвержде­нием новых политических институтов могут свидетельст­вовать о их надуманности, искусственности, несоответствии социальному опыту и потребностям общественного развития.

    Стадия функционирования политической системы совпадает со стабильным периодом общественного развития, когда господствующие социальные группы зани­мают прочное положение среди других социально-полити­ческих сил. На данной стадии политического процесса осуществляются процедуры по воспроизводству, поддержа­нию деятельности уже конституированных органов государ­ства, политических партий, общественных организаций. Такими процедурами, в сущности, являются всевозможные выборы, заседания представительных органов власти, съезды и конференции политических партий, общественных орга­низаций и т.д.

    На стадии функционирования политического процесса воспроизводятся и сами его участники как выразители оп­ределенных политических позиций и интересов, носители соответствующих взглядов и убеждений, определенных сте­реотипов политического поведения. Для понимания сущно­сти данной стадии политического процесса важно учитывать, что политическая система строится не из самой себя, а ее постоянно воспроизводят существующие в обще­стве социально-политические силы в качестве инструмента для выражения и реализации своих интересов. Воспроиз­ведение политической системы есть фрагмент всего цело­стного процесса общественного воспроизводства.

    Стадия развития политической системы наступает в период определенной перегруппировки в расстановке по­литических сил. На данном этапе политического процесса происходят частичные изменения в системе органов госу­дарства, реформирование деятельности политических пар­тий и общественных организаций. Осуществляемые изменения в структурах и механизмах власти выводят по­литику правящей группы на новый уровень, позволяющий дать ответы, адекватные вызову времени. Такие полити­ческие изменения означают, что правящие круги ищут цели, формы и методы управления, соответствующие про­исходящим изменениям в социальной структуре и меняю­щемуся соотношению политических сил внутри страны и на международной арене. Стадия развития политической системы сопровождается противоборством разнообразных течений и тенденций, которые в конечном счете ведут к повышению адаптивности, соответствия властных структур внешним социальным условиям.

    Стадия упадка политических систем совпадает с ростом социальных сил, заявляющих о себе новыми фор­мулами организации политической жизни и общества в целом. В данном случае направленность динамики полити­ческого процесса имеет негативный по отношению к суще­ствующим институтам власти характер. Разрушительные тенденции преобладают здесь над конструктивными, созидательными, распад режима правления носит необратимый характер. В результате принимаемые правящей группой решения утрачивают управленческую способность, а сама группа – свою легитимность. Характерным примером по­литического процесса в стадии упадка политических систем является развитие восточноевропейских стран в 80-х – начале 90-х годов, где правящие круги безуспешно пытались найти пути ответа на социально-экономические и духовные запросы времени.

    Продолжительность во времени каждой из указанных стадий политического процесса может быть различной. Это зависит от целого ряда объективных и субъективных фак­торов. Несомненно, что в числе важнейших из них являются следующие: характер исторического периода в развитии страны; степень развитости политической культуры обще­ства; глубина существующих социальных противоречий; политическая зрелость социальных субъектов; влияние внешних политических сил. Стадия конституирования по­литической системы, например, не есть одномоментный акт, она завершается в момент упрочения господства новых политических сил. Стадии воспроизводства и развития по­литической системы могут чередоваться друг с другом и продолжаться сколько угодно долго. Стадия упадка – тоже не одномоментный акт, она может растягиваться на годы, десятилетия и даже столетия. Начало очередного цикла в политическом процессе связано со сменой субъекта полити­ческой власти и полным распадом прежней политической системы.

 

Методы социологического исследования от теории к инструменту какой метод применить?

Социологическое исследование – это система логически последовательных методологических, методических и организационно-технических процедур, подчиненных единой цели: получить точные объективные данные об изучаемом социальном явлении.

В исследовании можно выделить: 1) подготовительный этап (разработка программы исследования); 2) основной этап (проведение исследования); завершающий этап (обработка и анализ данных, формирование выводов и рекомендаций).

Объектом исследования могут быть любой социальный процесс, сфера социальной жизни, трудовой коллектив, какие-либо общественные отношения. Главное, чтобы все они содержали социальное противоречие и порождали проблемную ситуацию.

Предмет исследования – те или иные идеи, свойства, характеристики, присущие данному коллективу, наиболее значимые с практической и теоретической точки зрения, т.е. то, что подлежит непосредственному изучению.

Всякое исследование начинается с постановки проблемы. Проблема – это всегда противоречие между знаниями о потребностях людей в каких-то результативных практических или теоретических действиях и незнанием путей и средств их реализации. Решить проблему – значит получить новое знание или создать теоретическую модель, объясняющую то или иное явление, выявить факторы, позволяющие воздействовать на развитие явления в желаемом направлении.

На основе предварительного анализа разрабатывается программа исследования данной проблемы. Программа является обязательным исходным документом любого социологического исследования, независимо от того, является ли это исследование теоретическим или прикладным. Программа социологического исследования обычно включает в себя следующие разделы: 1) теоретический (цели, задачи, предмет и объект исследования, определение понятий); 2) методический (обоснование выборки, обоснование методов сбора данных, методы обработки и анализа данных; 3) организационный (план исследования, порядок исследования подразделений, распределение людских и финансовых ресурсов и т.д.).

Виды:

Теоретическое исследование применяется для выявлений тенденций общего развития или для подтверждения теории.

Имперические исследования для решения конкретных проблем.

По частоте проведения:

1. Разовые исследования – направлены на получение информации в текущий момент.

2. Повторные исследования – дает полноту динамики социальной ситуации где-либо.

По задачам:

1. Разведывательное исследование – самый простой вид социологического анализа. По сути идет «обкатка» инструментария, т.е. методических документов: анкеты, бланк интервью, опросного листа, карточек наблюдений, карточек изучения документов и др. программа этого исследования упрощена. Обследуемые совокупности от 20 –100 человек. Позволяет получить оперативную социологическую информацию.

2. Описательное исследование. С его помощью получают империческую информацию, дающую целостное представление об изучаемом социальном явлении. Объект анализа – относительно большая совокупность, отличающаяся разнообразными характеристиками. Здесь может быть применен один или несколько методов сбора данных. Сочетание методов повышает достоверность информации.

3. Аналитическое исследование – самый серьезный вид социологического анализа. Позволяет выяснить причины, лежащие в основе изучаемого явления или процесса. Для него детально разрабатывается программа и инструментарий. Оно обычно завершает разведывательное и описательное исследования

Опрос предусматривает 1) устное или письменное обращение исследователя к определенной совокупности людей – респондентов с вопросами, содержание которых представляет изучаемую проблему на уровне эмпирических индикаторов; 2) регистрацию и статистическую обработку полученных ответов, а также их теоретическую интерпретацию. По формам и условиям общения различаются письменные (анкетирование) и устные (интервью) опросы, по месту жительства, по месту работы и в целевых аудиториях, очные и заочные, групповые и индивидуальные. Метод опроса используется в ряде случаев: 1) когда изучаемая проблема недостаточно обеспечена документальными источниками информации, либо когда такие источники вообще отсутствуют; 2) когда предмет исследования или отдельные его характеристики недоступны для наблюдения; 3) когда предметом изучения являются элементы общественного или индивидуального сознания: потребности, интересы, мотивации, настроения, ценности, убеждения и др.; 4) в качестве контрольного (дополнительного) метода для расширения возможностей описания и анализа изучаемых характеристик и для перепроверки данных, полученных другими методами.

Анализ документов: 1) позволяет оперативно получить фактографические данные по проблеме исследования; 2) эта информация носит объективный характер, нельзя забывать об ограничениях, связанных с качеством такой информации: а) учетная и отчетная информация не всегда бывает достоверной и нуждается в контроле с помощью наблюдения и опросов; б) часть этой информации устаревает; в) цели создания документов чаще всего не совпадают с теми задачами, которые решает исследователь, поэтому информация перерабатываться и переосмысливаться; г) подавляющее большинство данных в ведомственной документации не содержит информации о состоянии сознания, поэтому анализ документов достаточен лишь в тех случаях, когда достаточно фактографической информации.

Наблюдение – метод сбора первичных эмпирических данных, который заключается в преднамеренном, целенаправленном, систематическом непосредственном восприятии и регистрации социальных фактов, подвергающихся контролю и проверке. Главным преимуществом непосредственного наблюдения является то, что оно позволяет фиксировать события и элементы человеческого поведения в момент их совершения, в то время как другие методы сбора первичных данных основываются на предварительном или ретроспективном суждениях индивидов. Другим важным достоинством этого метода является то, что исследователь в определенной степени не зависит от объекта своего исследования, он может собирать факты независимо его от желания и умения говорить. Недостатки: возможно субъективное отношение исследователя; невозможность или сложность проведения повторного наблюдения. Типы: контролируемое, неконтролируемое, включенное, невключенное, полевое, лабораторное, случайное, систематическое.

Эксперимент включает 2 этапа: некое воздействие и наблюдение за последствиями такого действия.

Классическую модель эксперимента можно свести к изучению воздействия независимой переменной на зависимую переменную. Целью эксперимента является проверка гипотезы о наличии или отсутствии влияния независимой переменной на зависимую. Участников эксперимента делят на две группы. Группу на которую будут оказывать экспериментальной воздействие называют экспериментальной. Группу на которую не буде оказано воздействие называю контрольной. После воздействия на первую группу экспериментальным фактором проводится сравнение изменений в экспериментальной и контрольной группе. Если будут обнаружены значимые различия между этими изменениями в серии последовательных экспериментов, то предполагается, что причина их – влияние экспериментального воздействия. Основная задача исследователя – достичь до эксперимента максимального подобия этих двух групп. Лабораторный эксперимент предполагает что исследователь создает искусственную среду (лабораторию) для его проведения, это позволяет ему более тщательно контролировать среду, в которую погружены изучаемые группы. Искусственность среды заключается в том, что объект наблюдения переносится из своей обычной среды в обстановку, которая помогает добиться высокой степени точности в наблюдении за его поведением. В социологии одна из наиболее трудных проблем связана с лабораторным экспериментом, относится к внешней обоснованности результатов эксперимента. Для полевого эксперимента характерна максимально естественная ситуация – учебный класс, производственная среда. Под естественным экспериментом понимается такой эксперимент в котором исследователь заранее не выбирает и не подготавливает независимую переменную, не воздействует ею на экспериментальную группу. Исследователь отводит себе роль наблюдателя и фиксатора процессов, самостоятельно происходящих в изучаемой сфере жизни.

 

И.А. Ильин об особенностях политического сознания россиян и их влияний на историю страны

Отвергая тривиальные пропагандистс­кие обвинения русского народа в шовинизме, Ильин подчер­кивает химеричность крайнего национализма, стремящегося «подмять под себя все народы» (немецкий национал-социа­лизм) и пагубность интернационал-демократизма, пытающего­ся «растворить все национальные культуры в бесцветности и безвидности»: «крайний национализм сходится с крайним ин­тернационализмом – нерусского происхождения, как, впро­чем, и весь нигилизм нехристианского происхождения». 

Крайний национализм или шовинизм утверждает собствен­ную культуру путем отрицания чужой культуры и презрения ко всему чужому. Этой крайности русскому народу удалось избежать благодаря своей простодушной скромности, природ­ному юмору, склонности к «мнительно-покаянному преувели­чению своих грехов», а главное – благодаря признанию пра­вославной веры главным смыслом собственного бытия. Оте­чественное национальное самосознание, по утверждению Иль­ина, проходило «суровую школу уважения к врагам и смире­ния в победе». 

Все это позволило совершить творческий акт историческо­го значения – выработать русскую идею, утверждающую свое и сотворяющую новое, не отрицая и не презирая чужого: это «дух христианства, любви, созерцания и свободы, а не дух ненависти, зависти и завоевания».

Всепоглощающий дух любви, созерцания и свободы пред­определил такую особенность русского характера и русской природы, как способность «непринудительно и незаметно обрусевать людей иной крови», что и передается в южнорусской поговорке: «Папа – турок, мама – грек, а я русский чело­век». А эта особенность в свою очередь способствовала фор­мированию одной из величайших и уникальных империй в ис­тории человечества.

Воинственный экспансионизм России, категорически заяв­ляет Ильин, это злостное и намеренное преувеличение, выду­манное ее врагами. Да, Россия постоянно вела войны, но они носили оборонительный характер, ибо все четыре стороны равнины, на которой находилась русская земля, были открыты врагам. «Только враги России могут изображать дело так, буд­то агрессия шла со стороны самого русского народа, тогда как «бедные» печенеги, половцы, хазары, татары (ордынские, ка­занские, крымские), черемисы, чуваши, черкесы и кабардинцы «стонали под игом русского империализма» и «боролись за свою свободу».

Современны и другие слова философа, который, рассуждая о федеративном политическом устройстве, подчеркивает то, что «право на односторонний выход из государства или право на отложение и отпадение – не признано нигде, о нем не зна­ет ни одна демократическая конституция. Найдите хотя бы одно государство, которое предоставляло бы всем желающим входить в свой состав и выходить из него односторонним за­явлением...»

Всегда существовали малые народы и племена, не способ­ные к государственному самостоянию (валлоны, фламандцы, цыгане и т.д.). Они только тем и спасались, что примыкали к более крупно-сильным народам, обладавшим государствен­ностью и толерантностью. Отделение этих малых народов, за­мечает Ильин, означало бы попадание их под власть новых за­воевателей, которые либо погубят их совсем, либо окончатель­но повредят их самобытной культурной самостоятельности.

Еще Мономаховичи, приходит к заключению автор, впер­вые выговорили новое политическое слово: договорное начало не по силам Руси, в федерации нет спасения, надо искать спа­сения в единодержавии (унитарном начале). При этом Ильин отчетливо сознает противоестественность и отвратительность любого тоталитаризма (левого и правого) и его отличие от ав­торитарного устройства.

Проекты «международной закулисы», связанные с расчле­нением России на части, Ильин называет близорукими и аван­тюристическими: пагубные последствия их человечество будет ощущать на протяжении весьма длительного времени.. Те, кто надеется на успешную реализацию подобных проектов, не способны понять очевидную истину: Россия не погибнет от расчленения, но начнет воспроизведение всего хода своей ис­тории заново: она, как великий «организм», снова примется собирать свои «члены», продвигаясь по рекам к морям, к го­рам, к углю, к хлебу, к нефти, к уранию.

Убежденность в конечной обреченности попыток умертвления России в результате ее расчленения, вне сомнения, бу­дет вдохновлять на противостояние бесовским разрушитель­ным силам. И задача русского народа в связи с этим – «не со­блазняясь чужими укладами, не искажать своего духовного лица искусственно пересаживаемыми чертами. Все попытки за­имствовать у католиков их волевую и умственную культуру –были бы для нас безнадежны». Да и для чего искусственно при­вивать «чуждый нам дух иудаизма, пропитывающий католичес­кую культуру? Их культура выросла исторически из преоблада­ния воли над сердцем, анализа над созерцанием, рассудка во всей его практической трезвости над совестью, власти и при­нуждения над свободой».

Главное, что необходимо усвоить русскому национальному сознанию: «Мы Западу не ученики и не учителя. Мы ученики Богу и учителя самим себе. Мы должны не заимствовать у других, не подражать им, не ходить «в кусочки», собирая на мнимую бедность. Мы должны искать «русского видения, рус­ского содержания и русской формы». Мы должны не ползать на коленях, а самостоятельно творить, обращаясь к Богу.

Решить эту задачу не способно поколение безответствен­ных мздоимцев и честолюбцев, лишенных духовных сил и ка­честв, необходимых для творческого созидания и возрождения Святой Руси, той самой Руси, которая представляет «живой сонм русских правдолюбцев». Решить эту задачу могут лишь «свободные умы, зоркие люди и новые религиозно укоренен­ные творческие идеи».

Быть русским, приходит к выводу Ильин, это значит не только говорить по-русски. Это значит воспринимать Россию сердцем, любить ее душой, видеть ее самобытность и пони­мать, что это дар Божий. И наконец, быть русским – это зна­чит «верить в Россию так, как верили в нее все великие люди, все ее гении и ее строители». Только на этой вере и может состояться успешная борьба за ее Возрождение.

 

Классический период в развитии социологии. Герберт Спенсер (1820-1903)

    Многие идеи О. Конта, прежде всего его позитивистские установки на использова­ние в философии и социологии данных на­ук о природе и обществе, а также его представления об обще­стве как целостном социальном организме воспринял и развил английский мыслитель Герберт Спенсер (1820–1903). Как и Конт, Спенсер был широко образованным ученым, одним из выдающихся умов своего времени. Он создал ряд фундаментальных трудов по философии, социологии, психоло­гии и другим наукам. В своем основном сочинении – «Системе синтетической философии» – он глубоко и подробно изложил свои взгляды на эволюцию природных и социальных явлений. Эти взгляды он обосновал также в труде «Основные начала». Г.            Спенсер является основателем органической школы в со­циологии. Свою органическую теорию общества и понимание социальной эволюции он подробно изложил в сочинении, на­званном «Научные, политические и философские опыты». Суть органической теории общества заключается в том, что оно рассматривается как единая система взаимодействия при­родных, прежде всего биологических, и социальных факторов. Согласно этой теории, все стороны общественной жизни органично связаны между собой и не могут функционировать вне данной связи. Только в рамках целостного социально-природного организма проявляются подлинное значение любо­го социального института и социальная роль каждого субъекта. Спенсер рассматривал общество как организм, развиваю­щийся по естественным, главным образом биологическим, за­конам. Он уподобил общество живому биологическому орга­низму, обосновывая такой подход с помощью следующих дока­зательств: 1) как живые организмы, так и любые общества в процессе их роста и развития увеличиваются в своей массе; 2) те и другие усложняются; 3) их части приходят во все боль­шую зависимость друг от друга; 4) те и другие продолжают жить как целые, хотя составляющие их единицы (скажем, лю­ди в обществе и клетки в живом организме) постоянно появ­ляются и исчезают. Легко заметить, что система приводимых доказательств сходства общества с живым организмом целиком опирается на естественные обстоятельства и не принимает во внимание спе­цифические социальные качества общества. В подтверждение разрабатываемой им органической теории общества Спенсер приводит ряд любопытных сравнений. Так, правительство в государстве уподобляется им мозгу человека: подобно тому, как мозг «руководит» жизнедеятельностью организма, прави­тельство руководит жизнедеятельностью общества, исчисляя и балансируя интересы взаимодействующих между собой сосло­вий и других социальных групп, а также политических партий. Торговля в обществе сравнивается с кровообращением в живом организме, а кровяные тельца с деньгами. Телеграфные про­вода, несущие информацию и способствующие жизнеобеспечению общества, сравниваются с нервной системой живого орга­низма. Проводя сравнение до мелочей, – писал Спенсер, – мы находим, что эти крупные анало­гии влекут за собой множество мелких, гораздо более тесных, нежели можно ожидать. Представляет интерес теория эволюции Г. Спенсера, в том числе социальной. В эволюции он выделил следующие основ­ные моменты: переход от простого к сложному (интеграция); переход от однородного к разнородному (дифференциация); переход от неопределенного к определенному (возрастание по­рядка). Что такое социальная эволюция? – ставит вопрос Спенсер. И отвечает на него в том духе, что социальная эволю­ция есть прогрессивное развитие общества по пути его усложнения и совершенствования деятельности социальных инсти­тутов, прежде всего политических. Он показывает объектив­ную обусловленность социальной эволюции потребностями людей. Это, пишет он, наблюдается во всех областях общест­венной жизни, в том числе в области развития государствен­ной власти. «Правительственная эволюция является результа­том социальных потребностей. ... Конституции не создаются, они сами вырастают», – утверждает он, подчеркивал обуслов­ленность развития политических процессов потребностями и интересами людей. С точки зрения Г. Спенсера, в процессе социальной эволю­ции увеличивается значение коллективной деятельности лю­дей и разного рода социальных институтов. В ходе социальной эволюции, со­вершающейся совместными усилиями людей разных поколе­ний, изменяются многие функции общества, которые в свою очередь возрастают в размере, в разнообразии, в определенно­сти и сложности. Нельзя обойти вниманием взгляды Г. Спенсера на пробле­мы равновесия, гармонии и стабильности в обществе, которые до него ставил и решал О. Конт. Социальное равновесие истол­ковывалось Спенсером как результат приспособительных дей­ствий, гармонии интересов, а также компромиссов в действиях людей и социальных институтов. Равновесие устанавливается как некая сбалансированность во взаимоотношениях людей и выступает как фактор стабильности общества. Спенсер анали­зирует многочисленные проявления социального равновесия, в том числе равновесия между эмоциями людей и их образом действий, между народонаселением и средствами существова­ния, между спросом и предложением; наконец, между функ­ционированием государственных учреждении и поведением граждан, обществом и личностью. Со времен Конта и Спенсера эта проблема постоянно решается в западной социологии. Спенсер излагает свое видение проблемы распада общества как процесса, обратного социальному равновесию, гармонии и стабильности. Распаду общества предшествует его упадок, – писал он. Этот процесс совершается прежде всего под воздей­ствием внутренних причин, а также внешних. Последние ха­рактеризовались Спенсером как некое новое движение извне». Распадение общества начинается с прекращением эффективной деятельности государственных институтов, включая институт власти, армию, прогрессивные в прошлом организации. Стано­вится малоэффективной деятельность «промышленных клас­сов», движению масс мешают единицы, прежде всего из числа политиков. При распадении общества, продолжает Спенсер, происходит «уменьшение интегрированных движений и возрастание движений дезинтегрированных (центробежных). Растет беспорядок, правительство часто предпринимает неподготовленные и даже нелепые действия, прерывается течение промышленных и торговых процессов, находящихся в тесной связи со всем политическим организ­мом. Стоит оценить актуальность данных высказываний Спенсе­ра, глубину и четкость его суждении. Картина распада(распадения) общества отражена им всесторонне и глубоко и дает немало для понимания современных процессов, происхо­дящих также и в нашем обществе. Можно с полным основани­ем сказать, что многие суждения и взгляды Г. Спенсера могут помочь нашим современникам глубже разобраться в содержа­нии сегодняшней жизни. Это касается его органической теории общества как целостной системы, обоснования путей достиже­ний социального равновесия, гармонии и стабильности, его учения о социальной эволюции как закономерного и прогрес­сивного развития общества, а также решения многих проблем более частного характера.

    Революция – это коренное, полное преобразование структуры власти в обществе, радикальное изменение его политической системы, открывающее возможность значительных социально-экономических преобразований. Революция – весьма широко распространенный в истории вид политического процесса, в ходе которого применяются меры принудительного характера, вызывающие сопротивление со стороны противостоящих социальных сил, что делает практически неизбежным значительную роль насилия в революционном процессе.

    Хотя здесь нужно заметить, что даже большевистские лидеры, не всегда (хотя бы на словах) придерживались тактики насильственных действий. «Есть условия, – отмечал В.И. Ленин, – при которых насилие необходимо и полезно, и есть условия, при которых насилие не может дать никаких результатов».

    Революция всегда возникает из затяжного, глубокого социально-­экономического и политического кризиса, на его пике, когда наступает хаос. Сторонники такого вида социальных преобразований рассмат­ривают ее как необходимый выход из катастрофы, угрожающей об­ществу. Как показывает исторический опыт, к революции приводят глубокие непреодолимые социальные антагонизмы, эгоистическая и недальновидная политика правящих элит, оттягивающих проведение назревших преобразований и т.д. Поэтому «революция – самый жестокий, самый кровавый, но зачастую и самый закономерный, а порой единственно возможный способ борьбы с социальной несправедливостью, с угнетением и подавлением человека».

    Историческая практика свидетельствует, что революции сопро­вождаются интенсивной борьбой вне и внутри революционного лаге­ря по доктринальным, программным вопросам намечаемых преобра­зований, разного рода расколами, подавлением прямых противников, а также отступников от революционного курса. Нередко они носят весьма ожесточенный и кровавый характер. Длительное время счита­лось, что революция может быть совершена только в результате на­сильственного переворота: вооруженного восстания или гражданской войны. Однако история дала образцы качественных преобразований в обществе, достигнутых мирным эволюционным путем, осуществленных поэтапно, постепенно, в течение длительного времени. Это дает возможность учесть многообразные объективные связи и тенденций, осуществить тактический маневр, обеспечить поддержку перемен со стороны большинства людей.

    Тем не менее в большинстве случаев совершалась революция, которая приводила к установлению революционной диктатуры. «Диалектика революционной диктатуры – диалектика компенсации. Эта дик­татура – оружие слабых. С учетом принципа «инверсии статусов» государство диктатуры пролетариата неизбежно должно стать тоталитарным – осуществляю­щим невиданное в истории, всеобщее и перманентное насилие. Ибо его задача и состоит в том, чтобы перевернуть исконный, тысячелетия существующий «естест­венный» порядок вещей, при котором сильные и деятельные преобладают над слабыми и «нищими духом». (Речь о «слабых» и «сильных» не столько в социо­логическом, сколько в «антропологическом» смысле: сильные – это те, кто при нормальном ходе вещей всегда будут выигрывать, а слабые – это те, кто при соблюдении «правил игры», укоренившихся в гражданском обществе, обре­чены проигрывать)».

 

Социологическое представление в Древнем Риме

Основные политико-правовые идеи Древнего Рима изло­жены в учениях Цицерона.

Марк Туллий Цицерон (106–43 до н.э.) – знаменитый оратор, государственный деятель и писатель из сословия всадников. Вид­нейший идеолог римской аристократии в период Республики. В роду Туллиев никто не занимал высших государственных должностей, и потому, когда Цицерон достиг поста консула, пред­ставители знати называли его презрительно выскочкой, новым че­ловеком (homo novus). Еще в детстве он показал блестящие способ­ности в учении и отличался такой поразительной понятливостью и памятью, что родители его товарищей при­ходили в школу посмотреть «на это ма­ленькое чудо». В жизни он всем был обязан лишь себе, своему ораторскому дару. Впервые выступил с речами в 81–80 гг. до н.э. при Сулле на стороне оппозиции; первый большой успех принесло ему учас­тие в 70 г. до н.э. в громком процессе про­тив сулланца Верреса; первую политичес­кую речь Цицерон произнес в 66 г. до н.э. в поддержку Г. Помпея. Вершина успехов Цицерона – консульство в 63 г. до н.э. (рас­крытие им заговора Катилины, ведущая роль в сенате, «вождь сената»). С образованием первого триумвирата (60 до н.э., Цезарь, Пом­пеи, Красе) влияние Цицерона падает, в 58–57 гг. до н.э. ему да­же пришлось удалиться в изгнание, затем (против собственной во­ли) поддерживать Помпея и Цезаря; после их разрыва Цицерон пытался во время гражданской войны (49–47 до н.э.) выступить примирителем; с победой Цезаря отошел от политики. Лишь по­сле убийства Цезаря (44 до н.э.), преодолев колебания, вновь всту­пил в политическую борьбу как вождь сената и республиканцев. К этому времени относятся его 14 речей – «филиппика против Мар­ка Антония. В 43 г. до н.э., когда сенат потерпел поражение в борьбе со вторым триумвиратом (Антоний, Октавиан Август, Лепид), имя Цицерона было занесено в проскрипционные списки. Погиб Цицерон в числе первых жертв репрессий Антония и Октавиана Августа.

Из сочинений Цицерона сохранилось 58 речей (политических и судебных), 19 трактатов по риторике и политике и свыше 800 пи­сем – важный психологический документ, памятник латинского разговорного языка, источник сведений об эпохе гражданских войн в Риме. Вопросам государства и права посвящены его работы «О государстве» и «О законах». Цицерон исходит из общих для сторонников аристократии представлений о естественном происхождении государства. Гражданские общины возникают не по установлению, а от природы, ибо люди наделены богами стремлением к общению. Первой причиной для объединения людей в государство послужила «не столько их слабость, сколько так сказать, врожденная потребность жить вместе». Но государство (respublica) Цицерон определяет не только как естественный организм, но и как искусственное образование, как дело, достояние народа (respopuli), «народное установление». Под пародом понимается «соединение многих людей, связанных меж­ду собой согласием в вопросах права и общностью интересов». Следовательно, право выступает основой государства, а само госу­дарство – не только моральное, но и правовое сообщество.

Таким образом, Цицерон стоит у истоков той юридизации поня­тия государства, которая в последующем имела много приверженцев, вплоть до современных сторонников идеи правового государства. Целью государства является охрана имущественных интересов граждан. Охрана собственности – одна из причин его образования. Нарушение неприкосновенности частной и государственной собст­венности Цицерон характеризовал как осквернение и нарушение справедливости и права. Цицерон уделял большое внимание анализу различных форм государственного устройства, поиску «наилучшей» формы. В зависимости от числа правящих он различал три простые формы правления: царскую власть, власть оптиматов (аристокра­тию) и народную власть (демократию). Все эти формы не совер­шенны и если бы предстоял выбор среди них, предпочтительнее – царская, а на последнем месте – демократия. Однако царская власть чревата произволом и легко вырождается в тиранию, власть оптиматов превращается в господство клики бо­гатых и знатных, демократия ведет к произволу толпы, к ее тирании. Эти уродливые виды властвования уже не являются формами государства, поскольку в таких случаях оно отсутствует вовсе, по­скольку отсутствуют общие интересы, общее дело и общеобяза­тельное для всех право. Предотвратить подобное вырождение государственности мож­но лишь в условиях наилучшего, смешанного вида государственно­го устройства. Политический идеал Цицерона – аристократичес­кая сенатская республика, поддерживаемая «согласием сословий», «единомыслием всех сословий», сочетающая начала монархии (власть консулов), аристократии (правление сената) и демократии (народное собрание и власть трибунов).

Лицо, ведающее делами государства, должно быть мудрым, справедливым, воздержанным и красноречивым. Оно должно быть сведущим в учениях о государстве и «владеть основами права, без знания которых никто не может быть справедлив». Это должен быть «первый человек в республике»), «умиротвори­тель», блюститель и попечитель» в эпохи кризисов, сочетающий в себе греческую философскую теорию и римскую политичес­кую (ораторскую) практику. Образцом такого деятеля Цицерон считал себя.

Говоря о народе в своем определении государства, Цицерон имел в виду исключительно землевладельцев и крупных торговцев. Ростовщиков, мелких торговцев, владельцев ремесленных мастер­ских, всех трудящихся он причислял к числу презренных людей. С такими людьми у достойных граждан не может быть никаких об­щих интересов (трактат «Об обязанностях»).

Естественно, что это касалось и рабов. Рабство обусловлено са­мой природой, которая дарует «лучшим людям владычество над слабыми». К рабам, полагал Цицерон, следует относиться как к на­емникам. Такой подход к определению рабства – заметный шаг вперед в сравнении с рабом как «говорящим оружием».

Правовая теория  Цицерона базировалась  на «Право не создается апелляции к природе, к ее разуму и законам. В из бесправия»      основе права лежит присущая природе спра­ведливость. Природе присущи разум и опреде­ленный порядок. Именно это ее духовное свойство и является под­линным источником и носителем естественного права. Естественное право, истинный закон – это разумное положение, соответствующее природе, распространяющееся на всех людей... отменить его невозможно, и мы ни постановлением сената, ни постановлением народа освободиться от этого закона не можем. Бог – создатель, судья, автор закона. Основной принцип естественного права – справедливость, «она воздает каждому свое». Справедливость, согласно Цицерону, требует не вредить другим и не нарушать чужую собственность. Естественное право (высший, истинный закон), по Цицерону, возникло «раньше, чем какой бы то ни было писаный закон». Отсю­да вытекает требование, чтобы человеческие установления (писа­ные законы, политические учреждения) соответствовали справед­ливости и праву. Законы, принимаемые в государстве, должны со­ответствовать установленному в нем строю, традициям и обычаям предков.

 

Социально-политические учения Августина Блаженного (354-430)

Характерной чертой мышления Августина было внимание к двум проблемам, мимо которых прошла античная мысль: динамика человеческой личности и динамика общечеловеческой истории. Первой посвящена «Исповедь» – лирическая автобиография, рису­ющая его внутреннее развитие от младенчества до окончательного утверждения в ортодоксальном христианстве. С недостижимым для античной литературы и философии психологическим самоана­лизом Августин сумел показать противоречивость становления личности. Он пришел к выводу о необходимости божественной благодати, которая выводит личность из тождества себе и тем са­мым «спасает».

Проблема мистически осмысленной диалектики истории постав­лена в трактате «О граде Божием», написанном под впечатлением взятия Рима ордами Алариха в 410 г. Августин писал, что в мире существует два государства: «Божий град» (церковь) – духовная общность, основанная «на любви к богу, доведенной до презрения к се­бе», и «град земной» (государство), основанный «на любви к себе, доведенной до презрения к богу». Церковь «странствует по земле, имея цель на небе», «церковь и теперь есть царствие земное». Только в ней «право и общая польза, истинная справедливость, мир и покой». К граду Божию принадле­жит Авель – первый праведник.

Основателем града земного был бра­тоубийца Каин; государство – создание человеческое, его цель – временная, «оно создано насилием, держится при­нуждением». «При отсутствии справед­ливости, что такое государства, как не большие разбойничьи шайки, так же как и самые разбойничьи шайки, что такое как не государства в миниатюре». Оправдание государства, по Ав­густину, в том, что оно поддерживает земной, временный порядок.

Но государства разные: есть два вида земных царств. Одни – ор­ганизации насилия и разбоя, они начинаются с братоубийцы Каина, продолжаются братоубийцей Ромулом, олицетворяют грех, неспра­ведливость, насилие, «общество нечестивых». Другие царства – это «христианские государства», власть которых основана на заботе о подвластных.

В конечном счете оправдание государства – в служении церк­ви, в помощи небесному граду направлять мир земной к миру не­бесному, сохранять и поддерживать единство образа человеческих мыслей и желаний.

Августин призывал насильственно приобщать к христианской вере, вооруженным путем искоренять ереси. Если неверие не под­дается убеждению, должно «принуждать людей, а не учить». Ссы­лаясь на св. Луку, он призывал: «Принудьте войти всех, кого найде­те», Compelle intrare («Принуди войти») – в Средние века стали де­визом инквизиции.

Всякое насилие – от насилия над ребенком в школе, вырази­тельно описанного в «Исповеди», до государственного насилия – для Августина есть следствие греховной испорченности человека и потому неизбежно. Таким образом, оправдание государства, по Ав­густину, – ив поддержании социального порядка. Он выдвинул свой довод в оправдание рабства – «имя рабства заслужила вина, а не природа». Источник рабства – прегрешение библейского Ха­ма: «Грех – первая причина рабства, и это бывает не иначе, как по суду Божию, у которого нет неправды». Христианское вероучение в работах Августина откровенно при­спосабливается к интересам власть имущих. Так, частная собствен­ность, имущественное неравенство, деление на бедных и богатых есть божественные установления. Бог сотворил «богатого – чтобы помочь бедному, бедного – чтобы испытать богатого». Перетолко­вывает он и заповедь «не убий», «ее отнюдь не переступают те, ко­торые ведут войны по полномочию от бога», читай – от церкви.

Влияние Августина было чрезвычайно многосторонне. Для Средневековья он был непререкаемым авторитетом в вопросах ре­лигии и философии, вплоть до Фомы Аквинского не имеющим се­бе равного; от него исходит платоническая ориентация ранней схо­ластики. Возрождение оценило его остроту в передаче индивиду­альной эмоции, ранний протестантизм – переживание от благода­ти. Мотивы «исповеди» в литературе сентиментализма (Руссо и др.) переводили в мирской план опыт самонаблюдения Августина. В современной католической неосхоластике к Августину апеллиру­ют мыслители, не удовлетворяющиеся рассудочностью томизма, экзистенциалисты видят в Августине одного из своих предшест­венников.

Теократические идеи Августина наиболее полно осуществи­лись в Византии, где союз церкви и государства создали теократи­ческую империю, задержавшую распад рабовладельческого строя.

 

Государственный гимн РФ, его история, содержание, значение (Гимн прошлого нужно знать)

Пожалуй, ни в одной стране мира не было такого количества государственных гимнов, как у нас. За 200 лет появился пятый. Что же касается первого гимна, то он возник, так сказать, стихийно и достигнув в течение четырех-пяти лет необычайной популярности, ушел с исторической сцены, оставив, впрочем, заметный след в литерату­ре, музыке и вообще в русской культуре.

Речь идет о полонезе Осипа Козловского «Гром победы, раздавайся». А дело было так. Близилась к победоносному завершению очередная русско-турецкая война. Доблестные войска Суворова штурмом взяли Измаил. В честь этого события 28 ап­реля 1791 года Потемкин устроил у себя во дворце пышный прием, на котором самой почетной гостьей была Екатерина II. Овальный зал вмещал около 5000 человек. Он освещался 140 тысячами лампад и 20 ты­сячами свечей. Система зеркал и рефлекторов усили­вала свет и вызывала «радужное свечение». На хорах и на особой эстраде размещались два оркестра и хор пев­чих – всего 300 человек. Появлению императрицы предшествовали звуки труб и фанфар. Затем начинал­ся большой дивертисмент. Он открывался полонезом Козловского, текст к которому написал Державин.

Пафос произведения подчеркнут и немного арха­ичными стихами, прославлявшими матушку-императ­рицу, и удачно выбранным жанром полонеза, в кото­ром слышится горделивая, уверенная поступь. Коз­ловский – поляк но происхождению – был масте­ром этого жанра. Известны его полонезы на корона­цию Александра I, на победы Кутузова. Асафьев от­мечает в музыке Козловского бетховенское начало; вместе с тем в ней достаточно выражен и польский национальный элемент. Несомненно влияние Козлов­ского на позднейших польских композиторов: Огинского, чьим учителем он являлся, и Шопена.

На рубеже XVIII и XIX столетий основным воен­ным противником России стала не Турция, а наполе­оновская Франции. Текст прежнего гимна явно уста­рел. Однако потребовалось около полутора десятков лет, чтобы появился новый российский гимн, отра­жающий ход новейших исторических событий.

После взятия русскими войсками Парижа 19 мар­та 1814 года во многих концертах звучали патриоти­ческие «Куплеты 1814 года» с музыкой К. Кавоса. В одном из московских концертов солист импера­торской оперы Шмелев исполнил «Песнь русскому царю» – «Прими побед венец». Мелодия этой песни была заимствована из английского гимна «Боже, храни короля» (автор музыки и текста Г. Керри). В 1815 году Жуковский перевел первую строфу этого гимна и опубликовал русский перевод под заголовком «Мо­литва русских». В 1816 году лицеист Пушкин доба­вил к переводу Жуковского еще две строфы. В таком виде английская мелодия с русским текстом была ис­полнена хором лицеистов на празднике в честь годов­щины открытия лицея (19 октября). В том же году во время военного парада в Варшаве великий князь Кон­стантин приказал играть «английский» гимн. Алек­сандру I он так понравился, что он велел всегда иг­рать его при встрече императора. Окончательный же текст гимна установился лишь в 1818 году, когда Жуковский заменил две последние строфы, сочинен­ные Пушкиным, собственными стихами.

Английский гимн был позаимствован не только Россией, но и многими европейскими странами – Швецией, Норвегией, Пруссией, Баварией, Саксони­ей, и это, по-видимому, задевало самолюбие следующего русского императора. В 1833 году Николай I через Бенкендорфа поручил директору придворной певческой капеллы известному скрипачу и компози­тору А.Ф. Львову сочинить музыку нового гимна. Возможно, что аналогичное поручение полу­чили также М.И. Глинка и М. Ю. Виельгорский.

Львов впоследствии вспоминал о трудностях, свя­занных с созданием государственного гимна. Одна­ко он успешно справился с поставленной задачей, и 23 ноября 1833 года в присутствии Николая I состоя­лось прослушивание нового гимна. Его исполнили придворная певческая капелла и два военных оркест­ра. Текст по просьбе Львова написал Жуковский. Поэту пришлось подлаживать свои стихи не к трех­дольному размеру музыки Керри, а к четырехдольно­му метру мелодии Львова. Тем не менее многое – общую идею, название и отдельные стихи – Жуковс­кому удалось сохранить.

Первое публичное исполнение нового гимна состо­ялось в московском Большом театре 11 декабря. Афи­ша объявляла о двух водевилях – русском и фран­цузском – и заканчивалась словами: «В заключение спектакля дан будет «Праздник в лагере» – большой военный разнохарактерный дивертисмент, в котором г-н Бантышев будет петь в первый раз народную русскую песню «Боже, царя храни!»... Сверх оркест­ров императорского Московского театра будут уча­ствовать в сем представлении полковые музыканты».

31 декабря 1833 года великий князь Михаил под­писал приказ по армии о замене прежнего гимна но­вым, который просуществовал до 1917 года.

После падения самодержавия пытались использо­вать в качестве государственного гимна России «Мар­сельезу», монархисты же продолжали исполнять «Боже, царя храни!». Были попытки создания нового гимна свободной России, но они не увенчались успехом. Лишь в январе 1918 года 3-й съезд Советов утвердил гимн со­ветской России, который с 1922 года стал также гимном СССР. Это был «Интернационал». Его текст в 1871 году написал участник Парижской коммуны, член 1-го Ин­тернационала Эжен Потье (издан в 1887 году), а музы­ка написана в 1888 году рабочим и музыкантом-люби­телем Пьером Дегейтером. Тогда же состоялось пер­вое исполнение. В 1902 году рабочий поэт А. Коц опуб­ликовал в зарубежном журнале «Жизнь» русский пе­ревод текста: «Вставай, проклятьем заклейменный».

К концу 30-х годов, когда была декларирована победа социализма в СССР, текст «Интернационала» вошел в противоречие с системой советской пропа­ганды. К тому же во время второй мировой войны была распущена международная организация комму­нистов – Коминтерн. В связи с этим было решено заменить государственный гимн.

В конкурсе на создание нового гимна приняли уча­стие более 40 поэтов и свыше 160 композиторов. Ко­миссия под председательством Ворошилова сочла лучшими произведения Д. Шостаковича и А. Хача­туряна. Однако решающим стало мнение Сталина. Ему очень нравился «Гимн партии большевиков», написанный В. Лебедевым-Кумачом и А. В. Александ­ровым еще в 1939 году. (Кстати, музыку именно этой песни имели в виду С. Михалков и Г. Эль-Регистан. ког­да сочиняли текст нового гимна.) В декабре 1943 года их новый текст со старой музыкой Александрова был принят, а в ночь на 1 января 1944 года новый гимн впервые прозвучал по радио. Президиум Верховного Совета СССР указом от 15 марта 1944 года утвердил новый гимн для повсеместного исполнения, а «Интер­национал» стал партийным гимном.

В середине 1940-1950-х гг. приняты националь­ные гимны всех союзных республик, кроме РСФСР, которая получила свой гимн в 1990. Им стал «Националь­ный гимн» («Патриотическая песнь») великого русского композитора М.И. Глинки.

После осуждения культа личности Сталина гимн СССР почти 20 лет исполнялся без текста. В 1976 году С. Михалков произвел «косметическую» редакцию стихов. Он исключил славословия в честь Сталина и убрал милитаристские моменты. Одновременно гимн был переинструметован, что сделало его музыку бо­лее плавной и напевной.

Еще до распада СССР поднимался вопрос о созда­нии гимна России. В качестве возможной музыкаль­ной основы называлась «Патриотическая песня» М.И. Глинки. Когда же в 1991 году Советский Союз прекратил свое существование, вопрос о российском гимне встал со всей остротой: ведь все республики бывшего СССР имели свои национальные гимны: у России же такого гимна не было. Вот тогда-то и вспомнили о глинкинском произведении.

До наших дней мелодия Глинки дошла в виде эс­кизной записи, содержащей также басовое сопровож­дение и пометки, относящиеся к фактуре и обработ­ке. Это свидетельствует о серьезном намерении ком­позитора создать русский национальный гимн. Хотя на глинкинском автографе отсутствует дата, замысел произведения, несомненно, следует отнести как раз к тому времени, когда создавался новый гимн Наибо­лее вероятно, что Глинка, узнав о высочайшем утвер­ждении музыки Львова, охладел к этому своему со­чинению и не стал его завершать.

Рукопись Глинки среди других бумаг композитора обнаружил музыковед Н.Ф. Финдейзен. Он опубли­ковал описание своей находки в 1885 году. Однако «Патриотическая песня» оставалась невостребованной почти 60 лет. Лишь в 1944 году профессор М. М. Багриновский воплотил замысел Глинки в живом звуча­нии, инструментовав пьесу для большого симфоничес­кого оркестра. В таком виде она исполнялась в каче­стве музыкальной заставки на радио и телевидении. В 1947 году, в дни празднования 800-летия Москвы, она была впервые исполнена публично с текстом А. Машистова, прославляющим нашу столицу. В настоящее время принят новый гимн России (Закон РФ от 25 декабря 2000 г. №3-ФКЗ «О государственном гимне Российской Федерации») автором музыки российского гимна является А. Александров, автором текста – С. Михалков.