«Ответы на вопросы по философии»

1. Философия в структуре общественного сознания, ее место и роль в жизни современного общества

    Жизнь с ее сложной паутиной коллизий, наука и культура в целом (куда входят все науки,  виды искусства, религия и, разумеется, фило­софия) с их гигантскими достижениями требуют от нас, прежде всего от молодежи, совершенствования, энергичной любознательности, творческого воображения, пытливой мысли, утонченной интуиции, широкого кругозора и мудрости. Мы должны еще глубже постичь тайны природы, социальной реальности, тоньше познать сакрамен­тальные глубины человека, его соотношение с миром, отношение че­ловека к Богу: у нас эта проблема вновь стала остро актуальной. Все знания человечества, как бы они ни были многообразны и удивительно дифференцированы между собой и внутри себя, являют собой как бы “растопыренные” пальцы, которыми человек вторгается в ткань бытия. Это естественно и необходимо. Но на­ряду с этим дифференцированным подходом нужен и обобщающе­ мудрый взор (как бы с высокой горы), проникнутый философским мышлением. Философия осуществляет это познание с помощью веками отработанной тончайшей системы предельно обобщающего категориального строя разума. Можно было бы сказать, что философия – это все единосущее, “схваченное в мыслях”; это квинтэссенция духовной жизни мыс­лящего человечества, это теоретическая сердцевина всей культуры народов планеты. Человек изначально обладал любознательнос­тью. Само желание понять суть загадочного, неведомого являло собой склонность к зачаточно философскому размышлению, пусть даже пока на житейском уровне: ведь и на этом уровне люди не­редко склонны пофилософствовать. Само слово “философия” восходит к Пифагору, буквально означая любовь к мудрости, т.е. лю­бомудрие. Человек испытывает духовную потребность в том, чтобы иметь целостное представление о мире; он, по словам С.Н. Булгакова, не может согласиться ждать с удовлетворением этой потребности до тех пор, пока будущая наука даст достаточный материал для этой цели; ему необходимо также получить ответы и на вопросы, которые выхо­дят за поле положительной науки и не могут быть ею даже и осознаны. Вместе с тем человек не способен заглушить в себе эти вопросы, сделать вид, что они не существуют, практически их игнорировать, как это, по сути дела, предлагают позитивизм и разных оттенков агностицизм, в том числе и неокантианство, особенно позитивист­ского толка. Для человека как разумного существа бесконечно важнее любой специальной научной теории представляется реше­ние вопросов о том, что же такое наш мир в целом, какова его суб­станция, имеет ли он какой-либо смысл и разумную цель, имеет ли какую либо цену наша жизнь и наши деяния, какова природа добра и зла, и т.д. Словом, человек спрашивает и не может не спрашивать не только как, но что, почему и зачем. На эти вопросы у науки нет ответа, точнее она их и не ставит, и не может разрешить. Раз­решение их лежит в области философского мышления. Каждая наука – это своего рода обрывок знания, а все науки в их простом сложении – это сумма обрывков. Философия же дает систему знания о мире как целом. Она не занимается простым сло­жением всех научных знаний (это была бы никому не нужная затея), а интегрирует эти знания, беря их в самом общем виде и, опираясь на этот “интеграл”, строит систему знания о мире как целом, об отношении человека к миру, т.е. о разуме, о познании, о нравственности и т.п. Ее задача – не одна какая-нибудь сторона существующего, а все суще­ствующее, вся вселенная в полноте своего содержания и смысла; она стре­мится не к тому, чтобы определить точные границы и внешние взаимодействия между частями и частицами мира, а к тому, чтобы понять их внутреннюю связь и единство. Философия включает в себя учение об общих принципах бытия мироздания (онтология или метафизика), о сущности и развитии человеческого общества (социальная философия и философия ис­тории), учение о человеке и его бытии в мире (философская антро­пология), теорию познания, проблемы теории познания и творче­ства, этику, эстетику, теорию культуры и, наконец, свою собствен­ную историю, т.е. историю философии, которая являет собой су­щественную составляющую предмета философии: история филосо­фии есть часть содержания самой философии.

   

2. Философия и мировоззрение

    Понятие мировоззрения охватывает более широкий круг явлений, чем понятие философии. Их соотношение схематично можно представить в виде двух концентрических кругов, где больший круг – мировоззрение, а входящий в него меньший – философия. В отличие от всех других форм и типов мировоззрения, философские системы взглядов претендуют на теоретическую мировоззрение обоснованность как содержания, так и способов достижения обобщенных знаний о действительности, а также принципов    философия и идеалов, определяющих цели, средства и характер деятельности людей. Философ в высоком смысле этого слова не только сам является носителем, творцом, реформатором определенного мировоззрения, но и видит свою задачу в том, чтобы сделать мировоззрение вообще предметом своего теоретического анализа, специального изучения, обязательно подвергнуть его критическому суду разума, воссоздать систему миропонимания и наиболее зрелой интеллектуальной форме.

    Философия составляет теоретическую основу мировоззрения, или его теорети­ческое ядро, вокруг которого образовалось своего рода духовное облако обобщенных обыденных взглядов житейской мудрости, что составляет жизненно важный уровень мировоззрения. Но мировоз­зрение имеет и высший уровень – обобщение достижений науки, искусства, основные принципы религиозных взглядов и опыта, а также тончайшая сфера нравственной жизни общества. В целом мировоззрение можно было бы определить следующим об­разом: это обобщенная система взглядов человека (и обще­ства) на мир в целом, на свое собственное место в нем, понимание и оценка человеком смысла своей жизни и деятель­ности, судеб человечества; совокупность обобщенных науч­ных, философских, социально-политических, правовых, нрав­ственных, религиозных, эстетических ценностных ориента­ций, верований, убеждений и идеалов людей.

    В зависимости от того, как решается вопрос о соотношении духа и материи, мировоззрение может быть идеалистическим или мате­риалистическим, религиозным или атеистическим. Материализм есть философское воззрение, признающее субстанцией, сущностной основой бытия материю. Согласно материализму, мир есть движущаяся материя. Духовное же начало, сознание есть свойство высокоорганизованной материи – мозга. Идеализм есть философское мировоззрение, согласно ко­торому истинное бытие принадлежим не материи, а духовному началу: разуму, воле. Автор этой книги исходит из того, что материальное и духовное – это совечно единое сущее. Вне этого принципа мы не можем понять смысл сущего, его регулятивные принципы, объективную целесообразность и гармонию в мироздании. В рамках только материализма мы в принципе не в состо­янии ответить на вопрос: кто в универсуме так мудро формообра­зует все и вся и осуществляем регулятивную функцию. Ма­териализм не совместим с признанием объективной целесообраз­ности в мире, а это неоспоримый факт в бытии сущего. С нравст­венно-психологической точки зрения мировоззрение может характе­ризоваться как оптимистическое или пессимистическое. В практике общения, в литературе понятие мировоззрения употребляется и в более узком смысле, например говорят: “философское мировоззре­ние”, “политическое мировоззрение” или “художественное мировоз­зрение”, или даже в еще более узком понимании – “врачебное ми­ровоззрение”, “физическое мировоззрение” и т.п. Соотношение философии и мировоззрения можно охарактери­зовать и так: понятие “мировоззрение” шире понятия “филосо­фия”. Философия – это такая форма общественного и индивиду­ального сознания, которая постоянно теоретически обосновывает­ся, обладает большей степенью научности, чем просто мировоззре­ние, скажем, на житейском уровне здравого смысла, наличествующего у человека, порой даже не умеющего ни писать, ни читать. В мировоззрении находит свое завершение целостность духовнос­ти человека. Философия как едино-цельное мировоззрение есть дело не только каждого мыслящего человека, но и всего человечества, ко­торое, как и отдельный человек, никогда не жило и не может жить одними лишь чисто логическими суждениями, но осуществляет свою духовную жизнь во всей красочной полноте и цельности ее многооб­разных моментов. Мировоззрение существует в виде системы цен­ностных ориентаций, идеалов, верований и убеждений, а также об­раза жизни человека и общества (как форма реализации духовной сущности мировоззрения). И все это в органическом единстве – ведь о мировоззрении человека мы судим по делам его.

3. Роль философии в разработке фундаментальных норм, принципов, идеалов, ценностей общества, человека личности в различных сферах современной общественной жизни: экономике, политике, нравственности, искусстве, религии, идеологии.

    Понять специфику философского знания можно, только освоив значительный массив философских учений, имея свой, личный опыт философствования. Но вступить на дорогу фило­софии невозможно, не имея предварительного, “рабочего” оп­ределения философии. В самом общем смысле философия – это особый вид теоретической деятельности, предметом которой являются всеобщие формы взаимодействия человека и мира. Долгое время в отечественной философской литературе бытовало представление о существовании среди множества философских концепций одной-единственной “истинной” фи­лософии, которую можно назвать научной. В данном случае российские теоретики оказались выразителями той крайне влиятельной традиции в подходе к философии, которая нача­ла угасать уже в ХIХ веке. Она выражалась в попытках пред­ставить философию либо как науку, раскрывающую общие принципы мироздания, причины появления человека и его сущность, перспективы эволюции всего существующего, либо как универсальную теорию познания, определяющую источ­ник и критерий истинности познания, регламентирующую возможности познания, постулирующую методы познания. В марксистской отечественной традиции оба этих образа философии были слиты воедино и представлены как единство мировоззренческой и методологической функций философии: философия является системой общих воззрений на мир и од­новременно дает в. руки ученому эффективный инструмент познания мира. Классическим примером отождествления философии с уни­версальной наукой о мироздании является “Философия при­роды” Гегеля. Гегель, исходя из своего образа мира как про­екции развивающейся абсолютной идеи, считал, что его философия может диктовать свои выводы специальным на­укам, оценивать их достижения, а в ряде случаев и полностью их заменять. Так, он отрицал идеи эволюции в биологии, не согласующиеся с его пониманием развития, отвергал атомизм, критиковал оптику, заново ввел древнее учение о четырех зем­ных элементах (вода, воздух, огонь, земля). Другие философы не пытались подменять философией весь уже сложившийся массив естественных, точных и гума­нитарных наук. Философия, с их точки зрения, может стать координатором, посредником между различными областями научного знания, формой обобщения результатов научного исследования. Эта точка зрения была характерна для философов-позитивистов – О. Конта, Г. Спенсера, В. Вундта и др. Марксизм стремился избежать как философской самонаде­янности Гегеля в его взаимоотношениях со специальными на­уками, так и узости позитивистского подхода, отводящего философии лишь вспомогательную роль в познании мира. Сточки зрения В.И. Ленина, вопрос об атомах и электронах есть вопрос, касающийся только физического знания. Философию же интересует вопрос об источнике и методах физического зна­ния. Однако выяснить источник познания невозможно без общего представления о первооснове мира, механизмах измене­ний и их направленности. Поэтому Ф. Энгельс хотя и ограничил претензии философии в качестве науки науке, но все же определил ее как науку о наиболее общих законах при­роды, общества и мышления. В основе этого определения ле­жит представление о тождестве бытия и мышления. Мышле­ние развивается по тем же общим законам, что и окружающий мир, поскольку оно само продукт эволюции материи. Изучив доступные человеческому познанию всеобщие формы мышле­ния, мы тем самым получим ключ, метод к .мировой схема­тике. Однако уже в ХIХ веке “ясный как солнце” образ филосо­фии как общей системы знаний о мире и одновременно как универсального метода познания померк. Значительный вклад в дело разрушения столь монолитного образа философии внес И. Кант. Позднее, уже в ХХ веке, другой философ, испанец Х. Ортега-и-Гассет, назвал всю философию прошлого утопич­ной. Разрыв между человеком, человеческим миром и приро­дой, который не может быть преодолен с помощью философии, И. Кант выразил в известном, достаточно поэтически звучащем высказывании: .Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и про­должительнее мы размышляем о них, – это звездное небо надомной и моральный закон во мне”. Кант отказался от наивного тождества бытия и мышления, он увидел пропасть, лежа­щую между человеком и миром, осознал трагизм попыток ее преодоления. Уверенность в способности философии найти общие законы природы и мышления для Канта и его более поздних последователей есть лишь проявление непостижимой способности человека выдавать желаемое за действительное, мифологизировать свой жизненный мир. Философские положения невозможно не только подтвер­дить на опыте (верифицировать), но даже опровергнуть (“фаль­сифицировать”). Так, утверждение о том, что в основе всего существующего лежит духовное начало, или же, напротив, не­что материальное, никак нельзя сопоставить с опытом, прове­рить. Философия равнодушна к отдельным фактам. Исходные положения философских концепций формули­руются с помощью предельно общих понятий, поэтому их ис­тинность нельзя доказать с помощью какой-то другой тео­рии – более общей теории просто не существует. Несовместима с привычным образом науки и заметная по­рой личная пристрастность, “ангажированность” автора. Не согласуются с представлениями о философии как строгой на­уке и вечные споры об ее предмете, постоянное обращение к собственной истории. Создается впечатление, что филосо­фия – это постоянное “повторение пройденного”. Фактичес­ки каждый философ лишь добавляет к существующей разно­голосице в решении проблем свободы, истины, справедливости еще один вариант решения. Невозможно выстроить философские учения хотя бы в ка­кое-то подобие линейной последовательности, невозможно показать степень продвижения философии в решении своих проблем. Одновременное существование множества философ­ских систем, направлений также ставит под сомнение возмож­ность говорить о философии как о науке, подобной другим на­укам. Тем самым рушатся претензии философии на право выдвигать общие принципы для построения специально-науч­ных теорий, указывать наукам направления исследования, а порой даже и предвосхищать их выводы. Эти необоснованные претензии, долгое время присущие философии, можно назвать натурфилософским стилем мышления или односторонним ок­мологизмом (онтология – учение о бытии). Существует и другая форма упрощенного понимания спе­цифики философского знания – односторонний методоло­гизм, сведение всего своеобразия философии к функции, несвойственной исключительно философии. Философия в каче­стве “всеобщей” науки лишается права на существование, но продолжает функционировать в качестве особой аналитичес­кой деятельности, в качестве регулятора научного познания, фактически – в качестве логики и методологии науки. Такая философия отвечает только на вопрос “как познавать?”, но не пытается узнать, каков источник познания, его место в чело­веческой жизни. Другими словами, философия, будучи сведе­на только к учению о методе познания, к функции регулятора познания, функции “прояснения понятий”, лишается своей специфики и становится не отличимой от специальных разработок методов научного познания. Существует еще одна попытка сохранить за философией статус науки, одновременно закрепив за ней еще и социально­ ориентирующие функции, – односторонне-социологический подход к философии. Односторонний социологизм – еще одна попытка лишить философское знание автономного существования. Сторонни­ки такого подхода не останавливаются на выявлении соци­альных корней и социальной функции. философской концеп­ции, некоторые из них пытаются всю логику движения философской мысли вывести из социальной ангажированнос­ти мыслителя. Взгляды основоположников философии марк­сизма можно характеризовать как умеренный социологизм, допускающий относительную автономность в движении фило­софского знания. Социологический подход оправдан лишь в определенных пределах, ибо длительное существование определенной философской традиции в исто­рии культуры определяется порой не социальной полезностью этой традиции, но способностью ответить на жизненные зап­росы отдельного человека, независимо от его социальной при­надлежности. Так в понимании специфики философии появляется отте­нок психологизма (философия как выражение индивидуаль­ной позиции автора концепции) и аксилогизма. Существуют ценности нравственные, религиозные, эстети­ческие – благо, справедливость, добро, Бог, красота. Можно ли сблизить философию с искусством, религией, нравственностью? Философ во многом близок художнику, поэту. По словам М. Унамуно, поэт и философ – братья-близнецы. Художнику, писателю, поэту, как и философу, близки “человеческие” про­блемы. Философ порой облекает философские идеи в художе­ственную форму. Достаточно вспомнить, например, такие про­изведения, как “Кандид” Вольтера, “Посторонний” А. Камю, сочинения Ж.-П. Сартра. Философский трактат “О природе ве­щей” древний философ-атомист Лукреций Кар облек в форму поэмы. Диалоги Платона принадлежат как истории философии, так и истории литературы. Философской прозой являются ху­дожественные произведения Т. Манна, Р. Музиля, М. Пруста, Дж. Джойса, Фр. Кафки, Х. Кортасара, У. Эко и др. Органичес­ким синтезом философии и литературы являются романы Ф. До­стоевского и Л. Толстого. С некоторыми философскими идеями нельзя познакомиться иначе, как облекая их в “художественную форму” Философские метафоры Ф. Ницше – “сверхчеловек”, “воля к власти”, “вечное возвращение” – утратили бы богат­ство смысловых оттенков, если бы были выражены по-иному. Все же, хотя искусство и философия порой очень тесно сбли­жаются, они не сливаются окончательно. Философию интере­сует всеобщее: основы бытия, назначение человека, Возможно­сти человеческого познания и преобразования мира. Искусство же порой удовлетворяется мимолетным, судьбой отдельного человека, смыслом мгновения человеческой жизни. Философ свою личную драму облекает в одежды всеобщего и делает все­ленской драмой. Художник о судьбе мира говорит как о своей личной судьбе. Общие философские проблемы могут стать предметом эстетического переживания. Изображение мимолетного впечатления в искусстве может вырасти до пережива­ния гармонии космических сфер. В этих случаях искусство и философия сближаются. Но все же большинство философских концепций существуют в разреженном пространстве предель­но общих понятий, а произведения искусства принадлежат миру звуков, линий, поверхностей – миру чувственно-конк­ретного. Традиционно философия всегда была близка к религии. По­нятие Бога во многих философских системах является цент­ральным. Так, без идеи Бога, по мнению Р. Декарта, философа нового времени, невозможен сам процесс познания, ибо имен­но идея Бога является основой уверенности философа в позна­вательной силе человеческого разума. Для другого философа, Б. Спинозы, Бог – основа человеческой свободы и нравствен­ности. Бог может выступать символом упорядоченности, за­коносообразности мира, символом человеческого совершен­ства, нравственным идеалом, источником творческой энергии, регулятивом познания.

    Многие философы видели предназначение философии в том, как человеку жить, во что верить, каким правилам, нормам следовать. В этом случае образ философии начинает двоиться. Философия как наука о мире в целом, или о способах познания мира, или о социальных источниках и социальных функциях человеческих идей – это знание о существующем, о мире, об­ществе, познании, человеке как они есть. Это некая общая на­ука о сущем, о всем существующем. В этом случае философия описывает, объясняет, даже предсказывает (что, как мы виде­ли, несколько самонадеянно), но не предписывает. Если же философия становится аксиологией, то есть уче­нием о ценностях, она становится учением а должном, о том, что должно быть, она становится нормативной дисциплиной. Философ становятся пророком, учителем жизни. Филосо­фия – это, по словам современного французского философа Ж. Маритена, “мудрость-знание”. Философия как учение о должном может сближаться с житейской мудростью (набором оценок, правил, норм поведе­ния, общения с другими людьми). Образ мудреца-философа гораздо ближе массовому сознанию, нежели образ утонченно­го кабинетного мыслителя. Сократ, Диоген, Л. Толстой, М. Ган­ди в массовом сознании запечатлены как персонификации, индивидуальные воплощения мудреца-философа. Для такого философа мир всегда несовершенен, он не соответствует иде­альной системе ценностей.

 

 

 

4. Дискуссии о предмете философии, ее месте в современной духовной культуре

    Предмет философии на всем протяжении  развития общества менялся. Сущность философии также эволюционировала. Некоторые философы,  в том  числе в  ХХ веке  считают, что  нельзя дать определения философии, придав ему конкретны формы. Наиболее распространен взгляд на философию как, во-первых, на тип мировоззрения, а во-вторых - на науку. Кроме того, не имеют место взгляды на философию как на форму общественного сознания, элемент духовной культуры общества и другие подходы.       

    Философы,  считающие  философию наукой,  по-разному определяют ее предмет. Так,  в отечественной  литературе распространены определения онтологического типа:             

§        философия - это наука о всеобщих законах движения и развития природы, общества, мышления;                     

§        философия - наука о всеобщем в отношении человека и  мира;                                                     

§        философия - это наука о всеобщих началах сущего.      

    Другой  тип  определений  -  антропологического  типа. Так,  русский  философ-экзистенциалист  Н.А.  Бердяев определил  философию как науку о духе, считая, что наука о  духе есть  прежде всего наука о человеческом существовании. Непосредственной целью  науки является описание, объяснение и предсказание процессов и явлений действительности,  составляющих предмет ее изучения,  на основе открываемых ею законов. Философия всегда в той или иной степени выполняла по отношению к науке функции  методологии познания и мировоззренческой интерпретации ее результатов. Философию объединяет с наукой также и стремление к теоретической форме построения знания, к логической доказательности своих выводов.

    Европейская традиция,  восходящая  к античности,  высоко ценившая единство разума и нравственности,  вместе с тем прочно связывала философию  с  наукой.  Еще  греческие мыслители придавали большое значение подлинному знанию и компетентности в отличии от менее научного, а порой и просто легковесного мнения. Такое различие имеет принципиальный характер для многих форм человеческой деятельности,  в том числе и для философии. Так чем же являются результаты интеллектуальных усилий философов:  надежным знанием или только мнением, пробой сил, своего рода игрой ума? Каковы гарантии истинности философских обобщений, обоснований, прогнозов?  Вправе ли философия притязать на статус науки или же такие притязания беспочвенны?  Попробуем ответить на эти вопросы обратившись к истории.

    Первую попытку обрисовать круг задач философии,  перед лицом  существующих  и только начинающих формироваться конкретных наук,  в свое время предпринял Аристотель.  В отличии от частных наук, каждая из которых занята исследованием своей области явлений, он определил философию как учение о первопричинах,  первопринципах, самых общих  началах бытия. Ее теоретическая мощь представилась Аристотелю несоизмеримой с возможностями частных наук и вызывала его восхищение.  Он  назвал  эту область знания “госпожой наук”,  считая что другие науки,  как рабыни, не могут сказать ей и слова против. В размышлениях Аристотеля отражено характерное  для его эпохи резкое расхождение философской мысли и специальных дисциплин по уровню их теоретической зрелости. Такая ситуация сохранялась  в течении многих веков.  Подход Аристотеля надежно утвердился в сознании философов титулами “королева наук” и “наука наук”.

    В Древней Греции философия зародилась  в  качестве  всеобъемлющей науки  - само слово “философия” означает “наука”.  Эта наука была направлена на все,  что вообще было способно или казалось способным стать объектом познания. Будучи сначала единой и нераздельной наукой, философия,  при дифференцированном состоянии отдельных  наук,  становилась отчасти  органом,  соединяющим  результаты деятельности всех остальных наук и одно общее познание, отчасти проводником нравственной и религиозной жизни. В XIX-XX веках, на новом этапе развития знаний, зазвучали противоположные суждения о величии науки и неполноценности философии. В  это время  возникло  и  приобрело влияние философское течение позитивизма, поставившего под сомнение познавательные возможности философии, ее научность,  одним словом развенчивающее “королеву наук” в “служанки”.  В позитивизме был сформирован вывод о том,  что философия  это  суррогат науки,  имеющий право на существование в те периоды, когда еще не сложилось зрелое научное познание.  На стадиях же развитой науки познавательные притязания философии объявляются несостоятельными.  Провозглашается, что зрелая наука - сама себе философия, что именно ей посильно брать на себя и успешно решать запутанные философские вопросы, будоражившие умы в течении столетий.

    Ко всему  прочему отличием философского знания от других является то,  что философия - единственная из наук объясняет что  такое  бытие, какова его природа, соотношение материального и духовного в бытие. Посмотрим как наука и философия взаимодействуют между собой. Научно-философское мировоззрение выполняет  познавательных функций, родственных функциям науки. Наряду с такими важными функциями как обобщение,  интеграция, синтез всевозможных знаний, открытие наиболее общих закономерностей,  связей, взаимодействий основных подсистем бытия,  о которых уже шла речь,  теоретическая масштабность,  логичность философского разума позволяют ему осуществлять также функции прогноза, формирования гипотез об общих принципах,  тенденциях развития, а также первичных гипотез о природе конкретных явлений,  еще не  проработанных специально-научными методами. На основе  общих  принципов  рационального  понимания философская мысль группирует житейские, практические наблюдения различных явлений, формирует общие предположения о их природе и возможных способах познания.  Используя опыт понимания,  накопленный в иных областях познания, практики, она создает философские “эскизы” тех или иных природных или общественных реалий,  подготавливая их  последующую  конкретно-научную проработку. При этом осуществляется умозрительное продумывание принципиально допустимого, логически и теоретически возможного. Т.о. философия выполняет функцию интеллектуальной разведки,  которая также служит и для заполнения познавательных пробелов, постоянно возникающих в связи с неполной, разной степенью изученности тех или иных явлений, наличием “белых пятен” познавательной картины мира.  Конечно, в конкретном научном  плане предстоит заполнить специалистам-ученым,  иной общей системе миропонимания.  Философия же заполняет  их  силой  логического мышления.

5. Проблема человека в отечественной и зарубежной философии

    Многовековой опыт развития философии убеждает, что существует центральная философская тема, вокруг которой группируются все другие темы, проблемы, вопросы философии. Это тема о человеке. “Человек всегда был, есть и будет наиболее интересным явлени­ем для человека”, – писал древнегреческий мыслитель Эмпедокл. С древности люди задумывались над собственной природой. “Познай самого себя” – это изречение со времен Сократа стало девизом мно­гих философских произведений. Тот же Сократ любил повторять, что его интересуют не деревья в лесу, а люди в городах. “Что такое чело­век и каково его истинное назначение. Это основной вопрос – пос­ледняя цель всей человеческой мысли”, – отмечал русский фило­соф С.Л. Франк. Помимо естественного интереса человека к познанию самого себя, существует ряд причин, позволяющих считать тему о человеке цент­ральной философской темой. Дело прежде всего в том, что в рамках философского знания возникает потребность свести разнообразные темы к единому центру. Надо учесть, что всеохватность, присущая философии, неравнозначна раздробленности и разбросанности. Сле­довательно, философии необходим центр, способный соединить раз­нообразную проблематику в единое целое. Будучи по преимуществу рациональной формой знания, философия стремится к стройности, систематичности, обоснованности. Поэтому ей необходим единый отправной и конечный пункт, к которому, словно лучи, сходились бы все темы философии: необходима центральная философская тема. Почему такой темой является тема о человеке?

    Основу философского анализа проблематики челове­ка положила древнейшая религиозно-философская мысль. В древнеегипетских, вавилонских, древнеиндий­ских и древнекитайских, да и раннегреческих религиоз­ных и философских учениях еще невозможно достаточно четко вычленить антропологическую проблематику. Но со временем она становится все более и более определен­ной. Уже в “Песне арфиста” и “Беседе разочарованного со своей душой” налицо стремление выразить внутрен­ний мир человека, его настрой. Представления о вечной жизни в потустороннем мире контрастируют с действи­тельностью, утверждают примат духовного, божествен­ного начала.

    Древнеиндийская философия выразила стремление определить антропологическую проблематику в обраще­нии к первоосновам человеческого бытия его жизни и смерти. Человек рассматривался в качестве материала. способного приобщатся к высшим внеличностным ценностям.

    В индуизме и буддизме личность не рассматривается как самоценность. Уникальность, “нестертость” челове­ка – скорее зло, чем добро. Высшим смыслом челове­ческой жизни является достижение тождества души с безликим мировым духом. Человек обязан следовать закону “космического колеса” (множественных циклов рождений в смертей человека), установленному свыше.

    В древнекитайской философии человек и мир рас­сматривались как нечто целое, нераздельное, как живой организм, в котором все взаимообусловлено и взаимо­связано. В эволюции мира назначение человека заклю­чается в стремлении к внутреннему совершенству, к гармонии. При этом подчеркивается значение активной, преобразующей деятельности человека, его воспитания.

    Антропологическая проблематика в философии Древ­него Востока была фрагментарной и в целом неоформ­ленной. Но ее обращенность к человеку очевидна и в на­стоящее время древневосточные философские традиции изучения человека пользуются значительной популяр­ностью.

    Многие исследователи отмечают, что теории Гомера имеют весьма расплывчатые черты, так как общее пре­обладает над индивидуальным. Особенно расплывчато выглядит у него внутренний мир человека. Однако ге­рой Гомера уже имеют право на самостоятельное мне­ние и выбор жизненного пути. Жажда славы толкает героя на новаторство, на тягостные подвиги. Слава это утверждение личного статуса героя. Нормы гомеровского человека честь, слава я стыд. Они происходили из слияния единства индивидуального и обществен­ного, и обусловлены были нормами родового строя.

    Проблема человека и смысла его жизни остро вста­ла в философии Сократа и Платона. Сократ считает главным в человеке разум и внутренний нравственный закон. “Добродетель есть знание” – считал Сократ, т.е. нравственность определяется не волей богов, а зна­ниями. Это был больной шаг вперед в развитии науки о человеке.

    Платона интересовал духовный мир человека. Используя заимствованные у Сократа категории (поня­тия), он придал им преимущественно другой смысл. Добродетель у Платона – это не знание, а врожденное качество, неизменное и одинаковое у всех. Изначально, по его мнению, у каждого человека имеется представление о добром, справедливом, честном и т.п. Платон вводит в перечень добродетелей также меру, красоту, правду. Сами добродетели понимаются им по-своему. Так, мужество он определяет через мудрость и считает мудрых людей самыми смелыми. Мудрость, мужество, воздержанность в единстве своем образуют справедливость, которая достигается воспитанием. Платон как бы суммирует два сократовских тезиса: “Добродетель есть звание” и “Познай самого себя”. По смыслу первого тезиса добродетельная личность должна выйти за свои собственные пределы, в область всеобщего, а по смыслу второго – сосредоточиться на самой себе. Представля­ют интерес и воззрения Платона на соотношение тела и души. Тело рассматривается как темница души, а душа как бессмертная сущность, которая имеет небесное
происхождение. Вражда между душой и телом опреде­ляет сущность и существование человека. Раз душа бес­смертна, часто рождается и видела все и здесь и в потустороннем мире, то нет ничего такого, чего бы она не знала вот характерное представление Платона о душе.

    Аристотель выступил с критикой идей Платона. Он отверг идею о бессмертии души, о ее перевоплощениях и о воспоминаниях души об идеальном мире. Аристотель видит в природе человека единство душевных и телес­ных свойств. По Аристотелю существует три вида души: растительная, ощущающая и разумная. Растительная свойственна всем живым существам, ощутительна и – жи­вотным и человеку, разумная – только человеку. Чело­век выше всех других животных прежде всего разумом. Он вершина мировой иерархии, внутренне связан с при­родой и противостоит ей, так как обладает душой. Че­ловек от природы предрасположен к добру, которое воп­лощается в реальность через знание и разум. Благодаря воспитанию и воле человек может приобрести такие доб­родетели, как мудрость, разумность, благоразумие, му­жество, щедрость, благородство, справедливость и др. При этом Аристотель особо подчеркивал, что в процес­се воспитания необходимо учитывать различия в прирожденных свойствах людей. Небезынтересным пред­ставляется и то обстоятельство, что Аристотель первым в истории сформулировал положение, получившее впо­следствии признание и широкое распространение: “человек – существо политическое”, реализующее свои способности и задатки в государстве.

    Человек в философии древних греков занимает осо­бое (высшее) место в организации Вселенной. Он при­надлежит не только к своей родоплеменной или госу­дарственной общности, но и к человечеству в целом. Для древних само собой разумеющимся было то, что человек должен строить свою жизнь в соответствии с природой. Бытие человека определялось космическим разумом, космической или божественной гармонией, а его связь с природой осуществлялась посредством души. Античность “открыла” человека и отделила его от космоса и всеобщей субстанции. Космологические “сюжеты” в философии в а тот период все больше уступают место анализу собственно человеческих проблем. В Древней Греции были сформулированы основные проблемы философии человека о его природе и сущности, предназначении, о соотношении души и тела, о его разуме, разумности. Сложившееся в древнегреческой философии учение о человеке как о микрокосме (микрокосмосе) рассматри­вало его как уникальную меру всех вещей. Отношения между человеком и Вселенной определялись как вза­имосвязь из отношений типа части – целого. Человек (микрокосм) отражал в себе макрокосм. На этой почве нашла свое место идея суверенного разума, ставшая ос­новой рационализма в Европе.  В учении древних о макро- и микрокосмосе Вселен­ная рассматривалась как единое целое, в котором функ­ционируют законы, доступные пониманию человека. Эти позиции древнегреческой философии поддерживаются и развиваются современной наукой.

    Античная традиция положила начало христианского подхода к проблеме человека, фундамент которого со­ставила идеалистическая философия Платона. Этические категории христианства также заимствованы в основному древних греков, но они получили новое звучание.

    Первые века нашей эры – время становления христианского учения вообще и о человеке в частности. В нем особое внимание уделено личности Иисуса Христа. Многие современные ученые считают факт существова­ния Христа как исторической личности доказанным, хотя точная дата его рождения не известна. Поэтому преда­ния о его жизни являются особенно важными. Они со­ставляют начало христианской концепции Богочеловека.

    Христос проповедовал людям Евангелие, т.е. радо­стную, благую весть о том, что он есть обещанный Спа­ситель, пришедший на землю спасти людей от власти Диавола, греха и вечной смерти, и дать людям вечное спасение – Царство Божие. Учение о Царствии Божием Иисус Христос часто из­лагал в образных притчах, сюжеты которых брались из жизни.

    Иисус Христос творил много чудес, то есть таких не­обычных дел, которые обыкновенный человек сделать не может и которые могут быть совершены только с при­влечением особенной Божественной силы. Подробно об Иисусе Христе и о его вероучении рассказано в обшир­ной литературе, ознакомиться с которой в настоящее время не составляет труда.

    Первое поколение верующих в учение Иисуса Христа жило ожиданием близкого конца Света. Поэтому все, что служило продолжению жизни, казалось им лишним и никчемным.    В позднейшей христианской традиции человек рас­сматривается как творение Бога и как микрокосм, в глубинах которого заключены все тайны бытия. Человек в христианской философии смыкается с миром природы и через нее с самим Творцом. Отражением этого пред­ставления является изображение круга (символа веч­ности) в руках женщины, символизирующей саму при­роду. Внутри круга – человек, несущий в себе небеса и землю. Иногда человек – макрокосм рисуется в окру­жении планет в мировых стихий – огня, воды, земли и воздуха. Христиане должны терпеливо ждать прихода вечного Царства Божия, появление которого связывается с определенным временем и местом. Путь к нему лежит через нравственное самосовершенствование каждого че­ловека. Бедность остается тем идеалом, от которого истин­ные последователи Иисуса Христа не отходили и не от­ходят и в настоящее время. Не владеть ничем – вот ис­тинное евангельское состояние. Тертуллиан, один из первых теоретиков христианст­ва, считает, что приверженность к христианству меняет отношение человека к миру и сами отношения между людьми. Он рассказывает об отношениях взаимопомощи и поддержки между первыми христианами, об их добросовестном исполнении всех установлений государ­ства. Община, построенная на принципах равенства, справедливости и общности имущества, просуществова­ла в Карфагене до V века н.э. Ее существование яви­лось попыткой реализации учения Христа на земле.

    Аврелий Августин (354–430 гг.) или Блаженный Августин, виднейший теолог западно-христианской церкви, написал ряд произведений, определивших философско-­религиозное развитие Западной Европы до ХII–ХIII ве­ков. В основе его мировоззрения – Бог, знающий общие причины устройства всего сущего, судьбу каждого человека и каждой вещи. В мире господствует порядок вещей, установленный Богом. Однако мир создан из ни­чего, отсюда все его несовершенство. Первородный грех падает тенью на всю человеческую природу. Человек из-за своей духовной ограниченности вносит в мир бес­порядок, случайность и зло. Так как человек сделан из “праха земного”, то он, предоставленный самому себе, превращается в ничтожество. Единство же души и тела придает человеку особый статус в мировой иерархии. Благодаря тому единству человек представляется по­средником между царством духа и царством природы и принадлежит обоим мирам сразу: духовному миру к миру физическому. Покорность Богу и почитание церкви, по Августину, наиболее предпочтительные из этических ценностей. Та­кие добродетели как справедливость, мужество, уверен­ность и благоразумие Августин представляет как форму проявления любви к Богу.

    Фома Аквинский (1226–1274 гг.) связывал свое учение с учением Аристотеля. Он объявил Священное Писание наукой. Фома рассматривает человека как нерас­торжимое единство души и тела, но душа может существовать и вне тела, отдельно от него. Фома Аквинский придерживается представлений Аристотеля о человеке как политическом существе, о пред­назначении государственных властей заботиться об об­щем благе, добре и справедливости.

    В христианской антропологии мир человека поделен на две сферы: подлинного и неподлинного бытия. В дея­тельности, приближающей к Богу, выражено подлинное бытие, Неподвижным же бытием считается деятельность в сфере общественных отношений.    Христианство рассматривает человека как храм, вместилище богатейших чувств. Человек, как существо, воп­лощает в себе телесно-чувственную субстанцию, одушев­ленную разумом, духовностью. Человек – некая самоценность, несет на себе отпечаток абсолютной сущности Бога и рассматривается как центр и высшая цель, мироздания. Все явления мира воспринимаются с точки зре­ния опыта и ценностей человека. Христианство создало почву для европейской персо­налистской традиции человека, здесь личность восприни­мается как своеобразная святыня, в которой воплощено божественное начало. Эта традиция подчеркивает в человеке индивидуальное и отходит от язычества, которое растворяет индивидуальность в социальной общности.  

    Двадцатый век прошел под знаком своеобразного “антропологического бума” в философии. Особенно важно то, что произошли серьезные изменения в подходах к осмыслению человека. Эти изменения оказались связанными, в частности, со становлением антропологии как особой философской дисциплины. Термин “философская антропология” обычно употребляется в двух основных смыслах. Часто философской антропологией называют раздел философского знания, посвященный всестороннему рассмотрению проблемы человека. Вместе с тем, термин “философская антропология” закреплен и за конкретной современной философской школой, основными представителями которой были немецкие философы М. Шелер, А. Гелен, Г. Плесснер, Э. Роттакер и др. Принципиальной зада­чей философской антропологии является разработка проблемы сущности человека. По мнению основателя этой школы М. Шелера, философская антропология – это “базисная наука о сущности и сущностном строении человека; о его отношении к раз­личным сферам природы и основы всех вещей; о его сущностном происхождении и его физическом, психическом и духовном начале в мире, о силах, которые движут им и которые движет он об основных направлениях его биологического, психического, духовно-историче­ского и социального развития, а также о сущностных возможностях этого развития и о действительности этих возможностей”. Последователь М. Шелера, Г.-Э. Херстенберг уточняет: “Философская антропология – это уче­ние о человеке с точки зрения бытия самого человека. Тем самым она в корне отличается от всех наук, которые также изучают человека, но делает это с региональных точек зрения: философической, биологи­ческой, психологической, лингвистической и т.д.” Исходным положением философской антропологии ХХ в. является то, что она ставит человека в центр мироздания. Человек при таком подходе рассматривается в качестве своеобразного “ключа” ко всем про­блемам, даже к тем, которые на первый взгляд воспринимаются как не имеющие отношения к теме о человеке. Главным предметом изучения становится духовный мир человека, а все остальное располагается “вок­руг”, на “периферии”. Философско-антропологический подход имеет дело не с фактом человека как объекта научного познания (биологи­ческого, психологического, социологического и т.д.), а с фактом чело­века как субъекта самосознания. Субъективный мир человека предстает как особая вселенная, являющая собой центр мироздания. С философско-антропологической точки зрения человеческая ду­ховность превосходит все природное бытие, принципиально не сво­дима к нему. Поэтому философская антропология в известном смысле освобождает себя от зависимости от строго научных представлений, ибо человек для нее не столько природный объект, сколько сверхпри­родный субъект. С другой стороны, человек, поставленный в центр ми­роздания, предстает как малая вселенная, включающая в себя все качества Вселенной большой – древняя идея о микрокосмосе и макрокос­мосе чрезвычайно популярна в современных размышлениях о человеке. В человеке скрыты тайные космические силы. Все заключено в человеке. Глубинные проявления человеческой субъективности, такие, как страх, гнев, эротическое влечение и другие, являются лишь аналогами таин­ственных космических сил. И наоборот, таинственные глубины челове­ческой души являют собой высвобождение космических начал. Вглядываясь в себя, можно увидеть проявления         космических сил, познать тайны Космоса. Древнее изречение “познай самого себя” приобретает новое звучание – познавая себя, познаешь глубинную сущность Вселенной, почувствуешь ее пульс, недоступный прямому наблюдению. Человек заключает в себе целый мир в зародыше. Одновременно человек –объединяющее начало, он способен объединить все многообразие живых И неживых существ. В нем, словно в фокусе, сходится все мно­гообразие мира. Но это означает, что судьба человека зависит от судь­бы природы. Человек ответствен за весь строй природы.

    Таковы некоторые из исходных идей, характерных для современ­ной философской антропологии. Многие из них имеют мистическую окраску и мистическое происхождение. Это не случайно: целый ряд направлений современной мысли не скрывают своих симпатий к древ­нему мистическому опыту. Стали популярны произведения древних и средневековых мистиков и их последователей.

    Для современной философской антропологии характерно иное отношение к вненаучным формам духовного опыта и познания по сравнению с тем, каким было это отношение в философской класси­ке ХIХ в. и в философии, ориентирующейся исключительно на науку. В частности, философская антропология не относится свысока и пре­небрежительно к идеям мистического познания, хотя и не принимает их безоговорочно. Она учитывает научные данные из самых разнооб­разных сфер знания. Вместе с тем в ней не приемлемо прямое прило­жение научных законов. Здесь важен сам процесс самопознания и на­пряженного самонаблюдения. Антропологические проблемы – это проблемы чисто человеческие, поэтому нельзя отстраниться от них, как от чуждого явления. В философской антропологии самопознание служит не только це­лью, но и методом. Отсюда следует, что мысль, направленная на самого себя, идет как бы по кругу. Человек постоянно возвращается к себе, но каждый раз по-новому и в обновленном виде. Философская антрополо­гия призывает к самоуглублению, поэтому главная ее проблема и центр – это человеческая личность. Человек здесь предстает не как абстракция, не как человек вообще, а как экзистенция.. Экзистенция – это человеческая самость (от слова “сам”). Это мое “я”. Экзистенция говорит о том, что человек созидает самого себя не по заранее заданному плану или готовому образцу, а самостоятельно в своем внутреннем мире. Нали­чие внутреннего “я” несомненно для каждого, но оно ускользает от того, чтобы выразить его прямо и непосредственно. Однако без попыток оп­ределить свое “я” жизнь личности невозможна. Философская антропо­логия подчеркивает важность обращения к своему “я” и невозможность того, чтобы ограничиваться объективно-научным подходом. Для после­днего доступны только внешние и внутренние проявления, но не не­посредственная жизнь экзистенции. Пристальное внимание к экзистен­циальным вопросам существенно отличает философскую антрополо­гию ХХ века от философских взглядов на человека, известных в прошлом. Для философской антропологии характерно признание того факта, что человек есть исключительное существо или особый род сущего. Рядом с человеком просто некого поставить, если даже принять во внимание все многообразие известных творений природы: человек ра­зительно отличается от всего. Каждый человек осознает отличие челове­ческого рода от иных существ, поэтому это есть факт самосознания, общий всем людям. Он находит свое подтверждение во многих проявле­ниях. Человек познает и преобразовывает природу, создает произведе­ния искусства, планирует и рационально организует свою деятельность, обустраивает и совершенствует свой быт. Человек создал особый, гран­диозный по масштабам мир: общество, культуру, производство. Техни­ческие достижения поставили его в господствующее над остальной при­родой положение. Все эти факты позволили и позволяют говорить о человеке как о существе разумном, думающем, способном к мышле­нию. Человек есть Homo sapiens – “человек разумный” – такова изве­стная формула, выражающая специфику человека и его особое положение в мире. Вместе с тем легко убедиться, что эта формула непол­на, поскольку раскрывает только одну сторону дела. Многие факты говорят о противоположном – о неразумности человека. Современная философская антропология не закрывает глаза на проявления агрессивности, на скрытые и темные импульсы, на “ноч­ного” человека. Она не рассматривает их как что-то случайное и вто­ростепенное. Невозможность уклониться от теоретического призна­ния темной стороны человеческой природы стала особенно очевид­ной после появления психоанализа – теории, автором которой явился известный психолог и философ З. Фрейд. 

    Таким образом, природа человека многообразна. Не все в ней может быть отнесе­но к собственно человеческому. “Человек есть животное, испытывающее раскаяние” – так определил его З. Фрейд. Человек есть “еще незавершенное животное” – это определение принадлежит Ф. Ницше. Марксисты любили повторять слова американского просветителя Д. Франклина “Человек – это животное, способное трудиться”. Все эти и иные определения схватывают некоторые черты многообразной природы че­ловека. Но если идти по такому пути, то придется каждый раз ограни­чиваться констатацией чего-то важного, но не исчерпывающего. Кроме того, в этом случае ускользает сама специфика человеческого. Видимо, в многообразной природе человека следует очертить круг того, что яв­ляется “человеческим в человеке”, отграничив его от того, что таковым не является. Очевидно, что в этом случае нельзя обойти вниманием нравственную сторону в человеке. Тогда определение выглядело бы так: человек есть существо, способное различать добро и зло. Нравствен­ность есть то, что возвышает человека над природным миром. Так пола­гал, например, И. Кант. Вл. Соловьев выделял в человеке три качества, составляющие суть человеческого: стыд, сострадание, благоговение перед высшим. Согласно Вл. Соловьеву, человек испы­тывает чувство стыда перед низшими проявлениями своей природы. Он обладает способностью сострадать не только другому человеку, но и всякому живому существу. Наконец, он способен преклоняться пе­ред тем, что считает святым или возвышенным (т.е. ценностями): пе­ред памятью предков, свершениями прошлых поколений, перед ис­тиной, добром и красотой, перед Богом.

    В современной философской антропологии для раскрытия сущно­сти человеческого принято использовать ряд понятий. К их числу от­носятся: “Я”, “сознание”, “личность”, “дух”. Понятие “Я” побуждает человека осознавать свою уникальную и отличную от других экзистенцию – ощущение своего собственного существования. Когда говорят “Я”, противопоставляют себя всякой другой реальности. Противопоставление возможно благодаря второму понятию – “сознание”, которое есть ясность, сконцентрированная в “Я”. Все остальное остается как бы в темноте как не принадлежащее мне, как чужое. Понятие “личность” фиксирует мою автономию – самозаконность, суверенность. Здесь “Я” выступает как сознательное “Я”, как то, что свободно и ответственно осуществляет самостоятельный выбор. Следовательно, личность подразумевает присутствие во­левого начала, собственной воли личности. Названные три поня­тия базируются на том, что их объединяет и частью чего они явля­ются. Они составляют части духа. Работы В.С. Соловьева и Н.А. Бердяева, посвященные рассмотре­нию духа, демонстрируют вполне определенное его понимание, выде­ление его специфических черт, противоположность природе, материи. Такое понимание было едва ли не самым распространенным в России в ХIХ столетии, да и в философии русского зарубежья первой половины ХХ века. Так, в начале 80-х годов прошлого столетия в “Толковом словаре живого великорусского языка” Вл. Даль следующим образом пояснял слово “дух”: “Дух – бестелесное существо; обитатель невеще­ственного, а существенного мира; бесплотный житель недоступного нам духовного мира. Относя слово это к человеку, иные разумеют душу его, иные видят в душе только то, что дает жизнь плоти, а в духе высшую искру Божества, ум и волю, или же стремленье к небесному... Духовный – бесплотный, нетелесный, из одного духа и души состоящий; все относящееся к Богу, церкви, вере; все относимое к душе человека, все умственные и нравственные силы его, ум и воля”. Без свойств чисто духовных невозможен человек. Благодаря духу, че­ловек всегда есть нечто большее, чем то, что можно сказать о нем в данный момент. Дух преобразует все природно-животные стороны человека. Дух в человеке не существует без биологического субстрата, но не равен ему. Дух преображает животную природу человека, которая от этого не теряет своей биологической природы, но окрашивается по-чело­вечески. Воздействие духа превращает жизнь из животного процесса в человеческий, а простое воспроизводство и смену поколений – в раз­витие истории и культуры. Понятие духа открывается через самоанализ, самоуглубление, че­рез всматривание в свой внутренний мир. Как только человек понима­ет, что он (т.е. его “Я”) есть дух, он превращается в хозяина самого себя. Дух постигает только тот, кто чувствует в себе его присутствие и развивает его в себе. Дух – это скрытое сокровище, открывающееся через преодоление разбросанности, через сосредоточенность. Сохра­нение духа выступает необходимым условием личной независимости и свободы. Дух есть то, что находится в постоянном противоборстве, в постоянном движении. Жизнь духа есть жизнь человеческого “Я”, с ее сомнениями и колебаниями, с радостями и печалями. Понятие духа подводит нас к пониманию важности рассмотрения человека не толь­ко в статике, но и в динамике, в процессе жизни. Выясняется, что человек – это его бытие, его специфически человеческая жизненная ситуация, отличная от ситуации иных существ. “Нравственное требование подчинения плоти духу встречается с обратным фактическим стремлением плоти подчинить себе дух, вслед­ствие чего аскетический принцип двоится: требуется, во-первых, огра­дить духовную жизнь от захватов плотского начала и, во-вторых, по­корить область плоти, сделать животную жизнь лишь потенцией или материей духа. В силу неразрывной внутренней связи и непрерывного взаимодействия между духовной и плотской сторонами человеческого бытия, как единого процесса, эти два требования – самосохранения духа от плоти и осуществления духа в плоти – не могут исполняться в совершенной отдельности – они неизбежно переходят одно в другое: дух фактически может ограждаться от захвата плоти лишь на ее же счет, следовательно, отчасти осуществляясь в ней, а вместе с тем осу­ществление духа возможно только при непрерывных актах самосохра­нения его от продолжающихся плотских покушений на его самостоя­тельность”.

6. Обоснование идеи самоценности человеческой жизни, уникальности человеческой личности

    Как писал в своей повести “Невский проспект” Н.В. Гоголь, “…человек такое дивное существо, что никогда не можно исчислить вдруг всех его достоинств, и чем более в него всматриваешься, тем более является новых особенностей, и описание их было бы бес­конечно”. А по словам Н.А. Бердяева, “…личность человеческая более таинственна, чем мир”, ее тайна “никому” не известна до конца”. В личности важно видеть не только единое и общее, но и уни­кальное. Углубленное постижение сущности личности предполага­ет рассмотрение ее не только как социального, но и как индивиду­ально-самобытного существа. Уникальность человека проявляется уже на биологическом уровне. Сама природа зорко бережет в че­ловеке не только его родовую сущность, но и уникальное, особенное в нем, хранимое в его генофонде. Все клетки организма заклю­чают в себе генетически контролируемые специфические молеку­лы, делающие данного индивида биологически неповторимым: ре­бенок появляется на свет уже с даром уникальности. Разнообразие человеческих индивидуальностей поразительно, и на этом уровне уникальность наблюдается даже у животных: кто имел возмож­ность хоть сколько-нибудь наблюдать за поведением нескольких животных одного вида в одинаковых условиях, не мог не заметить различий в их “характерах”. Уникальность людей поразительна даже в своем внешнем проявлении. Однако подлинный ее смысл связан не столько с внешним обликом человека, сколько с его внут­ренним духовным миром, с особенным способом его бытия в мире, с манерой его поведения, общения с людьми и природой. Уникаль­ность личностей имеет существенный социальный смысл.

    Что же представляет собой личностная уникальность? Личность включает в себя общие черты, свойственные ей как представителю человеческого рода; ей свойственны и особенные признаки как представителю определенного общества с его специ­фическими социально-политическими, национальными, историчес­кими традициями, формами культуры. Но вместе с тем личность есть нечто уникальное, что связано, во-первых, с ее наследствен­ными особенностями и, во-вторых, с неповторимыми условиями микросреды, в которых она взращивается. Но это еще не все. На­следственные особенности, неповторимые условия микросреды и разворачивающаяся в этих условиях деятельность личности созда­ют неповторимый личностный опыт. Все это вместе формирует со­циально-психологическую уникальность личности. Но индивиду­альность есть не некая сумма этих аспектов, а их органическое единство, такой сплав, который в действительности неразложим н оставляющие: личность не может по своему произволу оторвать от себя что-то одно и заменить его на другое, она всегда обремене­на багажом своей биографии. Индивидуальность – это недели­мость, единство, целостность, бесконечность; с головы до ног, от первого до последнего атома, насквозь, повсюду я – индивидуаль­ное существо. Индивидуальность не есть, конечно, некий абсолют, она не об­ладает полной и окончательной завершенностью, что является ус­ловием ее постоянного движения, изменения, развития, но в то же время индивидуальность – это самый устойчивый инвариант личностной структуры человека, изменяющийся и одновременно неиз­менный на протяжении всей жизни человека, скрывающаяся подмножеством оболочек самая нежная, самая сакраментальная часть его – душа.

    Чтобы понять, какова же значимость уникальных особенностей личности в жизни общества, ответим на вопрос: каким было бы общество, случись вдруг, что в силу каких-то причин все люди в нем оказались бы на одно лицо, со штампованными мозгами, мыс­лями, чувствами, способностями? Представим себе мысленно, что все люди данного общества оказались каким-то искусственным об­разом перемешанными в однородную массу телесного и духовного, из которого рука всесильного экспериментатора, разделив эту массу ровно пополам на женскую и мужскую части, сделала всех однотипными и во всем равными друг другу. Могла ли бы эта двой­ная одинаковость образовать нормальное общество?

    Разнообразие индивидуальностей – существенное условие и форма проявления успешного развития общества. Индивидуальная неповторимость и оригинальность личности – это не просто вели­чайшая общественная ценность, а настоятельная потребность раз­вития здорового, разумно организованного общества. Таким образом, понятие человеческой уникальности имеет су­щественное значение в социальном познании, в постижении соци­альных явлений, событий, в уяснении механизма функционирова­ния и развития общества, эффективного управления им. Знание людей, направленное не только на сущностное понима­ние, скажем, основных типов личностей, но и на неисчислимые формы своеобразия отдельных индивидуумов (даже с их причуда­ми), очень важно. Как говорил Г. Гегель, для жизни такое знание несомненно полезно и нужно, в особенности при дурных полити­ческих обстоятельствах, когда господствуют не право и нравствен­ность, но упрямство, прихоть и произвол индивидуумов, в обста­новке интриг, когда характеры людей в своих проявлениях опира­ются не на существо дела, а держатся только на хитром использо­вании своеобразных особенностей других людей и таким путем хотят достичь своих корыстных целей.

7. Поиск единых оснований и характеристик человеческого бытия

    Бытие – одна из главных философских категорий. Изу­чение бытия осуществляется в такой “отрасли” философско­го знания, как онтология. Жизненно-ориентирующая направ­ленность философии, по существу, ставит проблему бытия в центр любой философской концепции. Однако попытки рас­крыть содержание этой категории сталкиваются с большими трудностями: на первый взгляд, оно слишком широко и нео­пределенно. На этом основании некоторые мыслители пола­гали, что категория бытия – это “пустая” абстракция. Гегель писал: “Для мысли не может быть ничего более малозначаще­го по своему содержанию, чем бытие”. Ф. Энгельс, полемизи­руя с немецким философом Е. Дюрингом, также считал, что категория бытия мало чем может нам помочь в объяснении единства мира, направления его развития. Однако в ХХ веке намечается “онтологический поворот”, философы призывают вернуть категории бытия ее подлинное значение. Как согла­суется реабилитация идеи бытия с пристальным вниманием к внутреннему миру человека, его индивидуальным характери­стикам, структурам его мыслительной деятельности?

    Содержание бытия как философской категории отлично от обыденного его понимания. Бытие повседневного обихода – это все, что существует: отдельные вещи, люди, идеи, слова. Философу же важно выяснить, что такое “быть”, существо­вать? Отличается ли существование слов от существования идей, а существование идей – от существования вещей? Чей вид существования более прочен? Как объяснить существова­ние отдельных вещей – “из них самих”, или же искать осно­ву их существования в чем-то еще – в первоначале, абсолютной идее? Существует ли такое Абсолютное Бытие, ни от кого, ни от чего не зависящее, Определяющее существовать всех дру­гих вещей, и может ли человек познать, его? И, наконец, самое главное: каковы особенности человеческого существования, Каковы его связи с Абсолютным Бытием, каковы возможности упрочения и совершенствования своего бытия? Основное жела­ние “быть” является главной “жизненной” предпосылкой, существования философии. Философия – это поиск форм причастности человека к Абсолютному Бытию, закреп­ления себя в бытии. В конечном итоге – вопрос о бытии – это вопрос о преодолении небытия, о жизни и смерти.

    Понятие бытия тесно связано с понятием субстанции. По­нятие субстанции (от лат. substantia сущность) имеет два аспекта:

   1. Субстанция – это то, что существует “само по себе” и не зависит в своем существовании ни от чего другого.

    2. Субстанция – это первооснова, от ее существования зависит существование всех других вещей.

    Одну из первых философских концепций бытия выдвину­ли в VI веке до н.э. досократики, для которых бытие сов­падает с материальным неразрушимым и совершенным ко­смосом. Парменид при этом рассматривал бытие как неиз­менное, единое, неподвижное, а Гераклит – как непре­рывно меняющееся. Демокрит различал бытие (по истине и бытие (по мнению, идеальную сущность и реальное существование.

    Платон противопоставлял чувственное бытие чистым идеям – миру истинного бытия. По Платону, бытием яв­ляются объективные материальные вещи и бытие мира идей, затем бытие указывает содержание понятий, самосто­ятельно существующих в человеческом сознании. Челове­ческие понятия он соотносит с истинным бытием. Аристо­тель отрицал учение о различных уровнях бытия. Учение Аристотеля о бытии противоречиво, поскольку, с одной сто­роны, он понимает бытие как актуальный принцип вещи, то есть в неразрывном единстве с вещью. С другой сторо­ны, бытие у Аристотеля перводвигатель, самосозерцающий божественный ум, нематериальная форма всех форм.

    Средневековая философия повторила античное учение о бытии, внеся новое. В средние века христианская фило­софия противопоставляла истинное божественное бы­тие и “неистинное” сотворенное Богом. Истинное бытие приписывалось сотворенному этим абсолютом миру. Отход от этой позиции начинается в эпоху Возрождения, когда общее признание получает культ материального бытия, природы.

    Родоначальник английского материализма Нового вре­мени Ф. Бэкон заложил основы материалистического по­нимания природы, он признавал бытие как вечно подвиж­ную материю. Ф. Бэкон является основателем теории индукции – неразрывности материи и движения. Т. Гоббс приходит к выводу, что бытие телесно, поскольку Вселен­ная состоит из материальных тел.

    Р. Декарт – французский философ, представитель классического рационализма – сводил понимание бытия к самосознанию как источнику объективной значимости человеческого мышления.

    Б. Спиноза – нидерландский философ – понимал че­ловека как часть природы, считал, что существует беско­нечный разум, который связывает мир единичных вещей с субстанцией, мыслимой в атрибуте мышления.

    У Б. Спинозы бытие находится в самой субстанции (Бо­ге), а существование вещей – вне субстанции, он различает бытие сущности и существования, идеи и возможности.

    Материалистическое учение о бытии получило свое дальнейшее развитие у французских материалистов ХVIII века. Ж. Ламетри считал, что бытие и есть чувственная материя, а ее совершенным проявлением является чело­век. Подобное же учение находим у П. Гольбаха и К. Гель­веция, природа рассматривается в движение как великое целое, как бытие.   Дуалистическую трактовку бы мил дал Р. Декарт, под бытием понималось то, что прошло через мышление. Известно изречение Декарта “Я мыслю, следовательно, я существую” Объективный мир представляется, по мнению Лейбница, как отражение духовной жизни человека. В своей философской системе трансцендентального идеализма И. Кант считал, что существует независимо от сознания людей внешний мир. Но бытие, по Канту, недо­ступно познанию – это “вещи в себе”. Для И. Канта бытие не является свойством вещей, это способ связи наших суждений и понятий, при этом различие между природным и нравственно-свободным бытием заключается в раз­личии форм законополагания – причинности и цели.     По Фихте, существует человеческое “Я”, которое по­рождает из себя бытие путем априорных, идеальных пола­ганий мысли. Шеллинг считает, что бытие равносильно знанию и деятельности. Исходные положения философии Гегеля – тождество бытия и мышления, понимание реального мира как про­явления идеи, понятия, духа. Г. Гегель рассматривал бытие как первую, непосредственную ступень в восхождении к самому себе. Человеческое духовное бытие он свел к ло­гической мысли, поскольку гегелевская система все ре­ально существующее превращала в логические категории. Гегель рассматривал бытие как объективно развивающую­ся идею.

    В неклассической философии ХIХ–ХХ вв. М. Хайдеггер при рассмотрении бытия исходным считает человечес­кое существование, трактуемое как эмоционально-волевое, практическо-озабоченное бытие. Ж. П. Сартр, противопо­ставляя бытие в себе и бытие для себя, разграничивает материальное бытие и человеческое бытие. Первое для него что-то косное, сопротивляющееся человеческой воле и действию. Основная характеристика человеческого бытия, по Сартру, – свободный выбор возможностей. Материалисти­ческая диалектика анализирует бытие в нескольких на­правлениях, отмечая его многоуровневый характер (орга­ническая и неорганическая природа, биосфера, обществен­ное бытие, бытие личности) и несводимость одного уровня к другому (материя и формы ее движения – предмет есте­ствознания; общественное бытие – предмет общественных наук). Бытие понимается как реальный процесс жизнедея­тельности людей.

    Представители современной неклассической философии М. Хайдеггер и Ж. П. Сартр рассматривают формы бытия. В своем произведении “Бытие и время” Хайдеггер разли­чает две формы бытия: бытие в мире (между рождением и смертью) и бытие смертного существа (смерть). В ос­новном произведении Ж. П. Сартра “Бытие и нечто. Опыт феноменологической антологии” он усматривает такие формы бытия, как: бытие феномена (бытие в себе), бытие дорефлексивное (бытие для себя) и, наконец, бытие, которое являемся одновременно основанием своего бытия (Бо­гом). Основная характеристика человеческого бытия для Сартра – свободный выбор возможностей. Раньше подчеркивалось, что бытие имеет много уровне­вый характер: органическая и неорганическая природа; биосфера; общественное бытие в смысле внутренне субор­динированной системы отношении. людей в обществе, в ко­торые они вступают объективно, не проводя предваритель­но через сознание; бытие личности; социальное бытие(в смысле реального процесса жизнедеятельности людей).

    Специфика человеческого бытия состоит в том, что оно в своей сущности есть не что иное, как человеческая жиз­недеятельность во всех ее проявлениях и опосредованиях, что наполняет мир значением и составляет основу осозна­ния человеком его социальной природы.