«Общественное мнение как институт гражданского общества»

1. Понятие и механизм формирования общественного мнения

          Общественное мнение – это состояние массового сознания, связанное с высказыванием суждений по общественно значимым проблемам. Такая трактовка общественного мнения (с теми или иными вариациями) в настоящее время является общепризнанной в отечественной социологической литературе. Она существенно отличается от принятого прежде в советской социологии понимания общественного мнения как отношения населения к каким-либо явлениям, в формировании которого ведущую роль играет классовая позиция носителей общественного мнения. И дело не только в привычном для историко-материалистической доктрины указании на классовую природу данного феномена. Главные отличия состоят в том, что в рамках современного подхода общественное мнение, во-первых, связывается с высказываниями суждений (что предполагает свободу публичных высказываний) и, во-вторых, речь идет о высказываниях по актуальным проблемам общественной жизни.

          В прежнем же, советском, варианте общественное мнение рассматривалось всего лишь как отношение населения к той или иной проблеме. Вопрос о том, высказывается ли это отношение публично или это некое молчаливое отношение, которое в лучшем случае может быть зафиксировано социологами в ходе анонимного опроса, зачастую оставался непроясненным. А в некоторых работах прямо утверждалось, что общественным мнением считается не только явное, но и скрытое отношение людей к событиям и фактам социальной действительности.[1] При этом предмет суждений, высказывания по поводу которого выдавались за общественное мнение, мог быть сколь угодно незначительным.

          Подобное понимание общественного мнения очень недалеко ушло от обыденного представления о наличии некоего народного мнения, отражающего сложившееся в обществе отношение людей к событиям и явлениям общественной жизни. Такое народное мнение существует в любом обществе. Еще А.С. Пушкин в поэме «Борис Годунов» вложил в уста своего предка знаменитую фразу: «Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов? Не войском, нет, не польскою помогой, а мнением: да! мнением народным». Но это «мнение народное», которое в России испокон веков было загнано в подполье и прорывалось наружу лишь в периоды страшных российских бунтов, отнюдь не есть то общественное мнение, о котором говорит современная наука.

          Дело в том, что общественное мнение как особое социальное явление и социальный институт существует не в любом обществе, так как оно не есть просто сумма тех частных мнений, которыми люди обмениваются в узком, частном кругу семьи или друзей. Общественное мнение – это такое состояние общественного сознания, которое выражается публично и оказывает влияние на функционирование общества и его политической системы. Именно возможность гласного, публичного высказывания населения по острым, злободневным проблемам общественной жизни и влияние этой высказанной вслух позиции населения на развитие общественно-политических отношений отражают суть общественного мнения как особого явления и социального института.

          Под социальным институтом в социологии понимается система отношений, имеющих устойчивый, т.е. гарантированный от случайностей, самовозобновляющийся характер.[2] Применительно к общественному мнению речь идет о том, что в обществе сложился и функционирует, особый механизм реагирования на социально значимые проблемы путем высказывания по ним суждений заинтересованными членами общества. И такая реакция населения носит не случайный, спорадический характер, а является постоянно действующим фактором общественной жизни. Последний момент здесь требует пояснения. Когда мы говорим об общественном мнении как о факторе общественной жизни, речь идет о том, что общественное мнение оказывает влияние на развитие общественной жизни. Функционирование общественного мнения как социального института означает, что оно действует в качестве своего рода «социальной власти», т.е. «власти, наделенной волей и способной подчинять себе поведение субъектов социального взаимодействия».[3] Очевидно, что это возможно лишь там, где, во-первых, существует гражданское общество, свободное от диктата политической власти, и, во-вторых, где власть считается с позицией общества. В этом смысле мы говорим об общественном мнении как об институте гражданского общества.

          Научная традиция, связывающая существование института общественного мнения с наличием гражданского общества (т.е. исторически – буржуазного общества) и характерной для такого общества свободой индивидов (членов гражданского общества), идет еще от Гегеля, который, в частности, писал в «Философии права»: «Формальная субъективная свобода, состоящая в том, что единичные лица как таковые имеют и выражают свое собственное мнение, суждение о всеобщих делах и подают совет относительно них, проявляется в той совместности, которая называется общественным мнением».[4] Подобная свобода возникает лишь с утверждением гражданского общества как отличной от государства, самостоятельной, неполитической сферы частных (индивидуальных и групповых) интересов.

          Общественное мнение в его современном значении и понимании появилось лишь с развитием буржуазного строя и формированием гражданского общества как сферы жизни, независимой от политической власти. В средние века принадлежность человека к тому или иному сословию имела непосредственное политическое значение и жестко определяла его социальную позицию. С зарождением буржуазного общества на смену сословиям пришли открытые классы, состоящие из формально свободных и независимых индивидов. Наличие таких свободных, независимых частных лиц, индивидов-собственников (пусть даже это собственность только на свою рабочую силу) – необходимая предпосылка формирования гражданского общества и общественного мнения как особого института гражданского общества.

          Общественное мнение отличается относительной распространенностью, интенсивностью, достоверностью и стабильностью. Эти качества феномена во многом зависят от объекта и субъекта общественного мнения. Объектом общественного мнения являются конкретные темы, по которым высказывается или может быть высказана точка зрения индивида, группы или общественности. Бесконечное многообразие событий, фактов, явлений общественной жизни, т.е. исторический процесс развития общества, порождает и многообразие человеческих суждений. В итоге общественное мнение по своему содержанию оказывается таким же сложным, как и сама жизнь. Объектом этого феномена являются и процесс материального производства, и события, совершающиеся в сфере духовной жизни общества, и поведение болельщиков на стадионе, публике в театре, политических лидеров.

          Исследование объекта общественного мнения, как считает профессор Б.А. Грушин, следует вести с таких позиций:

q         Анализ общей способности суждения общественного мнения с точки зрения специфики отражения в нем действительности

q         Выделение некоторых критериев, прежде всего формальных, в силу которых то или иное явление независимо от его конкретного содержания становится объектом общественного мнения.[5]

          Как же оно возникает? Какие факторы детерминируют его появление и функционирование? Как утверждает большинство ученых, занимающихся исследованием этого феномена, таких факторов несколько, но важнейшими являются социальные интересы людей.

          Общественное мнение формируется там и тогда, когда на обсуждение народа выносится, ставится проблема, имеющая важное практическое значение, т.е. проблема (вопрос), которая затрагивает социальные интересы людей (экономической, социальной, политической, духовной жизни). Это – первый очень важный момент.

          Не вызывает больших дискуссий давно известный факт типа «лошади едят овес» или «Волга впадает в Каспийское море», или сообщение от том, что «я только что пришел из театра», а 2+2=4. Мы просто констатируем очевидное. Подобное положение вещей можно наблюдать и в сфере общественного сознания. Общественное мнение чаще всего касается вопросов, связанных с политикой, правом, моралью или искусством, где больше спорного и затрагивающего наши интересы. Предметом рассмотрения общественности чаще всего выступают те формы общественного сознания, те вопросы, которые предполагают различия в оценках, характеристиках, т.е. заключают в себе момент дискуссионности. Это второе условие появления общественного мнения. Данная проблема или вопрос должны носить дискуссионный характер. Даже типично метафизический подход к обсуждаемой проблеме по принципу «да или нет», как во время относительно недавних референдумов, «или-или», как во время выборов президента, при всей узости порождает другие варианты ответов или путей достижения цели.

          Кроме того, нельзя забывать и о третьем условии формирования общественного мнения – уровне компетентности. Если человек незнаком с каким-либо обсуждаемым вопросом, то на просьбу высказать мнение чаще всего отвечает: «Я не знаю». Но возможен и такой вариант, когда человеку просто не хватает знаний для спора, обсуждения вопроса.

          Механизм формирования общественного мнения изучен еще слабо. Безусловно то, что выработка общих мнений предполагает борьбу индивидуальных. Если общее мнение сформировалось по общезначимым, актуальным и типичным для данного общества вопросам, то оно, приобретая инвариантные черты, выступает как общее мнение, ибо является выражением социального целого. Но дело не только в масштабе проблем, по которым формируется общественное мнение, но и в том, как, с каких позиций вырабатывается сначала коллективное, групповое, а затем межгрупповое суждение, отношение к тем или иным социальным проблемам.

          Можно с уверенностью утверждать, что базой формирования общественного мнения является пропаганда, основанная на точных, научно обоснованных данных о направленности, интенсивности и интеграции общественного мнения. В самом широком смысле цель пропаганды – направить все усилия на принятие общественностью нужной для управляющей стороны точки зрения, создать систему установок на поддержку или отвержение экономических, политических или социальных явлений. Выступления ораторов перед публикой, статьи в журналах, телевизионные передачи, реклама и передвижение товаров на рынке – это образцы пропагандистского воздействия на общественное мнение. Особенно очевидным является применение этих методов в области рекламы. Здесь разработана особая концепция «имиджа», который выступает как звено в механизме воздействия на общественное мнение. Имидж – это «специальный образ» воспринимаемого предмета, когда ракурс восприятия умышленно смещен и акцентируются лишь определенные стороны объекта. Поэтому достигается иллюзорное отображение объекта или явления. Между имиджем и реальным объектом существует так называемый «разрыв в достоверности», поскольку имидж сгущает краски образа и тем самым выполняет функцию механизма внушения. Имидж строится на включении эмоциональных апелляций, и искусство рекламы в том и состоит, чтобы обеспечить психологическое действие тех сторон имиджа, которые оказывают внушение. Практика создания имиджа используется не только в рекламе, но и в политике, например, в период избирательных кампаний. В массовом поведении стихийных групп имидж выдвинутых толпой лидеров также приобретает большое значение как фактор психологического воздействия, осуществляющего путем внушения регуляцию поведения массы людей.[6]

          Многие исследователи относят к пропаганде и образовательный процесс, поскольку в ходе обучения преподаватели прививают учащимся свое собственное мнение о событиях и явлениях окружающей их действительности. Хорошо известно, что неявная, непрерывная пропаганда в процессе обучения позволяет наиболее прочно внедрить в сознание учащихся нормы и ценности, соответствующие определенным точкам зрения.

          При реализации мероприятий по формированию общественного мнения возникает ряд вопросов. В каком случае пропаганда производит наибольшие изменения в человеческом поведении: когда ее воздействие на представителей общественности значительно или когда оно несильное, осторожное? Как следует формировать стратегию пропаганды в тех случаях, когда точка зрения представителей общественности характеризуется существенными отклонениями от прежней, уже сформировавшейся, и когда эти отклонения незначительны? При этом нужно учитывать, что человек как существо социальное внушаем в принципе, и подчинение его ныне действующей общественной идее или идее, модной в его микросоциуме, – дело естественное.[7]

          Осознание отклонений от принятого мнения принято называть когнитивным диссонансом. Здесь существуют две точки зрения. Одни ученые полагают, что если отклонения от общепринятой точки зрения значительны, то воздействие производит наибольшее изменение в общественном мнении, но другие ученые придерживаются диаметрально противоположной точки зрения. Скорей всего, исследуя оба этих научных подхода, можно прийти к мнению, согласно которому основой успешного применения пропаганды является не значение когнитивного диссонанса, а степень поддержки данной точки зрения представителями общественности. Когда члены общества очень интенсивно поддерживают прежнюю точку зрения, с глубокой личностью включенностью, усиление когнитивного диссонанса незначительно меняет общественное мнение. Более того, значительный когнитивный диссонанс производит эффект бумеранга, который характеризуется тем, что член общества, подвергаемый пропагандистскому воздействию, начинает его отвергать и поддерживать противоположную точку зрения. Но когда поддержка прежней точки зрения представителями общественности не столь интенсивна и личностная включенность не столь глубока, когнитивный диссонанс может привести к увеличению степени изменения общественного мнения в результате воздействия пропаганды. Для каждого члена общества существует «оптимальное расхождение», которое производит максимальное изменение общественного мнения.

          Если власть пропаганды не ограничена, то те слои общества или социальные группы, которые обладают большими финансовыми ресурсами или располагают агентствами по связям с общественностью, казалось бы, должны диктовать свои условия. Однако способы пропаганды ограничены рядом факторов.

·         Возможно, наибольшим ограничением является конкурирующая пропаганда. Если государство имеет монополию на пропаганду (например, при тоталитарных режимах), каждому представителю общественности очень трудно осваивать альтернативные, отличные от официальных мнения и точки зрения. В этих условиях официальная пропаганда подавляет другие мнения и выставляет в выгодном свете необходимые факты. В демократических политических системах всегда имеется возможность воспринимать различные точки зрения и существует несколько «очагов» распространения пропаганды, поддерживающих альтернативные точки зрения. В конкурентной борьбе эти стороны ставят друг другу ограничивающие в юридическом и нравственном планах условия, которые делают невозможной бесконтрольную пропаганду.

·         Доверие пропагандистам в глазах представителей общественности во многом зависит от информации и способов ее подачи. Когда предлагаемые общественности факты в значительной степени отклоняются от общепризнанного мнения и реальной действительности, возникает напряженность, которая может быть направлена на тех, кто осуществляет пропаганду. При наличии этих ограничений представители пропагандирующей стороны должны применять тонкие стратегии, основанные на знании психологии людей и постоянном отслеживании общественного мнения с помощью социологических исследований.

·         Различия в образовании у различных слоев представителей общественности могут привести к тому, что усилия пропагандистов будут достигать только слоев с высшим образованием или, наоборот, только социальных слоев с низким образовательным уровнем. В таких случаях лицам, осуществляющим пропагандистские кампании, необходимо создавать синтетические стратегии, рассчитанные на представителей общественности с различным уровнем образования.

·         Верования и система ценностей у различных представителей общественности ограничивают пропагандистские усилия, так как многие люди, представители различных социальных слоев, обладая различными системами норм и ценностей, подвергают критическому анализу действия пропагандистов. Проводя пропагандистскую кампанию, следует помнить, что сразу изменить субкультуры невозможно, поэтому усилия по пропаганде нужно направлять в русло приспособления к существующим системам ценностей. В данном случае искусство пропаганды состоит в умелой интерпретации существующих установок представителей общественности для достижения целей пропаганды. 

2. Становление российского общественного мнения как института гражданского общества

          В нашей стране общественное мнение начало формироваться в качестве самостоятельного социального института совсем недавно – лишь с начала перестройки. О каком общественном мнении могла идти речь в российском обществе до 1917 г., когда социальные низы, составлявшие подавляющее большинство общества, с одной стороны, и узкий слой верхушки общества, с другой, жили в совершенно разных социально-экономических, политических, правовых, культурных и т.д. измерениях и условиях? Не было общественного мнения как социального института и в условиях тоталитарного социализма, где все социальные отношения были жестко политизированы, где не было гражданского общества и свободного частного индивида как носителя и выразителя независимого, т.е. не совпадающего со стереотипами господствующей идеологии и требованиями власти, гласно выражаемого мнения. Со времени хрущевской оттепели в стране начали формироваться зачатки общественного мнения и появилась некоторая возможность, правда, весьма ограниченная, публичных высказываний по общественно значимым проблемам.

          Между тем в стране и до 1917 г., и в советский период проводились опросы населения, аналогичные по ряду характеристик современным исследованиям общественного мнения. Так, в России опросные исследования среди населения велись земскими статистиками уже со второй половины 1860-х годов. Но это были не опросы общественного мнения, а статистические исследования условий труда и быта крестьян, уровня культурного развития и просвещенности народа, предпочтений читающей публики и т.п. В начале XX в. интенсивно развивалось изучение с помощью опросного метода условий труда и быта рабочих, бюджетов семей рабочих и служащих и т.п.[8] В конце XIX – начале XX в. в России начинает формироваться и так называемая статистика мнений. Однако речь еще не идет об общественном мнении: главным субъектом мнения здесь является эксперт (по терминологии того времени – «сведущий человек»), в роли которого мог выступать специалист-управленец или один из наиболее толковых и компетентных представителей «простого народа».[9] Мнения же рядовых, типичных представителей различных слоев общества, совокупность которых и составляет общественное мнение, в тот период не были предметом специальных эмпирических исследований.

          В первые годы советской власти продолжались и развивались традиции социально-статистических исследований, сложившиеся в стране до 1917 г. Но начиная с 30-х годов исследования, основанные на опросных методах, исчезают из арсенала советского обществоведения вплоть до конца 50-х годов. С возрождением интереса к социологии и официальным признанием за ней права на существование (точкой отсчета здесь можно считать создание в 1958 г. Советской социологической ассоциации) опросные методы исследований начинают использоваться уже и в качестве метода социологических, а не только социально-статистических исследований. В 1960 г. при газете «Комсомольская правда» начал работать Институт общественного мнения, положивший начало, созданию исследовательских групп и лабораторий по всей стране.[10] Однако проводившиеся в тот период опросы зачастую лишь с очень большой натяжкой можно было бы назвать опросами общественного мнения. Речь скорее шла об изучении предпочтений населения в таких вопросах, как способы проведения свободного времени, выбор жизненных планов, включенность людей в систему средств массовой информации, предпочтения читательской аудитории и т.д.

          Ближе к тому, что можно было бы назвать изучением общественного мнения, были закрытые для публикации опросы (так называемые исследования «для служебного пользования»), которые проводились по заказам и под эгидой комсомольских и партийных органов. В 60-е годы при ЦК ВЛКСМ и целом ряде республиканских, краевых и областных комитетов комсомола были созданы структуры, занимавшиеся опросами общественного мнения. Позднее этот «комсомольский почин» был подхвачен в различных структурах КПСС. В 1978 г. пленум Московского городского комитета партии принял решение о создании при всех московских райкомах КПСС советов по изучению общественного мнения, а с 1979 г. в аппарате ЦК КПСС начала работать группа анализа общественного мнения.[11] Исследования, проводившиеся комсомольскими и партийными органами, нередко были направлены на выяснение отношения населения к довольно значимым и актуальным проблемам общественной жизни. Однако при этом, разумеется, трудно было рассчитывать на искреннюю позицию респондентов (опрашиваемых). И тем не менее в тот период прежний тотальный идеологический прессинг был уже в значительной мере ослаблен. Люди начинали все смелей и уверенней высказывать свои суждения по проблемам общественной жизни, и эти первые ростки общественного мнения явились одним из признаков будущего распада тоталитарного общества.

          За годы перестройки наше общество очень быстро прошло путь от приказного единомыслия через так называемые гласность и плюрализм мнений к реальному политическому плюрализму и свободе слова. За этот период сформировалось и независимое в своих оценках и суждениях общественное мнение. Однако можем ли мы говорить о том, что наше общественное мнение стало полноценным институтом гражданского общества?

          Для ответа на этот вопрос вспомним краткую, но весьма насыщенную историю становления и развития общественного мнения, отсчет которой надо начинать с 1988 г., когда устами Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева был провозглашен курс на гласность и плюрализм мнений. В марте 1989 г. в стране прошли первые альтернативные выборы Съезда народных депутатов СССР, давшие мощный импульс формированию нового общественного самосознания. В этот период общественное мнение было не только очень заметным фактором социально-политической жизни страны, но нередко и основным двигателем проводимых преобразований. Для общества, находившегося на начальной стадии перехода от тоталитарного состояния к гражданскому обществу, такая роль общественного мнения, очевидно, является закономерной.

          Дело в том, что в условиях развитой демократии, при стабильной социально-политической ситуации роль и значение общественного мнения четко ограничены и сбалансированы сильной и авторитетной представительной властью. Общественное мнение выступает там как институт гражданского общества, и его воздействие на государственную деятельность осуществляется не напрямую, а опосредованно – через различные формы представительной демократии. Причем посредниками между обществом и государством и выразителями общественного мнения являются там политические партии и иные общественные объединения политического характера. В нашей же ситуации, когда представительные органы не были сформированы на основе достаточно свободного волеизъявления избирателей, когда общество относилось к ним с заметной долей недоверия (ведь после выборов 1989 г. настойчиво звучали призывы к перевыборам по партийным спискам) и т.д., общественное мнение нередко пыталось выступать в несвойственной ему роли института прямой демократии. Это происходило потому, что в тот период демократический потенциал общества был выше, чем у структур представительной власти. И общество стремилось выражать свое мнение напрямую, в митинговой форме, осуществляя таким образом давление на государственные органы. Вышедшие на улицу массы оказались непосредственно вовлечены в активную политическую деятельность, а их мнение стало фактором давления на сферу государственно-политических отношений.

          Переломным моментом на пути становления и развития нашего общественного мнения стали шоковые реформы 1992 г. В результате этих реформ и последующих преобразований в экономической сфере общественное мнение оказалось расколотым на приверженцев принципиально различных взглядов на пути, цели и средства реформирования общественных отношений. Это уже не было прежнее, достаточно монолитное общественное мнение, сплотившееся в борьбе против всевластия КПСС. Раскол существенно ослабил позиции общественного мнения в его взаимоотношениях с органами власти.

          Утрате общественным мнением своих позиций как института прямой демократии способствовало и введение в 1993 г. новой системы формирования парламента страны. Формирование федерального органа представительной власти на основе пропорционально-мажоритарной системы (когда одна половина депутатов Государственной Думы избирается по партийным спискам, а другая половина избирается индивидуально большинством голосов в одномандатных избирательных округах) явилось стимулом для развития политических партий и движений, в значительной мере взявших на себя функцию по выражению общественного мнения и доведению позиций общества до органов государственной власти. С этого периода наблюдается заметное затухание политической активности самого общества и снижение роли общественного мнения как самостоятельного фактора политической жизни.

          В настоящее время ситуация с общественным мнением внешне выглядит вполне благополучно. Общественное мнение заняло подобающую его природе нишу в социальной жизни и уже не претендует на роль института прямой демократии. При этом люди смело высказываются по самым острым и злободневным проблемам, проводятся многочисленные опросы общественного мнения, результаты которых публикуются в печати и транслируются по электронным средствам массовой информации. Политические партии все активнее выступают в роли выразителей мнений различных социальных слоев, все более заметное влияние на принятие законодательных решений оказывают партийные парламентские фракции.

          Однако, возвращаясь к вопросу о том, может ли современное российское общественное мнение рассматриваться в качестве института гражданского общества, следует дать отрицательный ответ. И дело не только в том, что еще не сложилось само гражданское общество, процесс отделения власти и собственности далек от своего завершения, отсутствует средний класс, позиция которого в развитых демократиях составляет основу общественного мнения, и т.д. Ведь в конце концов общественное мнение в своем становлении могло бы и несколько опередить процессы формирования гражданского общества. Однако опыт показывает, что наше общественное мнение, которое на первых порах успешно взяло на себя роль локомотива, вытягивающего общество из тоталитарного состояния к цивилизованным общественным отношениям, в настоящее время не способно справляться с этой задачей. Оно перестало быть сколько-нибудь влиятельным фактором социально-политической жизни, и власти все меньше и меньше считаются с ним.

          Ярким свидетельством безразличия органов власти к общественному мнению является то обстоятельство, что многочисленные политические скандалы последних лет, которые в странах с развитым и сильным общественным мнением привели бы к крушению многих политических карьер, у нас обычно очень мало отражаются на судьбах лиц, дискредитированных в глазах общественного мнения. И лишь в периоды избирательных кампаний по выборам в органы государственной власти общественное мнение становится объектом усиленного внимания и массированного воздействия со стороны как властных структур, так и их оппонентов.

          С другой стороны, нельзя не признать, что качество нашего общественного мнения (в силу очень небольшого по историческим меркам опыта его функционирования) во многих отношениях оставляет желать лучшего. Современное общественное мнение в России отличается большой подверженностью манипулированию, готовностью впадать в крайности, низкой способностью к поиску компромиссов, маргинальностью оценок и суждений.

          В сложившейся ситуации состояние российского общественного мнения можно охарактеризовать следующим образом: общественное мнение в России существует, однако в силу своей неразвитости оно не оказывает сколько-нибудь существенного влияния на общественную и политическую жизнь страны, а поэтому оно не может еще рассматриваться в качестве сформировавшегося института гражданского общества. Очевидно, что качественное состояние общественного мнения и перспективы его становления как полноценного социального института во многом будут зависеть от общего хода преобразований в стране, от успехов на пути к гражданскому обществу и правовому государству.

          Немалую роль в формировании общественного мнения как полноценного института гражданского общества может и должно сыграть право. Процесс становления российского общественного мнения в качестве самостоятельного социального института нуждается в адекватном правовом оформлении. Ведь в современном правовом государстве все основные институты гражданского общества подлежат правовой регламентации. К настоящему времени в России сложилось уже достаточно развитое правовое регулирование процессов формирования и функционирования общественного мнения. Оно осуществляется посредством соответствующих норм Конституции Российской Федерации и федеральных законов, направленных на обеспечение конституционно-правовых гарантий свободы мысли и слова, свободы совести, свободы получения, производства и распространения информации, права проводить собрания, митинги, шествия и пикетирования, права направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления и т.д., а также ряда норм избирательного законодательства, посвященных правовой регламентации опросов общественного мнения, связанных с выборами и референдумами. Развитие и совершенствование законодательства в этой сфере – важный фактор повышения роли общественного мнения как самостоятельного социального института.

3. Современное состояние исследований общественного мнения в России

          В первые годы перестройки наблюдался настоящий бум опросов общественного мнения. Пытаясь хоть как-то выполнить огромный социальный заказ, выданный ей обществом, наша социология вынуждена была идти на заметное снижение научного уровня исследований. В этот период положение дел в области изучения общественного мнения было таково, что специалисты с полным основанием говорили о «хаосе, который творится в опросах общественного мнения в Советском Союзе», о том, что «из-за расширившихся возможностей, обилия проводимых опросов, свободы действия социологов произошло резкое снижение качества исследований».[12]

          Признавая справедливость этой критики, нельзя вместе с тем не отметить, что наша социология общественного мнения была вынуждена начать свою работу в условиях распада прежних социальных связей и структур, изменения основ существующего строя, ломки общественного сознания. В этих условиях приемы исследования, разработанные в рамках западной социологии, которая формировалась и оттачивала свои методы в совершенно иных условиях (при сложившемся институте общественного мнения и стабильной в целом политической ситуации) и на ином материале (главным образом на изучении маркетинга и политического выбора), зачастую не были пригодны для анализа сложной российской действительности. Таким образом, наша социология оказалась перед необходимостью форсированного решения сложнейших задач по выработке методологии исследований общественного мнения по сложным и актуальным проблемам, вставшим перед обществом в переломный момент его развития.

          Помимо решения общеметодологических проблем отечественной науке общественного мнения пришлось преодолевать и трудности, связанные с невозможностью формирования достаточно представительной общесоюзной, а затем и общероссийской выборки в условиях кризиса федерации и обострения межнациональной напряженности, с нехваткой квалифицированных специалистов, со слабой технической базой, неразвитостью сети социологических центров и служб и т.п. Но, пожалуй, главная проблема, с которой столкнулись исследователи общественного мнения, была общей для всего нашего обществоведения. Это теоретический вакуум, в котором оказалась отечественная наука в условиях отказа от прежнего идеологизированного представления о социализме и его роли в развитии мировой цивилизации и отсутствия нового концептуального видения российского общества и перспектив его преобразования.

          Отсутствие общей концепции развития постсоветского общества провоцирует политизацию современной отечественной социологии и прежде всего – исследований общественного мнения. В условиях сложившегося в обществе социально-политического противостояния социология общественного мнения становится заложницей тех или иных политических сил, которые используют данные опросов как орудие в своей политической борьбе. В этой связи появился даже термин «война опросов». Особенно ярко «война опросов» проявляется в периоды избирательных кампаний.

          Заметную роль в этой войне играют средства массовой информации. В социологии хорошо известно о больших возможностях манипулирования массовым сознанием с помощью предания гласности результатов исследований общественного мнения. Да и не надо быть специалистом, чтобы понимать, что многие люди склонны подстраивать свои суждения и свое поведение под мнение большинства. Особые формы это влияние мнения большинства на позиции меньшинства приобретает в периоды избирательных кампаний. Известный немецкий специалист по опросам общественного мнения Э. Ноэль-Нойманн, сравнивая результаты опросов на различных этапах предвыборных кампаний с итогами выборов, обнаружила, что определенная часть избирателей голосует не за ту партию, за которую они (согласно опросам) первоначально намеревались отдать свои голоса, а за ту, которая, по их мнению, победит на выборах. Этот феномен она назвала «спиралью умолчания». Последующие исследования данного феномена показали, что в основе такого стремления людей делать ставку на победителя зачастую лежит присущая им (по-видимому, генетически) боязнь оказаться в меньшинстве, страх перед социальной изоляцией.

          Очевидно, что в нашем обществе этот эффект «спирали умолчания» усиливается наличием традиционных коллективистских установок и характерным для посттоталитаризма недостаточным уважением и доверием индивида к своей личной позиции. Поэтому в нашей ситуации особенно опасно, когда обществу предлагается неверная картина состояния общественного мнения. Ведь это искажает естественную реакцию людей на проводимые преобразования, создавая на какое-то время иллюзию общественного согласия с позицией большинства. Однако рано или поздно, когда развитие событий, спровоцированное ложными представлениями об общественном согласии, пойдет по линии ущемления интересов тех или иных социальных групп, неучтенные прежде интересы отомстят за себя социальными конфликтами.

          На Западе существуют довольно жесткие требования к процедуре обнародования результатов социологических исследований общественного мнения. Всякую публикацию или иную форму предания гласности результатов опроса в обязательном порядке предваряет описание методов его проведения, сообщается объем выборки, размер возможной ошибки и т.д. В некоторых странах эти требования, закреплены в законах, регламентирующих проведение выборов и референдумов, а в остальных случаях они действуют в качестве деловых обыкновений (фактических социальных норм), не имеющих законодательного оформления, но тем не менее весьма эффективно справляющихся со своей регулятивной функцией.

          У нас аналогичные требования содержатся в избирательном законодательстве, предписывающем СМИ при публикации результатов опросов общественного мнения, связанных с выборами и референдумами, указывать организацию, которая проводила опрос, время его проведения, число опрошенных (выборку), метод сбора информации, точную формулировку вопроса, статистическую оценку возможной погрешности. Однако в остальных случаях СМИ зачастую все еще действуют весьма произвольно, что позволяет им использовать социологическую информацию в качестве средства манипулирования массовым сознанием.

          Наряду с политизированностью отечественных исследований общественного мнения другим фактором, заметно снижающим достоверность их результатов, является в настоящее время коммерциализация социологических исследований. Здесь следует отметить, что сама по себе работа социологов по частным заказам в нынешних условиях служит важным источником получения финансовых средств, столь необходимых сейчас для технического перевооружения отечественной социологии, а также стимулом для привлечения в эту отрасль нового поколения специалистов. Можно было бы сказать, что в процессе такой работы, особенно в ходе маркетинговых исследований, совершенствуется методика опросов общественного мнения, поскольку в конкурентной борьбе за рынок социологи вынуждены постоянно повышать качество своего товара – социологической информации. Однако если говорить не о маркетинговых исследованиях, которые направлены на изучение структуры потребительских предпочтений населения, а об исследованиях собственно общественного мнения (т.е. суждений людей по общественно значимым проблемам), то необходимо признать, что работа на частного заказчика отнюдь не способствует повышению достоверности получаемой информации.

          Практика показывает, что заказчики готовы оплатить проведение дорогостоящих социологических исследований общественного мнения зачастую вовсе не для того, чтобы получить объективную картину состояния массового сознания. Главная их цель – подкрепить социологическими данными ту позицию, которую они считают для себя наиболее предпочтительной. Поэтому основными заказчиками на проведение опросов общественного мнения в настоящее время, как правило, выступают те или иные политические группировки, которые организуют трансляцию полученных данных через средства массовой информации, оказывая таким образом давление на органы власти, своих политических оппонентов, население и т.д.

          Имея в виду эту ситуацию, В.А. Ядов писал: «Если социологическое сообщество поддастся искушению вновь стать на путь обслуживания «заказчика» (неважно, кто тот заказчик) и не проявит надлежащего стремления к автономии и суверенитету объективного знания, нас ждет печальная участь».[13] Ведь социология, бывшая в советский период падчерицей официальной идеологии, получила в годы перестройки очень важный шанс стать своеобразным институтом социального контроля со стороны общества за деятельностью властных структур. А статус социального института требует, чтобы социология без какого-либо политико-идеологического давления (будь то давление властных структур или коммерческих интересов) выявляла, делала предметом публичного внимания и таким образом по-своему отстаивала интересы всего общества. Если же социология будет подменять интересы общества в целом групповыми интересами отдельных социальных слоев и групп, то она утратит доверие общества и уже не сможет, лишившись поддержки со стороны общества, выступать в качестве независимой стороны в диалоге с властью.

          Стремление социологии, в том числе и социологии общественного мнения, к объективному научному знанию должно проявляться не только в ее независимости от внешнего заказчика. Еще более важны внутренние установки исследователей на выявление научной истины независимо от их собственных политико-идеологических пристрастий. Общество нуждается в исследованиях общественного мнения, основанных не на идеологизированных представлениях, а на глубоком научном анализе. Такого неидеологизированного и неполитизированного анализа все еще явно не хватает современной российской социологии и прежде всего социологии общественного мнения.

          При всех трудностях и проблемах, с которыми приходится сталкиваться современной российской социологии общественного мнения, тем не менее положение дел в этой сфере в последние годы начинает выправляться. Переломным моментом здесь можно считать выборы в Государственную Думу 1993 г., когда все ведущие центры изучения общественного мнения допустили очень серьезные ошибки в прогнозировании их результатов. Дело в том, что именно выборы (при условии, что это действительно свободные, демократические выборы) служат пробным камнем для проверки серьезности и надежности фирм, занимающихся опросами общественного мнения. Ведь прогноз, сделанный в начале избирательной кампании, подтверждается или опровергается ее итогами. Первые демократические выборы в России стали для бурно развивавшейся отечественной социологии общественного мнения первым серьезным камнем преткновения. Большой общественный резонанс, который получили ошибки, допущенные социологами, заставил их глубоко проанализировать причины своего провала и выработать способы повышения надежности прогнозов электорального поведения населения. В результате выделился ряд центров изучения общественного мнения, которым удается уже на протяжении нескольких избирательных кампаний демонстрировать достаточно высокую (в условиях кризисного российского общества) надежность своих прогнозов.