«Личность и жизненный путь Николая Коперника»

На пьедестале памятника Копернику в Варшаве высечены слова: «Остано­вивший Солнце, сдвинувший Землю». 

В них вся суть открытия Коперника. Ему удалось убедить людей в том, что они живут не в надежном и непо­движном центре мира, а обитают на одной из планет, обращающихся во­круг Солнца. Нужно было обладать титаническим разумом и великой свободой мысли, чтобы сделать этот шаг – упразднить различие между земным и небесным. 

Жизнь Коперника была тесно связа­на с Вармией – небольшой областью на севере Польши. В XII в. недалеко от этих мест, на землях славянского пле­мени прусов, обосновался созданный в течение крестовых походов Тевтон­ский орден. Со временем рыцари ор­дена подчинили себе все балтийское побережье Польши. В 1454 г., за 19 лет до рождения Коперника, в этих мес­тах началось восстание, направленное против ордена, которое привело к 13-летней войне между ним и Польшей. Орден потерпел поражение и вынужден был вернуть Польскому ко­ролевству Гданьск и некоторые другие области, в том числе Вармия. Эта не­большая область была практически со всех сторон окружена землями Тев­тонского ордена и только па западе имела неширокий участок границы с Полыней. Вармия была епископским княжеством, т.е. епископ имел и пей и духовную и светскую власть. 'Гам, на берегу Вислинского залива, стоял го­родок Фромборк – центр Вармийского епископата, где Коперник провел большую часть жизни.

Николай Коперник родился 19 февра­ля 1473 г. в Торуни, торговом городе па Висле. Отец будущего астронома, тоже Николай, был богатым купцом, мать, Барбара, урожденная Вачепроде, – дочерью главы городского суда. Николай был четвертым, младшим, ребенком в семье. Когда ему исполни­лось десять лет, отец умер во время эпидемии чумы, и заботу о детях взял на себя брат матери Лукаш Вачепроде, который в 1489 г. был избран вармийским епископом.

В 1491 г, он определил Николая и его старшего брата Анджея в Краковский университет, где они проучились четыре года. Здесь Николай увлекся астрономией. Этот интерес поддержа­ли астрономические события, которы­ми были богаты годы его учебы, – три солнечных затмения, комета, соедине­ние (видимое сближение) Юпитера и Сатурна. Тогда же Европу всколыхну­ла весть об открытии Христофором Колумбом заокеанских земель.

После Кракова братья продолжили образование в Италии, куда Лукаш послал их для получения степени док­тора канонического (церковного) нра­ва. В Италии, которая в те времена была сердцем эпохи Возрождения, Николай и Анджей провели семь лет. Сперва они учились в Болонье, где Николай провел ряд астрономических наблюдений. В Италии он позна­комился с только что изданным со­кращенным переводом на латынь «Альмагеста» Птолемея, выполненным Региомонтаном. В 1500 г. Николай по­сетил Рим, а посте поездки па родину два года изучал медицину в Падуанском университете. В Италии он легко овладел древнегреческим языком. Зна­ние этого языка позволило Коперни­ку прочесть в подлиннике сочинения древних ученых – Аристотеля, Плато­на и, главное, Птолемея.

Получив степень доктора канониче­ского права, 30-летний Коперник возвратился в Польшу и был избран каноником Вармии – членом выс­шей духовной и административной курии епископата. Несколько лет он жил в епископском замке в Лидсбарке и находился в непосредственном подчинении епископа, своего дяди Лукаша, являясь одновременно его секретарем и врачом. Несмотря на множество дел, Коперник не забывал астрономию, и близкие считали его выдающимся знатоком этой науки. В 1512 г. Лукаш Вачепроде скончался, и начался фромборкский период жиз­ни ученого.

Кафедральный собор Успения Бо­городицы во Фромборке, в котором служил отец Николай, – одна из главных святынь польского католиче­ства. Собор был окружен крепкой стеной с оборонительными башнями и мог, если надо, служить крепостью. Коперник выбрал для жилья не слиш­ком уютное место – северо-западную башню соборной стены. На ее верхнем этаже он и устроил свой кабинет. Оттуда был выход на широкую кре­постную стену с хорошим обзором. По ней можно было пройти к со­седней башне, на которой была под­ходящая площадка для наблюдений другой части неба. Коперник собст­венноручно изготовил из дерева угломерные астрономические инст­рументы, подобные описанным в «Альмагесте». Среди них «трикветрум» – шарнирный треугольник, од­на из планок которого наводилась на светило, а по другой велся отсчет, «гороскопий», или солнечный квад­рант, – вертикальная плоскость с вы­ступающим стерженьком в верхнем углу. Прибор устанавливался по ли­нии север – юг и позволял по напра­влению полуденной тени в моменты солнцестояний судить о наклоне эк­липтики к небесному экватору. Не ме­нее важным инструментом была армиллярная сфера – вложенные друг в друга поворотные кольца, которые служили моделью небесных коорди­нат и давали возможность получать отсчеты по нужным направлениям. Фромборк с точки зрения погодных условий и географического положе­ния не был благоприятным местом для наблюдений, тем не менее Копер­ник много наблюдал, о чем можно судить по упоминаниям в его главном труде «О вращениях небесных сфер».

Цель наблюдений Коперника за­ключалась не в открытии новых не­бесных явлений. Астрономы Средне­вековья занимались тем, что измеряли положения светил и сравнивали свои данные с результатами расчетов по схемам Птолемея. Многие поколе­ния астрономов подправляли систему птолемеевых эпициклов, чтобы пред­сказывать положения планет более надежно. В результате точность пред­сказаний оставляла желать лучшего, а Вселенная Птолемея усложнилась так, что было ясно – Бог не мог создать мир таким несуразным. В записи Ко­перника о наблюдении им Марса в противостоянии (по отношению к Солнцу) 5 июня 1512г. сказано: «Марс превышает расчет больше чем на 2 градуса».[1] Как и другие астрономы, он думал об улучшении расчетных схем.

Первоначально и Коперник стре­мился сделать модель Птолемея более стройной и простой. В простоте, был он уверен, кроется истина.

Путь к упрощению подсказал сам Птолемей, на страницах «Альмагеста» отвергнувший вращение и обраще­ние Земли вокруг Солнца. Но то, что было несуразно полторы тысячи лет назад, стало предметом раздумий Ко­перника.

Движение Земли просто объясня­ло многие явления: годовое движение Солнца по эклиптике, прецессию земной оси (если уподобить Землю покачивающемуся волчку), «привя­занность» Меркурия и Венеры к Солнцу, необычайную яркость Марса во время его противостояний и, на­конец, петлеобразное движение пла­нет.

Тогда Коперник «принял на себя труд прочитать книги всех филосо­фов, которые только мог достать, же­лая найти, не высказывал ли когда кто-нибудь мнения, что у мировых сфер существуют движения, отлич­ные от тех, которые предполагают преподающие в математических шко­лах...».[2] И он нашел у Цицерона, что мнения о вращении Земли вокруг оси придерживались пифагорейцы Экфант и Гикет. Аристотель сообщал о ее орбитальном движении согласно воззрениям пифагорейца Филолая. Коперник, к сожалению, не знал ге­лиоцентрической системы Аристар­ха Самосского, поскольку рассказ Ар­химеда о ней был опубликован в Европе после его смерти. Авторитет античных ученых укрепил Коперни­ка в желании довести до конца гелио­центрическую теорию.

Много позже, в посвящении к своему главному труду, адресованному Папе Павлу III, Николай Коперник вспоминал: «Я не хочу скрывать от Твоего Святейшества, что к размыш­лениям о другом способе расчета мировых сфер меня побудило имен­но то, что сами математики не име­ют у себя ничего вполне установ­ленного относительно исследования этих (небесных) движений... И самое главное, так они и не смогли опреде­лить форму мира и точную соразмер­ность его частей».[3]

Геоцентрические системы Евдокса и Птолемея не позволяли измерить расстояния до планет. В гелиоцентри­ческой системе Коперника впервые появилась возможность рассчитать реальные пропорции Солнечной сис­темы, пользуясь радиусом земной ор­биты как астрономической единицей. Коперник понял, что если мы смотрим на планеты, находясь на движущейся Земле, то планеты кроме движений по своим орбитам получают дополни­тельное круговое движение. С Земли оно будет видно в форме эпицикла. Размер эпицикла равен диаметру ор­биты нашей планеты. Поэтому чем дальше от нас планета, тем меньшим будет казаться эпицикл, и по его угло­вым размерам можно судить о ее уда­ленности. В системе Коперника «...по­следовательность и величины светил, все сферы и даже само небо окажут­ся так связанными, что ничего нельзя будет переставить ни в какой части, не производя путаницы в остальных час­тях и по всей Вселенной».[4]

Казалось бы, дело сделано, новая ги­потеза строения мира готова, оста­лось только опубликовать ее. Около 1515 г. появилось рукописное сочине­ние Коперника «Малый коммента­рий о гипотезах, относящихся к не­бесным движениям». Правда, здесь он не дает математических доказательств, замечая, что «они предназначены для более обширного сочинения». Это сочинение – «О вращениях небесных сфер. Шесть книг» – заняло больше 20 лет упорного труда. Астроном счи­тал, что разработка гипотезы должна быть непременно доведена до чисел, больше того – до таблиц, чтобы по­лученные с ее помощью данные мож­но было сравнить с действительными движениями светил.

В начале книги Коперник вслед за Птолемеем излагает основы действий с углами на плоскости и, главное, на сфере, относящиеся к сферической тригонометрии. Здесь ученый внес в эту науку много нового, выступив как незаурядный математик и вы­числитель. Среди прочего Коперник приводит таблицу синусов (правда, это название не применяет) с шагом в десять угловых минут. Но, оказыва­ется, это лишь выдержка из более обширных и точных таблиц, которые он вычислил для своих расчетов. Их шаг составляет одну угловую минуту, а точность – семь десятичных зна­ков! Для этих таблиц Копернику потребовалось вычислить 324 тыс. ве­личин. Эта часть сочинения и под­робные таблицы были позже изданы отдельной книгой.

Книга «О вращениях» содержит описания астрономических приборов, а также новый, более точный, чем у Птолемея, каталог неподвижных звезд. В ней разбирается видимое движение Солнца, Луны и планет. По­скольку Коперник использовал толь­ко круговые равномерные движения, ему пришлось потратить много сил на поиски таких соотношений разме­ров системы, которые бы описывали наблюдаемые движения светил. Пос­ле всех усилий его гелиоцентрическая система оказалась ненамного точнее птолемеевской. Сделать точной ее удалось только Кеплеру и Ньютону. Более подробно о главном труде Николая Коперника будет рассказано во второй главе работы .

1 декабря 1514 г. в Риме состоялся собор Католической Церкви, на ко­торый от Вармии поехал друг Копер­ника Бернард Скультети. На соборе обсуждался вопрос о назревшей ка­лендарной реформе. Со времени при­нятия Церковью юлианского календа­ря действительное время весеннего равноденствия ушло от календарной даты на целых десять дней. Поэтому была создана уже не первая комиссия по реформе календаря, которая обра­тилась с просьбой к «императору, королям и университетам» прислать свои соображения по этому поводу. Вероятно, по рекомендации Скульте­ти в число экспертов включили и Ко­перника.

С того времени, возможно по просьбе комиссии, ученый занялся наблюдениями для уточнения длины года. Найденная им величина стала основой для календарной реформы 1582 г. Определенная Николаем Ко­перником длина года составляла 365 суток 5 ч 49 мин 16 с и превыша­ла истинную всего на 28 с.

Тем временем обстановка в Вар­мии накалялась. Все чаще случались набеги вооруженных банд со сторо­ны орденской Пруссии. Переговоры и жалобы в Рим ничего не давали. Осенью 1519 г., когда Коперник воз­вратился во Фромборк, польские вой­ска вошли на территорию ордена. Началась война, которая длилась пол­тора года и снова закончилась его поражением. Копернику пришлось в январе 1520 г. оборонять собор, за сте­нами которого спасались жители сожженного крестоносцами Фромборка, а в феврале 1521 г. принять на себя командование гарнизоном осажденного Олыптынского замка. Во время этих драматических собы­тий Коперник проявил мужество и незаурядный организаторский талант. Между тем в жизни Европы и ор­дена произошли важные перемены. В октябре 1517 г. профессор богосло­вия Виттенбергского университета Мартин Лютер выступил против офи­циальных догматов католицизма. Так началась Реформация. Многие гер­манские правители принимали лю­теранство и становились в своих владениях главами новой Церкви. В 1525 г. это сделал и великий магистр Тевтонского ордена Альбрехт, кото­рый сложил с себя сан и отныне стал герцогом светского лютеранского го­сударства, принеся присягу верности польскому королю.

Копернику исполнилось 66 лет. Дале­ко за пределами Фромборка его ува­жали как врача и ученого человека. Рукопись книги «О вращениях» была в основном готова, но, опасаясь быть непонятым, Коперник не торопился ее публиковать. В то время из колы­бели лютеранства, Виттенберга, к не­му приехал молодой профессор ма­тематики Георг Иоахим фон Лаухен, который взял себе имя Ретик (римля­не называли Ретией область Австрии, где он родился).

В Виттенбергском университете существовал кружок ученых, увлекав­шихся астрономией, в который вхо­дили преподаватели Круцингер, Рейнгольд и Ретик. Они были наслышаны о теории Коперника и серьезно заин­тересовались ею, но имевшиеся о ней сведения были ненадежны и неполны. Поскольку Коперник не публиковал своих трудов, возникла идея посетить ученого во Фромборке и выяснить подробности его работы. Предприятие было рискованным, поездка про­тестанта в католическую Вармию к ученому-католику могла отрицатель­но сказаться на дальнейшей карьере гостя. Но смелый и любознательный Иоахим Ретик решился.

Ретик прибыл во Фромборк в мае 1539 г., рассчитывая погостить у Ко­перника пару месяцев, но остался у него почти на два года. Иоахим под­дался обаянию интеллекта ученого и сразу оценил научный подвиг, тво­рившийся вармийским отшельни­ком. А Копернику в Ретике понрави­лись энергия и увлеченность наукой. Ретик под руководством Коперника погрузился в изучение рукописи «О вращении» и стал его постоянным собеседником. Он дал престарелому ученому то, чего Коперник был ли­шен всю жизнь, – возможность об­суждать научные проблемы с челове­ком, глубоко понимающим суть дела. Ретик горячо убеждал Коперника опубликовать его труд, и ученый на­конец решился обнародовать книгу «О вращениях».

Не дожидаясь этой публикации, Ретик написал обширное изложение теории Коперника. Свое сочинение он назвал «Первым повествованием». Оно было написано так, что не тре­бовало от читателя математической подготовки и было понятно любому образованному человеку. «Первое по­вествование» Ретика сыграло огром­ную роль в распространении идей Коперника. Оно несколько раз пере­издавалось, а в 1596 г. Кеплер привел его в виде приложения к своей кни­ге «Космографическая тайна».

Ретик все торопил, а Коперник медлил с изданием. Подобно Пифагору, он сомневался, пришло ли время людям знать «это». Коперник сознавал всю взрывную мощь книги. Как ученый и одновременно священник он чувство­вал все потрясение, которое испыта­ют люди завтра, когда узнают, что жи­вут на «звезде», на небесном теле. Размывалась граница между земным и небесным, ставшим также частью единой Природы. Духовное небо христи­анской веры отделялось от неба види­мого. Это было началом переворота в науке, богословии, философии.

Благодаря «Повествованию» теория Коперника стала известна. Иерархи Католической Церкви восприняли ее вначале спокойно, а протестанты, вы­ступавшие против излишних «умство­ваний», отнеслись к ней враждебно. Сам Мартин Лютер так отозвался о новых веяниях: «Дурак хочет перевер­нуть вверх дном все искусство астро­номии. Но, как указывает Священное Писание, Иисус Навин велел остано­виться Солнцу, а не Земле».

Ретик договорился о печатании книги Коперника в Нюрнберге. Он попросил наблюдать за изданием Анд­рея Осиандера, известного богослова и лютеранского проповедника. Озна­комившись с книгой, Осиандер на­правил Копернику письмо с просьбой написать к ней предисловие, где но­вая теория трактовалась бы лишь как некая рабочая гипотеза, позволяю­щая упростить расчеты. Ученый вмес­то этого прислал в протестантский Нюрнберг посвящение книги главе Католической Церкви Папе Павлу III. Осиандер включил посвящение в кни­гу, добавив, к ней, однако, собствен­ный неподписанный текст. Он на­зывался «Обращение к читателю о предположениях, лежащих в основе этой книги» и содержал то, что Оси­андер хотел получить от Коперника.

Книга вышла весной 1543 г., когда ее автор тяжело заболел. Один из пер­вых его биографов Пьер Гассенди пи­шет: «Время его последней болезни почти совпадает с появлением из-под типографского станка бессмертного его творения... Его умственные спо­собности и память стали ослабевать. За несколько часов до смерти при­несли ему экземпляр только что от­печатанного его сочинения... Он взял книгу в руки и смотрел на нее, но мысли его были уже далеко...».[5]

Коперник умер 20 мая и был похо­ронен под плитами Фромборкского кафедрального собора.

Книга «О вращениях» сразу нашла благодарных читателей. Друг Ретика, виттенбергский математик Эразм Рейнгольд составил на основе теории Коперника новые планетные табли­цы. Они получили название «Прус­ских», поскольку были изданы на средства бывшего великого магистра ордена герцога Пруссии Альбрехта. Эти таблицы вытеснили прежние и сохраняли свое значение до появле­ния в 1627 г. «Рудольфовых таблиц», составленных Кеплером. Помещенное в книге Коперника неподписанное «Обращение» Оси­андера вызвало бурные протесты Ретика, а позднее Кеплера. Впрочем, ни одно предисловие было неспособно нейтрализовать силу мысли Коперни­ка, который провозгласил новую эпо­ху в астрономии, и не только в ней.