«История фармации и русские ученые в 18 веке»

В 1701 г. Петр I издал указ об открытии первых восьми частных аптек и о запрещении продажи лекарств в каких-либо других местах (в том числе в зеленных лавках). 

Так была установлена аптечная монополия в России, которая предполагала: 

производство и продажа лекарственных средств разрешались только в аптеках; никто в данном районе не мог открыть другой аптеки; аптеки освобождались от военных постоев, а аптекари – от воинской повинности;

аптекари освобождались от уплаты податей; учредителям аптеки представлялось свободное помещение и жалованье на первые три года;

аптеки пользовались государственным гербом на вывесках и упаковках; аптекари имели право на почетное гражданство.

Лица, желавшие открыть аптеки, должны были подавать челобитную на имя царя в Посольский приказ. В случае положительного решения им выдавалась жалованная грамота и отводился земельный участок под аптеку, предоставлялось право закупать спирт для изготовления лекарств за границей, а также в портовых городах (Архангельске и Азове).

Подчинение аптек Посольскому, а не Аптекарскому приказу указывает на то, что Петр I заранее рассчитывал на участие в аптечном предпринимательстве иностранных специалистов. Ведь владелец аптеки должен был располагать значительными средствами, которых немногочисленные русские кандидаты в аптекари не имели, хотя обладали значительными знаниями и опытом.

Чтобы разрядить обстановку, Петр I обратился по собственной инициативе к служившему в царской аптеке доктору медицины Даниилу Гурчину с предложением оставить службу и открыть частную аптеку. Гурчин не только основал одну из первых частных аптек в России, но и организовал завод для изготовления аптечной посуды. Он автор рукописного труда в двух частях: «Аптечка обозовая» и «Аптечка домовая» (рис. 1.8). Практически в одно время с Гурчиным прошение на право открытия аптеки поступило от аптекаря Аптекарского приказа Иоганна Грегориуса, который получил фармацевтическое образование за границей. Именно ему была выдана первая грамота на открытие частной аптеки, а сама аптека была открыта в 1702 г. Ему же принадлежит идея аптечной монополии, введенной указом Петра I. В Петербурге первая аптека была открыта в 1704 г., в Нижнем Новгороде – в 1780 г., в Перми – в 1786 г.

Аптечная монополия в XVIII в. в России была прогрессивным явлением и сыграла значительную роль в развитии аптечного дела. Насколько сложным был этот процесс свидетельствует тот факт, что на открытие первых восьми частных аптек потребовалось 12 лет. Кроме частных аптек продолжали существовать государственные, или казенные, аптеки трех видов: главные, полевые и госпитальные. Указом Петра I в 1706 г. был введен статус Главной аптеки. Главные аптеки обеспечивали лекарствами население и снабжали ими полевые и госпитальные аптеки. Полевые аптеки обслуживали армию. Петр I преобразовал Аптекарский приказ в аптекарскую канцелярию Главной аптеки, которая в 1721 г. была переименована в Медицинскую коллегию, а позже – в Медицинскую канцелярию, на которую возлагался контроль за отпуском лекарств из аптек.[1]

Для наведения порядка в аптечном деле в 1789 г. в России был принят первый Аптекарский устав, который являлся основой аптечного законодательства вплоть до октября 1917 г. В 23 пунктах устава были отражены вопросы, регулирующие все стороны деятельности аптеки того времени; от профессиональных и моральных требований к аптекарю, обязательств выполнения предписаний рецепта по составу и весу ингредиентов, правил хранения и отпуска лекарственных средств, регламентирования размера их запасов, требований к отменной чистоте, оборудованию аптеки, наличию российских и иностранных фармакопеи, соблюдению цены в соответствии с единой государственной таксой и т.д. до запрета на изготовление в аптеках спирта и продажу спиртных напитков.

Последний пункт устава гласил: «Аптекарь, звание свое исправно и верно исполняющий, будет пользоваться от Государственной медицинской коллегии соответственным покровительством, нерадивый же и верности не сохранивший, как член общества вредный, восчувствует точную строгость закона».[2]

Для развития аптечного дела и в целях популяризации лекарств, приготовляемых в аптеках, и внедрения их в лечебную практику создаются первые рукописные фармакопеи.

Первые русские рукописные фармакопеи не являлись официальными, т.е. обязательными, руководствами, а представляли сборники прописей распространенных лекарств, составленные по отечественным источникам и на основе опыта русских врачей и аптекарей. Даниилом Гурчиным вместе с Афанасием Холмогорским, известным духовным деятелем XVII – начала XVIII в., увлекающимся практической медициной, был составлен первый русский рукописный сборник прописей распространенных лекарств под названием «Фармакопея».[3]

Подобные сборники явились основой для составления будущих государственных фармакопеи. Первая официальная фармакопея в России – Pharmacopoea castrensis – была издана на латинском языке в Санкт-Петербурге в 1765 г. Это была военная фармакопея. В 1783 г. была выпущена морская фармакопея – Pharmacopoea navais, изготовление вошедших в нее лекарств описано в кратком изложении на латинском и русском языках. В 1778 г. на латинском языке была опубликована государственная фармакопея – Pharmacopoea Rossica, которая в основе своей содержала отечественные лекарственные средства растительного происхождения и описание методов их изготовления.

В 1798 г., также на латинском языке, вышла новая государственная фармакопея, статьи которой имели регламентированную структуру, содержали способы очистки лекарственных средств от примесей, а также признаки определения их доброкачественности. В 1802 г. появилось ее издание в русском переводе, которое стало первой гражданской фармакопеей на русском языке. Благодаря первым русским государственным фармакопеям (оригинальным, по своему уровню не уступавшим иностранным) был упорядочен ассортимент лекарственных средств в аптеках, упрощена рецептура, максимально использованы возможности отечественной сырьевой и производственной баз.

Говоря о медицине в России XVIII в., необходимо подробнее остановиться на личности М.В. Ломоносова, обладавшего поистине безбрежными талантами. М.В. Ломоносову – химику, физику, металлургу, поэту (вспомним его знаменитые строки: «Открылась бездна, звезд полна. Звездам числа нет, бездне дна») – очень близки были интересы и проблемы медицины, решая которые он, как ученый, строил базу исследований природы человека, его здоровья и болезней. Медицину Ломоносов считал наукой, полезнейшей роду человеческому, которая «через познания свойств тела... достигает причины». Особенно много ярких дефиниций относительно медицины Ломоносов сделал в своей знаменитой речи «О пользе химии» (1751). В ней он заявляет себя горячим сторонником тщательного изучения анатомии, физиологии, физики и других наук для медицины.

Ломоносов призвал улучшить медицинскую помощь, борьбу с вредными привычками и антигигиеническим поведением населения, повышением качества подготовки врачей, решением других острейших проблем. Он проявил себя не просто как патриот отечества, но и общественный деятель, ратующий за благополучие и здоровье населения. Более того, это письмо можно оценить как программу реорганизации медицинского дела и улучшения здоровья народа. К сожалению, оно в то время не было опубликовано, и программа возрождения здоровья россиян Ломоносова не реализована, хотя прогрессивные врачи России следовали его заветам.

Среди значимых фигур в российской медицине XVIII в. особое место занимает первый русский профессор Московского университета Семён Герасимович Зыбелин (1735-1802 гг.). По окончании Славяно-греко-латинской академии в Москве он был направлен на стажировку и продолжение обучения в Лейденский университет, там же получил степень доктора медицины. Вернувшись в Москву, с 1765 по 1802 г. был профессором университета, читал лекции по химии и медицине. Одним из первых, спустя 3-4 года, он стал читать лекции на русском языке (на нем же произносил свои знаменитые публичные речи на торжественных заседаниях университета). Известно, что тематика его лекций включала широкий спектр практической и теоретической медицины: от «бабьичего дела» (акушерство), воспитания детей, лечения и диагностики разных внутренних болезней, гигиенического поведения (мы сказали бы, здорового образа жизни) до необходимости врачу изучать законы природы, связи организма с внешним миром, следовать разумной, объективной, материалистической методе, опытам, наблюдениям, законам физиологии и патологии, не только лечению, но и предупреждению возникновения заболеваний. В круг обязанностей С.Г. Зыбелина входило и преподавание фармации. «С.Г. Зыбелин расширил объем и значительно повысил уровень преподавания фармацевтических дисциплин..., ввел достаточно большой по объему курс рецептуры, организовал курс аптекарского искусства, ввел самостоятельное преподавание курса фармацевтической химии».[4] О широте подхода к проблемам медицины и вопросам охраны здоровья населения можно составить представление по следующим лекциям С.Г. Зыбелина: «О действии воздуха на человека и путях коим он в него входит», «О причинах внутреннего союза частей между собой», «О пользе привившей оспы», «О вреде, проистекающем от держания себя в тепле излишней», «О сложениях тела человеческого и способах как оные предохранять от болезней», «О правильном воспитании с младенчества в рассуждении тела, служащем к размножению в обществе народы», «О способах как предупредить можно немаловажную между прочим медленного умножения народа причину, состоящую в неприличной пище младенцам даваемой в первые месяцы их жизни», «Слово о причине внутреннего союза частей тела и между собой и о происходящей из того крепости в теле человеческом».

К безусловно крупным русским врачам XVIII в. следует отнести и Константина Ивановича Щепина (1728-1770 гг.). Он окончил Киево-Магилевскую академию, работал в академии наук, в 1758 г. защитил в Лейдене докторскую диссертацию о растительной кислоте. С 1762 г. К.И. Щепин преподавал анатомию, физиологию, хирургию, ботанику, фармакологию в Московской госпитальной школе, будучи первым русским профессором в ней. Преподавание вел на русском языке, проводил практические занятия, в том числе вскрытия трупов. За свои смелые начинания в преподавании, в том числе по переведенным им учебникам, атеистические материалистические воззрения в духе М.В. Ломоносова, независимость, был уволен из школы. Умер в Киеве, участвуя в ликвидации чумы.

Колоритной фигурой среди Московской медицинской профессуры XVIII в. является Нестор Максимович Амбодик-Максимович (1744-1812 гг.). По окончании госпитальной школы в Санкт-Петербурге он был отправлен в Страсбург, где получил степень доктора медицины и, вернувшись на родину, работал преподавателем в госпитальных школах, а с 1781 по 1840 г. вел в качестве профессора курс физиологии, хирургию, фармакологию, разделяя убеждения М.В. Ломоносова и своих коллег – русских профессоров.

Амбодик-Максимович – один из тех, кто положил начало созданию отечественной медицинской терминологии, составил и широко применял и пропагандировал «Анатомо-физиологический словарь» (1783). Он уделял большое внимание столь популярной ныне фитотерапии, обобщив известные ему данные в руководстве из трех частей – «Врачебное веществословие или описание целительных растений в пищу или лекарство употребляемые» (1784-1788).

В XVIII в. особую угрозу жизни страны и здоровью ее населения представляли эпидемии инфекционных заболеваний, прежде всего чумы. Ряд русских врачей – А.Ф. Шафонский, К.О. Ягельский и особенно Д.С. Самойлович – самоотверженно, не боясь за свою жизнь, боролись с эпидемией. Широкую известность получил труд А. Шафонского «Описание моровой язвы, бывшей в столичном городе Москве с 1770 по 1772 г.». Автор, как и другие русские врачи, выступил против каких-то космических, миазматических теорий распространения чумы, доказывая на многих примерах преимущественное значение контагиозности. И хотя отрицание воздушного пути заражения («миазмы») в принципе было неправильно, так как чума распространяется и воздушно-капельным путем, то тогда подчеркивание роли контактов как источника заражения было более практически значимым.