«Историческое сознание как фактор развития личности»

Глава I. Основные уровни исторического сознания

    Под историческим сознанием в науке понимается совокупность представлений общества в целом и его социальных групп в отдельности, о своем прошлом и прошлом всего человечества. Каждая национальная и социальная общность обладает определенным кругом исторических представлений о своем происхождении, важнейших событиях в своей истории, деятелях прошлого, о соотношении своей истории с историей других народов и всего человеческого общества. Такие представления получают выражение прежде всего во всякого рода исторических преданиях, сказаниях, легендах, сказках, составляющих неотъемлемую часть духовной жизни каждого народа как один из способов его самовыражения и самоутверждения. Благодаря этому данная общность людей осознает себя как народ на основе знаний своего прошлого, на основе знаний своего места в мировом историческом процессе. Тем самым история органически вплетается в общественное сознание. Все его элементы, составляющие в совокупности сознание общества (взгляды, идеи, политическое и правовое сознание, мораль, религия, искусство, наука), имеют свою историю. Они могут быть поняты и познаны только на основе исторического подхода, рассматривающего каждое явление с точки зрения конкретных условий и обстоятельств его возникновения, условий развития. Именно поэтому обращение к прошлому постоянно содержится в дискуссиях по кардинальным проблемам современности, на основе оценок прошлого разрабатываются современные социальные теории и идеологические системы. Таким образом, получается неразрывная связь и преемственность прошлого и настоящего. Усваивая опыт своих предков в области трудовой деятельности, политических, социальных отношений, последующие поколения учатся анализировать прошлое и оценивать современность, принимать решения для самореализации, т.е. “что я могу?”, “чего не могу?”, “на что я могу надеяться?”. Через осмысление исторического опыта обретается понимание настоящего.

    Как и всякие другие формы сознания, историческое сознание имеет сложную структуру, в которой можно выделить несколько уровней. Основаниями разделения исторического сознания на виды можно взять уровень осознания исторических процессов, глубину проникновения в их сущность и исторических явлений в обществе, которые позволят дать его как бы качественную характеристику. По данным критериям историческое сознание можно разделить на три уровня (см. рис. 1).

    Первый уровень – обыденное или, как еще его называют, повседневное историческое сознание. Этот уровень свойственен основной массе членов общества, формируется на базе повседневной жизни граждан в сфере обычных жизненных коллизий. Обыденное сознание содержит знание об окружающей действительности в основном на уровне явлений, и как правило, в форме восприятий и представлений внешних сторон действительности. Это разнообразные, обычно почти не систематизированные знания: наблюдения, предположения, рассуждения и т.п. Люди так или иначе сталкиваются с историческими реалиями: какую-то информацию получают из средств массовой информации, наблюдают деятельность государственных органов, должностных лиц и т.д. Для людей с этим уровнем исторического сознания характерно знание общих фактов и законов истории, здесь исторические воззрения тесно переплетаются с нравственными представлениями. Этот уровень формируется на основе накопления непосредственного жизненного опыта, когда человек на протяжении своей жизни наблюдает какие-то события, или даже является их участником. Широкие массы населения как носители обыденного сознания на низшей ступени исторического сознания не способны привести его в систему, оценить с точки зрения всего хода исторического процесса. Их сознание формируется под влиянием художественной литературы, кино, радио, телевидения, театра, живописи, под влиянием знакомства с историческими памятниками. Образующие его представления еще отрывочны, хаотичны, не упорядочены в хронологическом отношении. Они, как правило, отличаются яркостью, большой эмоциональностью, впечатления от увиденного или услышанного сохраняются порой на всю жизнь. Такие впечатления объясняются силой таланта большого художника, который, владея словом, кистью, оказывает на человека огромное эмоциональное воздействие. Это накладывает на писателя, драматурга, режиссера, художника большую ответственность за историческую достоверность и правдивость его творений. Государственная деятельность и образ Петра I у широких масс населения чаще складывается не по академическим исследованиям и монографиям, а по впечатляющему роману А. Толстого и снятым по нему фильмам. Незабываемое впечатление на человека об Иване Грозном производит картина И.Е. Репина “Иван Грозный и сын его Иван”. И хотя многие сущностные моменты исторического процесса остаются, так сказать, за кадром, читатель (зритель) судит об эпохе именно по данному художественному произведению. На этом уровне исторического сознания  объективная реальность особенно часто выражается в мифах, легендах и даже анекдотах о Петре I, Ленине, Брежневе и т.д. Эти формы народного творчества имеют, как правило, самоутверждающую иронию русского национального характера.

    Чаще всего обыденный уровень сознания выступает в расплывчатых, эмоционально окрашенных воспоминаниях, зачастую неполных, неточных, субъективных. Так,  рядовые советские граждане,  жившие на воле в 30-е годы почти ничего не знали о огромной стране ГУЛАГ, как впрочем и о настоящих масштабах репрессий. Воссоздать это могут только профессиональные историки на основе обобщения всей совокупности фактов, событий.  Вспоминает Александр Бурдонский, внук Сталина: “В ГИТИСе я делал дипломный спектакль по пьесе “Годы странствий” Арбузова, там тема культа проходит. Уж мы постарались ужасов наворотить! А Мария Осиповна Кнебель, наш руководитель курса, говорит: –  Это, ребятки, все неправда. Мы веселились, мы жили… Хотя у меня сидел брат. Но мало кто знал о массовости репрессий. Жизнь и внешне, и по ощущению была совсем не такая, как вы пытаетесь изобразить. И главный-то ужас, что все рядом – и арестованный брат, и радоваться хочется, и ты привыкаешь”.1 Происходили подобные превращения во многом благодаря мощи советской пропагандистской машины, которая выдавала порой такие пассажи: “О воспитательной работе НКВД писалось достаточно много. Все мы знаем
десятки историй (вот она первая ступенька убеждения – ВСЕ (!) знают эти истории, разве ты не знаешь? Процесс мифотворчества тех лет начинался именно с этого – воздействие коллективного сознания на индивидуума – авт.) о бывших ворах, которые стали инженерами и директорами, о бывших бандитах, работающих с микроскопами, о бывших налетчиках, которые сейчас кончают консерваторию. Но как происходят эти чудесные превращения, какими методами работают чекисты, переделывая людей?.. Я думаю, что самое главное у них составляет любовь к человеку, то трогательное тепло, которым проникнута их забота, в которых несомненно заключен главный секрет их поразительных результатов… Работа страшно трудна, беседы с заключенными требуют огромного напряжения моральных и физических сил. Каждый раз они уезжают оттуда совершенно разбитые с мешками под глазами… Какими замечательными качествами, какой подлинной гуманностью надо обладать, сколько надо таить в себе тепла к людям и веры в идеи новой жизни, чтобы отдавать столько нервов и здоровья случайному чужому человеку, который в любой другой стране с бездушной карательной системой был бы повешен на другой день после суда!”1

    Таким образом, обыденное историческое сознание характеризуется “обыденной историей, т.е. совокупностью исторических представлений, распространенных на уровне массового сознания. Массовое историческое сознание отличается такими особенностями, как наличие устойчивых стереотипов, преобладание эмоционального элемента над аналитическим, тяготение к упрощенным причинно-следственным связям, к персонификации событий и явлений. Массовые исторические представления формируются из двух источников: собственного исторического опыта людей (опыта пережитого) и готового знания”.2

    Второй уровень –  профессиональное историческое сознание, которое складывается в ходе специальной подготовки (например, при обучении на историческом факультете высшего учебного заведения), в процессе осуществления практических  исторических исследований. Субъекты этого уровня обладают специализированными, детализированными знаниями
исторического процесса, умениями и навыками применения исторических знаний. Формированию профессионального  исторического сознания должно быть уделено особое внимание в современных условиях. Отсутствие профессионализма в преподавании истории  –  одна из бед нашего  образования. Начало процессу формирования профессионального сознания должно быть положено на основе собственно исторических знаний, приобретаемых на уроках истории в школе, где учащиеся впервые получают представления о прошлом в систематизированном виде. К сожалению, изучение отечественной истории в школе затягивается на несколько лет, и в результате при завершении изучения курса отечественной истории учащиеся плохо помнят то, с чего они начинали. Причем для большинства людей изучение истории на школьном уровне и завершается. В вузах изучает историю, относительно ко всему населению страны, очень малая группа граждан, и то, как правило, в небольших объемах. Возможно пополнение знаний по истории на любительском уровне, однако такого рода личный интерес проявляется не так часто, да и подходящих популярных книг по отечественной истории немного. В связи с этим должно быть уделено серьезное внимание как подготовке высококвалифицированного учителя истории, так и качеству школьных учебников. Глубокое изучение отечественной истории способствует воспитанию юношества в духе гражданственности и патриотизма. Об этом написал известный французский историк Марк Ферро в своей книге “Как рассказывают историю детям в разных странах мира”  после изучения опыта преподавании истории в школах стран Африки, Австралии, Ближнего Востока, Германии, Японии, США, Китая, Польши, СССР и других стран. Он считает, что “существует своего рода матрица истории каждой страны: это доминанта, запечатленная в коллективной памяти общества. И очень важно знать суть этой матрицы. Истории и легенды, из которых она состоит… всегда превосходят колоритностью и выразительностью любой анализ; это вознаграждение историку, который тоже ведь является читателем”.1

    Третий уровень –  это научное, теоретическое историческое сознание. Оно характерно для исследователей, научных работников, занимающихся вопросами исторических исследований. Этот уровень исторического сознания формируется на базе всестороннего теоретического осмысления прошлого, на уровне выявления тенденций исторического развития. Теоретическое сознание включает в себя знания об окружающей действительности на уровне сущности. Это почти всегда такие знания о предметах и процессах действительности, которые построены на понимании и объяснении их действия внутренними законами развития. Теоретическое сознание во многом результат специализированной подготовки людей в той или иной области знаний и, конечно, оно –  свидетельство их научного и профессионального уровня развития. На основе накопленных историей званий о прошлом, обобщенного исторического опыта формируется научное мировоззрение, предпринимаются попытки получить более-менее четкое представление о природе и движущих силах развития человеческого общества, его периодизации, смысле истории, типологии, моделях общественного развития. На этом уровне исторического сознания предпринимаются попытки объяснить человеческое прошлое во всей его противоречивости и сложности как на конкретно-историческом, так и на теоретическом уровнях. Формирование исторического сознания на теоретическом уровне помогает мыслить историческими категориями, видеть общество в диалектическом развитии, в изменении, осмысливать исторический процесс в динамике, в хронологической взаимосвязи времен. Носителем этого уровня исторического сознания является историческая наука. Обладая систематизированными научными знаниями истории общества, историческая наука может определить ведущие тенденции общественного развития, сформулировать некоторые прогнозы. Таким образом, историческое знание как элемент общественного сознания, составляющего духовную сторону исторического процесса, нужно воспринимать системно, во всех его ступенях и уровнях, так как без системного подхода представление об историческом сознании будет неполным.

    Значение формирования исторического сознания, сохранения исторической памяти в современных условиях очень велико. Прежде всего, оно обеспечивает осознание определенной общностью людей того факта, что они составляют единый народ объединяемый общностью исторической судьбы, традиций, культуры, языка, общностью психологических черт. На самых различных ступенях своего развития племена, народы, нации стремились сохранить память о своем прошлом в самых различных формах: от устных преданий и героического эпоса, когда еще не било письменности, до всякого рода письменных повествований, художественных произведений, научных трудов, памятников изобразительного искусства. Это способствовало самоутверждению данной общности людей как народа. Многовековая история человечества и история ХХ века, в частности, свидетельствуют, что национально-историческое сознание –  фактор оборонный, обеспечивающий самосохранение народа. Если его разрушить, то данный народ останется не только без прошлого, без своих исторических корней, но и без будущего. Это давно установленный на историческом опыте факт. Поэтому в столкновении цивилизаций, государств, идеологий противоборствующие стороны очень много уделяют внимания дискредитации истории противной стороны, буквально борясь за умы и души людей. Причем можно наблюдать развитие и совершенствование таких форм борьбы от примитивных в древности до утонченных и изощренных –  в конце ХХ в. На основе образов прошлого, исторических событий постепенно происходит отбор и формирование общественно значимых норм, морально-нравственных ценностей, складываются традиции и обычаи, образ мышления и поведения, присущий данному народу. Без таких интегрирующих качеств народ превращается в “население”. Приходя из прошлого, охраняясь в исторической памяти народа, эти морально-нравственные установки имеют свое значение для настоящего и будущего. Таким образом, настоящее, тесно переплетается с будущим. Поэтому с историей надо обращаться бережно и осторожно. Достаточно дискредитировать прошлое, чтобы поставить под сомнение настоящее: так ли жили и живем? То ли делали и делаем? Постепенно начинает рушиться привычный уклад жизни, внося омуту и беспокойство в сознание и души людей, лишая их веры и надежды, опустошая духовно.

    Для понимания этих вопросов особое значение имеют проблемы, связанные с соотношением обыденного и теоретического сознания. Грани, отделяющие обыденное сознание от теоретического, у каждого человека, как и всего общества условны и весьма подвижны. Это значит, что обыденный и теоретический уровни сознания неразрывно связаны друг с другом и взаимопроникают. Ошибочно рассматривать обыденное сознание как что-то “недоразвитое”, неполноценное в сравнении с теоретическим сознанием и на этом основании считать, что оно должно преодолеваться ибо в будущем будет повсеместно замещено теоретическим. Наверно, нет смысла доказывать, что как бы не развивалась наука, как бы не росло вширь образование, обыденное сознание будет оставаться (качественно меняясь), потому что всегда будет сохраняться деление групп людей на обладающих и не обладающих теоретическим знанием какого-то определенного предмета или процесса. Нельзя забывать и то, что обыденным сознанием предваряется формирование теоретического сознания и, в конце концов, на его основе происходит и само усвоение научных знаний. Любое серьезное занятие наукой, профессиональный выбор, овладение специальностью происходит на основе обыденных их представлений. Если бы этого не было, наверное, трудно было бы вообще говорить о науке и о теоретическом сознании в обществе.

    Однако даже в специальной научной литературе обыденное сознание нередко отождествляют с ограниченностью, утилитарностью, а теоретическое с совокупностью научных теорий и идей. Это верно как правило. Но здесь слишком много исключений. Еще совсем недавно можно было буквально повсеместно встретить такие утверждения. Поскольку в советском обществе господствовала коммунистическая идеология, постольку и теоретическое, и обыденное сознание являются выражением коммунистической убежденности. Но это было не так. Здесь нет и не может быть прямых зависимостей. Это во-первых. Во-вторых, нельзя априорно даже коммунистическому по содержанию сознанию приписывать качества, присущие только научно-диалектическому сознанию. Причем это относится не только к обыденному, но и теоретическому сознанию. Безусловно, у научного сознания, так сказать, больше шансов быть действительно диалектическим. В то же время обыденное сознание отнюдь не обречено на существование в метафизической сущности.  На нем не стоит раз и навсегда поставленного клейма догматизма, “разорванности” в представлениях при отражении сложных и взаимозависимых общественных процессов и явлений. Тем более когда речь идет о сознании общественном, а не об индивидуальном или  даже групповом.

    Добиваясь овладения диалектическим мышлением, общество призвано заботиться о том, чтобы поднимать сознание масс на уровень теоретического сознания и одновременно постоянно проверять жизненность теоретических воззрений, идей, которые становятся основой политики, принимаемых решений. В этом отношении обыденное сознание, отражающее преимущественно стихийно диалектику жизни, может и должно через волеизлияние народа, постоянное изучение общественного мнения и т.д. служить своеобразным инструментом для проверки того, насколько  адекватно  теоретическая  мысль  отражает объективную диалектику. По нашему убеждению, различие теоретического и обыденного сознания в большей мере существует по такому основанию, как глубина представлений, а не по тому –  истинны или ложны эти представления.

    Конечно, в данном случае вновь встает проблема полноты исторического знания. И  в науке, и в массовом сознании. Нельзя считать нормальным, что от 76 до 88% людей, преимущественно имеющих высшее образование, подчеркивают наличие “белых пятен” в нашей истории. Вполне естественно, что люди в таком положении говорят и о недостаточности знаний для дискуссии с теми, кто придерживается других взглядов. Готовность вести полемику выражают лишь 7,8%. И это при 41,1% опрошенных, проявляющих “не узкопознавательный” интерес к истории, а видящих в исторических знаниях пользу для анализа уроков прошлого, корней современных явлений.1

Глава II. Субъекты исторического сознания

    По субъектам (носителям) историческое сознание можно разделить на индивидуальное и коллективное. Известно несколько определений коллективного сознания, хотя, надо заметить, не все они полезны в практическом отношении. Так, согласно определению Н. Смелзера, коллективное сознание – это “мобилизация на базе верования, определяющего социальное действие”.1 Другое определение коллективного сознания дается в Философском энциклопедическом словаре и означает “совокупность всех сознательных актов и содержание сознания, которые свойственны каждому члену человеческой группы… или вообще всем людям”.2

    Одним из видов коллективного  исторического сознания является групповое  историческое сознание, т.е.  исторические представления и чувства тех или иных социальных групп, классов, слоев общества, профессиональных сообществ. В ряде случаев  историческое сознание одной социальной группы может существенно отличаться от исторического сознания другой. Например, зримые различия существуют в историческом сознании различных социальных слоев в обществе с ярко выраженными социальными противоречиями.  Можно увидеть различия в  историческом сознании возрастных слоев населения в обществе, в профессиональном  историческом сознании историков разной специализации –  работников  научно-исследовательских институтов, высших учебных заведений и т.п. Групповое  историческое сознание надо отличать от массового, которое характерно для нестабильных, временных объединений людей (митинги, демонстрации, бунтующая толпа). Для характеристики макроколлективов (население страны, континента, исторической эпохи) используется понятие “общественное историческое сознание”. Сюда же можно отнести исторические воззрения наций и народностей. Например, рядом особенностей отличается  историческое сознание российского общества, что в первую очередь связано с историческими и географическими условиями развития российского менталитета. Русскому народу присущ взгляд на историю как на обязательные предписания стоящих на вершине власти людей, что свойственно для обществ патриархального типа. При достаточно очевидном отсутствии в истории нашей страны стойких исторических традиций, исторических ценностей нельзя забывать громадный вклад русского народа   в мировую историю, в том числе в конце ХIХ – начале ХХ вв. Но процесс становления российского исторического сознания был прерван в 1917 г. Ему был нанесен существенный урон большевистским политическим, социально-экономическим, идеологическим экспериментом. Не способствовала развитию  исторического сознания и  реальная жизнь советского общества. Российское общество в его сегодняшнем состоянии завершает ХХ в. в условиях глубокого дефицита исторического сознания. В этой ситуации вопросы понимания роли  исторического сознания, путей его формирования и развития приобретают особую значимость. Для российского общества актуальной является задача разработать такую  историческую идею, которая соответствовала бы его историческим традициям, духовности его народа, обеспечивала бы становление рыночного правового государства и стабильного общественного порядка.

    Таким образом, коллективное сознание во многом тождественно сознанию общественному. Общественное сознание, или характеристика взглядов, идей, чувств, мнений людей является одним из важнейших понятий, отражающих духовную сторону бытия общества. В зависимости от материалистического или идеалистического подходов сознание может рассматриваться как первичное или вторичное образование. Так, например, материалисты считают, что общественное сознание не может быть ничем иным как осознанным общественным бытием. Это значит, что, во-первых, общественное сознание отражает общественное бытие, а не наоборот; во-вторых, общественное бытие и общественное сознание не тождественны; в-третьих, отражение может быть приблизительно верной копией отражаемого; в-четвертых, общественное сознание не может одномоментно и полностью охватить и отразить бытие общества в целом. Оно отражает

            Рис. 1 КЛАССИФИКАЦИЯ ВИДОВ ИСТОРИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ