«Бандитизм»

Глава 1. Понятие, признаки банды

 

Бандитизм – одно из наиболее опасных преступлений, ответственность за которое известна российскому уголовному законодательству с 1922 г. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. определял бандитизм следующим образом: «Организация и участие в бандах (вооруженных шайках) и организуемыми бандами разбойных нападениях и ограблениях, налетах на советские и частные учреждения и отдельных граждан, остановки поездов и разрушение железнодорожных путей, безразлично, сопровождались ли эти нападения убийствами и ограблениями или не сопровождались» (ст. 76).[1] УК РСФСР не раскрывал понятия банды, указывая только на признак вооруженности. Признаки банды определялись наукой уголовного права. Ч. 2 ст. 76 УК РСФСР 1922 г. устанавливала ответственность за пособничество бандитизму, укрывательство банд и отдельных их участников, а также за сокрытие добытого и следов преступления. Укрывательство и пособничество наказывались так же, как и бандитизм. При смягчающих обстоятельствах наказание могло быть понижено на срок не ниже 2 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. относил бандитизм к числу государственных преступлений, направленных против порядка управления. В Уголовном кодексе РСФСР 1926 г. статья, предусматривавшая ответственность за бандитизм, полностью воспроизводила ст. 76 УК РСФСР 1922 г. В связи с принятием общесоюзного Положения о преступлениях государственных 1927 г. в уголовные кодексы всех союзных республик были внесены соответствующие изменения. Ст. 17 Положения (ст. 59³ УК РСФСР 1926 г.) определяла бандитизм как организацию вооруженных банд и участие в них и в организуемых ими нападениях на советские и частные учреждения или отдельных граждан, остановку поездов и разрушение железнодорожных путей и иных средств сообщения и связи.

Наказание за бандитизм было установлено в виде лишения свободы на срок не ниже 3 лет с конфискацией всего или части имущества. При особо отягчающих обстоятельствах наказание повышалось вплоть до смертной казни с конфискацией имущества. Положение о преступлениях государственных рассматривало бандитизм как государственное, особо опасное для Союза ССР преступление против порядка управления.

УК РФ 1996 г. указал следующие признаки банды: группа, т.е. два или более лиц, устойчивость, вооруженность. «Под бандой следует понимать организованную устойчивую вооруженную группу из двух или более лиц, заранее объединившихся для совершения нападений на граждан или организации. Банда может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения» (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм»). «Банда признается вооруженной при наличии оружия хотя бы у одного из ее членов и осведомленности об этом других членов банды» (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г.).[2]

Под оружием следует понимать предметы и устройства, специально предназначенные для поражения живой цели. Оружие может быть как заводского изготовления, так и самодельное, в том числе газовое и пневматическое.

Наличие непригодного к использованию оружия, например пистолета со спиленным бойком, или предметов, имитирующих оружие (модели автомата или пистолета из дерева), не может считаться вооруженностью. В этих случаях преступная группа может привлекаться к ответственности за разбой или иные преступления, но не за бандитизм.

Целью банды является нападение на граждан или организации. В прошлом бандитизм совершался в политических целях, но в последнее время бандитские нападения преследуют цель получения материальной выгоды и по существу представляют собой наиболее опасные случаи группового вооруженного разбоя или рэкета. Однако возможны случаи организации банды и в целях совершения изнасилований или иных преступлений против личности, порядка управления и общественной безопасности, например для торговли наркотиками.

Современные преступные группировки в России, как правило, совершают различные преступления, например торговлю оружием, наркотиками, вымогательство (контроль над коммерческими и финансовыми учреждениями), разбои, похищения людей, убийства и др.

В этих группировках имеются специальные вооруженные подразделения, которые совершают вооруженные налеты, убийства и другие преступления, связанные с применением насилия.

В ч. 1 ст. 209 УК предусматривается ответственность за создание банды и руководство ею. В соответствии с названным Постановлением Пленума Верховного Суда РФ под организацией вооруженной банды «следует понимать любые действия, результатом которых стало создание устойчивой вооруженной группы в целях совершения нападений на граждан либо предприятия, учреждения, организации. Они могут выражаться в сговоре, подыскании соучастников, приобретении оружия, разработке планов и распределении ролей между членами банды и т.п.».[3]

Создание устойчивой вооруженной группы (банды) с целью совершения нападений на граждан или организации является оконченным преступлением независимо от того, были ли совершены планировавшиеся ею преступления.

Руководство бандой заключается в вербовке членов, разработке планов нападений и распределении ролей между членами банды, даче указаний и распоряжений членам банды и т.п.

Как правило, в каждой банде есть лидер, руководитель, который сам может не принимать участия в нападениях, но которому подчиняются остальные члены банды.

Деятельность рядовых членов банды квалифицируется по ч. 2 ст. 209 УК как участие в банде или в совершаемых ею нападениях. Участие в банде заключается не только в непосредственном участии в совершаемых бандой нападениях, но и в выполнении иных действий в интересах банды: финансирование, снабжение оружием, подыскание объектов для нападения (наводка), обеспечение транспортом, установление контактов с коррумпированными работниками правоохранительных органов и т.д.

Участие в совершаемых бандой нападениях заключается в непосредственном участии хотя бы в одном нападении вооруженной группы лица, которое, не являясь членом банды, сознавало, что принимает участие в преступлении, совершаемом бандой.

Нападением следует считать действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения.

Нападение вооруженной банды следует считать состоявшимся и в тех случаях, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось, а цель преступления была достигнута за счет высказанной или очевидной для потерпевшего угрозы его применения.

Действия лиц, не входивших в состав банды и не участвовавших в совершенных бандой нападениях, но оказавших банде или отдельным ее членам содействие в преступной деятельности, должны рассматриваться и квалифицироваться как соучастие в преступлении. Так, с объективной стороны пособничество бандитизму может выразиться в продаже оружия, предоставлении транспорта, указании на объект нападения. Эти действия должны носить разовый характер, так как при систематическом их совершении лицо становится членом банды.

Подстрекательство к бандитизму может выразиться в склонении членов банды к нападению на конкретное учреждение или определенных лиц.

С субъективной стороны соучастник в бандитизме должен сознавать, что оказывает содействие в совершении преступления именно банде.

Субъектом бандитизма может быть вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста. Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 16 лет, входящие в состав банды или участвовавшие в нападениях, совершенных бандой, могут нести ответственность за конкретно совершенные ими преступления, указанные в ст. 20 УК, например за убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, разбой и др., но не за бандитизм.

Повышенную ответственность за создание банды или участие в ней и в совершаемых ею нападениях несут лица, использующие свое служебное положение (ч. 3 ст. 209), например работники милиции, охранных организаций, банков и других организаций.

«Под совершением бандитизма с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 209) следует понимать использование лицом своих властных или иных служебных полномочий, форменной одежды и атрибутики, служебных удостоверения или оружия, а равно сведений, которыми оно располагает в связи со своим служебным положением при подготовке или совершении бандой нападения либо при финансировании ее преступной деятельности, вооружении, материальном оснащении, подборе новых членов банды и т.п.» (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г.).[4]

Субъективная сторона бандитизма характеризуется прямым умыслом. Субъект должен сознавать, что организовывает устойчивую вооруженную группу или входит в состав такой группы и что эта группа создана для совершения вооруженных нападений на учреждения и граждан.

Если устойчивая преступная группа занимается торговлей оружием, наркотиками, но не ставит целью совершение нападений на кого-либо, однако при попытке задержания члены этой группы оказали вооруженное сопротивление работникам правоохранительных органов, их действия нельзя квалифицировать как бандитизм. Такого рода преступления должны квалифицироваться как незаконный сбыт оружия (ст. 222) или наркотиков (ст. 228) и применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318) или посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317) по совокупности.

Поскольку оконченный состав бандитизма образует сам факт создания устойчивой вооруженной группы, объединившейся для совершения нападений, наступления каких-либо последствий от действий банды не требуется.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 13 названного Постановления указал: «Судам следует иметь в виду, что ст. 209 УК, устанавливающая ответственность за создание банды, руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, не предусматривает ответственность за совершение членами банды в процессе нападения преступных действий, образующих самостоятельные преступления, в связи с чем в этих случаях состава следует руководствоваться положениями ст. 17 УК, согласно которым при совокупности преступлений лицо несет ответственность за каждое преступление по соответствующей статье или части статьи УК, ответственность за организацию вооруженных банд, участие в них и в совершаемых ими нападениях, не предусматривает ответственность за возможные последствия преступных действий вооруженных банд, в связи с чем требуют дополнительной квалификации преступные последствия нападения, образующие самостоятельный состав тяжкого преступления (ст. 7.1 УК РСФСР)».[5]

По смыслу ст. 15 УК тяжкими преступлениями являются преступные деяния, за которые может быть назначено наказание от 5 до 10 лет лишения свободы.

Таким образом, в соответствии с указанием Пленума Верховного Суда РФ, если в процессе бандитского нападения кому-либо будет умышленно причинен тяжкий вред здоровью (ст. 111), то эти деяния следует квалифицировать по совокупности ст. 209 и 111 УК, а если умышленно причинен вред здоровью средней тяжести, то совокупности не требуется и все содеянное охватывается составом бандитизма. Такое решение вопроса представляется нелогичным.

Поскольку закон предусматривает ответственность за вооруженное нападение, то, естественно, в процессе такого нападения может быть причинен вред личности различной тяжести. Нападение совершается не как самоцель, а для получения каких-либо выгод, чаще материальных, осуществления каких-либо интересов. На практике бандитизм чаще всего совершается в целях ограбления учреждений или граждан. Возникает вопрос, нужна ли квалификация по совокупности бандитизма и вооруженного группового разбоя? По приведенному указанию Пленума Верховного Суда РФ такая совокупность необходима; ранее судебная практика руководствовалась мнением, что насильственное завладение имуществом, причинение телесных повреждений гражданам охватывается составом бандитизма.

«Бандитизм – преступление сложное. Этим понятием охватываются корыстные и некорыстные посягательства на многие непосредственные объекты, поэтому если посягательство было сопряжено с убийством, причинением телесных повреждений, изнасилованием, хищением социалистической или личной собственности граждан, с истреблением либо повреждением этого имущества, то все содеянное охватывается диспозицией ст. 77 УК РСФСР и дополнительной квалификации по совокупности не требует. На это обстоятельство неоднократно указывал Пленум Верховного Суда СССР».[6]

Вопрос об объеме преступных деяний, охватываемых составом бандитизма, требует дополнительных разъяснений Пленума Верховного Суда РФ с учетом положений нового УК. Во всяком случае очевидно, что умышленное убийство, совершенное во время бандитского нападения, должно по совокупности с бандитизмом квалифицироваться по ч. 2 ст. 105 УК, так как за убийство предусмотрено более строгое наказание, включая смертную казнь, чем за бандитизм.

Глава 2. Особенности доказывания создания банды 

 

Сейчас отмечается устойчивая негативная тенденция роста бандитизма. Изучение следственной и судебной практики показало, что доказывание бандитизма отличается определенной сложностью, особенно – факта со­здания банды.

В ч.1 ст.209 УК РФ определены две формы проявления бандитизма: со­здание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации и руководство этой груп­пой (бандой). В отличие от УК РСФСР, где говорилось об организации банд, ч.1 ст. 209 УК РФ содержит новый термин «со­здание» и выделяет форму бандитизма в виде руководства бандой. Синонимы «ор­ганизовывать» и «создавать» отличаются, тем не менее, смысловыми оттенками, Для последнего синонима свойственно обозначение деятельности творческого характера, направленной на основание на­чала существования. Полагаемого замена одного синонима другим вызвана именно признанием более углубленного, творчес­кого характера деятельности по созданию банды по сравнению с ее организацией, а выделение руководства как формы банди­тизма обусловлено пониманием близости деятельности по руководству бандой и де­ятельности по ее организации. 

На наш взгляд, можно выделить два пу­ти создания банды: изначальное непо­средственное создание банды и преоб­разование группы в банду в ходе ее пре­ступной деятельности. 

Действия лиц, изначально поставивших перед собой задачу создания банды с це­лью нападения на граждан и организации, направлены на следующее:

·       определение предполагаемых объек­тов нападения, возможности сопротивле­ния и других особенностей;

·       определение круга лиц, способных по своим физическим и интеллектуальным качествам осуществлять нападения и дру­гую деятельность в составе банды;

·       определение оснований объедине­ния таких лиц в устойчивую преступ­ную группу (корысть, угрозы, использо­вание каких-либо личных мотивов и др.);

·       выбор оружия и путей его появления в банде (приобретение, хищение, изготовле­ние и др.);

·       установление источников финансиро­вания банды.

Практическое осуществление таких дей­ствий и будет представлять собой созда­ние банды. Причем конкретные проявления характеризуются системе образующей вза­имосвязью, когда одним или несколькими действиями достигается подавляющее большинство целей.

Преобразование группы (например, зани­мавшейся кражами, грабежами, вымога­тельствами и др.) в ходе преступной дея­тельности в банду означает ее качествен­ное изменение, связанное с переменой приоритетов у лиц, ее возглавляющих, либо у лиц, составляющих ее большинство. При­знаками, свидетельствующими о преобра­зовании преступной группы в банду, будут ее устойчивость и вооруженность.

К признакам банды, как известно, отнесе­ны: группа (два и более лица), устойчи­вость, вооруженность, специальная цель создания – совершение нападений.

Представляется, что подход к доказыва­нию преступной группы и ее устойчивости должен основываться на понимании бан­ды как неформальной группы, определен­ным образом организованной и выступа­ющей как единый субъект деятельности. Банда выступает как единое целое, прояв­ляющее себя вовне определенными дей­ствиями, стабильно и постоянно выполня­ющее поставленные перед собой задачи. Поэтому для доказывания устойчивости кроме доказательств, связанных с пре­ступной деятельностью банды, могут быть использованы и доказательства связей некриминального характера, отражающие взаимоотношения внутри банды (кинофото-видеоматериалы о пребывании на похоронах, свадьбах, на «природе» и т.п.). Осо­бое внимание должно быть уделено дока­зыванию конспиративных связей (уста­новлению кличек, выявлению «связников» между исполнителями и руководителями, наличию малых групп в банде, использо­ванию жаргона и т.п.).

При решении вопроса о признании оружием предметов, используемых членами банды при нападении, следует руководст­воваться положениями Федерального за­кона РФ «Об оружии», а в необходимых случаях и заключениями экспертов (п.5 по­становления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. №1 «О практике при­менения судами законодательства об от­ветственности за бандитизм»[7]). В случаях, когда при задержании банды оружие, бое­припасы, взрывные устройства не были об­наружены, вооруженность банды устанавли­вается по материальным следам их приме­нения во время нападений. Необходимо проследить всю цепочку – от выяснения в ходе допросов момента появления оружия и взрывных устройств в распоряжении банды до момента их уничтожений, укрытия либо оставления на месте происшествия. При описании осведомленными лицами (свидетелем, потерпевшим, подозревае­мым, обвиняемым) признаков оружия, бое­припасов, взрывных устройств производит­ся опознание по групповым признакам кон­кретных образцов либо фотографий сход­ных образцов.

Один из самых сложных моментов в доказывании вооруженности – установ­ление осведомленности членов банды об оружии. Использование оружия при совершении нападения несколькими членами банды означает и доказывание факта наличия оружия в банде, и доказы­вание факта осведомленности о нем не только тех лиц, которые непосредствен­но применяют (демонстрируют) оружие при нападении, но и тех, кто оружия при нападении не имеет.

В целом осведомленность членов бан­ды об оружии устанавливается:

·       тщательными допросами обвиняемых о наличии оружия у них лично, у других лиц, о месте приобретения, хранения, о фактах применения при нападениях, перемещении оружия из одного места хранения в другое. Практика показала, что выяснение таких во­просов предпочтительнее при проведении «тематических» допросов (о транспорте банды, характеристике лиц и взаимоотно­шений в банде, местах работы, жительства членов банды и т.д.). Сведения об оружии должны иметь «сквозной» характер по от­ношению ко всему времени существования банды (время появления, от кого и откуда, место хранения, переброска, переделка, факты применения при нападении, когда и кем, осведомленность об этом),причем конкретные обстоятельства применения ору­жия детализируются при исследовании об­стоятельств нападений в ходе других до­просов;

·       установлением данных о пристреливании, испытании оружия, боеприпасов, об обучении стрельбе членов банды (возможно изъятие пуль в преградах, гильз на местах стрельб, следов повреж­дений на преградах);

·       обнаружением части однотипного оружия у одного лица, а другой части – у второго или у нескольких лиц;

·       доказыванием распределения функ­ций между членами банды и наличия специализации (например, «боевиков»).

Если оружие не было изъято, а виновные либо отрицают сам факт наличия у них ору­жия, либо заявляют, что оно было негодным (неисправно или имитация),то для доказы­вания вооруженности банды приоритетны­ми становятся явные материальные следы применения оружия как при нападениях, так и при некриминальном использовании (пристреливание, испытание).

Доказывание специальной цели созда­ния устойчивой вооруженной группы поз­воляет; во-первых, отличить криминальную устойчивую вооруженную группу от некри­минальной (например, охранное агентст­во); во-вторых, отличить банду от иных ор­ганизованных преступных групп. Степень сложности доказывания этого признака банды зависит от времени выявления банды – до того, как банда начала действо­вать, или после. Если банда выявлена до начала ее преступной деятельности, то о цели создания будет свидетельствовать конспиративность создания устойчивой группы и обеспечения ее оружием, уста­новление направленности предполагае­мой деятельности такой группы путем оп­ределения ее «специализации». Выявле­ние банды после начала ее преступной деятельности облегчает доказывание це­ли ее создания, поскольку цель фактичес­ки реализована и возможно установление тех или иных следов такой реализации. Определение времени создания банды (желательно с точностью до дня) дает возможность обозначить конкретный объ­ем действий по созданию банды, персо­нальный состав и обозначить начало пре­ступной деятельности.[8]

Проблеме доказывания создания банды необходимо уделить более пристальное внимание и контроль. Так, в последние годы органы проку­ратуры Алтайского края активизиро­вали борьбу с бандитизмом. Этому предшествовали прокурорские про­верки деятельности органов внутрен­них дел по анализу вооруженных разбойных нападений.

Было установлено, что в органах внутренних дел практически отсут­ствовала система учета таких преступ­лений, вследствие чего дела об одно­типных преступлениях, свидетель­ствующих о признаках бандитизма, расследовались разными отделами внутренних дел и, как правило, при­останавливались из-за неустановле­ния лиц, их совершивших. Одновре­менно было проверено исполнение Федерального закона «Об оператив­но-розыскной деятельности».[9]

Установлено, что оперативные под­разделения органов внутренних дел целенаправленной работы по выяв­лению банд не проводили, база дан­ных по однотипности разбоев и дру­гих тяжких преступлений отсутство­вала, дела оперучета велись формаль­но, не использовались для раскрытия преступлений все методы, предусмот­ренные названным законом. Вслед­ствие этих серьезных недостатков бандитские группы выявляли лишь при задержании одного из соучаст­ников и, как правило, при соверше­нии последнего преступления. Ре­зультаты проверок обсуждали на коллегии прокуратуры края, коорди­национных совещаниях, вносили представления начальнику УВД, на места направляли письма.

В результате количество окончен­ных производством уголовных дел о бандитизме постоянно возрастает. Соответственно, год от года увели­чивается и число лиц, привлеченных к уголовной ответственности за бан­дитизм. Так, в 1997 г. за участие в бандитских формированиях к уголов­ной ответственности привлечено 55 человек.

За 7 месяцев 1998 г. прокурату­рой края направлено в Алтайский краевой суд 7 уголовных дел о бан­дитизме в отношении 19 обвиняемых. Изучение дел этой категории по­зволило выявить наиболее типичные социально-демографические черты, присущие участникам банды, кото­рые в достаточной мере отражают современные социально-экономиче­ские основы роста организованной преступности: безработица, непре­стижность работы на предприятиях ввиду низких и нестабильных зара­ботков, появление массы коммерче­ских предприятий и организаций.

По количественному составу в бан­дитские группировки входило от 3 до 33 человек в возрасте от 18 до 40 лет; свыше 50% – в возрасте 23 – 27 лет. Большинство участников ни­где не работали, каждый третий был ранее судим. Лица, которые в про­шлом имели судимость, в большин­стве случаев выступали организато­рами банд и совершаемых нападений.[10]

Преступления, как правило, тща­тельно готовились, принимались меры к сокрытию следов. В большин­стве случаев преступники применя­ли маски, имели при себе специаль­но приготовленные орудия преступ­ления, располагали транспортом, оружием, средствами связи.

Исходя из направленности пре­ступной деятельности, условно бан­дитские группировки можно разде­лить на группы, которые совершали нападения на граждан и их жилища, на организации различных форм соб­ственности, на водителей автотранс­порта.

Приговором судебной коллегии по уголовным делам Алтайского крае­вого суда от 12 мая 1998 г. виновны­ми в бандитизме признаны Бездоль­ный, Окуньков, Долгушин и Павлов­ских.

В июле 1997 г. в г. Рубцовске Без­дольный организовал устойчивую вооруженную преступную группу в составе названных лиц с целью со­вершения нападений на граждан и коммерческие организации. На воо­ружении у банды были обрез охот­ничьего одноствольного ружья и ре­вольвер кустарного производства.

7 июля 1997 г., около часа ночи, в с. Волчиха эти лица на автомобиле ВАЗ-21011 подъехали к дому супру­гов Сахран. Угрожая оружием, они завладели деньгами в сумме 9,5 млн. неденоминированных руб. и 56 грам­мами наркотического средства – опия в сухом виде. Кроме этого, они совершили еще 5 нападений на граж­дан и коммерческие организации г. Рубцовска. За совершение этих преступлений суд приговорил Без­дольного к 17 годам лишения свобо­ды, Окунькова – к 15, Долгуши­на – к 11 и Павловских – к 12 го­дам лишения свободы с отбыванием наказания в ИТК строгого режима. Приговором Алтайского краевого суда от 1 июля 1998 г. признаны ви­новными в бандитизме Писарев, Бу­ров и Михальченко. Преступления совершены ими при следующих об­стоятельствах. Писарев, работая с 1993 г. охранником ТОО «Старая компания» в г. Рубцовске, будучи осведомлен о периодических перевоз­ках работниками этой фирмы без охраны крупных денежных сумм, в целях совершения нападений на них создал устойчивую вооруженную преступную группу, в которую вош­ли указанные выше лица. В качестве оружия преступники использовали автомат Калашникова, обрез двух-ствольного охотничьего ружья и пи­столет ТТ. Они использовали камуф­ляжный костюм, накладные усы, очки, жезл работника ГАИ, автомо­биль ВАЗ-2109. Всего с 25 марта 1996 г. по 14 июля 1997 г. они совершили 3 нападения на представи­телей ТОО «Старая компания», в ре­зультате которых похитили 162, 19 и 71,5 млн. неденоминированных руб­лей соответственно. Суд приговорил Писарева к 12 годам лишения свобо­ды, Бурова и Михальченко к 13 и 8 годам 6 месяцам лишения свобо­ды соответственно с отбыванием на­казания в ИТК строгого режима.[11]

Основной вид преступлений, совер­шаемых группами бандитской на­правленности, – разбойные нападе­ния. Такие особо тяжкие преступле­ния, как убийства, в составе банд со­вершаются гораздо реже.

Вопросы борьбы с бандитизмом находятся на постоянном контроле прокурора Алтайского края и, соответственно, аппарата. Эти дела расследуют толь­ко следователи прокуратуры и УВД края, ход следствия ежемесячно кон­тролируется следственным управле­нием прокуратуры края. Оказывает­ся консультативная и практическая помощь. В результате комплекса при­нятых мер дела расследованы с не­плохим качеством, за три с полови­ной года из 24 направленных в суд дел для дополнительного расследо­вания возвращено только 2 дела. Практически все преступления рас­следованы в срок до 6 месяцев.